Имиджный архетип в сказке
Итак, имиджный представитель архетипа, он же лжегерой. Что он делает в сказке и что между этими персонажами ними такого общего, что их одним словом обозначили?
1) Лжегерой, в отличие от героя - существо без особых проблем. Он обычно не голоден, не в опасности, он богаче героя, он старше (и потому имеет больше социальных возможностей) - и так далее.
2) Лжегерой выдаёт себя за героя (или «такого же героя»), либо приписывает себе его деяния в его отсутствие. Родная дочка мачехи отправляется в зимний лес, туда же, куда отвезли падчерицу. Братья убивают Ивана, забирают молодильные яблоки и возвращаются с ними к царю. Бургомистр объявляет, что это он убил дракона.
3) Лжегерою верят и либо дают ему награду героя, либо пускают «на место героя». (ВСЕГДА верят. Абсолютно безопасный сказочный ход, это вам не маску носить).
4) Лжегерой не проходит некий тест/проверку, после чего его разоблачают. (Не может поднять голову змея, которого убил. Плохо взбивает перины. Его не признаёт невеста, зато - по волшебной примете чаще всего - она признаёт настоящего героя»).
5) Лжегероя убивают/изгоняют/вываливают в смоле. Упс.
Этот сюжет во всём отличается от ситуации представителя архетипа истинного, который - если ужимать всю его историю до минимума - сперва сталкивается с проблемой или задачей, потом производит какие-то действия, потом, решив задачу, обретает награду. То есть последовательность: Проблема - Действия - Результат - Награда. У Лжегероя последовательность вообще иная: Самопредъявление - Награда - Вынужденные действия - Упс.
При этом в ряде случаев носитель имиджного архетипа будет выглядеть БОЛЕЕ целеустремлённым, чем истинного. Какой-нибудь Простодушный вообще может не подозревать, что он в конце заполучит дворец - он выживанием занят. Мудрец молчит, и молчит, и молчит, пока вдруг не случится нечто неожиданное. У Лжегероя награда идёт сразу за фазой самопредъявления, она в одном шаге - и он к ней тянется с самого начала.
Если разглядеть сюжет повнимательней, то видно, что простой и шкурный интерес лжегероя - остановиться на втором этапе истории. Чтобы избежать разоблачения и остаться с наградой, лжегерою нужно всего ничего: не делать никаких значимых действий (особенно - никакой работы) и не допустить появления или выживания настоящего героя в окрестностях. И он действительно старается не делать и не допускать до последнего. Разговор в тредах предыдущего поста о том, как выглядит последнее, уже заходил.
В исторических (болеее менее целых) сказках ему никогда не удаётся отменить будущее. В жизни… ну, он может наращивать напряжение, не делать и не допускать долго. Очень долго. Но, обратите внимание, хэппи-энда в его сказке просто нет. Герой может победить чудовище и получить полцарства. Он может не справиться с чудовищем и быть съеденным. Лжегерой может самопредъявиться (всегда удачно), получить полцарства (всегда удачно) - и потом всю оставшуюся жизнь бояться, что его разоблачат. Сюжет прописан в извилинах, на этапе вознаграждения он не заканчивается с точки зрения любого вовлечённого участника.
Но он же считает что он настоящий? Мало того, это его эмоциональное состояние ОЧЕНЬ напоминает с виду ситуацию Искателя, который после воскрешения явился во дворец доказывать, что это он тут добыл молодильные яблоки? Который как раз-таки настоящий, только ему надо *доказать*.
Отличие вот в чём. Если вы обращали внимание (Пропп вот обратил), после воскрешения Искатель возвращается всегда под другой личиной. На худой конец - невидимкой. И он не предъявляет НИКАКИХ претензий на трон или руку царевны, пока не будет проведён тест. А до тех пор он - Изгой или Шут, тихий и неприметный. То есть он как бы не может просто так прийти и сказать - вот же он я, настоящий! Надо, чтобы царевна распёрлась против нежеланного брака первой. А лжегерой придти и просто сказать - может.
Представитель истинного архетипа не может предъявить себя иначе, чем действием, в том числе публичным. Вне действия он обречён быть ненастоящим сварщиком, если рядом с ним есть хотя бы один представитель имиджного архетипа (а вот если нет - коллизии тоже нет).
Представитель имиджного архетипа может только предъявлять себя и только вне действия. Всем остальным он или не занимается, или проваливает это с треском.
В рамках архаичной сказки вы никогда не увидите перехода от имиджного архетипа к истинному или наоборот. И уж точно ни в одной сказке ни один персонаж не будет одновременно героем и лжегероем в рамках одного архетипа (по конструкции сюжета видно, что не получится).
Однако, лжегерои откуда-то взялись. Мы уже знаем, что в сказках они заводятся от сытой и богатой жизни (см. пункт 1 в описании лжегероя). Поздние морализаторы также любят указывать, что лжегерои злобны, завистливы, жадны и похотливы, и потому так себя ведут. Архаичная же сказка не знает морали и никаких "объяснений" обычно не даёт. Ведут себя так и ведут, функция у них такая.
А про жизнь придётся говорить подробнее.
This entry was originally posted at http://yutaku.dreamwidth.org/375549.html. Please comment there using OpenID.
1) Лжегерой, в отличие от героя - существо без особых проблем. Он обычно не голоден, не в опасности, он богаче героя, он старше (и потому имеет больше социальных возможностей) - и так далее.
2) Лжегерой выдаёт себя за героя (или «такого же героя»), либо приписывает себе его деяния в его отсутствие. Родная дочка мачехи отправляется в зимний лес, туда же, куда отвезли падчерицу. Братья убивают Ивана, забирают молодильные яблоки и возвращаются с ними к царю. Бургомистр объявляет, что это он убил дракона.
3) Лжегерою верят и либо дают ему награду героя, либо пускают «на место героя». (ВСЕГДА верят. Абсолютно безопасный сказочный ход, это вам не маску носить).
4) Лжегерой не проходит некий тест/проверку, после чего его разоблачают. (Не может поднять голову змея, которого убил. Плохо взбивает перины. Его не признаёт невеста, зато - по волшебной примете чаще всего - она признаёт настоящего героя»).
5) Лжегероя убивают/изгоняют/вываливают в смоле. Упс.
Этот сюжет во всём отличается от ситуации представителя архетипа истинного, который - если ужимать всю его историю до минимума - сперва сталкивается с проблемой или задачей, потом производит какие-то действия, потом, решив задачу, обретает награду. То есть последовательность: Проблема - Действия - Результат - Награда. У Лжегероя последовательность вообще иная: Самопредъявление - Награда - Вынужденные действия - Упс.
При этом в ряде случаев носитель имиджного архетипа будет выглядеть БОЛЕЕ целеустремлённым, чем истинного. Какой-нибудь Простодушный вообще может не подозревать, что он в конце заполучит дворец - он выживанием занят. Мудрец молчит, и молчит, и молчит, пока вдруг не случится нечто неожиданное. У Лжегероя награда идёт сразу за фазой самопредъявления, она в одном шаге - и он к ней тянется с самого начала.
Если разглядеть сюжет повнимательней, то видно, что простой и шкурный интерес лжегероя - остановиться на втором этапе истории. Чтобы избежать разоблачения и остаться с наградой, лжегерою нужно всего ничего: не делать никаких значимых действий (особенно - никакой работы) и не допустить появления или выживания настоящего героя в окрестностях. И он действительно старается не делать и не допускать до последнего. Разговор в тредах предыдущего поста о том, как выглядит последнее, уже заходил.
В исторических (болеее менее целых) сказках ему никогда не удаётся отменить будущее. В жизни… ну, он может наращивать напряжение, не делать и не допускать долго. Очень долго. Но, обратите внимание, хэппи-энда в его сказке просто нет. Герой может победить чудовище и получить полцарства. Он может не справиться с чудовищем и быть съеденным. Лжегерой может самопредъявиться (всегда удачно), получить полцарства (всегда удачно) - и потом всю оставшуюся жизнь бояться, что его разоблачат. Сюжет прописан в извилинах, на этапе вознаграждения он не заканчивается с точки зрения любого вовлечённого участника.
Но он же считает что он настоящий? Мало того, это его эмоциональное состояние ОЧЕНЬ напоминает с виду ситуацию Искателя, который после воскрешения явился во дворец доказывать, что это он тут добыл молодильные яблоки? Который как раз-таки настоящий, только ему надо *доказать*.
Отличие вот в чём. Если вы обращали внимание (Пропп вот обратил), после воскрешения Искатель возвращается всегда под другой личиной. На худой конец - невидимкой. И он не предъявляет НИКАКИХ претензий на трон или руку царевны, пока не будет проведён тест. А до тех пор он - Изгой или Шут, тихий и неприметный. То есть он как бы не может просто так прийти и сказать - вот же он я, настоящий! Надо, чтобы царевна распёрлась против нежеланного брака первой. А лжегерой придти и просто сказать - может.
Представитель истинного архетипа не может предъявить себя иначе, чем действием, в том числе публичным. Вне действия он обречён быть ненастоящим сварщиком, если рядом с ним есть хотя бы один представитель имиджного архетипа (а вот если нет - коллизии тоже нет).
Представитель имиджного архетипа может только предъявлять себя и только вне действия. Всем остальным он или не занимается, или проваливает это с треском.
В рамках архаичной сказки вы никогда не увидите перехода от имиджного архетипа к истинному или наоборот. И уж точно ни в одной сказке ни один персонаж не будет одновременно героем и лжегероем в рамках одного архетипа (по конструкции сюжета видно, что не получится).
Однако, лжегерои откуда-то взялись. Мы уже знаем, что в сказках они заводятся от сытой и богатой жизни (см. пункт 1 в описании лжегероя). Поздние морализаторы также любят указывать, что лжегерои злобны, завистливы, жадны и похотливы, и потому так себя ведут. Архаичная же сказка не знает морали и никаких "объяснений" обычно не даёт. Ведут себя так и ведут, функция у них такая.
А про жизнь придётся говорить подробнее.
This entry was originally posted at http://yutaku.dreamwidth.org/375549.html. Please comment there using OpenID.