В качестве комментария
Немного послушав доклады на Зографовских чтениях (увы, нет возможности слушать всё), я обратил внимание на то, что почти все докладчики, имея в виду "произведение", постоянно называют его "текстом". Текст, текст, текст... Если в бытовом разговоре такая небрежность простительна, то в научных докладах это всё-таки режет слух, раздражая ум, приучающий себя к точным формилировкам. Кстати, такое неразличение свойственно далеко не только российским коллегам, но и некоторому числу западных. Однако в России в среде гуманитариев наблюдается настоящая инфляция этого термина. А ведь кому, как не индологам, казалось бы, понимать разницу между произведением (как неким идеальным целым) и текстом как его конкретной "инлибрацией". Например, Махабхарата как нечто целое -- это не "текст" (der Text), а "произведение" (das Werk). Пунское критическое издание Махабхараты -- это один текст (то есть версия) эпоса, а издания Калькуттское, Бомбейское или Кумбаконам -- совсем другие тексты. А какая-нибудь региональная рукопись - ещё один "текст". Произведение же остаётся при этом одно, Махабхарата.
Говорить или писать "в тексте" можно, лишь указывая на конкретное издание. А указывая на те или иные нарративы, легенды, сюжетные линии, имея в виду Махабхарату в целом, следует говорить, что всё это находим в Махабхарате как "произведении". Хорошо бы, чтобы коллеги-профессионалы понимали эту разницу, выражая это понимание в корректных формулировках в научных докладах и статьях.
Моя гипотеза: вероятно, в инфляционном, неотрефлексированном использовании термина "текст" немалая часть вины лежит на Московско-Тартуской семиотической школе и её популярности. Ведь в России результаты научных изысканий немедленно оприходуются в гораздо более широкой среде интеллектуалов-гуманитариев, чем в Европе. Подобную же инфляцию я наблюдаю, к примеру, в отношении терминов "инвариант" или "изменённые состояния сознания".
Говорить или писать "в тексте" можно, лишь указывая на конкретное издание. А указывая на те или иные нарративы, легенды, сюжетные линии, имея в виду Махабхарату в целом, следует говорить, что всё это находим в Махабхарате как "произведении". Хорошо бы, чтобы коллеги-профессионалы понимали эту разницу, выражая это понимание в корректных формулировках в научных докладах и статьях.
Моя гипотеза: вероятно, в инфляционном, неотрефлексированном использовании термина "текст" немалая часть вины лежит на Московско-Тартуской семиотической школе и её популярности. Ведь в России результаты научных изысканий немедленно оприходуются в гораздо более широкой среде интеллектуалов-гуманитариев, чем в Европе. Подобную же инфляцию я наблюдаю, к примеру, в отношении терминов "инвариант" или "изменённые состояния сознания".