ВСЕ НА ГОРШОК
(Н.ВАЛЕНТИНОВ
)
Кажется, Дарвин установил, что у человека задница потому круглая, чтобы удобней было сидеть на толчке. Насчет задницы англичанам виднее, а вот то, что у народа нашего мозги принимают форму кинескопа, - это точно. Факт в общем вдохновляющий, как свидетельство того, что народ у нас на диво пластичен и не загубил еще потенциал развития. Приятно и то, что теория Дарвина получила еще одно убедительное подтверждение: телевизор - это ведь тоже вид толчка из семейства унитазовых. От унитаза сантехнического его отличает ряд преимуществ: во-первых, мультипрогроммность функционирования, во-вторых, конструктивное совершенство (сливной бачок в одном корпусе с приемником), в третьих, семейный, точнее, соборный характер использования, и самое главное, - то, что телеунитаз работает на безотходном принципе встречного действия. Диалектика природы состоит в том, что экран одновременно является воронкой, куда телезрители спускают свое время, а с другой стороны, он представляет из себя сток канализации, идущей в наш дом прямо с телестудий, которые в обмен на получаемое время отправляют нам продукцию своей творческой перистальтики.
При советском тоталитаризме вредоносная оборонная промышленность тоже снабжала нас подобными стульчаками, но они, конечно, не идут ни в какое сравнение с нынешними унитазами типа "Сони" и "Филипса", от которых трудно отвести очко. При этом прежний режим нагло попирал права человека и гражданина в одном флаконе. Нам могли предложить за наше кровное необратимое время "Семнадцать мгновений весны", а могли - "Ленинский университет миллионов". Народ возмущался подобным надувательством, излишки нереализованного времени тяготили людей, они стали требовать справедливого обмена, - так произошла великая буржуазно-телевизионная революция.
***
Телевидение, как гегемон революции, тут же взялось за слом прогнивших отношений. Видеоканализационная система была страшно засорена социалистическими нечистотами и сбросами ядовитого патриотизма. Процветал саботаж: по одному каналу непрерывно транслировали "Лебединое озеро", по другому - "Семнадцать мгновений весны". Место "Ленинского университета миллионов" в сетке вещания держали вакантным для целей государственного переворота. Но нет таких нечистот, которые были бы не по плечу пламенным телереволюционерам. Популярные ведущие стянули штаны и оказались бойцами невидимого фронта. Это они самоотверженно обеспечивали бесперебойный показ фильма о Штирлице - луч света в мрачные года заката империи зла. Теперь, легализовавшись, с каким кишечным рокотом и пылом принялись они клеймить пережитки ненавистного прошлого. На помощь им пришла культурная общественность, мозг нации, когда-то проницательно названный говном, кошмарным вождем предыдущей революции. Все эти народные артисты Верховных Советов, подпольщики рынка, эротические диссиденты, евреи-расстриги, виолончелисты-автоматчики, доктора окультной экономики, агенты влияния на фигуры вливания и прочие демократические вибрионы - наконец-то получили возможность прочистить головы народа своими глубоко выношенными, выстраданными выделениями.
Процесс шел трудно. Облученное "Рубинами" и "Рекордами" население испытывало извращенную ностальгию по свинцовым мерзостям социализма. Фашиствующие недобитки осмелились покуситься на святыню национального достояния - Останкинскую водонапорную башню. В иные моменты казалось, что все вот-вот пойдет прахом, и передовой отряд телебуржуазии отправится какать на вечную мерзлоту. Стране грозил откат в жуткие годы патефонов и радиоточек.
Вовремя принятые меры позволили переломить ситуацию. Руководство телеклоаки было укреплено несгибаемыми идеологическими транссексуалами. В яростной борьбе удалось сломать последний оплот тоталитаризма - систему централизованной очистки - и приватизировать стоки. На принципиально новую высоту поднялось дистанционное управление сетью региональных телесортиров. Вся система была мощно продута экранизацией мятежа телененавистников, подавленного видеоклипами на гусеничном ходу.
***
Решающую роль в защите завоеваний видеореволюции сыграла международная солидарность. Поддержку прогрессивного телечеловечества невозможно оценить, хотя оно обязательно заставит это сделать. Бесперебойно поступала гуманитарная помощь от тружеников Голливуда. Мощный поток живительной рекламы смыл с экранов наших унитазов всю мразь советских достижений. Эскадрильи пикирующих "Сникерсов" и "Твиксов" ринулись в пепсипсихическую атаку на русского медведя. Том и Джерри, Проктер энд Гэмбл и Дирол с ксилитом прибыли исполнить интернациональный долг. В каждую фазенду вошли Рабыня Изаура с Анкл Бэнсом, а Санта-Барбара стала побратимом всей страны.
Так Россия влилась в ряды цивилизованного телечеловечества и вышла на мировой рынок времени со своим сырьем. Для Запада это произошло как нельзя более кстати: он находился в историческом цейтноте, испытывал жесточайший дефицит времени, и эпохальный экспорт из России буквально воскресил его. Если раньше большевики считали, что мировое время тикает у них в кармане, то теперь карман переехал за пазуху к Америке. Время - деньги, и не потому, что, как и деньги, не пахнет: оно есть подлинно всеобщий эквивалент, во все конвертируемая валюта. Запад постоянно увеличивает сечение труб телеканализации, повышая их пропускную способность, что должно помочь ему из держателя контрольного пакета акций современности сделаться монополистом вообще.
Следует признать, что наши граждане стали злоупотреблять телетуасеансами. Они просидели перед экранами свое собственное время и теперь сидят в счет будущего, взяв бессрочный кредит у потомков. Экспорт будущего особенно поощряется Западом, поскольку там разработана передовая технология переработки нашего будущего в их настоящее. Но наших невольников эфира можно понять, как не соблазниться тамошней аппетитной благовонючей телесдобой, как отказать себе в удовольствии посидеть, попивая "Кака-Калу", перед светящимся толчком, внимая кишечным руладам музыкальных меньшинств и любуясь общечеловеческими ценностями с силиконовыми грудями.
***
Тем не менее, патриотизма народ не утратил, почему и любит больше всяких Шварценеггеров смотреть отечественные политические сериалы. Восторг недержания охватывает граждан, когда перед ними на стульчаке с гербом появляется наш президент, злоупотребивший накануне в государственных, понимаешь, интересах лишней клизмой, и голосом, чей тембр так напоминает треск разрываемой туалетной бумаги, объявляет очередной указ о дальнейшей свободе всех отправлений. Другие персонажи дизентерийного политбарака - и премьер, похожий на медведя, который тужится вышибать из себя пробку после зимней спячки, и главный солитер страны Чубайс, и уютный, как коровья лепешка, Рыбкин, журчащие подобно прохудившемуся бачку - Лужков, Березовский и прочие выползни со страниц пособия по кишечной фауне - сильно проигрывают президенту в отхожей выразительности. Мелькнул было Лебедь, с его грозным седалищным выхлопом, но быстро слинял в США после приема чеченского слабительного.
В общем, в стране победившей диктатуры телецентра жить стало лучше, жить стало веселей. Под солнцем телека мы крепнем год от года, уверяют нас наши славные туалетные работники эфира. Потому мы так упорно жмем на кнопки, переключаясь с усатой промежности Киселева на небритый сфинктер Сванидзе, который как перепугался в девяносто третьем, так до сих пор и не подмылся, шакал; а с него на Доренко мелкими козьими какашками под породистым копчиком, и вновь на российские "Вести", ведущие которых традиционно сидят по уши в навозе от лошадей с заставки; всегда с нами родное вымя Рязанова и изборожденный глистами вдумчивый анус Познера. Можно только удивляться, откуда у них берутся силы работать на износ желудков, буквально не вставая с корточек и практически не подтираясь. Говорят, что слабительное у них импортное, рвотный порошок отечественный, а клизмы совместного производства. И что интересно: амбре от трудов наших доблестных очковтирателей совершенно одинаково, - вероятно, это от того, что они все питаются в одной столовой, той самой, где шеф-повар по пьяни моет ноги в компоте.
***
С такой командой телезасранцев нас ждут самые блестящие перспективы. Как объявил давеча Киселев, пожевывая тампакс, по мочеиспускательному каналу "НаТе Вам", телекапитализм в России в основном построен. Но для полной и окончательной победы требуется выведение новой породы людей, ТV-Homo. Проект новой особи детально разработан и активно внедряется в жизнь. И будет он умным, как программа передач, страстным, как сериал, внутренний мир его будет богат, как "поле чудес", в одном ухе у него будет прогноз погоды, в другом музыкальный обмылок, в правом глазу - видеоклип, в левом стоп-кадр из эротического шоу, во рту - неповторимый устойчивый вкус, в паху - что-то вроде зайца с батарейкой, на одной руке наколка "Спокойной ночи, малыши", на другой - "Не забуду Милки Вея"; и покатит он на рекламных роликах прямо по курсу доллара. А жить он будет долго, пока не кончится "Санта-Барбара". И на могиле его вместо креста поставят телевизионную антенну.
***
А теперь хватит читать, марш на горшок, то бишь к экранам. Пальчики оближешь, какая нас ждет телеблевота.
Правда, иногда, от пресыщенности, вероятно, хочется, чтоб показали какой-нибудь "Ленинский университет миллионов". А то уже забываться стало: какие там миллионы были - доллары, рубли?
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/199702/?2_1_3
Кажется, Дарвин установил, что у человека задница потому круглая, чтобы удобней было сидеть на толчке. Насчет задницы англичанам виднее, а вот то, что у народа нашего мозги принимают форму кинескопа, - это точно. Факт в общем вдохновляющий, как свидетельство того, что народ у нас на диво пластичен и не загубил еще потенциал развития. Приятно и то, что теория Дарвина получила еще одно убедительное подтверждение: телевизор - это ведь тоже вид толчка из семейства унитазовых. От унитаза сантехнического его отличает ряд преимуществ: во-первых, мультипрогроммность функционирования, во-вторых, конструктивное совершенство (сливной бачок в одном корпусе с приемником), в третьих, семейный, точнее, соборный характер использования, и самое главное, - то, что телеунитаз работает на безотходном принципе встречного действия. Диалектика природы состоит в том, что экран одновременно является воронкой, куда телезрители спускают свое время, а с другой стороны, он представляет из себя сток канализации, идущей в наш дом прямо с телестудий, которые в обмен на получаемое время отправляют нам продукцию своей творческой перистальтики.
При советском тоталитаризме вредоносная оборонная промышленность тоже снабжала нас подобными стульчаками, но они, конечно, не идут ни в какое сравнение с нынешними унитазами типа "Сони" и "Филипса", от которых трудно отвести очко. При этом прежний режим нагло попирал права человека и гражданина в одном флаконе. Нам могли предложить за наше кровное необратимое время "Семнадцать мгновений весны", а могли - "Ленинский университет миллионов". Народ возмущался подобным надувательством, излишки нереализованного времени тяготили людей, они стали требовать справедливого обмена, - так произошла великая буржуазно-телевизионная революция.
***
Телевидение, как гегемон революции, тут же взялось за слом прогнивших отношений. Видеоканализационная система была страшно засорена социалистическими нечистотами и сбросами ядовитого патриотизма. Процветал саботаж: по одному каналу непрерывно транслировали "Лебединое озеро", по другому - "Семнадцать мгновений весны". Место "Ленинского университета миллионов" в сетке вещания держали вакантным для целей государственного переворота. Но нет таких нечистот, которые были бы не по плечу пламенным телереволюционерам. Популярные ведущие стянули штаны и оказались бойцами невидимого фронта. Это они самоотверженно обеспечивали бесперебойный показ фильма о Штирлице - луч света в мрачные года заката империи зла. Теперь, легализовавшись, с каким кишечным рокотом и пылом принялись они клеймить пережитки ненавистного прошлого. На помощь им пришла культурная общественность, мозг нации, когда-то проницательно названный говном, кошмарным вождем предыдущей революции. Все эти народные артисты Верховных Советов, подпольщики рынка, эротические диссиденты, евреи-расстриги, виолончелисты-автоматчики, доктора окультной экономики, агенты влияния на фигуры вливания и прочие демократические вибрионы - наконец-то получили возможность прочистить головы народа своими глубоко выношенными, выстраданными выделениями.
Процесс шел трудно. Облученное "Рубинами" и "Рекордами" население испытывало извращенную ностальгию по свинцовым мерзостям социализма. Фашиствующие недобитки осмелились покуситься на святыню национального достояния - Останкинскую водонапорную башню. В иные моменты казалось, что все вот-вот пойдет прахом, и передовой отряд телебуржуазии отправится какать на вечную мерзлоту. Стране грозил откат в жуткие годы патефонов и радиоточек.
Вовремя принятые меры позволили переломить ситуацию. Руководство телеклоаки было укреплено несгибаемыми идеологическими транссексуалами. В яростной борьбе удалось сломать последний оплот тоталитаризма - систему централизованной очистки - и приватизировать стоки. На принципиально новую высоту поднялось дистанционное управление сетью региональных телесортиров. Вся система была мощно продута экранизацией мятежа телененавистников, подавленного видеоклипами на гусеничном ходу.
***
Решающую роль в защите завоеваний видеореволюции сыграла международная солидарность. Поддержку прогрессивного телечеловечества невозможно оценить, хотя оно обязательно заставит это сделать. Бесперебойно поступала гуманитарная помощь от тружеников Голливуда. Мощный поток живительной рекламы смыл с экранов наших унитазов всю мразь советских достижений. Эскадрильи пикирующих "Сникерсов" и "Твиксов" ринулись в пепсипсихическую атаку на русского медведя. Том и Джерри, Проктер энд Гэмбл и Дирол с ксилитом прибыли исполнить интернациональный долг. В каждую фазенду вошли Рабыня Изаура с Анкл Бэнсом, а Санта-Барбара стала побратимом всей страны.
Так Россия влилась в ряды цивилизованного телечеловечества и вышла на мировой рынок времени со своим сырьем. Для Запада это произошло как нельзя более кстати: он находился в историческом цейтноте, испытывал жесточайший дефицит времени, и эпохальный экспорт из России буквально воскресил его. Если раньше большевики считали, что мировое время тикает у них в кармане, то теперь карман переехал за пазуху к Америке. Время - деньги, и не потому, что, как и деньги, не пахнет: оно есть подлинно всеобщий эквивалент, во все конвертируемая валюта. Запад постоянно увеличивает сечение труб телеканализации, повышая их пропускную способность, что должно помочь ему из держателя контрольного пакета акций современности сделаться монополистом вообще.
Следует признать, что наши граждане стали злоупотреблять телетуасеансами. Они просидели перед экранами свое собственное время и теперь сидят в счет будущего, взяв бессрочный кредит у потомков. Экспорт будущего особенно поощряется Западом, поскольку там разработана передовая технология переработки нашего будущего в их настоящее. Но наших невольников эфира можно понять, как не соблазниться тамошней аппетитной благовонючей телесдобой, как отказать себе в удовольствии посидеть, попивая "Кака-Калу", перед светящимся толчком, внимая кишечным руладам музыкальных меньшинств и любуясь общечеловеческими ценностями с силиконовыми грудями.
***
Тем не менее, патриотизма народ не утратил, почему и любит больше всяких Шварценеггеров смотреть отечественные политические сериалы. Восторг недержания охватывает граждан, когда перед ними на стульчаке с гербом появляется наш президент, злоупотребивший накануне в государственных, понимаешь, интересах лишней клизмой, и голосом, чей тембр так напоминает треск разрываемой туалетной бумаги, объявляет очередной указ о дальнейшей свободе всех отправлений. Другие персонажи дизентерийного политбарака - и премьер, похожий на медведя, который тужится вышибать из себя пробку после зимней спячки, и главный солитер страны Чубайс, и уютный, как коровья лепешка, Рыбкин, журчащие подобно прохудившемуся бачку - Лужков, Березовский и прочие выползни со страниц пособия по кишечной фауне - сильно проигрывают президенту в отхожей выразительности. Мелькнул было Лебедь, с его грозным седалищным выхлопом, но быстро слинял в США после приема чеченского слабительного.
В общем, в стране победившей диктатуры телецентра жить стало лучше, жить стало веселей. Под солнцем телека мы крепнем год от года, уверяют нас наши славные туалетные работники эфира. Потому мы так упорно жмем на кнопки, переключаясь с усатой промежности Киселева на небритый сфинктер Сванидзе, который как перепугался в девяносто третьем, так до сих пор и не подмылся, шакал; а с него на Доренко мелкими козьими какашками под породистым копчиком, и вновь на российские "Вести", ведущие которых традиционно сидят по уши в навозе от лошадей с заставки; всегда с нами родное вымя Рязанова и изборожденный глистами вдумчивый анус Познера. Можно только удивляться, откуда у них берутся силы работать на износ желудков, буквально не вставая с корточек и практически не подтираясь. Говорят, что слабительное у них импортное, рвотный порошок отечественный, а клизмы совместного производства. И что интересно: амбре от трудов наших доблестных очковтирателей совершенно одинаково, - вероятно, это от того, что они все питаются в одной столовой, той самой, где шеф-повар по пьяни моет ноги в компоте.
***
С такой командой телезасранцев нас ждут самые блестящие перспективы. Как объявил давеча Киселев, пожевывая тампакс, по мочеиспускательному каналу "НаТе Вам", телекапитализм в России в основном построен. Но для полной и окончательной победы требуется выведение новой породы людей, ТV-Homo. Проект новой особи детально разработан и активно внедряется в жизнь. И будет он умным, как программа передач, страстным, как сериал, внутренний мир его будет богат, как "поле чудес", в одном ухе у него будет прогноз погоды, в другом музыкальный обмылок, в правом глазу - видеоклип, в левом стоп-кадр из эротического шоу, во рту - неповторимый устойчивый вкус, в паху - что-то вроде зайца с батарейкой, на одной руке наколка "Спокойной ночи, малыши", на другой - "Не забуду Милки Вея"; и покатит он на рекламных роликах прямо по курсу доллара. А жить он будет долго, пока не кончится "Санта-Барбара". И на могиле его вместо креста поставят телевизионную антенну.
***
А теперь хватит читать, марш на горшок, то бишь к экранам. Пальчики оближешь, какая нас ждет телеблевота.
Правда, иногда, от пресыщенности, вероятно, хочется, чтоб показали какой-нибудь "Ленинский университет миллионов". А то уже забываться стало: какие там миллионы были - доллары, рубли?
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/199702/?2_1_3