"Дорогой друг Гитлер"
Среди великого множества жанров и стилей мирового кинематографа, являющегося общепризнанным универсальным языком современного искусства, уникальным образцом аутентичности является индийское кино. Продукция Болливуда была и остаётся “вещью в себе” - фильмы снимаются в основном “для внутреннего употребления” в самой Индии и подчиняются канонам стиля, выработанным ещё в середине прошлого века и с тех пор претерпевшие лишь незначительные изменения в угоду требованиям сегодняшнего дня.
Главным жанром индийского кино является мелодрама в её изначальном значении и виде - произведение, раскрывающее суть поступков героев путём противопоставления чувств и обстоятельств: добро - зло, любовь - ненависть, война - мир. В Болливуде - индийской “кинокухне” - это “блюдо” приправляется предельно эмоциональной игрой актёров и подаётся с “гарниром” в виде обязательных музыкальных номеров с песнями-танцами и прочим национальным колоритом. Болливудские фильмы, снятые в иных жанрах, будь то драма или боевик, тем не менее неизбежно несут на себе печать канонов национального кино и культурных традиций Индии.
Фильм “Дорогой друг Гитлер” (оригинальное название “Ганди - Гитлеру” (Gandhi to Hitler)), заявленный как военно-историческая драма, является свободным индийским римейком знаменитой картины “Бункер” немецкого режиссёра Оливера Хиршбигеля о последних днях Третьего рейха с добавлением новых сюжетных линий, развивающихся параллельно основному действию.
В одной из них Махатма Ганди пишет и шлёт из Индии письма Гитлеру, в которых он призывает “дорого друга” одуматься и прекратить начатую им войну, проповедуя, по ходу действия, свою философию ненасилия (сатьяграха) местному населению на фоне пасторальных пейзажей.
Общие благость и умиротворение, снисходящие от учения Ганди на его паству, неожиданно прерываются в сцене с девочкой, бегущей в белом платье по полю: бежит она себе-бежит по своим девчоночьим делам и вдруг раздаётся выстрел, слышится крик, на груди девочки появляется алое пятно и она падает на поле в нечто колосящееся. Кто её убил, зачем и убил ли вообще - непонятно. Сцена не имеет дальнейшего сюжетного развития и объяснения. Наверное, пуля из Германии прилетела - эхо войны, так сказать. Но это и не важно - ненасилие, так ненасилие. Воды Ганга не замутились, всеобщее умиротворение не нарушилось и ладненько.
Другой дополнительной сюжетной линией фильма являются приключения отряда индийских солдат в Германии. Был такой деятель - Субхас Чандра Бозе, весьма уважаемый борец за независимость Индии, но, в отличие от Ганди, ни разу не пацифист. Бозе очень бойко задружился и с немцами, и с японцами, был и в Берлине, и в Токио привечаем, и организовал два легиона индийских солдат, один из которых воевал в Азии на стороне японцев, а второй - за немцев в Европе, куда нас неминуемо приводят события фильма. После обучения военному делу и тренировок, перемежающихся песнями и плясками, отряд индийских солдат прибывает в Германию, где оный некоторое время тусуется где-то на задворках Берлина и начинает хотеть домой. Решено пробираться в Индию, но, почему-то, через Швейцарию.
Советские войска в количестве пяти человек в одном американском джипе Willys и небольшой колонны пехотинцев триумфально входят в Берлин и на протяжении всего фильма находятся в пятистах метрах от бункера Гитлера, о чём тому периодически сообщают его всё более печалящиеся подданные. Солдатам Красной армии приветственно машут платочками немецкие женщины, одетые в дутые пальтишки фасона восьмидесятых годов прошлого века поверх индийских сари. Они стройными рядами покидают скромно горящий на задворках Болливуда Берлин и наверное тоже хотят попасть в Индию, как и индийские солдаты и тоже через Швейцарию.
Тем временем в бункере под Рейхстагом Гитлер собирает своих военачальников - истинных арийцев слепо преданных своему фюреру и выглядящих, в силу национальности актёров их исполняющих, как в страшном сне Иосифа Виссарионовича Сталина. Внешность самого Гитлера в фильме - отдельная песня. Более нелепого фюрера в кино мне ещё не доводилось видеть. Даже умышленно карикатурный Гитлер в фильме Квентина Тарантино “Бесславные ублюдки” не настолько жалок, нелеп и убог как индийский актёр Рагувир Ядав, воплотивший его образ этом фильме.
Мало того, что при всех условных допущениях и вольностях в изображении фюрера в искусстве, Ядав получился похожим на Гитлера как свинья на коня - налепили поверх седых волос актёра брюнетистую нашлёпку с косым пробором, придали усам форму зубной щётки, одели в обыкновенный двубортный пиджачишко с чёрным галстуком и всё - готов самый кровавый тиран в истории человечества.
Игра самого Ядава под стать его гардеробу и всему фильму в целом- на протяжении практически всего времени, которое он проводит на экране, актёр играет с одним выражением лица, вызывающим ассоциации с лицом человека страдающего хронической непроходимостью кишечника. Возможно, это символ общегерманской проблемы того времени, когда вся нация вместе со своим фюрером жаждет облегчения, но увы - ход войны уже не изменить, как не повернуть вспять те же воды того же Ганга... Такая вот метафора.
Размеренное развитие сюжета немного оживляют своим появлением Ева Браун, поющая и танцующая на всех столах бункера, пьющая из горла с офицерами вермахта, виляющая задом и клянущаяся в вечной любви к родине, рейху и лично фюреру с негорящей сигареткой в зубах, а также индийские солдаты, мысленно телепортирующиеся в Индию на праздник красок, на котором в ярких сари пляшут их ненаглядные Амриты и также мысленно посылающие им письма аки товарищ Сухов своей Катерине Матвеевне.
Зрелищности фильма могла бы добавить сцена с советскими солдатами, которые, по прежнему находясь в пятистах метрах от бункера, умудряются попутно снасильничать полторы тысячи похожих на афганок женщин из конвоя, о чём в фильме сообщают Гитлеру, но каноническое целомудрие индийского кино берёт верх над потенциальной эффектностью эпизода и нам, естественно, ничего такого не показывают, хотя сцена с отравлением детей Геббельса его женой в фильме очень даже присутствует и выражение лица у отравительницы Магды при этом такое, будто она скармливает собственным чадам “киндер-сюрпризы”, а не ампулы с цианидом.
Справедливости ради стоит всё-таки отметить истерику Гитлера, повторяющую, в меру способностей актёрского ансамбля, уже легендарную сцену из “Бункера”. Рагувир Ядав таки “дал эмоцию и нерв” в данном эпизоде и в итоге его жестикуляция и телодвижения вместе с характерными индусскими возгласами “хый” и “ача-ача” вызывает приступы неудержимого смеха у зрителей похлеще ютьюбовских поделок-переделок дуэта Шестаков-Бочаров на эту тему.
Дальше всё по “Бункеру” - монологи и диалоги находящихся в бункере, свадьба Гитлера и Евы Браун, прощальное обращение фюрера к нации, все по очереди неторопливо стреляются согласно иерархии Третьего рейха из блестящих хромированных пистолетов, которые наверное были украдены из реквизита съёмочной группы индийского римейка “Криминального чтива”.
Ганди пишет последнее письмо “дорогому другу Гитлеру”, которое тот уже никогда не получит...
Выход фильма в мировой прокат вызвал очень неоднозначную реакцию со стороны критиков и зрителей. Создатели фильма получили множество претензий к своей работе со стороны историков и международных еврейских организаций. Болливуд, похоже, без задней мысли снимал байопик о великом политическом деятеле, которым Гитлер и по сей день считается в Индии, не испытавшей на себе ужасы Второй мировой войны.
Режиссер картины Ракеш Кумар высказался о своем детище так: "Мы всего лишь стремимся сфокусироваться на личности Гитлера, его небезопасном положении, поглотившем фюрера на последних этапах жизни, и харизматичности данного человека".
Фильм, кстати, вполне смотрибелен и местами смешон до колик. Вся эта дремучая серьёзность с которой снята картина, помноженная на несчётное количество исторических и фактологических нестыковок в сюжете и дополненная множеством технических и художественных ляпов в постановке имеет лишь один по-настоящему серьёзный недостаток - создатели фильма не додумались снять Гитлера и остальных героев фильма танцующими под финальные титры. Именно этого маленького штриха не хватило для того, чтобы серьёзность фильма воспринималась зрителем как гротеск, а драма - как фарс. И тогда фильм вполне мог бы занять достойное место в ряду пародийных комедий, к созданию которой индийские кинематографисты подошли намного ближе, чем к биографической драме, которую они изначально снимали.
© Влад Довлатов, 2015