Дочь философа Шпета. Часть 1
Самым большим событием последних недель стала для меня премьера на телеканале "Культура" нового документального фильма Елены Якович "Дочь философа Шпета" (21-24 января).
Каждая новая работа Е. Якович - это всегда встреча с интересным человеком, но здесь человек не просто интересный, а уникальный - едва ли не последний живой свидетель блистательной эпохи Серебряного века. 96-летняя Марина Густавовна Шторх (урожденная Шпет), несмотря на свой более чем преклонный возраст, сохранила удивительную память в сочетании с ясной и живой речью. Неудивительно, что все четыре серии фильма смотрятся на одном дыхании.
Напомню, что героиня картины, младшая дочь философа Г.Г. Шпета, приходится еще внучатой племянницей А.И. Гучкову и пианисту А.И. Зилоти, а также родственницей С.В. Рахманинову. В свою очередь, племянницами Марины Густавовны являются прославленная балерина Екатерина Максимова и литературовед Елена Владимировна Пастернак, жена Евгения Борисовича Пастернака, сына поэта. О том, как причудливо переплелись родословные древа Шпетов, Гучковых, Зилоти, Рахманиновых, мы узнаем из фильма.
Смотреть его он-лайн можно здесь.
Марина Густавовна Шторх
В качестве иллюстраций в фильме использованы уникальные фотоматериалы, и конечно же я не удержалась от соблазна сделать скриншоты.
Особенный интерес представляет рассказ Марины Густавовны о том, как познакомились ее родители. Произошло это, оказывается, в стенах Алфёровской гимназии - той самой, где в 1907-1908 гг. училась Марина Цветаева. Причем мать Марины Густавовны - Наталия Константиновна Гучкова - была одноклассницей Цветаевой (они были ровесницы, 1892 года рождения). Впоследствии, в эмиграции, Цветаева познакомится с ее двоюродной сестрой - Верой Александровной Гучковой, женой евразийца П.П. Сувчинского.
Частная женская Алфёровская гимназия, основанная в 1896 году, была одной из самых передовых в Москве. Ее нередко сравнивали с мужской гимназией Флёрова в Мерзляковском переулке, но в отличие от "флёровцев", отдававших предпочтение естественным наукам, "алфёровка" основое место уделяла гуманитарному образованию. Владельцы гимназии, супруги Алфёровы, стремились не только дать девушкам знания, но и воспитать в них чувство гражданственности.
Первоначально Алфёровская гимназия помещалась на Арбате в доме № 39 (не сохранился), а в 1906 году переехала на Плющиху в специально построенное для нее здание (ныне это дом № 21 в 7-м Ростовском переулке, прямо напротив Киевского вокзала).
Здание Алфёровской женской гимназии на Плющихе
После революции 1917 года Алфёровская гимназия была преобразована в школу № 11 им. Льва Толстого Хамовнического района, со смешанным составом учеников. Здесь, в частности, учился сын Анны Васильевны Тимирёвой - Володя, известный своей трагической судьбой.
После Великой Отечественной войны, когда ненадолго было восстановлено раздельное обучение, в здании обосновалась мужская школа № 31, впоследствии превращенная в обычную московскую среднюю школу.
В настоящее время в доме № 21 помещается Хамовнический районный суд.
Бывшая Алфёровская гимназия в наше время
Супруги Алфёровы стремились привлекать в свою гимназию лучшие преподавательские кадры, поэтому, услышав о молодом блестящем ученом Густаве Шпете, приехавшем в 1907 году в Москву из Киева, тут же пригласили его преподавать логику. Марина Густавовна рассказывает, что в Киеве, в Фундуклеевской гимназии, ученицей ее отца была Анна Ахматова, а в Москве, в Алфёровской гимназии, - Марина Цветаева. "Две самые знаменитые поэтессы того времени учились, хоть и недолго, у моего папы". На самом деле здесь хронологическая неточность: Г.Г. Шпет начал свою преподавательскую деятельность в Алфёровской гимназии в 1909 году, ровно через год после того, как Марина Цветаева ее покинула.
Александра Самсоновна и Александр Данилович Алфёровы
Из воспоминаний актрисы Н.А. Белёвцевой, бывшей ученицы Алфёровской гимназии:
"С основательницей и начальницей гимназии, самой Александрой Самсоновной Алфёровой, мы познакомились на первом же уроке - она преподавала у нас математику. Ее высокая стройная фигура в темном платье с белым крахмальным воротничком, ее седая голова с легкими кольцами волос на лбу запомнились мне на всю жизнь. Некрасивое, чуть негритянского склада лицо было волевым и строгим, но глаза - ласковыми и добрыми. (...)
Это была женщина с целеустремленной волей, любящая детей. Она воспитала не одно поколение девушек. Считалось за счастье отдать своих детей именно в эту гимназию. Отсюда - не случайный состав, не разнородные вкусы и намерения, а что-то очень всех объединяющее, одни, я бы сказала, корни. Воспитание, имевшее принципиальное направление, всех как бы цементировло, создавая определенный облик ученицы. Этот облик отличался внутренней целеустремленностью. Из этих девочек получились потом профессора, ученые, украшающие и в настоящее время наши кафедры и институты. Здесь учились внучка декабриста Якушкина, дочери Поленова, Серова, известных профессоров либерального толка - Кожевникова, Прянишникова, Мануилова, знаменитых в то время докторов - Черниховского, Усова, дочь ректора Университета, впоследствии известный профессор-окулист Плетнева.
Александра Самсоновна Алфёрова
Ученицы алфёровской гимназии отличались не только своими глубокими интересами: они и своим поведением, всем тоном были совершенно отличны от других гимназисток. Их сразу можно было узнать. В Москве так и говорили: "Это идет алфёровская гимназистка", или "Для алфёровской гимназистки это неудобно". В чем же было это отличие? Прежде всего скромность во всем: в поведении, в чистоте облика, в какой-то, я бы сказала, нерассеянной детскости, в простом, строгом, без всяких претензий "нефасонистом" платьице с тугим крахмальным воротничком.
Я думаю, что многие из нас обязаны этим облагораживающим влиянием Александре Самсоновне и Александру Даниловичу Алфёровым.
Александр Данилович преподавал русскую литературу и был полной противоположностью своей жены. Мягкий, застенчивый, он умел удивительно читать вслух, и страницы, прочитанные им, глубоко и прочно врезались в нашу детскую память". (Белёвцева Н.А. Глазами актрисы. М., 1979, с. 30-31.)
Александр Данилович Алфёров с ученицами
А.Д. Алфёров был не только педагогом, но и политическим деятелем, членом Конституционно-демократической партии. В годы гражданской войны он вместе с женой участвовал в деятельности подпольной антибольшевицкой организации "Национальный центр", которая находилась в Москве и имела свои отделения в Петрограде и других городах России. Организация поддерживала связь с армиями Деникина на юге, Колчака на востоке и Юденича на северо-западе, пытаясь координировать их действия.
ЧК напала на след "Национального центра" в июне 1919 года, когда при попытке перейти линию фронта был убит белый офицер, направлявшийся из Петрограда в штаб Северо-Западной армии. У него была найдена записка, адресованная генералу Родзянко и подписанная псевдонимом "ВИК". Под этим именем, как выяснили чекисты, скрывался член кадетской партии, инженер В.И. Штейнингер. На допросе Штейнингер сознался, что является одним из деятелей "Национального центра".
В то же самое время, когда шли допросы Штейнингера, в июле 1919 года, в Вятской губернии был задержан Н.П. Крашенинников, курьер, направлявшийся в Москву из штаба Колчака с большой суммой денег для "Национального центра". В Москве он должен был передать деньги лидеру организации, известному кадетскому деятелю Н.Н. Щепкину (внуку знаменитого актера). На всякий случай ему дали также адрес супругов Алфёровых. В ночь с 28 на 29 августа Н.Н. Щепкин и Алфёровы были арестованы. (Красная книга ВЧК, т. 2, М., 1989, с. 7-10.)
А.С. и А.Д. Алфёровы с преподавателями гимназии
К несчастью, Александр Данилович оказался очень неумелым конспиратором. При обыске у него был найден список членов организации, послуживший основанием для массовых арестов.
23 сентября 1919 г. ВЧК опубликовала обращение "Ко всем гражданам Советской России!", в котором сообщалось о раскрытии московского и петроградского отделений "Национального центра" и о расстреле Н.Н. Щепкина, А.Д. и А.С. Алфёровых, В.И. Штейнингера, Н.П. Крашенинникова и других. Всего по делу "Национального центра" было расстреляно 67 человек.
Марина Цветаева по этому поводу сделала такую запись в своей записной книжке, обращаясь к Александре Самсоновне: "Не думала я, А.С., не думала я, 15-ти лет, (эсерка!), сидя за партой и с ненавистью следя за Вашей сухой, прямой, на английский лад фигурой, с мелком в руке, у доски - не думала я, что Вы 12 л<ет> спустя в октябре 19-го кончите - так, а я буду сидеть на корточках перед печкой и варить картошку!" (Цветаева М. Записные книжки в 2-х томах, т. 2. М., 2001, с. 13.)
Цветаева не прижалась в Алфёровской гимназии, потому что была в то время слишком революционно настроена и либеральная директриса казалась ей ретроградкой.
Ученицы и преподаватели. А.С. Алфёрова сидит вторая слева, А.Д. Алфёров пятый слева.
За его спиной - Наталия Гучкова, впоследствии жена Г.Г. Шпета.
С.М. Голицын, учившийся в школе № 11 им. Льва Толстого, бывшей Алфёровской гимназии, где сохранялся старый преподавательский состав, так вспоминал о впечатлении, произведенном на учащихся казнью супругов Алфёровых:
"...Несколько дней спустя ошеломленные москвичи прочли их фамилии в списке расстрелянных. Без следствия! Без суда! В том списке значились и другие представители московской интеллигенции. Но прошло несколько лет, имена тех погибших потускнели, а ореол мученичества вокруг Александры Самсоновны и Александра Даниловича продолжал светить кровавым светом в стенах основанной ими гимназии. Их дух словно витал по классам, по коридорам, по залу. И ученики, подобно мне явившиеся в это здание уже после их смерти, от своих старших сестер твердо усвоили, какими благородными людьми были оба безвинно погибших.
(Из тюремной камеры Александра Самсоновна какими-то путями сумела переправить письмо своим ученицам, которое было прочитано вслух. Привожу его по памяти одной из них - И.Ф. Шаляпиной: "Дорогие девочки! Участь моя решена. Последняя просьба к вам: учитесь без меня так же хорошо, как при мне, ваши знания нужны будут Родине, помните постоянно об этом. Желаю вам добра, честной и интересной жизни. А. Алфёрова, август 1919 г." Это выписка из воспоминаний покойной Надежды Васильевны Вахромеевой, одноклассницы моей сестры Лины. А мне ее передала дочь Вахромеевой Мария Александровна Реформатская.)
И это преклонение, и эта боль от сознания, что погибли ни за что ставшие легендарными замечательные педагоги, прошли через все мои годы учения. Их смерть сплачивала между собой в более поздние времена бывших учеников. И когда, может быть даже полвека спустя, я встречался с теми, кто учился в алфёровской гимназии, старше или моложе меня, то невольно в моем сердце возникало особенно теплое чувство к ее основателям. И наверное, неслучайно среди бывших алфёровцев разных поколений так много оказалось тех, кто побывал в лагерях и кто там погиб". (Голицын С.М. Записки уцелевшего. М., 2006, с. 292-293.)
Ученицы с преподавателями. Александра Самсоновна стоит в центре, Александр Данилович над ней,
в верхнем ряду. Слева от него Наталия Гучкова.
Марина Густавовна рассказывает, что когда ее отец появился в стенах Алфёровской гимназии, то половина старшеклассниц сразу же влюбилась в молодого и симпатичного преподавателя. Но Густав Густавович явно отдавал предпочтение Наталии Гучковой. Ее бывшая одноклассница Марина Цветаева в это время, в 1909-1910 гг., училась в гимназии Брюхоненко и работала над стихами из "Вечернего альбома".
Наталия Гучкова - ученица Алфёровской гимназии
Марина Цветаева бросила гимназию в 1910 году, после 7-го класса, а Наталия Гучкова доучилась до конца, окончив 8-й класс в 1911 году. Но выйти замуж за своего любимого преподавателя смогла не сразу, так как Густав Густавович был женат. Чтобы вступить в брак со своей ученицей, ему пришлось оставить жену и двоих детей.
Густав Густавович Шпет и его первая жена - актриса Мария Александровна Крестовоздвиженская
(сценический псевдоним: Крестовская).
Г.Г. Шпет со своими дочерьми от первого брака Ленорой и Маргаритой
В 1913 году Густав Густавович и Наталия Константиновна смогли наконец сочетаться браком. В 1914 году у них родилась старшая дочь Татьяна - будущая мама балерины Екатерины Максимовой. А два года спустя, в 1916 году, дочь Марина - героиня фильма.
Каждая новая работа Е. Якович - это всегда встреча с интересным человеком, но здесь человек не просто интересный, а уникальный - едва ли не последний живой свидетель блистательной эпохи Серебряного века. 96-летняя Марина Густавовна Шторх (урожденная Шпет), несмотря на свой более чем преклонный возраст, сохранила удивительную память в сочетании с ясной и живой речью. Неудивительно, что все четыре серии фильма смотрятся на одном дыхании.
Напомню, что героиня картины, младшая дочь философа Г.Г. Шпета, приходится еще внучатой племянницей А.И. Гучкову и пианисту А.И. Зилоти, а также родственницей С.В. Рахманинову. В свою очередь, племянницами Марины Густавовны являются прославленная балерина Екатерина Максимова и литературовед Елена Владимировна Пастернак, жена Евгения Борисовича Пастернака, сына поэта. О том, как причудливо переплелись родословные древа Шпетов, Гучковых, Зилоти, Рахманиновых, мы узнаем из фильма.
Смотреть его он-лайн можно здесь.
Марина Густавовна Шторх
В качестве иллюстраций в фильме использованы уникальные фотоматериалы, и конечно же я не удержалась от соблазна сделать скриншоты.
Особенный интерес представляет рассказ Марины Густавовны о том, как познакомились ее родители. Произошло это, оказывается, в стенах Алфёровской гимназии - той самой, где в 1907-1908 гг. училась Марина Цветаева. Причем мать Марины Густавовны - Наталия Константиновна Гучкова - была одноклассницей Цветаевой (они были ровесницы, 1892 года рождения). Впоследствии, в эмиграции, Цветаева познакомится с ее двоюродной сестрой - Верой Александровной Гучковой, женой евразийца П.П. Сувчинского.
Частная женская Алфёровская гимназия, основанная в 1896 году, была одной из самых передовых в Москве. Ее нередко сравнивали с мужской гимназией Флёрова в Мерзляковском переулке, но в отличие от "флёровцев", отдававших предпочтение естественным наукам, "алфёровка" основое место уделяла гуманитарному образованию. Владельцы гимназии, супруги Алфёровы, стремились не только дать девушкам знания, но и воспитать в них чувство гражданственности.
Первоначально Алфёровская гимназия помещалась на Арбате в доме № 39 (не сохранился), а в 1906 году переехала на Плющиху в специально построенное для нее здание (ныне это дом № 21 в 7-м Ростовском переулке, прямо напротив Киевского вокзала).
Здание Алфёровской женской гимназии на Плющихе
После революции 1917 года Алфёровская гимназия была преобразована в школу № 11 им. Льва Толстого Хамовнического района, со смешанным составом учеников. Здесь, в частности, учился сын Анны Васильевны Тимирёвой - Володя, известный своей трагической судьбой.
После Великой Отечественной войны, когда ненадолго было восстановлено раздельное обучение, в здании обосновалась мужская школа № 31, впоследствии превращенная в обычную московскую среднюю школу.
В настоящее время в доме № 21 помещается Хамовнический районный суд.
Бывшая Алфёровская гимназия в наше время
Супруги Алфёровы стремились привлекать в свою гимназию лучшие преподавательские кадры, поэтому, услышав о молодом блестящем ученом Густаве Шпете, приехавшем в 1907 году в Москву из Киева, тут же пригласили его преподавать логику. Марина Густавовна рассказывает, что в Киеве, в Фундуклеевской гимназии, ученицей ее отца была Анна Ахматова, а в Москве, в Алфёровской гимназии, - Марина Цветаева. "Две самые знаменитые поэтессы того времени учились, хоть и недолго, у моего папы". На самом деле здесь хронологическая неточность: Г.Г. Шпет начал свою преподавательскую деятельность в Алфёровской гимназии в 1909 году, ровно через год после того, как Марина Цветаева ее покинула.
Александра Самсоновна и Александр Данилович Алфёровы
Из воспоминаний актрисы Н.А. Белёвцевой, бывшей ученицы Алфёровской гимназии:
"С основательницей и начальницей гимназии, самой Александрой Самсоновной Алфёровой, мы познакомились на первом же уроке - она преподавала у нас математику. Ее высокая стройная фигура в темном платье с белым крахмальным воротничком, ее седая голова с легкими кольцами волос на лбу запомнились мне на всю жизнь. Некрасивое, чуть негритянского склада лицо было волевым и строгим, но глаза - ласковыми и добрыми. (...)
Это была женщина с целеустремленной волей, любящая детей. Она воспитала не одно поколение девушек. Считалось за счастье отдать своих детей именно в эту гимназию. Отсюда - не случайный состав, не разнородные вкусы и намерения, а что-то очень всех объединяющее, одни, я бы сказала, корни. Воспитание, имевшее принципиальное направление, всех как бы цементировло, создавая определенный облик ученицы. Этот облик отличался внутренней целеустремленностью. Из этих девочек получились потом профессора, ученые, украшающие и в настоящее время наши кафедры и институты. Здесь учились внучка декабриста Якушкина, дочери Поленова, Серова, известных профессоров либерального толка - Кожевникова, Прянишникова, Мануилова, знаменитых в то время докторов - Черниховского, Усова, дочь ректора Университета, впоследствии известный профессор-окулист Плетнева.
Александра Самсоновна Алфёрова
Ученицы алфёровской гимназии отличались не только своими глубокими интересами: они и своим поведением, всем тоном были совершенно отличны от других гимназисток. Их сразу можно было узнать. В Москве так и говорили: "Это идет алфёровская гимназистка", или "Для алфёровской гимназистки это неудобно". В чем же было это отличие? Прежде всего скромность во всем: в поведении, в чистоте облика, в какой-то, я бы сказала, нерассеянной детскости, в простом, строгом, без всяких претензий "нефасонистом" платьице с тугим крахмальным воротничком.
Я думаю, что многие из нас обязаны этим облагораживающим влиянием Александре Самсоновне и Александру Даниловичу Алфёровым.
Александр Данилович преподавал русскую литературу и был полной противоположностью своей жены. Мягкий, застенчивый, он умел удивительно читать вслух, и страницы, прочитанные им, глубоко и прочно врезались в нашу детскую память". (Белёвцева Н.А. Глазами актрисы. М., 1979, с. 30-31.)
Александр Данилович Алфёров с ученицами
А.Д. Алфёров был не только педагогом, но и политическим деятелем, членом Конституционно-демократической партии. В годы гражданской войны он вместе с женой участвовал в деятельности подпольной антибольшевицкой организации "Национальный центр", которая находилась в Москве и имела свои отделения в Петрограде и других городах России. Организация поддерживала связь с армиями Деникина на юге, Колчака на востоке и Юденича на северо-западе, пытаясь координировать их действия.
ЧК напала на след "Национального центра" в июне 1919 года, когда при попытке перейти линию фронта был убит белый офицер, направлявшийся из Петрограда в штаб Северо-Западной армии. У него была найдена записка, адресованная генералу Родзянко и подписанная псевдонимом "ВИК". Под этим именем, как выяснили чекисты, скрывался член кадетской партии, инженер В.И. Штейнингер. На допросе Штейнингер сознался, что является одним из деятелей "Национального центра".
В то же самое время, когда шли допросы Штейнингера, в июле 1919 года, в Вятской губернии был задержан Н.П. Крашенинников, курьер, направлявшийся в Москву из штаба Колчака с большой суммой денег для "Национального центра". В Москве он должен был передать деньги лидеру организации, известному кадетскому деятелю Н.Н. Щепкину (внуку знаменитого актера). На всякий случай ему дали также адрес супругов Алфёровых. В ночь с 28 на 29 августа Н.Н. Щепкин и Алфёровы были арестованы. (Красная книга ВЧК, т. 2, М., 1989, с. 7-10.)
А.С. и А.Д. Алфёровы с преподавателями гимназии
К несчастью, Александр Данилович оказался очень неумелым конспиратором. При обыске у него был найден список членов организации, послуживший основанием для массовых арестов.
23 сентября 1919 г. ВЧК опубликовала обращение "Ко всем гражданам Советской России!", в котором сообщалось о раскрытии московского и петроградского отделений "Национального центра" и о расстреле Н.Н. Щепкина, А.Д. и А.С. Алфёровых, В.И. Штейнингера, Н.П. Крашенинникова и других. Всего по делу "Национального центра" было расстреляно 67 человек.
Марина Цветаева по этому поводу сделала такую запись в своей записной книжке, обращаясь к Александре Самсоновне: "Не думала я, А.С., не думала я, 15-ти лет, (эсерка!), сидя за партой и с ненавистью следя за Вашей сухой, прямой, на английский лад фигурой, с мелком в руке, у доски - не думала я, что Вы 12 л<ет> спустя в октябре 19-го кончите - так, а я буду сидеть на корточках перед печкой и варить картошку!" (Цветаева М. Записные книжки в 2-х томах, т. 2. М., 2001, с. 13.)
Цветаева не прижалась в Алфёровской гимназии, потому что была в то время слишком революционно настроена и либеральная директриса казалась ей ретроградкой.
Ученицы и преподаватели. А.С. Алфёрова сидит вторая слева, А.Д. Алфёров пятый слева.
За его спиной - Наталия Гучкова, впоследствии жена Г.Г. Шпета.
С.М. Голицын, учившийся в школе № 11 им. Льва Толстого, бывшей Алфёровской гимназии, где сохранялся старый преподавательский состав, так вспоминал о впечатлении, произведенном на учащихся казнью супругов Алфёровых:
"...Несколько дней спустя ошеломленные москвичи прочли их фамилии в списке расстрелянных. Без следствия! Без суда! В том списке значились и другие представители московской интеллигенции. Но прошло несколько лет, имена тех погибших потускнели, а ореол мученичества вокруг Александры Самсоновны и Александра Даниловича продолжал светить кровавым светом в стенах основанной ими гимназии. Их дух словно витал по классам, по коридорам, по залу. И ученики, подобно мне явившиеся в это здание уже после их смерти, от своих старших сестер твердо усвоили, какими благородными людьми были оба безвинно погибших.
(Из тюремной камеры Александра Самсоновна какими-то путями сумела переправить письмо своим ученицам, которое было прочитано вслух. Привожу его по памяти одной из них - И.Ф. Шаляпиной: "Дорогие девочки! Участь моя решена. Последняя просьба к вам: учитесь без меня так же хорошо, как при мне, ваши знания нужны будут Родине, помните постоянно об этом. Желаю вам добра, честной и интересной жизни. А. Алфёрова, август 1919 г." Это выписка из воспоминаний покойной Надежды Васильевны Вахромеевой, одноклассницы моей сестры Лины. А мне ее передала дочь Вахромеевой Мария Александровна Реформатская.)
И это преклонение, и эта боль от сознания, что погибли ни за что ставшие легендарными замечательные педагоги, прошли через все мои годы учения. Их смерть сплачивала между собой в более поздние времена бывших учеников. И когда, может быть даже полвека спустя, я встречался с теми, кто учился в алфёровской гимназии, старше или моложе меня, то невольно в моем сердце возникало особенно теплое чувство к ее основателям. И наверное, неслучайно среди бывших алфёровцев разных поколений так много оказалось тех, кто побывал в лагерях и кто там погиб". (Голицын С.М. Записки уцелевшего. М., 2006, с. 292-293.)
Ученицы с преподавателями. Александра Самсоновна стоит в центре, Александр Данилович над ней,
в верхнем ряду. Слева от него Наталия Гучкова.
Марина Густавовна рассказывает, что когда ее отец появился в стенах Алфёровской гимназии, то половина старшеклассниц сразу же влюбилась в молодого и симпатичного преподавателя. Но Густав Густавович явно отдавал предпочтение Наталии Гучковой. Ее бывшая одноклассница Марина Цветаева в это время, в 1909-1910 гг., училась в гимназии Брюхоненко и работала над стихами из "Вечернего альбома".
Наталия Гучкова - ученица Алфёровской гимназии
Марина Цветаева бросила гимназию в 1910 году, после 7-го класса, а Наталия Гучкова доучилась до конца, окончив 8-й класс в 1911 году. Но выйти замуж за своего любимого преподавателя смогла не сразу, так как Густав Густавович был женат. Чтобы вступить в брак со своей ученицей, ему пришлось оставить жену и двоих детей.
Густав Густавович Шпет и его первая жена - актриса Мария Александровна Крестовоздвиженская
(сценический псевдоним: Крестовская).
Г.Г. Шпет со своими дочерьми от первого брака Ленорой и Маргаритой
В 1913 году Густав Густавович и Наталия Константиновна смогли наконец сочетаться браком. В 1914 году у них родилась старшая дочь Татьяна - будущая мама балерины Екатерины Максимовой. А два года спустя, в 1916 году, дочь Марина - героиня фильма.