Об экспертах, дилетантах и о знании
Постоянно наблюдаю путаницу в теминологии (т. е. в головах) у индуиствующих современников, то и дело затевающих псевосхоластичские споры то по поводу ношения рудракшевых бус, то по поводу "разрешённости" или "запрещённости" той или иной пищи. Понаблюдав за образчиками подобных серпентариев и сколопендрариев в различных тематических группах на просторах Сети, как-то понимаешь, что разница между ревнителями черепоскрепного шиваистского благочестия, между мадхавитами и другими вайшнавами, бросающимися друг в друга аргументами и метафорическими теологическими какашками, друг над врагом насмехающимися просветлёнными буддистами или какими-нибудь православными исихастами, готовыми со всей тщательностью и вполне неметафорически растерзать инаковерующего грязного пса и еретика, невелика. Собственно, эта разница лишь в формальном объекте страстной, слепой привязанности, а также в конкретном предмете ненависти и/или презрения.
По поводу терминологии: да будет вам известно, то, что называется тантрой или агамой (верующие и духовные ревнители всегда пишут эти слова, разумеется, с заглавных литер) - вовсе необязательно противоположность Вед. Санскритское словечко "тантра" может использоваться как синоним "шастры", которое, в свою очередь, обозначает вовсе необязательно "священные тексты", но всякую "систему экспертного знания". А слово "агама", обозначающее на санскрите вообще всякую традицию или предание (дословно "то, что до нас дошло"), может в определённом контексте обозначать и Веды (цитиpоваться же при этом будут скорее всего Упанишады, а не ранние поэтические или ритуальные сборники), и вовсе необязательно теистические и особенно эзотерические традиции почитания тех или иных богов или богинь. Здесь всё дейстительно очень сложно и запутано.
Кстати, хорошо бы также иметь в виду, что знакомая всякому читавшему различные введения в индуизм классификация произведений санскритской словесности на "шрути" и "смрити" - это лишь одна из схем брахманических классификаций, и что разница между этими категориями далеко не всегда ясна и однозначна. Правило здесь одно - чем дальше в лес, тем больше попугаев. Сиречь нюансов, оговорок и углов зрения. Желающие углубиться в предмет и убедиться, что дело обстоит примерно так, как я и докладываю, могут почитать статью замечательного американского индолога Шелдона Поллока: Sheldon Pollock, The Revelation of Tradition: śruti, smṛti, and the Sanskrit Discourse of Power, pp. 41 passim, in: F. Squarcini (ed.), Boundaries, Dynamics, and Construction of Tradition in South Asia. Firenze University Press 2005.
Стоило только вашему покорнейшему, имеющему ряд соответствующих университетских дипломов, читающему санскритские тексты с листа в оригинале, а также эти самые предметы преподающему, написать (вернее, вскользь намекнуть) про сложности, запутанность и неоднозначность реальной санскритской терминологии, касающейся тех или иных религиозно-философских традиций и направлений мысли "классической" (лучше сказать, пожалуй, premodern) Индии, как тут же находятся предобрейшие люди, санскрита, правда, нисколечко не знающие, но ведающие с точностью и наверняка, "как там на самом деле". Да нет же, всё на самом деле просто и однозначно, никаких неясностей. "Необходимо Духовное Знание"!
Как же я люблю советы самоуверенных дилетантов, наставительно и со значением даваемые специалистам по предмету! Раньше я думал, что такое возможно только в теологии и (в России) в какой-нибудь русистике. Нет, оказывается, и в наших востоковедных пенатах всё так же. Зачем изучать оригиналы в их контексте годами и десятилетиями, заморачиваясь подлинниками, а также сопоставляя и перелопачивая горы научной литературы по предмету? Нужно только спросить у эзотериков, имеющих "духовный опыт". Видимо, это часть некоей более общей тенденции. А ещё удивляемся, что ракеты падают, спотыкаясь о Небесную Твердь или будучи окропляемы некачественной, испорченной святой водой.
В качестве автокомментария и оговорки: на самом деле в дилетантизме нет абсолютно ничего ни плохого, ни позорного. Любой эксперт в одной конкретной области будет volens nolens дилетантом во всех других, и это в в самом лучшем случае. Плохо лишь то, когда дилетанты считают себя вправе наставлять специалистов в областях их специального знания, которое приобреталось в серьёзных академических школах и других экспертных кругах в течение многих лет и даже десятилетий. Раздражает именно эта дидактичность и самоуверенностъ, ни во что не ставящая мнение и знания эксперта, а не тот факт, что некто, не будучи специалистом, позволил себе роскошь о чём-то подумать и это высказать.
Всё вышесказанное не снимает важного вопроса о градациях и различиях экспертов в случаях их сравнения между собой. Однако здесь всё же возможна чёткая разделительная линия: между тем, кто профессионально занимается предметом, посвятив ему много лет, изучая источники в оригинале, и чья квалификация засвидетельствована тем или иным университетским дипломом, и явным самоучкой, не умеющим читать, понимать и интерпретировать подлинники.
Здесь я предвижу ехидные возражения дилетантов, убеждённых, что университет -- это "для дураков". Ну что ж, с таковыми всякий разговор в принципе бесполезен, и закон таковым не писан, так что अलं प्रसङ्गेन. К сожалению, такиe пренеприятные и досадные типажи тоже являются потребителями научной востоковедной литературы, хотя и делают из неё иные выводы, нежели задумывались сочинителем.