OТЕЛЬ ГРАНД БУДАПЕШТ: КАК ОБМАНУТЬ ВРЕМЯ
Отель "Гранд Будапешт", реж. Уэс Андерсон, 2014
Отель "Гранд Будапешт" - простой и сложный, как фрактал. Можно сколько угодно раскладывать его на части, но каждая новая деталь будет по-прежнему воспроизводить идею целого. Внутри этой насыщенной конструкции персонажам не предоставляется никакого намека на психологическую свободу, все они - только функции авторского высказывания. Если вдруг возникает иллюзия спонтанности, как в эпизоде, когда Густав обрывает свою высокопарную болтовню резким "а ну на хрен!", то это лишь еще одна авторская метка. В данном случае, режиссер, заигрывая со зрителем, дает понять: только что был момент откровения. Неслучайно, эти же слова позже повторит Мустафа. "Слабые проблески человечности еще встречаются на этой варварской бойне, которая некогда была известна как цивилизация. На самом деле, этому способствуем мы..."
Отточенность структуры и отсутствие психологизма являются главной причиной, почему одни восхищаются фильмом, а другие остаются к нему равнодушны. Дело не в интеллектуальной подготовленности зрителя, а в изначальном настрое на разные способы получения удовольствия. Мне кажется, Андерсон избирает форму, идеально соответствующую его мысли (не берусь судить, много ли там осталось от Цвейга). И те, кто почувствовал искренность интонации, с которой режиссер обращается к зрителю, не станут сетовать на недостаток достоверности у вымышленных героев.
В фильме два главных антагониста, один из них - время. Если по ходу перипетий сюжета вы успеваете рефлексировать, вами будет найдено множество ключей и множество дверей - стоит открыть одну из них, как все остальные распахнутся сами собой. Я отмечу лишь самое очевидное, а именно: совершенно избыточное с точки зрения развития повествования нагромождение временных пластов. Их последовательность воспроизводит ступени, по которым мы нисходим, знакомясь с содержимым книги - изучаем обложку, название, читаем предисловие и далее движемся по главам. Однако подражание литературной структуре - лишь техническая сторона дела, в лучшем случае, дань уважения слову как единственно надежному архиву памяти. Главный же материал, с которым работает автор, - это время. Оно дает о себе знать не только сменой исторических горизонтов, но и следами непрерывной изменчивости внутри каждого из них.
Итак, сначала безымянная девочка приходит на могилу писателя. Этот эпизод можно принять за настоящее время, за точку отсчета. Зима, девочка с книгой идет по кладбищу, подходит к памятнику. Все это с ходу считывается как клише, обозначающее скоротечность жизни и неизбежность смерти. Кстати, режиссер совершенно сознательно насыщает свой фильм всевозможными клише - это тот случай, когда количество переходит в качество. Поддерживая легкомысленный тон и словно иронизируя над собой, автор сбивает пафос с повествования и уводит в тень то, что ему действительно дорого... Но вернемся к девочке. Она не просто так приходит на могилу, в руках у нее ключ. Сам по себе ключ - одна из главных сквозных деталей фильма, но я не буду сейчас на это отвлекаться. Хочу отметить другое: девочка далеко не первая, кто приходит с ключом - на памятнике их уже множество; каждый из этих ключей обозначает чью-то судьбу, отмеряет чей-то отрезок времени.
Затем мы движемся в прошлое и застаем писателя живым. Он объясняет, откуда взял сюжет для своей книги. Рядом с писателем резвится внук - снова клише: ребенок и старик. Но есть более важная деталь: в соседней комнате, которую мы видим сквозь дверной проем, идет ремонт, старые стены прокрываются свежей краской. Похоже, очень скоро писателя выселят на улицу - ту самую, по которой потом будет идти девочка с книгой.
В третьем прыжке во времени мы попадаем в реальность, соответствующую рассказу писателя. Мы встречаем его молодым и скучающим в отеле "Гранд Будапешт". Если отель - это образ мира, то комната - место человека в этом мире и знак его одиночества. Здесь писателя пока никто не торопит, впереди у него полно свободного времени. Впрочем, сам "Гранд Будапешт" переживает не лучшую свою пору: обезличенный фасад, ветшающие интерьеры, пустующие комнаты, снизившиеся стандарты обслуживания, - позже нам сообщат, что отель в итоге будет снесен. Случайно писатель знакомится со странным владельцем отеля по имени Мустафа. Тот соглашается рассказать, каким образом ему досталось это заведение.
Так мы перемещаемся по временной шкале в еще более отдаленное прошлое и узнаем историю старшего консьержа Густава, его молодого ученика Зеро Мустафы и девушки Агаты. Кажется, здесь мы наконец обретаем твердую почву - мир, не пораженный плесенью ностальгии, идеальный мир, в котором даже отрицательные герои исправно играют свои роли, а смерть - лишь повод для заварушки вокруг наследства. Однако иллюзии не суждено длиться вечно. Ветры перемен, обозначенные темой войны, уже начинают подтачивать это стройное здание.
В конце фильма, по завершении основной истории, вся эта слоеная конструкция переворачивается, и мы, как по ступеням, возвращаемся к девушке с книгой.
Я сказал, что в фильме два антагониста и один из них - время. Оно безжалостно, неизбывно, оно течет, увлекает в свой поток всех живущих и постепенно стирает всякую память о былом. Противостоит времени идея, которую автор персонифицирует в образе консьержа Густава. Мсье Густав описывается как человек, который придерживается устаревшего кодекса поведения, говорит на языке, давно вышедшем из моды, обильно поливает себя парфюмом, умеет ублажить дам, стоящих одной ногой в могиле. По словам Мустафы, время мсье Густава прошло задолго до того, как тот появился на свет. Фактически, это означает, что он живет вне времени, в некотором роде, святой. По наивности своей или в силу благородства мсье Густав пытается обустроить мир так, чтобы поддержать иллюзию, будто времени не существует. Усилия его кажутся тщетными, но именно благодаря этим усилиям мир не разлетается вдребезги. Как отель "Гранд Будапешт" - образ идеального мира, так консьерж Густав - идеальный его обитатель, на котором этот мир держится.
Собственно, в этой оппозиции и заключена заветная мысль автора: неумолимому времени противостоит тленный мир человека. В какой келье не укроешься - будь то номер в гостинице, комната для обслуживающего персонала, купе поезда или просто книга, - поражение неизбежно. Однако, лишь притворившись, что время остановилось, и продолжая обустраивать свой хрупкий мир так, словно ничего важнее этого нет, можно сохранить равновесие. Или, по крайней мере, отложить безумие человечества... В одном из моих любимых эпизодов надзиратель проверяет продукты, доставленные заключенным. Он бесцеремонно рубит колбасу, режет хлеб... Вдруг ему попадается коробочка с пирожным. Он раскрывает, смотрит на содержимое, и рука не поднимается разрушить всю эту бесполезную и трогательную в своей банальности прелесть. А меж тем, именно в пирожном (а вовсе не в хлебе или колбасе) спрятано орудие побега из тюрьмы. По-моему, это восхитительно.
Отель "Гранд Будапешт" - простой и сложный, как фрактал. Можно сколько угодно раскладывать его на части, но каждая новая деталь будет по-прежнему воспроизводить идею целого. Внутри этой насыщенной конструкции персонажам не предоставляется никакого намека на психологическую свободу, все они - только функции авторского высказывания. Если вдруг возникает иллюзия спонтанности, как в эпизоде, когда Густав обрывает свою высокопарную болтовню резким "а ну на хрен!", то это лишь еще одна авторская метка. В данном случае, режиссер, заигрывая со зрителем, дает понять: только что был момент откровения. Неслучайно, эти же слова позже повторит Мустафа. "Слабые проблески человечности еще встречаются на этой варварской бойне, которая некогда была известна как цивилизация. На самом деле, этому способствуем мы..."
Отточенность структуры и отсутствие психологизма являются главной причиной, почему одни восхищаются фильмом, а другие остаются к нему равнодушны. Дело не в интеллектуальной подготовленности зрителя, а в изначальном настрое на разные способы получения удовольствия. Мне кажется, Андерсон избирает форму, идеально соответствующую его мысли (не берусь судить, много ли там осталось от Цвейга). И те, кто почувствовал искренность интонации, с которой режиссер обращается к зрителю, не станут сетовать на недостаток достоверности у вымышленных героев.
В фильме два главных антагониста, один из них - время. Если по ходу перипетий сюжета вы успеваете рефлексировать, вами будет найдено множество ключей и множество дверей - стоит открыть одну из них, как все остальные распахнутся сами собой. Я отмечу лишь самое очевидное, а именно: совершенно избыточное с точки зрения развития повествования нагромождение временных пластов. Их последовательность воспроизводит ступени, по которым мы нисходим, знакомясь с содержимым книги - изучаем обложку, название, читаем предисловие и далее движемся по главам. Однако подражание литературной структуре - лишь техническая сторона дела, в лучшем случае, дань уважения слову как единственно надежному архиву памяти. Главный же материал, с которым работает автор, - это время. Оно дает о себе знать не только сменой исторических горизонтов, но и следами непрерывной изменчивости внутри каждого из них.
Итак, сначала безымянная девочка приходит на могилу писателя. Этот эпизод можно принять за настоящее время, за точку отсчета. Зима, девочка с книгой идет по кладбищу, подходит к памятнику. Все это с ходу считывается как клише, обозначающее скоротечность жизни и неизбежность смерти. Кстати, режиссер совершенно сознательно насыщает свой фильм всевозможными клише - это тот случай, когда количество переходит в качество. Поддерживая легкомысленный тон и словно иронизируя над собой, автор сбивает пафос с повествования и уводит в тень то, что ему действительно дорого... Но вернемся к девочке. Она не просто так приходит на могилу, в руках у нее ключ. Сам по себе ключ - одна из главных сквозных деталей фильма, но я не буду сейчас на это отвлекаться. Хочу отметить другое: девочка далеко не первая, кто приходит с ключом - на памятнике их уже множество; каждый из этих ключей обозначает чью-то судьбу, отмеряет чей-то отрезок времени.
Затем мы движемся в прошлое и застаем писателя живым. Он объясняет, откуда взял сюжет для своей книги. Рядом с писателем резвится внук - снова клише: ребенок и старик. Но есть более важная деталь: в соседней комнате, которую мы видим сквозь дверной проем, идет ремонт, старые стены прокрываются свежей краской. Похоже, очень скоро писателя выселят на улицу - ту самую, по которой потом будет идти девочка с книгой.
В третьем прыжке во времени мы попадаем в реальность, соответствующую рассказу писателя. Мы встречаем его молодым и скучающим в отеле "Гранд Будапешт". Если отель - это образ мира, то комната - место человека в этом мире и знак его одиночества. Здесь писателя пока никто не торопит, впереди у него полно свободного времени. Впрочем, сам "Гранд Будапешт" переживает не лучшую свою пору: обезличенный фасад, ветшающие интерьеры, пустующие комнаты, снизившиеся стандарты обслуживания, - позже нам сообщат, что отель в итоге будет снесен. Случайно писатель знакомится со странным владельцем отеля по имени Мустафа. Тот соглашается рассказать, каким образом ему досталось это заведение.
Так мы перемещаемся по временной шкале в еще более отдаленное прошлое и узнаем историю старшего консьержа Густава, его молодого ученика Зеро Мустафы и девушки Агаты. Кажется, здесь мы наконец обретаем твердую почву - мир, не пораженный плесенью ностальгии, идеальный мир, в котором даже отрицательные герои исправно играют свои роли, а смерть - лишь повод для заварушки вокруг наследства. Однако иллюзии не суждено длиться вечно. Ветры перемен, обозначенные темой войны, уже начинают подтачивать это стройное здание.
В конце фильма, по завершении основной истории, вся эта слоеная конструкция переворачивается, и мы, как по ступеням, возвращаемся к девушке с книгой.
Я сказал, что в фильме два антагониста и один из них - время. Оно безжалостно, неизбывно, оно течет, увлекает в свой поток всех живущих и постепенно стирает всякую память о былом. Противостоит времени идея, которую автор персонифицирует в образе консьержа Густава. Мсье Густав описывается как человек, который придерживается устаревшего кодекса поведения, говорит на языке, давно вышедшем из моды, обильно поливает себя парфюмом, умеет ублажить дам, стоящих одной ногой в могиле. По словам Мустафы, время мсье Густава прошло задолго до того, как тот появился на свет. Фактически, это означает, что он живет вне времени, в некотором роде, святой. По наивности своей или в силу благородства мсье Густав пытается обустроить мир так, чтобы поддержать иллюзию, будто времени не существует. Усилия его кажутся тщетными, но именно благодаря этим усилиям мир не разлетается вдребезги. Как отель "Гранд Будапешт" - образ идеального мира, так консьерж Густав - идеальный его обитатель, на котором этот мир держится.
Собственно, в этой оппозиции и заключена заветная мысль автора: неумолимому времени противостоит тленный мир человека. В какой келье не укроешься - будь то номер в гостинице, комната для обслуживающего персонала, купе поезда или просто книга, - поражение неизбежно. Однако, лишь притворившись, что время остановилось, и продолжая обустраивать свой хрупкий мир так, словно ничего важнее этого нет, можно сохранить равновесие. Или, по крайней мере, отложить безумие человечества... В одном из моих любимых эпизодов надзиратель проверяет продукты, доставленные заключенным. Он бесцеремонно рубит колбасу, режет хлеб... Вдруг ему попадается коробочка с пирожным. Он раскрывает, смотрит на содержимое, и рука не поднимается разрушить всю эту бесполезную и трогательную в своей банальности прелесть. А меж тем, именно в пирожном (а вовсе не в хлебе или колбасе) спрятано орудие побега из тюрьмы. По-моему, это восхитительно.