Белая Раса
предыдущая серия
3.
Война за потребителя - это война упаковок, но не их содержимого.
От рекламы колбасы в продуктовой лавке до предвыборной программы крупнейшей партии.
Колбаса и Власть - две сущности одного явления. Они взаимозаменяемы и эквивалентны
Чем больше одного, тем меньше другого. И то и другое измеряется палками.
Мы выбираем упаковку или предвыборную кампанию, хотя в действительности нас интересует органолептика и реальное наполнение. Попробовать на вкус и перевариваемость того, что выбрали, мы можем только после факта покупки. К сожалению, так устроен мир. Деньги вперед.
И то и другое должно состоять из натурального мяса. Кто-то любит остренькое, кто-то понежнее, но практически все предпочитают, чтобы поменьше сала, шкуры и селитры.
Селитра делает колбасу красной, но вредна для печени, шкура снижает калорийность, но формирует вертикаль, сало - наоборот повышает калорийность, но от него колбаса расползается. Производители колбасы всегда стремятся положить в колбасу как можно больше сала для снижения себестоимости, шкуры, чтобы построить сало, и заполировать все это селитрой, чтобы выглядело натурально.
Бывает, соберешься бухнуть в большой компании и надо колбасы на закусь купить. Один говорит: давай брауншвейгской сто грамм, другой - лучше триста докторской. В результате большинством голосов вы покупаете килограмм ливерной и ты вынужден жрать это говно вместе со всеми.
Следуя знакам, я приехал на улицу Василий около пяти часов. В колбасной лавке «Чурин», напротив Харбин-бира - куда я зашел повтыкать на колбасу «настоящего русского качества», с портретом бородатого сибиряка, основателя первых колбасных заводов и сети магазинов Владивостока и Харбина Ивана Яковлевича Чурина - нос к носу столкнулся с давнишним приятелем.
- Федор Иваныч? - удивился я.
- Я тебя уже полчаса жду.
- Так это твои штучки? Штирлица включил? Мог бы и напрямую сказать, что хочешь меня видеть.
- Так скучно
Федор Иванович был такой весь из себя статный русский мужчина средних лет и под метр девяносто, пронзительно голубоглазый, светлые волосы всегда коротко пострижены, тяжеловатые черты лица, выдающийся прямой нос с горбинкой, сломанный по молодости в поединке по рукопашному бою. Спокойный и рассудительный в любой ситуации, с приятным располагающим баритоном.
Контрразведчик из штаба ДВО. Мы с ним познакомились еще во время моей срочной службы: я расписывал панораму Волочаевской битвы в музее КДВО, а он там работал с архивами.
Сейчас он был в строгом сером костюме с маленьким значком «ЕДРО» на лацкане.
В эти дни, как мне было известно, проходили совместные российско-китайские учения сил быстрого реагирования. Самые боеспособные части сибирского и дальневосточного округов и мобильные силы НОАК в очередной раз отрабатывали приемы противодействия терроризму и сепаратизму. Присутствовали и представители военного руководства Казахстана по линии ШОС.
- Ну, так, чем обязан, Федор Иваныч?
- Ты нам нужен.
Кому это «нам», подумал было я, но не спросил. Посмотрел в его смеющиеся, слегка прищуренные глаза и понял - не нужно.
- Что-то нарисовать?
- Да… но только не маслом. И не на холсте. Пойдем, - и он указал жестом направление.
- Ты же знаешь, как иногда бывают нужны истории художники, - продолжил он на ходу, - Вот сейчас - то самое время. Нужен художник. Элосы Хуадзя, - Он рассмеялся на мое молчаливое недоумение, - Помнишь старую маньчжурскую легенду?
- Мы все отличные специалисты, каждый в своем деле, - после небольшой паузы, - Но только художник может собрать воедино всю картинку.
Я молчал
- Как добрался?
- Да… Все как обычно. Волокита. Пойди в Росхран, оформи пропуск, один кабинет, второй, третий, подробно описать каждую картинку: сколько деревьев на первом плане, сколько на заднем, какие где камни, сколько воды, сколько гусей в небе, бурундуков в дупле, сделай по три фото каждой картины (хорошо, что не бурундуков), заполни кучу бумаг с копией паспорта человека, который будет их вывозить, расписка автора, дождись разрешения из центра. И везде чиновники, чиновники… Специалистов мало - чиновников до хуя… Душат производителя. Вон, Пэй тоже жалуется - магаданского мамонта приходится через Москву таскать.
- Как говорил Шамиль Басаев про нашу бюрократию: «Удлините нам цепочку! Мы хорошие жучки»
Мы подошли к пивному бару с огромной вывеской
Flensburger pilisener
Бюргер-бройлер
Ниже было приписано:
Welco me to!
Добро пожалуй ста!
Прежде чем войти, он задержался еще на секунду:
- Да, и не забудь - твой дедушка был китаец
- Это еще что за новости? Все мои дедушки - великороссы.
- Его звали Ли Го Цин. Это важно. Он героически погиб во время сталинской депортации китайцев с Дальнего Востока. Ты его не знаешь, но у нас в архивах найдутся подходящие документы. И фото найдется. Да ты - вылитый он, - Федор засмеялся, обнажая ровные белые зубы, только от одного был отколот маленький кусочек.
Я шагнул в большой зал Бюргер-бройлера и слегка оторопел. Все столы были сдвинуты в один большой, в длинном ряду сидели солидные люди в погонах высших воинских званий КНР и РФ, представители крупного бизнеса обеих сторон, какие-то чиновники. Многих из них я знал, по своей работе, но ни разу вот так - чтобы все разом.
Все эти люди, шумно беседовавшие между собой за пивом и падьё, вдруг замолчали, вскочили на ноги, подняли в приветствии кружки, расплескивая пену
- Ни хао! - крикнул я громко, чтобы было слышно даже в самом дальнем углу зала. Получилось красиво, раскатисто так.
Бравые луженые глотки боевых офицеров обеих армий приветствовали меня единым выдохом.
- Ни хао!
Мне поднесли ритуальную буддистскую чашку, наполненную русской водкой. Грамм триста, однако. На белом керамическом дне чаши зыбко улыбался добродушный Будда с маленькой золотой свастикой на пузе.
На ухо суфлировал Федор.
- Надо выпить. До дна. И спич.
Я обвел взглядом присутствующих, замерших в ожидании.
Пока пил, в зале стояла напряженная тишина.
- Что говорить то? Я не знаю, - почти не раскрывая рта, с запертым после выпитого дыханием, спросил у Федора
- Все равно. Ты же художник
Мне поднесли бочковой соленый огурец, я закусил и начал:
- Когда зарыдала страна под немилостью Божьей, и варвары в город вошли молчаливой толпою, - начал я сначала не очень уверенно, но постепенно все более наглея, - на площади людной царица поставила ложе, суровых врагов ожидала царица, нагою. Трубили герольды. По ветру стремились знамена, как листья осенние, прелые, бурые листья. Роскошные груды восточных шелков и виссона с краев украшали литые из золота кисти…
- Хорошо! - комментировал Федор. Кто-то в зале конспектировал. Фото, видео было исключено.
- И зов ее мчался, как звоны серебряной лютни:
«Спешите, герои, несущие луки и пращи!
Нигде, никогда не найти вам жены бесприютней,
Чьи жалкие стоны вам будут желанней и слаще!
Спешите, герои, окованы медью и сталью,
Пусть в бедное тело вопьются свирепые гвозди,
И бешенством ваши нальются сердца и печалью
И будут красней виноградных пурпуровых гроздий.
Давно я ждала вас, могучие, грубые люди,
Мечтала, любуясь на зарево ваших становищ.
Идите ж, терзайте для муки расцветшие груди,
Герольд протрубит - не щадите заветных сокровищ…
- Можно подсократить. Николай Степанович не обидится
- Кипела, сверкала народом широкая площадь,
И южное небо раскрыло свой огненный веер,
Но хмурый начальник сдержал опененную лошадь,
С надменной усмешкой войска повернул он на север.
Буря оваций, Кружки со звоном сошлись над серединой стола. От выстрелов в потолок из QSZ и ГШ в салат по-харбински и кисло-сладкую свинину просыпалось крошево ГВЛ.
- Кампэй! Кампэй! Хао Хуа Дзя!
- Ну, ты даешь! - Федор остался доволен моим выступлением. - А говорил - не знаю, о чем говорить. В яблочко!
В зале пошел расколбас. Все пили и ели. Столы ломились от яств. Многие подходили к нам с Федором засвидетельствовать почтение и чокнуться. Федор толмачил. Китайцы спрашивали про дедушку и мои китайские корни. Я плел ахинею, но Федор переводил исправно. Россияне интересовались, что я имел ввиду под той или иной фразой в спиче.
Принесли горячие блюда.
- А вы тут всё воюете? - спросил я скорее для поддержания разговора
- Вот ты подумал о чем-то, значит, почти сказал. Сказал - наполовину сделал. Этот мир меняют не танки и штыки - его меняет образ наших мыслей.
- Ты цитируешь мне меня или еще кого?
- Помнишь? Да, это ты сам мне говорил. Тогда, после учений в ЕАО, когда еще наши ребята спецназовцы решили показать китайским, как они на кабана охотятся… Здорово тогда Захар из подствольника хряка разнес! Мда… Шашлычка так и не поели… Но ты говорил не серьезно. А теперь твои слова материализовались.
- Я надеюсь, этот маскарад когда-нибудь кончится
- Маскарад кончится, когда мы оденем маски…
В какой-то момент возле нас оказался человек в джинсах и свитере с вязаной надписью «One life live it», сильно смахивающий на американского шпиона. Он шепнул на ухо Федору пару фраз с характерным акцентом.
- Американская эскадра завтра будет в Желтом море, - сообщил он мне после его ухода, - Значит завтра. Давай еще спич, пока ты мордой в салат не ёбнулся - я смотрю тебя совсем развезло.
В какой-то момент я почувствовал, что уже по локоть затянут в невидимые зубцы неумолимого колеса истории. Немного стало не по себе.
- Я вижу, у вас все серьезно. А что Кремль?
- А как ты думаешь, за чей счет этот банкет? Давай спич!
Я встал, подождал, пока в зале установилась тишина.
- Кончено время игры,
Дважды цветам не цвести.
Тень от гигантской горы
Пала на нашем пути.
Область унынья и слез -
Скалы с обеих сторон
И оголенный утес, -
Где распростерся дракон.
Я слышал краем уха как синхронный переводчик переводил китайскому генералу-десантнику, сидевшему рядом, фразу про Сикачи-Алянь, хабаровский утес и Амур - черный дракон Хейлундзян.
Острый хребет его крут,
Вздох его - огненный смерч.
Люди его назовут
Сумрачным именем: Смерть.
(перевод: реактивные комплексы залпового огня «Смерч» в отрогах Хехцира)
Что ж, обратиться нам вспять,
Вспять повернуть корабли,
Чтобы опять испытать
Древнюю скудость земли?
(американская эскадра в Желтом море)
Нет, ни за что, ни за что!
Значит, настала пора.
Лучше слепое Ничто,
Чем золотое Вчера!
(что-то про загнивающий мировой глобализм и власть банкиров)
Вынем же меч-кладенец,
Дар благосклонных наяд,
(«меч-кладенец от наяд» почему-то было переведено «Ка-50 Черная акула»)
Чтоб обрести, наконец
Неотцветающий сад.
Опять овации, вереница тостующих, поздравления, братания. Кто-то достал АКМ и разрядил в воздух весь рожок. Довольно значительный кусок потолка откололся и накрыл добрую треть стола. Официантки тут же заставили его новыми блюдами.
Официоз кончился, можно было выйти дунуть. Забили. Подошли два бородача в черной форме, сидевшие до того по правую руку от Федора, попросили автограф.
- Слющай, дарагой! Харащо сказал, красавчик! - это они палили из автомата, - ми тибе пасвящаем салют!
- Где писать то?
- Вот здесь пищи, на приклад, - они протянули мне длинный зазубренный тесак в бурых пятнах, и я сделал им зарубку на прикладе АКМ.
- Товарищ полковник… Федор Иваныч, машина уже здесь, - внезапный женский голос сзади показался мне знакомым, я повернул голову.
Дао! Только уже не в образе лемура, а в форменном пиджаке, при галстуке и строгой юбке. Капитанские погоны. И никакого макияжа.
- Сейчас, Даша. Мы скоро заканчиваем.
Она ушла, я уставился на Федора.
Он - на меня.
- Что?
- Федор Иваныч! - я уже еле стоял на ногах, - Я ее люблю!
- Ну, так и что? Тебя с ложечки покормить?
Я сконфузился, не знал что ответить. Ведь все знает, чертяка! Федор смягчился:
- Ладно, потом познакомлю вас. Только в следующий раз СКЮРТ сними с нее.
- Что такое?
- Специальный Костюм Юной Разведчицы Телесный. Я вообще не понимаю, как ты ее трахнул? Он же из кевлара
4.
Утром проснулся с дикой головной болью. Попытался самоидентифицироваться и вспомнить, что вчера произошло.
Итак, по тайному сценарию Кремля вся эта сборная шобла должна была отколоть Хейлундзян и Внутреннюю Монголию от Китая, а по пекинскому секретному циркуляру - отколоть Сибирь и Дальний Восток от России, по Вашингтону же - и то, и другое, и можно без хлеба.
Нормальные пацаны перетерли эту ситуацию и решили сделать все, как хотят Пекин, Москва и Вашингтон за их деньги.
Причем, Пекин не должен оказывать серьезное сопротивление при отколе Северного Китая, предполагая, что это часть маневра и (или) - учений. Тоже самое с Москвой в отношении Сибири. А когда спохватятся, будет поздно.
Блядь, башка раскалывается. Надо сваливать, пока не поздно. Я с трудом продрал глаза. В двух креслах возле моей кровати сидели Федор Иваныч и Дао. Я смутился.
- Задуманное - наполовину сказанное! Доброго утречка, ваше-ство! - Федор был свеж, бодр и гладко выбрит. Вот что значит армейская выправка.
- А задумано великое эпическое полотно, - продолжил он, - Самое, может быть, выдающееся полотно твоей жизни
Дао смотрела на меня, как мне казалось, с нежностью и улыбалась загадочно, как та мадонна
- Прикройся, у тебя хуй стоит, - Федор кинул мне халат, - все художники думают, что это они рисуют… Нет уж, хуюшки! Ты только своими граблями по полотну водишь. Каждое произведение искусства - совместный продукт заказчика и исполнителя.
- На философию пробило? Где мои сигареты?
На меня накатила волна тошноты. Я сидел, курил и думал, пойти блевануть, или перетерпеть?
- Не ссы, блядь. Тебе вчера присягнула самая сильная армия мира - армия Белой Расы. Скоро за нами будут территории, каких не было ни за одним диктатором со времен Тамерлана. С населением… ну, пока миллионов сто пятьдесят.
- Так, стоп. Я картину вчера нарисовал? Нарисовал. Извольте оплату наличными и я - домой.
- Ты только краску на палитре размесил пока
- Блядь, как голова болит! Ебаные китайцы… это все харбинская «Столичная». А что за «Белая Раса»?
- Вот те здрассьте! Я тебе вчера дал установку накидать композицию, дизайн экстерьера, так сказать. Заметь - я тебя не торопил. А ты как всегда: «хули на завтра откладывать, хули на завтра откладывать»! И наваял за пятнадцать минут в он-лайн режиме.
Я попытался встать и ебнулся на пол, запутавшись ногой в простыне. Дао прыснула.
- Вот и картины тоже так рисуешь, задумчиво произнес Федор, - лопаткой своей нахуяришь краски как попало… Вблизи - хрен проссышь что, а отойдешь подальше - вещь!
- Это вот я сейчас здесь, на полу, в этом сраном офисе китайского контрабандиста, а она мне пристягнула?
- Что «пристягнула»?
- Армия мира, ты же сам сказал, - я дотянулся до колы на столике, и залпом осушил полбутылки.
- А! Присягнула, присягнула
Справившись с очередным приступом тошноты, я спросил:
- И какой же экстерьер я накидал? Надеюсь, никому морду не разбил?
- Докладываю, мой Шихуанди! Мы теперь - Белая Раса. Форма правления - абсолютная демократия, по Чингисхану. Идеология - легизм по Ли Сы в сталинской интерпретации. Флаг - чистый белый холст. Полная отмена налогов для всего населения.
- Бля, а на что же мы жить будем? Где я буду столоваться?
- Аренда ресурсов и территорий. (Камчатку американцам обещал, не забудь) Полное отделение государства от народа, запрет на занятие политикой для населения. Безоговорочная экономическая свобода. Самоуправление в городах.
- Что за бред…
- Китайцам понравилось. Всем китайским воинам старше капрала обещал русских жен и поместья, кстати, тоже не забудь.
- Да хуй на них, где мои джинсы? Джинсы где? А-а-а, вот они висят, серые в елочку из мосторга… А почему Белая Раса?
- Это ты у меня спрашиваешь? Отойди подальше и посмотри.
Я сел обратно на кровать
- Белая Раса, Белая Раса… Ваще ниче так. Подходящее название. Раса - потому что Раса. Потому что Ра-се-я. Понял? Потому что мы люди. Че-ло-ве-ки. Просто - раса, без конкретизации… там, хохол ты или… не хохол. Tabula rasa. Мы китайцев с собой берем?
- Кончай гнать, - Федор с Дао угорали с меня по тихой, как я пытаюсь натянуть джинсы.
- А Белая… ну, во-первых, с этим ебаным потеплением, снег остался только у нас. А снег - по образному выражению Пушкина - он белый. Во-вторых, белая значит незапятнанная, чистая. Белое пятно. Тера инкогнито. У нас же границ не будет. Я это говорил?
- Нет. Про границы не говорил.
- Вот и запиши, хуле сидишь? - меня еще перло на вчерашних дрожжах, но временами по спине бежали мурашки от осознания того, во что я вляпался, - Слушай, Федор Иваныч… Сейчас на полном серьезе. Это же все голимая чепуха, разве это можно показать людям? Скажи мне, что все это понарошку!
- Значит так. Когда люди твою мазню, за бешеные бабки купленную, на стену вешают, они же понимают, - Федор постучал костяшками согнутых пальцев себе по лбу, потом по стенке, - что на стене не настоящие березки и лужок зеленый? Ты же их за дебилов не держишь? Это иллюзия, за которой - стена. Твой покупатель и ты - вы оба это знаете. Ты создаешь для обывателя эту сраную пастораль с розовой воздушной перспективой для того, чтобы его не угнетала объективная реальность, заключающаяся в неизбежном ограничении пространства. Он только этого и хочет. Ему не надо, чтобы ты прорубил в этой стене настоящее окно, потому что там, за стенкой, живет другой такой же обыватель и у него висит на этой стене такая же картина. Он не хочет смотреть на небритое ебло соседа и нюхать его перегар, он предпочитает быть красиво обманутым.
Федор замолчал. Дао смотрела в окно, на тихий китайский дворик с тисами и микробиотой, искусственными скалами и водопадиками. Впрочем, водопадики зимой не функционировали. Я украдкой разглядывал ее, чувствуя какое-то странное притяжение.
- Короче, хорош пиздеть, нам на телевидение пора.
- Да? А это еще зачем?
- Шоу. Явление Хуадзя народу, - Федор кинул мне мою толстовку с огромной надписью на китайском «Мао обещал скидку!» и пуховик, - Американские корабли уже подошли к Сянгану.
Я кое-как собрался
- Одевай, - Федор протянул мне белую маску, изображающую неведомого зверька с обрубками на макушке и двумя резцами, торчащими вперед, надписью «made in china» на обороте. Две такие же маски они с Дао одели на себя.
- Что это? - еле выговорил я, давясь смехом.
- Зайцы, - ответил Федор гнусаво, потому что маска прижимала нос, - Ничего другого не нашли. Взяли в магазине детских игрушек, что осталось. Новый год недавно был, понимаешь? Уши отрубить пришлось.
- А зачем они вообще?
- Это все в рамках твоей концепции. Чиновник… простите, воин Белой Расы - не человек, а маска. Без имени, фамилии, без сердца, без печени, без яиц… без лица. Он - винтик с инвентарным номером… Он не имеет права болеть, чего-то желать или испытывать сострадание.… Опять же - Белая Раса. Все с белыми ебалами должны быть, хоть ты нигер.… Ну чего ты так смотришь? Сделаем потом нормальные маски! Твоя номер один будет.
продолжение сериала
3.
Война за потребителя - это война упаковок, но не их содержимого.
От рекламы колбасы в продуктовой лавке до предвыборной программы крупнейшей партии.
Колбаса и Власть - две сущности одного явления. Они взаимозаменяемы и эквивалентны
Чем больше одного, тем меньше другого. И то и другое измеряется палками.
Мы выбираем упаковку или предвыборную кампанию, хотя в действительности нас интересует органолептика и реальное наполнение. Попробовать на вкус и перевариваемость того, что выбрали, мы можем только после факта покупки. К сожалению, так устроен мир. Деньги вперед.
И то и другое должно состоять из натурального мяса. Кто-то любит остренькое, кто-то понежнее, но практически все предпочитают, чтобы поменьше сала, шкуры и селитры.
Селитра делает колбасу красной, но вредна для печени, шкура снижает калорийность, но формирует вертикаль, сало - наоборот повышает калорийность, но от него колбаса расползается. Производители колбасы всегда стремятся положить в колбасу как можно больше сала для снижения себестоимости, шкуры, чтобы построить сало, и заполировать все это селитрой, чтобы выглядело натурально.
Бывает, соберешься бухнуть в большой компании и надо колбасы на закусь купить. Один говорит: давай брауншвейгской сто грамм, другой - лучше триста докторской. В результате большинством голосов вы покупаете килограмм ливерной и ты вынужден жрать это говно вместе со всеми.
Следуя знакам, я приехал на улицу Василий около пяти часов. В колбасной лавке «Чурин», напротив Харбин-бира - куда я зашел повтыкать на колбасу «настоящего русского качества», с портретом бородатого сибиряка, основателя первых колбасных заводов и сети магазинов Владивостока и Харбина Ивана Яковлевича Чурина - нос к носу столкнулся с давнишним приятелем.
- Федор Иваныч? - удивился я.
- Я тебя уже полчаса жду.
- Так это твои штучки? Штирлица включил? Мог бы и напрямую сказать, что хочешь меня видеть.
- Так скучно
Федор Иванович был такой весь из себя статный русский мужчина средних лет и под метр девяносто, пронзительно голубоглазый, светлые волосы всегда коротко пострижены, тяжеловатые черты лица, выдающийся прямой нос с горбинкой, сломанный по молодости в поединке по рукопашному бою. Спокойный и рассудительный в любой ситуации, с приятным располагающим баритоном.
Контрразведчик из штаба ДВО. Мы с ним познакомились еще во время моей срочной службы: я расписывал панораму Волочаевской битвы в музее КДВО, а он там работал с архивами.
Сейчас он был в строгом сером костюме с маленьким значком «ЕДРО» на лацкане.
В эти дни, как мне было известно, проходили совместные российско-китайские учения сил быстрого реагирования. Самые боеспособные части сибирского и дальневосточного округов и мобильные силы НОАК в очередной раз отрабатывали приемы противодействия терроризму и сепаратизму. Присутствовали и представители военного руководства Казахстана по линии ШОС.
- Ну, так, чем обязан, Федор Иваныч?
- Ты нам нужен.
Кому это «нам», подумал было я, но не спросил. Посмотрел в его смеющиеся, слегка прищуренные глаза и понял - не нужно.
- Что-то нарисовать?
- Да… но только не маслом. И не на холсте. Пойдем, - и он указал жестом направление.
- Ты же знаешь, как иногда бывают нужны истории художники, - продолжил он на ходу, - Вот сейчас - то самое время. Нужен художник. Элосы Хуадзя, - Он рассмеялся на мое молчаливое недоумение, - Помнишь старую маньчжурскую легенду?
- Мы все отличные специалисты, каждый в своем деле, - после небольшой паузы, - Но только художник может собрать воедино всю картинку.
Я молчал
- Как добрался?
- Да… Все как обычно. Волокита. Пойди в Росхран, оформи пропуск, один кабинет, второй, третий, подробно описать каждую картинку: сколько деревьев на первом плане, сколько на заднем, какие где камни, сколько воды, сколько гусей в небе, бурундуков в дупле, сделай по три фото каждой картины (хорошо, что не бурундуков), заполни кучу бумаг с копией паспорта человека, который будет их вывозить, расписка автора, дождись разрешения из центра. И везде чиновники, чиновники… Специалистов мало - чиновников до хуя… Душат производителя. Вон, Пэй тоже жалуется - магаданского мамонта приходится через Москву таскать.
- Как говорил Шамиль Басаев про нашу бюрократию: «Удлините нам цепочку! Мы хорошие жучки»
Мы подошли к пивному бару с огромной вывеской
Flensburger pilisener
Бюргер-бройлер
Ниже было приписано:
Welco me to!
Добро пожалуй ста!
Прежде чем войти, он задержался еще на секунду:
- Да, и не забудь - твой дедушка был китаец
- Это еще что за новости? Все мои дедушки - великороссы.
- Его звали Ли Го Цин. Это важно. Он героически погиб во время сталинской депортации китайцев с Дальнего Востока. Ты его не знаешь, но у нас в архивах найдутся подходящие документы. И фото найдется. Да ты - вылитый он, - Федор засмеялся, обнажая ровные белые зубы, только от одного был отколот маленький кусочек.
Я шагнул в большой зал Бюргер-бройлера и слегка оторопел. Все столы были сдвинуты в один большой, в длинном ряду сидели солидные люди в погонах высших воинских званий КНР и РФ, представители крупного бизнеса обеих сторон, какие-то чиновники. Многих из них я знал, по своей работе, но ни разу вот так - чтобы все разом.
Все эти люди, шумно беседовавшие между собой за пивом и падьё, вдруг замолчали, вскочили на ноги, подняли в приветствии кружки, расплескивая пену
- Ни хао! - крикнул я громко, чтобы было слышно даже в самом дальнем углу зала. Получилось красиво, раскатисто так.
Бравые луженые глотки боевых офицеров обеих армий приветствовали меня единым выдохом.
- Ни хао!
Мне поднесли ритуальную буддистскую чашку, наполненную русской водкой. Грамм триста, однако. На белом керамическом дне чаши зыбко улыбался добродушный Будда с маленькой золотой свастикой на пузе.
На ухо суфлировал Федор.
- Надо выпить. До дна. И спич.
Я обвел взглядом присутствующих, замерших в ожидании.
Пока пил, в зале стояла напряженная тишина.
- Что говорить то? Я не знаю, - почти не раскрывая рта, с запертым после выпитого дыханием, спросил у Федора
- Все равно. Ты же художник
Мне поднесли бочковой соленый огурец, я закусил и начал:
- Когда зарыдала страна под немилостью Божьей, и варвары в город вошли молчаливой толпою, - начал я сначала не очень уверенно, но постепенно все более наглея, - на площади людной царица поставила ложе, суровых врагов ожидала царица, нагою. Трубили герольды. По ветру стремились знамена, как листья осенние, прелые, бурые листья. Роскошные груды восточных шелков и виссона с краев украшали литые из золота кисти…
- Хорошо! - комментировал Федор. Кто-то в зале конспектировал. Фото, видео было исключено.
- И зов ее мчался, как звоны серебряной лютни:
«Спешите, герои, несущие луки и пращи!
Нигде, никогда не найти вам жены бесприютней,
Чьи жалкие стоны вам будут желанней и слаще!
Спешите, герои, окованы медью и сталью,
Пусть в бедное тело вопьются свирепые гвозди,
И бешенством ваши нальются сердца и печалью
И будут красней виноградных пурпуровых гроздий.
Давно я ждала вас, могучие, грубые люди,
Мечтала, любуясь на зарево ваших становищ.
Идите ж, терзайте для муки расцветшие груди,
Герольд протрубит - не щадите заветных сокровищ…
- Можно подсократить. Николай Степанович не обидится
- Кипела, сверкала народом широкая площадь,
И южное небо раскрыло свой огненный веер,
Но хмурый начальник сдержал опененную лошадь,
С надменной усмешкой войска повернул он на север.
Буря оваций, Кружки со звоном сошлись над серединой стола. От выстрелов в потолок из QSZ и ГШ в салат по-харбински и кисло-сладкую свинину просыпалось крошево ГВЛ.
- Кампэй! Кампэй! Хао Хуа Дзя!
- Ну, ты даешь! - Федор остался доволен моим выступлением. - А говорил - не знаю, о чем говорить. В яблочко!
В зале пошел расколбас. Все пили и ели. Столы ломились от яств. Многие подходили к нам с Федором засвидетельствовать почтение и чокнуться. Федор толмачил. Китайцы спрашивали про дедушку и мои китайские корни. Я плел ахинею, но Федор переводил исправно. Россияне интересовались, что я имел ввиду под той или иной фразой в спиче.
Принесли горячие блюда.
- А вы тут всё воюете? - спросил я скорее для поддержания разговора
- Вот ты подумал о чем-то, значит, почти сказал. Сказал - наполовину сделал. Этот мир меняют не танки и штыки - его меняет образ наших мыслей.
- Ты цитируешь мне меня или еще кого?
- Помнишь? Да, это ты сам мне говорил. Тогда, после учений в ЕАО, когда еще наши ребята спецназовцы решили показать китайским, как они на кабана охотятся… Здорово тогда Захар из подствольника хряка разнес! Мда… Шашлычка так и не поели… Но ты говорил не серьезно. А теперь твои слова материализовались.
- Я надеюсь, этот маскарад когда-нибудь кончится
- Маскарад кончится, когда мы оденем маски…
В какой-то момент возле нас оказался человек в джинсах и свитере с вязаной надписью «One life live it», сильно смахивающий на американского шпиона. Он шепнул на ухо Федору пару фраз с характерным акцентом.
- Американская эскадра завтра будет в Желтом море, - сообщил он мне после его ухода, - Значит завтра. Давай еще спич, пока ты мордой в салат не ёбнулся - я смотрю тебя совсем развезло.
В какой-то момент я почувствовал, что уже по локоть затянут в невидимые зубцы неумолимого колеса истории. Немного стало не по себе.
- Я вижу, у вас все серьезно. А что Кремль?
- А как ты думаешь, за чей счет этот банкет? Давай спич!
Я встал, подождал, пока в зале установилась тишина.
- Кончено время игры,
Дважды цветам не цвести.
Тень от гигантской горы
Пала на нашем пути.
Область унынья и слез -
Скалы с обеих сторон
И оголенный утес, -
Где распростерся дракон.
Я слышал краем уха как синхронный переводчик переводил китайскому генералу-десантнику, сидевшему рядом, фразу про Сикачи-Алянь, хабаровский утес и Амур - черный дракон Хейлундзян.
Острый хребет его крут,
Вздох его - огненный смерч.
Люди его назовут
Сумрачным именем: Смерть.
(перевод: реактивные комплексы залпового огня «Смерч» в отрогах Хехцира)
Что ж, обратиться нам вспять,
Вспять повернуть корабли,
Чтобы опять испытать
Древнюю скудость земли?
(американская эскадра в Желтом море)
Нет, ни за что, ни за что!
Значит, настала пора.
Лучше слепое Ничто,
Чем золотое Вчера!
(что-то про загнивающий мировой глобализм и власть банкиров)
Вынем же меч-кладенец,
Дар благосклонных наяд,
(«меч-кладенец от наяд» почему-то было переведено «Ка-50 Черная акула»)
Чтоб обрести, наконец
Неотцветающий сад.
Опять овации, вереница тостующих, поздравления, братания. Кто-то достал АКМ и разрядил в воздух весь рожок. Довольно значительный кусок потолка откололся и накрыл добрую треть стола. Официантки тут же заставили его новыми блюдами.
Официоз кончился, можно было выйти дунуть. Забили. Подошли два бородача в черной форме, сидевшие до того по правую руку от Федора, попросили автограф.
- Слющай, дарагой! Харащо сказал, красавчик! - это они палили из автомата, - ми тибе пасвящаем салют!
- Где писать то?
- Вот здесь пищи, на приклад, - они протянули мне длинный зазубренный тесак в бурых пятнах, и я сделал им зарубку на прикладе АКМ.
- Товарищ полковник… Федор Иваныч, машина уже здесь, - внезапный женский голос сзади показался мне знакомым, я повернул голову.
Дао! Только уже не в образе лемура, а в форменном пиджаке, при галстуке и строгой юбке. Капитанские погоны. И никакого макияжа.
- Сейчас, Даша. Мы скоро заканчиваем.
Она ушла, я уставился на Федора.
Он - на меня.
- Что?
- Федор Иваныч! - я уже еле стоял на ногах, - Я ее люблю!
- Ну, так и что? Тебя с ложечки покормить?
Я сконфузился, не знал что ответить. Ведь все знает, чертяка! Федор смягчился:
- Ладно, потом познакомлю вас. Только в следующий раз СКЮРТ сними с нее.
- Что такое?
- Специальный Костюм Юной Разведчицы Телесный. Я вообще не понимаю, как ты ее трахнул? Он же из кевлара
4.
Утром проснулся с дикой головной болью. Попытался самоидентифицироваться и вспомнить, что вчера произошло.
Итак, по тайному сценарию Кремля вся эта сборная шобла должна была отколоть Хейлундзян и Внутреннюю Монголию от Китая, а по пекинскому секретному циркуляру - отколоть Сибирь и Дальний Восток от России, по Вашингтону же - и то, и другое, и можно без хлеба.
Нормальные пацаны перетерли эту ситуацию и решили сделать все, как хотят Пекин, Москва и Вашингтон за их деньги.
Причем, Пекин не должен оказывать серьезное сопротивление при отколе Северного Китая, предполагая, что это часть маневра и (или) - учений. Тоже самое с Москвой в отношении Сибири. А когда спохватятся, будет поздно.
Блядь, башка раскалывается. Надо сваливать, пока не поздно. Я с трудом продрал глаза. В двух креслах возле моей кровати сидели Федор Иваныч и Дао. Я смутился.
- Задуманное - наполовину сказанное! Доброго утречка, ваше-ство! - Федор был свеж, бодр и гладко выбрит. Вот что значит армейская выправка.
- А задумано великое эпическое полотно, - продолжил он, - Самое, может быть, выдающееся полотно твоей жизни
Дао смотрела на меня, как мне казалось, с нежностью и улыбалась загадочно, как та мадонна
- Прикройся, у тебя хуй стоит, - Федор кинул мне халат, - все художники думают, что это они рисуют… Нет уж, хуюшки! Ты только своими граблями по полотну водишь. Каждое произведение искусства - совместный продукт заказчика и исполнителя.
- На философию пробило? Где мои сигареты?
На меня накатила волна тошноты. Я сидел, курил и думал, пойти блевануть, или перетерпеть?
- Не ссы, блядь. Тебе вчера присягнула самая сильная армия мира - армия Белой Расы. Скоро за нами будут территории, каких не было ни за одним диктатором со времен Тамерлана. С населением… ну, пока миллионов сто пятьдесят.
- Так, стоп. Я картину вчера нарисовал? Нарисовал. Извольте оплату наличными и я - домой.
- Ты только краску на палитре размесил пока
- Блядь, как голова болит! Ебаные китайцы… это все харбинская «Столичная». А что за «Белая Раса»?
- Вот те здрассьте! Я тебе вчера дал установку накидать композицию, дизайн экстерьера, так сказать. Заметь - я тебя не торопил. А ты как всегда: «хули на завтра откладывать, хули на завтра откладывать»! И наваял за пятнадцать минут в он-лайн режиме.
Я попытался встать и ебнулся на пол, запутавшись ногой в простыне. Дао прыснула.
- Вот и картины тоже так рисуешь, задумчиво произнес Федор, - лопаткой своей нахуяришь краски как попало… Вблизи - хрен проссышь что, а отойдешь подальше - вещь!
- Это вот я сейчас здесь, на полу, в этом сраном офисе китайского контрабандиста, а она мне пристягнула?
- Что «пристягнула»?
- Армия мира, ты же сам сказал, - я дотянулся до колы на столике, и залпом осушил полбутылки.
- А! Присягнула, присягнула
Справившись с очередным приступом тошноты, я спросил:
- И какой же экстерьер я накидал? Надеюсь, никому морду не разбил?
- Докладываю, мой Шихуанди! Мы теперь - Белая Раса. Форма правления - абсолютная демократия, по Чингисхану. Идеология - легизм по Ли Сы в сталинской интерпретации. Флаг - чистый белый холст. Полная отмена налогов для всего населения.
- Бля, а на что же мы жить будем? Где я буду столоваться?
- Аренда ресурсов и территорий. (Камчатку американцам обещал, не забудь) Полное отделение государства от народа, запрет на занятие политикой для населения. Безоговорочная экономическая свобода. Самоуправление в городах.
- Что за бред…
- Китайцам понравилось. Всем китайским воинам старше капрала обещал русских жен и поместья, кстати, тоже не забудь.
- Да хуй на них, где мои джинсы? Джинсы где? А-а-а, вот они висят, серые в елочку из мосторга… А почему Белая Раса?
- Это ты у меня спрашиваешь? Отойди подальше и посмотри.
Я сел обратно на кровать
- Белая Раса, Белая Раса… Ваще ниче так. Подходящее название. Раса - потому что Раса. Потому что Ра-се-я. Понял? Потому что мы люди. Че-ло-ве-ки. Просто - раса, без конкретизации… там, хохол ты или… не хохол. Tabula rasa. Мы китайцев с собой берем?
- Кончай гнать, - Федор с Дао угорали с меня по тихой, как я пытаюсь натянуть джинсы.
- А Белая… ну, во-первых, с этим ебаным потеплением, снег остался только у нас. А снег - по образному выражению Пушкина - он белый. Во-вторых, белая значит незапятнанная, чистая. Белое пятно. Тера инкогнито. У нас же границ не будет. Я это говорил?
- Нет. Про границы не говорил.
- Вот и запиши, хуле сидишь? - меня еще перло на вчерашних дрожжах, но временами по спине бежали мурашки от осознания того, во что я вляпался, - Слушай, Федор Иваныч… Сейчас на полном серьезе. Это же все голимая чепуха, разве это можно показать людям? Скажи мне, что все это понарошку!
- Значит так. Когда люди твою мазню, за бешеные бабки купленную, на стену вешают, они же понимают, - Федор постучал костяшками согнутых пальцев себе по лбу, потом по стенке, - что на стене не настоящие березки и лужок зеленый? Ты же их за дебилов не держишь? Это иллюзия, за которой - стена. Твой покупатель и ты - вы оба это знаете. Ты создаешь для обывателя эту сраную пастораль с розовой воздушной перспективой для того, чтобы его не угнетала объективная реальность, заключающаяся в неизбежном ограничении пространства. Он только этого и хочет. Ему не надо, чтобы ты прорубил в этой стене настоящее окно, потому что там, за стенкой, живет другой такой же обыватель и у него висит на этой стене такая же картина. Он не хочет смотреть на небритое ебло соседа и нюхать его перегар, он предпочитает быть красиво обманутым.
Федор замолчал. Дао смотрела в окно, на тихий китайский дворик с тисами и микробиотой, искусственными скалами и водопадиками. Впрочем, водопадики зимой не функционировали. Я украдкой разглядывал ее, чувствуя какое-то странное притяжение.
- Короче, хорош пиздеть, нам на телевидение пора.
- Да? А это еще зачем?
- Шоу. Явление Хуадзя народу, - Федор кинул мне мою толстовку с огромной надписью на китайском «Мао обещал скидку!» и пуховик, - Американские корабли уже подошли к Сянгану.
Я кое-как собрался
- Одевай, - Федор протянул мне белую маску, изображающую неведомого зверька с обрубками на макушке и двумя резцами, торчащими вперед, надписью «made in china» на обороте. Две такие же маски они с Дао одели на себя.
- Что это? - еле выговорил я, давясь смехом.
- Зайцы, - ответил Федор гнусаво, потому что маска прижимала нос, - Ничего другого не нашли. Взяли в магазине детских игрушек, что осталось. Новый год недавно был, понимаешь? Уши отрубить пришлось.
- А зачем они вообще?
- Это все в рамках твоей концепции. Чиновник… простите, воин Белой Расы - не человек, а маска. Без имени, фамилии, без сердца, без печени, без яиц… без лица. Он - винтик с инвентарным номером… Он не имеет права болеть, чего-то желать или испытывать сострадание.… Опять же - Белая Раса. Все с белыми ебалами должны быть, хоть ты нигер.… Ну чего ты так смотришь? Сделаем потом нормальные маски! Твоя номер один будет.
продолжение сериала