***
Золотисто-бурый ноябрьский ветер улетел, оставив сизую мглу и всполохи неожиданного света. На мгновение все в нем преобразилось, достигая желанной иллюзии, и сгорело без следа. Чьи-то глаза повернулись в этот мир темными зрачками, отражающими пламя.
Побывать там, где слышны только шорохи последней метлы, определить пространство двухмерностью и прагматизмом, вернуться туда, где нет предела.
Сколько и кем отмеряно в этом путешествии из ниоткуда в никуда, кто будет рядом и проведет позабытой дорогой домой? Позолоченная летним жаром и ранними холодами листва, отдавшись на волю стихии, не заботится о предстоящем.
Деревья, утратив последний покров, остаются собой. Лишенные тепла, они упрямо цепляются кронами за невидимое небо, корнями сотворяя новый мир, который проявится по весне.
Рисунок Natalia Rezza
Побывать там, где слышны только шорохи последней метлы, определить пространство двухмерностью и прагматизмом, вернуться туда, где нет предела.
Сколько и кем отмеряно в этом путешествии из ниоткуда в никуда, кто будет рядом и проведет позабытой дорогой домой? Позолоченная летним жаром и ранними холодами листва, отдавшись на волю стихии, не заботится о предстоящем.
Деревья, утратив последний покров, остаются собой. Лишенные тепла, они упрямо цепляются кронами за невидимое небо, корнями сотворяя новый мир, который проявится по весне.
Рисунок Natalia Rezza