Дружба или любовь?
Или, свобода или смерть? : )) А почему, собственно - "или"?
Очень часто сталкивалась с распространённым мнением, которое, например, озвучил Алваро в романе и одноимённом сериале "Рабыня Изаура": "Твоя дружба меня ранит. Ведь я тебя люблю больше всех на свете, а ты не отвечаешь взаимностью. Это меня мучает".
Не знаю, но у меня почему-то никогда ТАК вопрос не стоял. Возможно, потому, что у меня Венера в 11-м доме, а этот дом в астрологии отвечает за дружбу, Венера же - отвечает за чувства и их проявления. Поэтому для меня любовь вполне естественно сочетается с дружбой, уважением к партнёру, а как иначе?
Каждый человек индивидуален, у каждого - свой гороскоп. Но тем не менее, если вы хотите всё-таки понять, как это может быть - любовь и дружба в одном флаконе - возможно, вам будет интересна заметка о следующей ступени любви, которая зовётся любовь-филия.
Любовь-филия
Привязанность и влюблённость воспеты и прославлены свыше всякой меры. Даже те, кто в них не верит, подчиняются традиции. Но мало кто помнит теперь, что и дружба ("philia") - любовь.
У Тристана и Изольды, Антония и Клеопатры, Ромео и Джульетты тысячи литературных соответствий; у Давида и Ионафана, Ореста и Пилада, Роланда и Оливье их нет. В старину дружбу считали самой полной и счастливой из человеческих связей.
Прежде всего мы не ценим дружбу потому, что её не видим. А не видим мы её потому, что она из всех видов любви наименее естественная, в ней не участвует инстинкт, в ней очень мало или просто нет биологической необходимости. Она почти не связана с нервами, от неё не краснеют, не бледнеют, не лишаются чувств. Соединяет она личность с личностью; как только люди подружились, они выделились из стада. Без влюблённости никто бы из нас не родился, без привязанности - не вырос, без дружбы можно и вырасти, и прожить. Вид наш с биологической точки зрения в ней не нуждается. Общество ей даже враждебно.
Эта противоестественность дружбы объясняет, почему её так любили в старину. Главной, самой глубокой мыслью античности и средневековья был уход от материального мира. Природу, чувство, тело считали опасными для духа, их боялись или гнушались ими. Привязанность и влюблённость слишком явно уподобляют нас животным. Когда вы испытываете их, у вас перехватывает дыхание или жжёт в груди. Светлый, спокойный, разумный мир свободно избранной дружбы отдаляет нас от природы. Дружба уподобляет нас ангелам.
Кроме того, многие сейчас ставят общественное выше личного. Дружба соединяет людей на высшем уровне их личностного развития. Она уводит их от общества, как одиночество, но в неё уходит не один человек, а по меньшей мере двое. Демократическому чувству она тоже противна, в ней есть избранничество.
Все знают по опыту, что дружба и влюблённость совсем не похожи, хотя их можно испытывать к одному и тому же человеку. Влюблённые всё время говорят о своей любви; друзья почти никогда не говорят о дружбе. Влюблённые смотрят друг на друга; друзья - на что-то третье, чем оба заняты. Наконец, влюблённость, пока она жива, связывает только двоих. Дружба двумя не ограничена, втроём дружить даже лучше, и вот почему.
Дружба почти не знает ревности. Двое друзей счастливы, что нашли третьего, трое - что нашли четвёртого, если он действительно друг. Они рады ему, как рады пришельцу блаженные души у Данте. Конечно, похожих людей немного, но в идеале дружба может соединять сколько угодно друзей. Этим она "близка по сходству" к раю, где каждый видит Бога по-своему и сообщает о том всем другим. Серафимы у Исаии взывают друг к другу: "Свят, свят, свят!.." (Ис. 6, 3). Дружба как умножение хлебов: чем больше съешь, тем больше останется.
Влюблённые ищут уединения. Друзьям его искать не надо, они и так отделены стеной от толпы. Они бы рады сломать эту стену, они рады найти третьего, но находят его не всегда.
Все, кто окружает нас, - наши приятели. Те, кто разделяет с нами что-то своё, особенное, - наши друзья. В этом виде любви вопрос: "Ты меня любишь?" - значит: "Ты видишь ту же самую истину?" или хотя бы: "Важна тебе та же истина?". Человек, понимающий, как и мы, что какой-то вопрос важен, может стать нам другом, даже если он иначе ответит на него. Дружба возможна только тогда, когда нам что-то важнее дружбы. Если человек ответит на тот вопрос: "Да плевал я на истину! Мне друг нужен", он может добиться только привязанности. Здесь "не о чем дружить", а дружба всегда "о чём-то", хотя бы это было домино или интерес к белым мышам.
Если друзья, нашедшие друг друга, разного пола, к дружбе их очень быстро, иногда в первые же полчаса, присоединяется влюблённость. Вообще, если они не противны один другому физически или не любят уже кого-то, они непременно друг в друга влюбятся. И наоборот, влюблённые могут подружиться. Но и в том, и в другом случае это только чётче очертит разные виды любви. Когда возлюбленная(-ый) становится другом, мы никак не захотим разделить её(его) влюблённость с кем-то третьим, но дружбу её(его) разделить мы только рады. Влюблённый только рад, если его подруга(друг) способна(-ен) в самом глубоком и истинном смысле войти в круг его друзей.
Как уже было сказано выше, в отличие от влюблённых друзья не смотрят друг на друга. Да, смотрят они на что-то третье, но это не значит, что они друг друга не видят и не любят. Дружба - та самая среда, где расцветают взаимная любовь и взаимное знание. Мы никого не знаем так хорошо, как друзей. Наше почтение друг к другу преображается, когда придёт час, в исключительно зрячую и крепкую любовь-восхищение. Если бы мы с самого начала больше глядели на человека, меньше - на предмет дружбы, мы бы не узнали так хорошо, не полюбили так глубоко того, с кем подружились. Мы не обретём поэта, мыслителя, воина, христианина, если будем любоваться им, как возлюбленной(-ым). Лучше читать вместе с ним, спорить с ним, сражаться, молиться.
(c) Сайт прихода Свято-Петро-Павловского собора г. Минска