А теперь серьёзно
Хайнлайновская знаменитая фраза, которую уже вспомнили в комментариях к предыдущему посту, звучит в русском переводе как «Смеются, когда больно, чтобы не было больно». В этой фразе не то, чтобы чего-то не хватает - с точки зрения русского языка, это вполне законные, грамматически и прагматически нормальные, бытовые такие пропуски. Просто не сказано там кое-что, и всё.
А не сказано там, кому именно будет больно - и кому НЕ будет больно после того, как смеющийся засмеётся.
Но читатель же не первый день русским языком пользуется, он такие фразы достраивать умеет. Он - например - берёт презумпцию кореферентности (вот здесь у меня про это было когда-то) и решает, что и так понятно: смеётся тот, кому больно, и ему же больно быть перестанет (к тому же к ситуации в книге это прекрасно подходит!). Однако как только мы проговариваем это самое незаполненное словами, мы можем сразу увидеть странность: над чем тогда ржут зрители комедий положений, сидящие в креслах с попкорном, если падает на экране совсем другой человек? И над чем ржут зверята, купающие в луже мухоловку - если им так больно, что аж смешно, так не проще было бы перестать? Опять же, смеются зверята, а не мухоловка. Что-то здесь не так…
Такое впечатление, что смех скорее позволяет разрядить дискомфорт наблюдателя или вторичного участника неприятной ситуации, который ощущает что-то вроде «Ой, какой ппц… А я от него не попортился! Я могу здесь оставаться и вести себя, как и раньше, СО МНОЙ всё в порядке!». Эта формулировка объясняет крайне многое про человеческий юмор, где, с одной стороны, особо здоровый и позитивный зверик может и сам встать на позицию наблюдателя по отношению к своим бедам (ну и что, что уши отвалились, внутренний-то «я» не испортился, могу здесь оставаться и вести себя как раньше) - а с другой, непозитивному зверику уже окружающие могут предложить «отнестись к ситуации с юмором». Ведь если он засмеётся - то он как бы и не испортился, останется здесь и продолжит лежать носом в лужу. В мире, где смеющийся неуязвим и ни от чего не портится, это их поведение и предложение совершенно естественно и нормально.
Обратите внимание, сколько мне пришлось достроить, чтобы разобраться с одной слегка неполной фразой. (Кстати, именно про достройку неполноты и объяснения «странного поведения окружающих» будет мой следующий курс - записаться ещё можно здесь, начинаю 5 мая). А ведь афоризмы обычно так и строятся: максимальная лаконичность, некорректные обобщения - и неполнота, чтобы зверики могли их применять и цитировать в максимальном количестве странных ситуаций. И чтобы подошло. Ну, примерно подошло, на глазок.
История афоризма mens sana in corpora sano («В здоровом теле - здоровый дух») уже баян, или рассказать? Расскажу на всякий случай. Употребляют его зверики во всяких ситуациях - и когда важность занятий спортом подчеркивают, или ровно наоборот - в повествовании о недостаточном культурном развитии всяких излишне радеющих о тушке. Одновременно одну фразу для таких разных тезисов? Ну да, а что ж такого, фраза же неполная (без сказуемого), додумывай по вкусу. А в оригинале у Ювенала что было? Orandum est ut sit mens sana in corpora sano - «Следует молиться, чтобы был здоровый разум в здоровом теле» (скорее разум, чем дух, кстати; и дальше ещё по тексту он советует молиться о том, чтобы не бояться смерти, и не ценить долгожительство - вот такой контекст). В таком полном виде, как видите, на цитаты фраза не очень-то растаскивается, и не то, что к спорту - к ЗОЖ-то притягивается с трудом.
Думаю, с хайнлайновской фразой было бы всё то же самое. Она крылата и афористична именно в силу своей неполноты. Как только мы её дополняем и достраиваем - она либо оказывается проверяемо неверной/неточной, либо она превращается в научную статью. Не слишком подходящую для звериков, которые прямо сейчас подбирают слова, которые скажут очередному жирафу и очередной мухоловке.
This entry was originally posted at http://yutaku.dreamwidth.org/347056.html. Please comment there using OpenID.
А не сказано там, кому именно будет больно - и кому НЕ будет больно после того, как смеющийся засмеётся.
Но читатель же не первый день русским языком пользуется, он такие фразы достраивать умеет. Он - например - берёт презумпцию кореферентности (вот здесь у меня про это было когда-то) и решает, что и так понятно: смеётся тот, кому больно, и ему же больно быть перестанет (к тому же к ситуации в книге это прекрасно подходит!). Однако как только мы проговариваем это самое незаполненное словами, мы можем сразу увидеть странность: над чем тогда ржут зрители комедий положений, сидящие в креслах с попкорном, если падает на экране совсем другой человек? И над чем ржут зверята, купающие в луже мухоловку - если им так больно, что аж смешно, так не проще было бы перестать? Опять же, смеются зверята, а не мухоловка. Что-то здесь не так…
Такое впечатление, что смех скорее позволяет разрядить дискомфорт наблюдателя или вторичного участника неприятной ситуации, который ощущает что-то вроде «Ой, какой ппц… А я от него не попортился! Я могу здесь оставаться и вести себя, как и раньше, СО МНОЙ всё в порядке!». Эта формулировка объясняет крайне многое про человеческий юмор, где, с одной стороны, особо здоровый и позитивный зверик может и сам встать на позицию наблюдателя по отношению к своим бедам (ну и что, что уши отвалились, внутренний-то «я» не испортился, могу здесь оставаться и вести себя как раньше) - а с другой, непозитивному зверику уже окружающие могут предложить «отнестись к ситуации с юмором». Ведь если он засмеётся - то он как бы и не испортился, останется здесь и продолжит лежать носом в лужу. В мире, где смеющийся неуязвим и ни от чего не портится, это их поведение и предложение совершенно естественно и нормально.
Обратите внимание, сколько мне пришлось достроить, чтобы разобраться с одной слегка неполной фразой. (Кстати, именно про достройку неполноты и объяснения «странного поведения окружающих» будет мой следующий курс - записаться ещё можно здесь, начинаю 5 мая). А ведь афоризмы обычно так и строятся: максимальная лаконичность, некорректные обобщения - и неполнота, чтобы зверики могли их применять и цитировать в максимальном количестве странных ситуаций. И чтобы подошло. Ну, примерно подошло, на глазок.
История афоризма mens sana in corpora sano («В здоровом теле - здоровый дух») уже баян, или рассказать? Расскажу на всякий случай. Употребляют его зверики во всяких ситуациях - и когда важность занятий спортом подчеркивают, или ровно наоборот - в повествовании о недостаточном культурном развитии всяких излишне радеющих о тушке. Одновременно одну фразу для таких разных тезисов? Ну да, а что ж такого, фраза же неполная (без сказуемого), додумывай по вкусу. А в оригинале у Ювенала что было? Orandum est ut sit mens sana in corpora sano - «Следует молиться, чтобы был здоровый разум в здоровом теле» (скорее разум, чем дух, кстати; и дальше ещё по тексту он советует молиться о том, чтобы не бояться смерти, и не ценить долгожительство - вот такой контекст). В таком полном виде, как видите, на цитаты фраза не очень-то растаскивается, и не то, что к спорту - к ЗОЖ-то притягивается с трудом.
Думаю, с хайнлайновской фразой было бы всё то же самое. Она крылата и афористична именно в силу своей неполноты. Как только мы её дополняем и достраиваем - она либо оказывается проверяемо неверной/неточной, либо она превращается в научную статью. Не слишком подходящую для звериков, которые прямо сейчас подбирают слова, которые скажут очередному жирафу и очередной мухоловке.
This entry was originally posted at http://yutaku.dreamwidth.org/347056.html. Please comment there using OpenID.