День 11. 39 веснушек Марии Сергеевны
Илья Сергеевич Морковкин больше всего любил в жизни две вещи: фотографию и свою семью, особенно сестру Машу.
Маша, в отличие от своего неорганизованного, творческого брата, была девушкой крайне обстоятельной и занимала ответственный пост. Успешная карьера как раз нисколько не удивила никого из членов семьи - с самого детства требовала, чтобы её называли Марией Сергеевной, и это звучало весьма умильно от девчушки с копной рыжих непослушных кудряшек и полным блюдцем веснушек на серьёзном пятилетнем лице.
Нетрудно представить, какое прозвище носили все в семье Морковкиных, учитывая, что даже мама Марии Сергеевны и Ильи, не бывшая от природы рыжей, со временем обрела лёгкий оттенок позолоты, словно по ночам веснушки переползали от одних членов семьи к другим. И никого никогда это не смущало - морковное семейство из поколения в поколение несло на себе поцелуй солнца, искренне радуясь жизни и нисколько не сердясь на всех, кто в садике, школе, институте и даже после него называл их “морковкой”.
Никто, кроме Марии Сергеевны. Её как серьёзного ребёнка, потом ответственного успешного взрослого, неустанно раздражала внешность, вызывающая улыбку у всех, кто её видел. К любому делу в жизни она подходила, как к проекту. Окончить школу с золотой медалью - проект. Написать диссертацию - проект. Выйти замуж - проект. И в настоящее время реализовывался именно он. Собственно, вчера это произошло, вот только остался один нюанс, который поставит точку в успешном его завершении. Фотографии.
Когда твой брат - вполне себе приличный фотограф, странно было бы приглашать кого-то другого, хотя Мария Сергеевна действительно сначала оценила портфолио многих именитых мастеров свадебной съёмки, сравнила с работами брата и милостиво согласилась видеть его в этом качестве на своей свадьбе. Красивая церемония, прекрасная пара, несколько тысяч кадров, снятых с особой любовью и нежностью - и всё это было испорчено требованием, которое сестра выкатила Илье сегодня утром. На её лице не должно остаться ни одной веснушки.
Несколько тысяч фотографий. Бессчётное количество веснушек. Кошмарный сон ретушёра.
Илья выдохнул и, превозмогая чувство обиды за то, что что сестра никак не хочет увидеть, насколько она прекрасна со своими золотыми локонами и веснушками, начал работу. Самый красивый крупный план. Одна. Две. Три… Тридцать девять. Тридцать девять прекрасных солнечных искр на лице, целый фейерверк. Несколько минут - и с экрана на него смотрела очень красивая девушка с идеальным лицом, вот только абсолютно ему не знакомая. Он закусил губу и продолжил.
Спустя несметное количество веснушек и несколько дней, когда улики, подтверждающие любое родство с семейством Морковкиных, были ликвидированы, позвонила сестра.
- Илья… Илюш, ты знаешь, я тут подумала… Пусть веснушки остаются - как никак семейная черта.
Маша, в отличие от своего неорганизованного, творческого брата, была девушкой крайне обстоятельной и занимала ответственный пост. Успешная карьера как раз нисколько не удивила никого из членов семьи - с самого детства требовала, чтобы её называли Марией Сергеевной, и это звучало весьма умильно от девчушки с копной рыжих непослушных кудряшек и полным блюдцем веснушек на серьёзном пятилетнем лице.
Нетрудно представить, какое прозвище носили все в семье Морковкиных, учитывая, что даже мама Марии Сергеевны и Ильи, не бывшая от природы рыжей, со временем обрела лёгкий оттенок позолоты, словно по ночам веснушки переползали от одних членов семьи к другим. И никого никогда это не смущало - морковное семейство из поколения в поколение несло на себе поцелуй солнца, искренне радуясь жизни и нисколько не сердясь на всех, кто в садике, школе, институте и даже после него называл их “морковкой”.
Никто, кроме Марии Сергеевны. Её как серьёзного ребёнка, потом ответственного успешного взрослого, неустанно раздражала внешность, вызывающая улыбку у всех, кто её видел. К любому делу в жизни она подходила, как к проекту. Окончить школу с золотой медалью - проект. Написать диссертацию - проект. Выйти замуж - проект. И в настоящее время реализовывался именно он. Собственно, вчера это произошло, вот только остался один нюанс, который поставит точку в успешном его завершении. Фотографии.
Когда твой брат - вполне себе приличный фотограф, странно было бы приглашать кого-то другого, хотя Мария Сергеевна действительно сначала оценила портфолио многих именитых мастеров свадебной съёмки, сравнила с работами брата и милостиво согласилась видеть его в этом качестве на своей свадьбе. Красивая церемония, прекрасная пара, несколько тысяч кадров, снятых с особой любовью и нежностью - и всё это было испорчено требованием, которое сестра выкатила Илье сегодня утром. На её лице не должно остаться ни одной веснушки.
Несколько тысяч фотографий. Бессчётное количество веснушек. Кошмарный сон ретушёра.
Илья выдохнул и, превозмогая чувство обиды за то, что что сестра никак не хочет увидеть, насколько она прекрасна со своими золотыми локонами и веснушками, начал работу. Самый красивый крупный план. Одна. Две. Три… Тридцать девять. Тридцать девять прекрасных солнечных искр на лице, целый фейерверк. Несколько минут - и с экрана на него смотрела очень красивая девушка с идеальным лицом, вот только абсолютно ему не знакомая. Он закусил губу и продолжил.
Спустя несметное количество веснушек и несколько дней, когда улики, подтверждающие любое родство с семейством Морковкиных, были ликвидированы, позвонила сестра.
- Илья… Илюш, ты знаешь, я тут подумала… Пусть веснушки остаются - как никак семейная черта.