Неандертальские погребения и "происхождение религии"
Вокруг так называемых неандертальских погребений уже больше ста лет идут споры. Были ли на самом деле погребения, а если да, то связаны они с религиозными представлениями или нет? Такая глубокая древность "суеверий" и обрядов плохо сочетается с заявлениями о позднем происхождении религии. Но и о врожденности религии эти погребения говорят ещё меньше. Обсуждение неандертальских погребений заставляет учёных обращаться к теме погребений вообще. Самое интересное, что существует множество видов погребений в одном регионе. И границы практикования определенной формы захоронения не совпадают с культурными и этническими границами. Есть основания (вслед за Б. Малиновским) утверждать, что погребальные обряды слабо соотносятся с верованиями и мировоззрением. Думаю, особенно это выявляется при анализе обычаев христианских народов. Все празднуют поминки, отмечают 40 день, но церковь не может объяснить, зачем это нужно. Возникает вопрос - правильно ли мы подходим к проблеме древних погребений?
Наиболее удачно разбирал вопрос о неандертальских погребениях С.А. Токарев в книге "Ранние формы религии" (1964). Токарев не столько ответил на вопросы, сколько наметил верный путь их решения. "Иначе говоря, по Харузину, основа всех траурных обычаев - суеверные идеи об умершем.
Это господствующее среди большинства учёных стремление вывести все погребальные обычаи из чисто суеверных, т.е. религиозных мотивов порождено знакомой нам идеалистической тенденцией - сводить, всё, что возможно, к религии и ставить на голову действительные факты. Если же посмотреть без идеалистических очков на огромное множество имеющихся у нас описаний погребальных обрядов разных народов, то нетрудно увидеть, что они в основе своей порождены отнюдь не суеверными представлениями, а, как и сами приемы погребения, более глубокими, инстинктивно-эмоциональными импульсами, унаследованными, очевидно, от эпохи становления человека" /Токарев, с.173/. Главная заслуга Токарева в том, что он поставил под сомнение саму связь погребального ритуала и верований, которые якобы всегда предшествуют обычаю. Вопрос о характере закономерностей образования обряда очень важен, и не только в отношении погребений. Что касается естественных истоков, то здесь Токарев, очевидно, преувеличивает. Если такие истоки и были, из них не смог сформироваться обряд. Но обряд мог сформироваться на основе некоей более ранней практики, смысл которой был давно утерян, а форма воспроизводилась. Нерассуждающее копирование, воспроизодство типично для культур с магическим (то есть пралогическим) мышлением.
Совсем не бесспорно, что погребение связано с религией. И внимание тут нужно уделить прежде всего не самим погребениям, а религии. Сам же Токарев разделяет общую ошибочную установку, что все суеверия - "ранние формы религии". Связь и общность различных суеверий, верований, взглядов и религиозных учения и практики фиксируются вполне надежно. Но означает ли это религиозность древнейших верований? Нисколько. Если религия вобрала в себя, переработав, некоторые верования, и вообще объявила верования своей первичной формой, "предтечей", не значит, что так и было. Сходство и заимствование указывают на 1) частичную преемственность, 2) сходство типа мышления и мировоззрения. Именно сходство, а не совпадение. Сходство нуждается в исследовании. Эти "дикие" верования несовместимы с нашим сегодняшним мышлением, если и не опирающемся на логику и науку, то по крайней мере учитывающем их. Но если с нашей точки зрения, между верованием "примитивных" племен на посмертное существование и религиозным учением нет принципиальной разницы, то это показывает нашу близорукость. Мы ошибаемся. У древних людей было иное представление о жизни и смерти. Называть его религиозным нет оснований так же, как считать религиозной веру ребенка в Деда-Мороза. Но как сложились эти представления?
Я считаю, что верования не предшествовали обычаям погребения, а наследовали им. Все верования нельзя выводить из погребальных обрядов, как это делал в 18 веке Толанд, но эти обряды и правда очень важны. Как же возникли обряды, если в их основе не лежало верование? Механизм формирование верований и мифов был очень хорошо выяснен ещё Э.Б. Тайлором в его "Антропологии" (1881), но эта ценная книга почему-то намного менее известна, чем его более ранняя работа "Первобытная культура" (1871), переиздававшаяся в советское время. Суть идеи Тайлора проста: в основе мифа - наивная попытка ретроспективного объяснения, фантастической реконструкции событий прошлого на основании догадок. "Мы знаем, как сильно в нас желание находить объяснение для всего на свете. Подобное желание столь же сильно и у варваров, и согласно тому они придумывают такие объяснения, какие могут удовлетворить их умы. Но они способны делать и дальнейший шаг, и их объяснения превращаются в форму рассказов с именами лиц и мест, становясь таким образом полными мифами. Образованные люди в настоящее время не считают честным делом составление фиктивной истории подобным путем; но люди с недисциплинированным умом, находящиеся в том состоянии, которое называют мифослагательным, которое существовало начиная с периода дикости и ещё не совсем исчезло среди нас, бесцеремонно превращают свои догадки о том, что могло случиться, в самые оживленные рассказы о том, что, по их словам, случилось. Так, когда сравнительная анатомия была неизвестна, люди, находя в земле огромные ископаемые кости, считали их остатками огромных животных и огромных людей или великанов, живших прежде на Земле." /Тайлор Э.Б. Антропология (Введение к изучению человека и цивилизации). Пер. с англ. 3-е изд. СПб.,1908. с.384/. Тайлор дал нам ключ, но мы им не воспользовались. Пралогическое мышление объясняет равным образом как возникновение мифов, так и обрядов. Самое интересное, что обряд, обычай мог сформироваться раньше мифа и - как мне думается - послужить основой вознкновения целой группы взглядов, представлений о мертвецах и посмертном мире.
Действительно ли первобытные люди, в том числе неандертальцы, верили в посмертное существование? Нет никаких оснований говорить об этом. Но какие-то "погребальные" обычаи наблюдаются на материале археологических находок. Почему я поставил слово погребальные в кавычки? Потому что никому из учёных не приходит в голову, что провожали живых! Но тема убиства и оставления стариков прямо подводит к этому вопросу. Не были ли те, кто кажется нам погребенными - оставлены умирать? Это бы полностью объясняло сопровождающие мертвецов предметы - их попросту давали живым. Но так как человек оставался умирать, он не двигался с места и ждал смерти. Позднее люди, которые потеряли смысл этого обычая снабжать оставленного - "уходящего" пищей и минимумом предметов для защиты от непогоды и зверей, могли просто воспроизводить обряд, который был ими реконструирован, выдуман. Как и историки, древние люди думали, что их предки (или какое-то соседнее племя) снабжало едой покойников, а делали так же из уважения к предкам. Именно непонимание старого обычая, превратившегося в ритуальный обряд, и послужило толчком к возникновению странных верований.
Умершим считался не тот, кто не подает признаков жизни, а тот, кого "вычеркнули" из перечня живущих, кого уже не считали членом общины. Это могли быть не только старики, но и больные, изгнанники, потерявшиеся. Отсюда и вера в живых покойников. То, что позже стало нелепым суеверием - когда то было реакцией на действительные события. Сталкиваясь с живым "умершим", люди пугались, не знали, как себя вести. "Оживший" мертвец, по их представлениям, должен был вредить живым. Не исключено, что иногда так оно и было. "Мертвец" мог примкнуть к другому племени и вредить уже как настоящий враг. Так что не стоит смеяться над суевериями предков: мы живем в совершенно ином мире, где совершаются иные события, поэтому не можем понять страхи древних людей. Конечно, их страхи не были полностью рациональными, пралогическое мышление создавало целый комплекс верований в посмертную жизнь. Но начальным толчком могли служить вполне реальные события.
Мы сейчас заколачиваем гробы, уже не помня, что когда-то всё делали, чтобы не дать мертвецам вернуться. Иррациональный страх перед мертвецами первоначально мог быть страхом перед считавшимися мертвыми, мертвецами "де юре". Пралогическое мышление не различает мнение и действительность - раз человек сочтен мертвым, он должен быть мертв! Обычаи вторичного убивания покойников, повреждения останков имеют очень большую древность. То, что иногда интерпретаторы археологических находок воспринимают как "трепанацию черепа" и медицинскую операцию - на самом деле повреждение черепа в целях предотвращения оживления. Могу высказать предположение, что не было способов определения смерти, да и не старались установить, на самом ли деле человек умер. Даже в средневековой Руси выражение "избить до смерти" вовсе не выражало факт убийства в нашем понимании, а крик "убивают!" не означал, что на самом деле хотят убить. Слово "обморок" явно указывает на смерть (ср. "обмереть" и "умереть"). То есть смерть могла быть и неокончательной (либо, иначе, человек мог продолжать жить, когда он вроде бы умер). Смертельно больной, чудом выздоровевший - считался как бы выходцем с того света. Не в этом ли секрет древних историй (включая новозаветные) о воскрешении? С точки зрения древних всё, что сегодня делают врачи в отделении реанимации - самое настоящее воскрешение.
То, что я предложил - не более чем рабочая версия, ядро теории изучения древних верований и обрядов, связанных со смертью и посмертным бытием. У меня есть все основания предполагать, что вся вера в загробный мир порождена истолкованием, в манере пралогического мышления, уже существовавших ранее погребальных обычаев, которые поначалу носили характер провода живых и были лишены всякой мистики и суеверия. Это направление исследования может стать перспективным, если привлечь большой корпус исторических, археологических, этнографических, фольклорных фактов, а также религиозных обычаев. Подобное исследование прольет свет на корни самых важных человеческих суеверий, которые распространены и сегодня - веру в душу, загробную жизнь, путешествие человека в иной мир. "Неандертальские погребения" в этом случае займут своё подобающее место в теории, перестав быть предметом споров о религиозности неандертальца.
Библиография литературы на русском языке о неандертальских погребениях и погребальной культуре вообще: http://drevniy-daos.livejournal.com/293639.html
Наиболее удачно разбирал вопрос о неандертальских погребениях С.А. Токарев в книге "Ранние формы религии" (1964). Токарев не столько ответил на вопросы, сколько наметил верный путь их решения. "Иначе говоря, по Харузину, основа всех траурных обычаев - суеверные идеи об умершем.
Это господствующее среди большинства учёных стремление вывести все погребальные обычаи из чисто суеверных, т.е. религиозных мотивов порождено знакомой нам идеалистической тенденцией - сводить, всё, что возможно, к религии и ставить на голову действительные факты. Если же посмотреть без идеалистических очков на огромное множество имеющихся у нас описаний погребальных обрядов разных народов, то нетрудно увидеть, что они в основе своей порождены отнюдь не суеверными представлениями, а, как и сами приемы погребения, более глубокими, инстинктивно-эмоциональными импульсами, унаследованными, очевидно, от эпохи становления человека" /Токарев, с.173/. Главная заслуга Токарева в том, что он поставил под сомнение саму связь погребального ритуала и верований, которые якобы всегда предшествуют обычаю. Вопрос о характере закономерностей образования обряда очень важен, и не только в отношении погребений. Что касается естественных истоков, то здесь Токарев, очевидно, преувеличивает. Если такие истоки и были, из них не смог сформироваться обряд. Но обряд мог сформироваться на основе некоей более ранней практики, смысл которой был давно утерян, а форма воспроизводилась. Нерассуждающее копирование, воспроизодство типично для культур с магическим (то есть пралогическим) мышлением.
Совсем не бесспорно, что погребение связано с религией. И внимание тут нужно уделить прежде всего не самим погребениям, а религии. Сам же Токарев разделяет общую ошибочную установку, что все суеверия - "ранние формы религии". Связь и общность различных суеверий, верований, взглядов и религиозных учения и практики фиксируются вполне надежно. Но означает ли это религиозность древнейших верований? Нисколько. Если религия вобрала в себя, переработав, некоторые верования, и вообще объявила верования своей первичной формой, "предтечей", не значит, что так и было. Сходство и заимствование указывают на 1) частичную преемственность, 2) сходство типа мышления и мировоззрения. Именно сходство, а не совпадение. Сходство нуждается в исследовании. Эти "дикие" верования несовместимы с нашим сегодняшним мышлением, если и не опирающемся на логику и науку, то по крайней мере учитывающем их. Но если с нашей точки зрения, между верованием "примитивных" племен на посмертное существование и религиозным учением нет принципиальной разницы, то это показывает нашу близорукость. Мы ошибаемся. У древних людей было иное представление о жизни и смерти. Называть его религиозным нет оснований так же, как считать религиозной веру ребенка в Деда-Мороза. Но как сложились эти представления?
Я считаю, что верования не предшествовали обычаям погребения, а наследовали им. Все верования нельзя выводить из погребальных обрядов, как это делал в 18 веке Толанд, но эти обряды и правда очень важны. Как же возникли обряды, если в их основе не лежало верование? Механизм формирование верований и мифов был очень хорошо выяснен ещё Э.Б. Тайлором в его "Антропологии" (1881), но эта ценная книга почему-то намного менее известна, чем его более ранняя работа "Первобытная культура" (1871), переиздававшаяся в советское время. Суть идеи Тайлора проста: в основе мифа - наивная попытка ретроспективного объяснения, фантастической реконструкции событий прошлого на основании догадок. "Мы знаем, как сильно в нас желание находить объяснение для всего на свете. Подобное желание столь же сильно и у варваров, и согласно тому они придумывают такие объяснения, какие могут удовлетворить их умы. Но они способны делать и дальнейший шаг, и их объяснения превращаются в форму рассказов с именами лиц и мест, становясь таким образом полными мифами. Образованные люди в настоящее время не считают честным делом составление фиктивной истории подобным путем; но люди с недисциплинированным умом, находящиеся в том состоянии, которое называют мифослагательным, которое существовало начиная с периода дикости и ещё не совсем исчезло среди нас, бесцеремонно превращают свои догадки о том, что могло случиться, в самые оживленные рассказы о том, что, по их словам, случилось. Так, когда сравнительная анатомия была неизвестна, люди, находя в земле огромные ископаемые кости, считали их остатками огромных животных и огромных людей или великанов, живших прежде на Земле." /Тайлор Э.Б. Антропология (Введение к изучению человека и цивилизации). Пер. с англ. 3-е изд. СПб.,1908. с.384/. Тайлор дал нам ключ, но мы им не воспользовались. Пралогическое мышление объясняет равным образом как возникновение мифов, так и обрядов. Самое интересное, что обряд, обычай мог сформироваться раньше мифа и - как мне думается - послужить основой вознкновения целой группы взглядов, представлений о мертвецах и посмертном мире.
Действительно ли первобытные люди, в том числе неандертальцы, верили в посмертное существование? Нет никаких оснований говорить об этом. Но какие-то "погребальные" обычаи наблюдаются на материале археологических находок. Почему я поставил слово погребальные в кавычки? Потому что никому из учёных не приходит в голову, что провожали живых! Но тема убиства и оставления стариков прямо подводит к этому вопросу. Не были ли те, кто кажется нам погребенными - оставлены умирать? Это бы полностью объясняло сопровождающие мертвецов предметы - их попросту давали живым. Но так как человек оставался умирать, он не двигался с места и ждал смерти. Позднее люди, которые потеряли смысл этого обычая снабжать оставленного - "уходящего" пищей и минимумом предметов для защиты от непогоды и зверей, могли просто воспроизводить обряд, который был ими реконструирован, выдуман. Как и историки, древние люди думали, что их предки (или какое-то соседнее племя) снабжало едой покойников, а делали так же из уважения к предкам. Именно непонимание старого обычая, превратившегося в ритуальный обряд, и послужило толчком к возникновению странных верований.
Умершим считался не тот, кто не подает признаков жизни, а тот, кого "вычеркнули" из перечня живущих, кого уже не считали членом общины. Это могли быть не только старики, но и больные, изгнанники, потерявшиеся. Отсюда и вера в живых покойников. То, что позже стало нелепым суеверием - когда то было реакцией на действительные события. Сталкиваясь с живым "умершим", люди пугались, не знали, как себя вести. "Оживший" мертвец, по их представлениям, должен был вредить живым. Не исключено, что иногда так оно и было. "Мертвец" мог примкнуть к другому племени и вредить уже как настоящий враг. Так что не стоит смеяться над суевериями предков: мы живем в совершенно ином мире, где совершаются иные события, поэтому не можем понять страхи древних людей. Конечно, их страхи не были полностью рациональными, пралогическое мышление создавало целый комплекс верований в посмертную жизнь. Но начальным толчком могли служить вполне реальные события.
Мы сейчас заколачиваем гробы, уже не помня, что когда-то всё делали, чтобы не дать мертвецам вернуться. Иррациональный страх перед мертвецами первоначально мог быть страхом перед считавшимися мертвыми, мертвецами "де юре". Пралогическое мышление не различает мнение и действительность - раз человек сочтен мертвым, он должен быть мертв! Обычаи вторичного убивания покойников, повреждения останков имеют очень большую древность. То, что иногда интерпретаторы археологических находок воспринимают как "трепанацию черепа" и медицинскую операцию - на самом деле повреждение черепа в целях предотвращения оживления. Могу высказать предположение, что не было способов определения смерти, да и не старались установить, на самом ли деле человек умер. Даже в средневековой Руси выражение "избить до смерти" вовсе не выражало факт убийства в нашем понимании, а крик "убивают!" не означал, что на самом деле хотят убить. Слово "обморок" явно указывает на смерть (ср. "обмереть" и "умереть"). То есть смерть могла быть и неокончательной (либо, иначе, человек мог продолжать жить, когда он вроде бы умер). Смертельно больной, чудом выздоровевший - считался как бы выходцем с того света. Не в этом ли секрет древних историй (включая новозаветные) о воскрешении? С точки зрения древних всё, что сегодня делают врачи в отделении реанимации - самое настоящее воскрешение.
То, что я предложил - не более чем рабочая версия, ядро теории изучения древних верований и обрядов, связанных со смертью и посмертным бытием. У меня есть все основания предполагать, что вся вера в загробный мир порождена истолкованием, в манере пралогического мышления, уже существовавших ранее погребальных обычаев, которые поначалу носили характер провода живых и были лишены всякой мистики и суеверия. Это направление исследования может стать перспективным, если привлечь большой корпус исторических, археологических, этнографических, фольклорных фактов, а также религиозных обычаев. Подобное исследование прольет свет на корни самых важных человеческих суеверий, которые распространены и сегодня - веру в душу, загробную жизнь, путешествие человека в иной мир. "Неандертальские погребения" в этом случае займут своё подобающее место в теории, перестав быть предметом споров о религиозности неандертальца.
Библиография литературы на русском языке о неандертальских погребениях и погребальной культуре вообще: http://drevniy-daos.livejournal.com/293639.html