Школьные годы "чудесные"
В то время как мои алма-атинские ровесники только пробовали курить, барнаульские пили, курили, кололись и трахались. В первый же школьный день в седьмом классе третьегодник Саша расставил приоритеты. Подошел, ткнул пальцем в цветы в моих руках со словами: «Что это?». Букет улетел в открытое окно. Да, Саша был моим одноклассником, соседом этажом ниже и по совместительству местным авторитетом.
А дальше началась травля. Они воспринимали меня как существо с другой планеты. На переменах я не могла пройти по коридору, чтобы кто-нибудь из параллели не зажал меня в угол. Апофеоз травли случился в конце восьмого класса, когда кто-то толкнул меня в окно, я ударилась о стекло и рассекла губу. Наверно, если бы я была парнем, я бы приспособилась и плохо кончила.
После восьмого класса Саша со товарищи пополнили профессионально-технические и прочие исправительные учреждения. Стало чуть полегче, но ненадолго. Меня возненавидели одноклассницы. В восьмом классе я начинала дружить с белобрысой и худенькой Ирой, тихой одноклассницей из неблагополучной семьи, которая плохо училась и жила в соседнем доме. Мы ходили вместе из школы и сидели за одной партой. И даже были по разу друг у друга в гостях. Но потом она украла мою любимую ручку и отношения прекратились.
В 108-й школе классы ниже буквы «В» тасовали как хотели. То есть придя первого сентября на линейку я могла обнаружить себя в классе «Г», «Д» или «Ж». Изначально меня определили в класс «Ж». На вопрос родителей: «Почему?» был ответ: «Вы же переселенцы из Казахстана, она будет отставать». В десятом классе, каким-то чудом, я оказалась в классе «А». Иры там не было, как не было и прочих, с кем я училась до этого. Парней было мало, человека четыре, остальные девчонки. Девчонки преимущественно из нашей же школы, но были и новенькие. Из новеньких сразу же выдвинулась Яна из Нерюнгри. Высокая брюнетка с короткой стрижкой, она всегда была в брюках и тяжелых ботинках. Предметом глумления опять-таки стала я. Спасали только бесконечные забастовки учителей.
В одиннадцатом классе кто-то из одноклассников принес камеру и снимал нашу школьную жизнь. Это видео нам потом вручили каждому на последнем звонке. В тот же день я выпустилась из музыкальной школы. Начиналась новая жизнь.
А дальше началась травля. Они воспринимали меня как существо с другой планеты. На переменах я не могла пройти по коридору, чтобы кто-нибудь из параллели не зажал меня в угол. Апофеоз травли случился в конце восьмого класса, когда кто-то толкнул меня в окно, я ударилась о стекло и рассекла губу. Наверно, если бы я была парнем, я бы приспособилась и плохо кончила.
После восьмого класса Саша со товарищи пополнили профессионально-технические и прочие исправительные учреждения. Стало чуть полегче, но ненадолго. Меня возненавидели одноклассницы. В восьмом классе я начинала дружить с белобрысой и худенькой Ирой, тихой одноклассницей из неблагополучной семьи, которая плохо училась и жила в соседнем доме. Мы ходили вместе из школы и сидели за одной партой. И даже были по разу друг у друга в гостях. Но потом она украла мою любимую ручку и отношения прекратились.
В 108-й школе классы ниже буквы «В» тасовали как хотели. То есть придя первого сентября на линейку я могла обнаружить себя в классе «Г», «Д» или «Ж». Изначально меня определили в класс «Ж». На вопрос родителей: «Почему?» был ответ: «Вы же переселенцы из Казахстана, она будет отставать». В десятом классе, каким-то чудом, я оказалась в классе «А». Иры там не было, как не было и прочих, с кем я училась до этого. Парней было мало, человека четыре, остальные девчонки. Девчонки преимущественно из нашей же школы, но были и новенькие. Из новеньких сразу же выдвинулась Яна из Нерюнгри. Высокая брюнетка с короткой стрижкой, она всегда была в брюках и тяжелых ботинках. Предметом глумления опять-таки стала я. Спасали только бесконечные забастовки учителей.
В одиннадцатом классе кто-то из одноклассников принес камеру и снимал нашу школьную жизнь. Это видео нам потом вручили каждому на последнем звонке. В тот же день я выпустилась из музыкальной школы. Начиналась новая жизнь.