Адъютант Пилсудского о Москве 30-х годов
Очень занимательный взгляд гостя.
Оригинал взят у marubeni в Адъютант Пилсудского о Москве 30-х годов
Друзья, представляю Вашему вниманию отрывок из путевых заметок Мечислава Лепецкого (Mieczysław Lepecki), адъютанта Юзефа Пилсудского, который в 1933 году посетил СССР "по следам вождя".
Целью верного почитателя "Начальника польского государства", во многом поспособствовашего созданию культа личности Пилсудского, была, конечно, Сибирь. Как мы знаем, молодой Пилсудский провел несколько лет в ссылке в Киренске и Тунке. Именно туда и направлялся его биограф - офицер разведки и дипломат. Но Москву обогнуть капитан Лепецкий не мог.
Думаю, что некоторые замечания польского "путешественника" о Советском Союзе 30-х годов представляют интерес. В ПНР его книги были под запретом и изымались из библиотек.
"Пресса приучила меня к представлению большевиков кровожадными, злобными бестиями. Неудивительно, что я разглядывал людей в Москве с определенным предубеждением. А вдруг кто-то бросится к моему горлу. Однако ничего хищного я в них не заметил. С виду все неповоротливы и вялы, что-то вроде нас - украшения Центральной Европы.
Вообще следует покончить с этими варшавскими легендами о России. Например, с этим голодом. Согласно известной части нашей прессы, люди там "пухнут с голода" и "падают на улицах словно мухи". Я понимаю, почему эти газеты так пишут, но не пойму, как им такая писанина не опротивела. Правда соловьиных языков в Москве не едят, через край тарелок явства не вываливаются, но с этим голодом - слишком грубое преувеличение, чтобы его постоянно повторять.
Кафе в парке, 30-е годы.
Теперь об одежде. Действительно, одеваются тут плохо, и даже бедно. Я не знавал Россию до войны, так что не знаю, сколько в этом национальной неряшливости, а сколько - бедности. Но и того, и другого здесь очень много. Особенно это бросается в глаза у женщин. В Москве совсем не видно элегантных нарядов. Шляпа является чем-то редким, сохранившимся только у стареющих дамочек. Современная московская женщина ходит с непокрытой головой, самое большее, надевает берет. Все они какие-то серые, грязненькие, неуклюжие, неаппетитные. Я отнюдь не собираюсь их оскорблять, или утверждать, что из-за своих внешних качеств они хуже наших, но тем не менее в них мало женственности.
В целом коммунизм сильно ударил по социальному положению прекрасного пола. Хотя женщины получили полное равноправие с мужчинами, но это уравнение в правах главным образом ограничилось тем, что их запрягли в ярмо наемного труда. И не только легкого. Я видел женщин, работавших при дроблении камней (факт), копании рвов, ношении кирпичей, видел женщин-грузчиков, извозчиков, мостильщиков. Кроме этого коммунизм сбросил женщину с пьедестала, на котором у нас, по ту сторону баррикады, как громко говорится, она все еще находится. Здесь же полы сравнялись. Обладатели брюк не чувствуют сверхштатных обязанностей по отношению к носящим юбки. "Пусть товарищ не толкается, разве товарищ не видит, что я первый занял это место...!" У нас еще в трамваях и вагонах женщинам так не говорят.
На параде, 1935 г.
Фото: Александр Родченко.
Москвички страдают от недостатков в их туалете, иначе не были бы женщинами. Это признают даже серьезные большевики, которые не видят в этой слабости ничего контрреволюционного, но как это характерно для мужчин, повторяют: У нас много других проблем, поважнее нарядов. Известно, что мужчины всегда странные.
Среди поляков, которые знали дореволюционную Россию, все еще бытует такой образ Москвы: улицы, мощенные булыжниками, прекрасные магазины в центре, грязь в предместьях, надутые кучера, тройки, цыганские хоры, бороды, косоворотки, ну и купола тысячи шестиста церквей.
Сегодня такую Москву можно увидеть только на картинах в музее. Столица коммунизма и штаб интернационала имеет асфальтированные улицы, убираемые часто и эффективно; имеет автомобильное движение большей интенсивности, чем Варшава, нет уж кучеров, троек и цыганских хоров, исчезают косоворотки, бороды и церкви.
В России нет постоянного понятия ценности денег. Тот же рубль, который в руках лишенца, лишенного продовольственных карточек, равен нулю, в руках рабочего имеет ценность около 15 кг. хлеба, в руках работника низшей категории - уже только 10 кг., а на свободном рынке за него можно купить только 200 г. того же хлеба. Именно по этой причине стоимость советского рубля невозможно перевести ни в одну валюту мира. Она своебразна и единственна в своем роде. Чтобы получить представление о реальных ценах в России, нужно отпраивться в магазины Торгсина (торговля с иностранцами), где продажа осуществляется только за иностранную валюту и золото. Кстати, этими услугами может воспользоваться любой гражданин, имеющий валюту, необязательно иностранец. Торгсинов множество, они существуют даже в самых отдаленных городках и деревнях. Килограмм хороших конфет стоит там 2 руб. в золоте (9 злотых), килограмм масла 75 коп. (3,5 зл.), килограмм прошлогодних крымских яблок 20 коп. (1 зл.), килограмм печенья 1 руб. 20 коп. (5,40 зл.), килограмм пчелиного меда 75 коп. (3,5 зл.), килограмм ветчины 1 руб. 50 коп. (7 зл.) и т.д. Магазины Торгсина обильно снабжены товарами и никогда не испытывают в них недостатка. Как видно из вышеизложенного, цены совсем не завышены и в общих чертах напоминают варшавские цены.
Торгсин в Москве, 1931-1936 гг.
Москва насчитывает три миллиона восемьсот тысяч жителей, и если бы не введенные недавно ограничения, вскоре превзошла бы величайшие метрополии мира. Таким резервуаром населения не обладает никакая другая страна. Этот огромный рост имеет не только хорошие стороны. К негативным относится транспортный вопрос. Хоть Москва и имеет электрические трамваи, но по причине ограниченности сети, а может больше из-за неслыханной дешевизны билетов (10 коп. при заработках рабочих 150-600 руб. в месяц) они ездят настолько переполненными, что человек, непривычный к использованию локтей в добывании места, не может ими пользоваться совсем. Текущая пятилетка предусматривает строительство подземной дороги, так как только она сможет решить проблему городского транспорта. Невозможность пользоваться трамваем и абсолютное отсутствие такси и извозчиков создают очень трудную ситуацию для человека, перемещающегося на больших участках города. Хочешь не хочешь, приходится топать ногами. Поскольку в таком положении находится множество людей, улицы Москвы забиты толпами пешеходов, которые во многих местах входят на проезжую часть, лениво уступая пронзительно гудящим автомобилям.
Дорожное строительство, 1931 г.
http://photochronograph.ru/2012/06/25/moskva-v-30-e-gody/
На трамвае, 1932 г.
http://photochronograph.ru/2012/06/25/moskva-v-30-e-gody/
Толпа эта ничем не напоминает давней, дореволюционной московской толпы. Арийские, породистые лица, которые преобладали некогда в центре, расползлись по свету и окраинах. На дневной свет вышли "низы". Широкие скулы, маленькие глаза, грубые черты лица, неуклюжие движения... Но во всех какое-то достоинство, уверенность в себе. У всех состредоточенное выражение лица и серьезность. Никто не говорит громко, не смеется весело. Жизнь в Москве так серьезна, что даже глазки женщинам никто не строит".
Вот такие наблюдения. Если Вас заинтересовали воспоминания Лепецкого, продолжу их переводить.. ;)
Оригинал взят у marubeni в Адъютант Пилсудского о Москве 30-х годов
Друзья, представляю Вашему вниманию отрывок из путевых заметок Мечислава Лепецкого (Mieczysław Lepecki), адъютанта Юзефа Пилсудского, который в 1933 году посетил СССР "по следам вождя".
Целью верного почитателя "Начальника польского государства", во многом поспособствовашего созданию культа личности Пилсудского, была, конечно, Сибирь. Как мы знаем, молодой Пилсудский провел несколько лет в ссылке в Киренске и Тунке. Именно туда и направлялся его биограф - офицер разведки и дипломат. Но Москву обогнуть капитан Лепецкий не мог.
Думаю, что некоторые замечания польского "путешественника" о Советском Союзе 30-х годов представляют интерес. В ПНР его книги были под запретом и изымались из библиотек.
"Пресса приучила меня к представлению большевиков кровожадными, злобными бестиями. Неудивительно, что я разглядывал людей в Москве с определенным предубеждением. А вдруг кто-то бросится к моему горлу. Однако ничего хищного я в них не заметил. С виду все неповоротливы и вялы, что-то вроде нас - украшения Центральной Европы.
Вообще следует покончить с этими варшавскими легендами о России. Например, с этим голодом. Согласно известной части нашей прессы, люди там "пухнут с голода" и "падают на улицах словно мухи". Я понимаю, почему эти газеты так пишут, но не пойму, как им такая писанина не опротивела. Правда соловьиных языков в Москве не едят, через край тарелок явства не вываливаются, но с этим голодом - слишком грубое преувеличение, чтобы его постоянно повторять.
Кафе в парке, 30-е годы.
Теперь об одежде. Действительно, одеваются тут плохо, и даже бедно. Я не знавал Россию до войны, так что не знаю, сколько в этом национальной неряшливости, а сколько - бедности. Но и того, и другого здесь очень много. Особенно это бросается в глаза у женщин. В Москве совсем не видно элегантных нарядов. Шляпа является чем-то редким, сохранившимся только у стареющих дамочек. Современная московская женщина ходит с непокрытой головой, самое большее, надевает берет. Все они какие-то серые, грязненькие, неуклюжие, неаппетитные. Я отнюдь не собираюсь их оскорблять, или утверждать, что из-за своих внешних качеств они хуже наших, но тем не менее в них мало женственности.
В целом коммунизм сильно ударил по социальному положению прекрасного пола. Хотя женщины получили полное равноправие с мужчинами, но это уравнение в правах главным образом ограничилось тем, что их запрягли в ярмо наемного труда. И не только легкого. Я видел женщин, работавших при дроблении камней (факт), копании рвов, ношении кирпичей, видел женщин-грузчиков, извозчиков, мостильщиков. Кроме этого коммунизм сбросил женщину с пьедестала, на котором у нас, по ту сторону баррикады, как громко говорится, она все еще находится. Здесь же полы сравнялись. Обладатели брюк не чувствуют сверхштатных обязанностей по отношению к носящим юбки. "Пусть товарищ не толкается, разве товарищ не видит, что я первый занял это место...!" У нас еще в трамваях и вагонах женщинам так не говорят.
На параде, 1935 г.
Фото: Александр Родченко.
Москвички страдают от недостатков в их туалете, иначе не были бы женщинами. Это признают даже серьезные большевики, которые не видят в этой слабости ничего контрреволюционного, но как это характерно для мужчин, повторяют: У нас много других проблем, поважнее нарядов. Известно, что мужчины всегда странные.
Среди поляков, которые знали дореволюционную Россию, все еще бытует такой образ Москвы: улицы, мощенные булыжниками, прекрасные магазины в центре, грязь в предместьях, надутые кучера, тройки, цыганские хоры, бороды, косоворотки, ну и купола тысячи шестиста церквей.
Сегодня такую Москву можно увидеть только на картинах в музее. Столица коммунизма и штаб интернационала имеет асфальтированные улицы, убираемые часто и эффективно; имеет автомобильное движение большей интенсивности, чем Варшава, нет уж кучеров, троек и цыганских хоров, исчезают косоворотки, бороды и церкви.
В России нет постоянного понятия ценности денег. Тот же рубль, который в руках лишенца, лишенного продовольственных карточек, равен нулю, в руках рабочего имеет ценность около 15 кг. хлеба, в руках работника низшей категории - уже только 10 кг., а на свободном рынке за него можно купить только 200 г. того же хлеба. Именно по этой причине стоимость советского рубля невозможно перевести ни в одну валюту мира. Она своебразна и единственна в своем роде. Чтобы получить представление о реальных ценах в России, нужно отпраивться в магазины Торгсина (торговля с иностранцами), где продажа осуществляется только за иностранную валюту и золото. Кстати, этими услугами может воспользоваться любой гражданин, имеющий валюту, необязательно иностранец. Торгсинов множество, они существуют даже в самых отдаленных городках и деревнях. Килограмм хороших конфет стоит там 2 руб. в золоте (9 злотых), килограмм масла 75 коп. (3,5 зл.), килограмм прошлогодних крымских яблок 20 коп. (1 зл.), килограмм печенья 1 руб. 20 коп. (5,40 зл.), килограмм пчелиного меда 75 коп. (3,5 зл.), килограмм ветчины 1 руб. 50 коп. (7 зл.) и т.д. Магазины Торгсина обильно снабжены товарами и никогда не испытывают в них недостатка. Как видно из вышеизложенного, цены совсем не завышены и в общих чертах напоминают варшавские цены.
Торгсин в Москве, 1931-1936 гг.
Москва насчитывает три миллиона восемьсот тысяч жителей, и если бы не введенные недавно ограничения, вскоре превзошла бы величайшие метрополии мира. Таким резервуаром населения не обладает никакая другая страна. Этот огромный рост имеет не только хорошие стороны. К негативным относится транспортный вопрос. Хоть Москва и имеет электрические трамваи, но по причине ограниченности сети, а может больше из-за неслыханной дешевизны билетов (10 коп. при заработках рабочих 150-600 руб. в месяц) они ездят настолько переполненными, что человек, непривычный к использованию локтей в добывании места, не может ими пользоваться совсем. Текущая пятилетка предусматривает строительство подземной дороги, так как только она сможет решить проблему городского транспорта. Невозможность пользоваться трамваем и абсолютное отсутствие такси и извозчиков создают очень трудную ситуацию для человека, перемещающегося на больших участках города. Хочешь не хочешь, приходится топать ногами. Поскольку в таком положении находится множество людей, улицы Москвы забиты толпами пешеходов, которые во многих местах входят на проезжую часть, лениво уступая пронзительно гудящим автомобилям.
Дорожное строительство, 1931 г.
http://photochronograph.ru/2012/06/25/moskva-v-30-e-gody/
На трамвае, 1932 г.
http://photochronograph.ru/2012/06/25/moskva-v-30-e-gody/
Толпа эта ничем не напоминает давней, дореволюционной московской толпы. Арийские, породистые лица, которые преобладали некогда в центре, расползлись по свету и окраинах. На дневной свет вышли "низы". Широкие скулы, маленькие глаза, грубые черты лица, неуклюжие движения... Но во всех какое-то достоинство, уверенность в себе. У всех состредоточенное выражение лица и серьезность. Никто не говорит громко, не смеется весело. Жизнь в Москве так серьезна, что даже глазки женщинам никто не строит".
Вот такие наблюдения. Если Вас заинтересовали воспоминания Лепецкого, продолжу их переводить.. ;)