Новые подробности о плене - от Д.Б.Ломоносова

[sprachfuehrer]

    



Продолжение ответов Дмитрия Борисовича, теперь уже на вопросы нескольких посетителей его журнала
ЖЖ уважаемого ветерана
Личный сайт с воспоминаниями


- Как поступали с ценными и важными вещами при пленении и дальше в лагерях: награды, кольца, личные документы, записные книжки, фотографии, письма - изымались ли немцами, просто отбирали или выдавали расписки, брали на "ответственное хранение"? какой тут порядок был?

- Лично о себе в момент пленения я сказать ничего не могу: во-первых, был в состоянии беспамятства и не мог заметить, обыскивали меня или нет, хотя оружие и гранаты отобрали несомненно. Своего вещмешка я, придя в себя, не обнаружил, да и брать там было практически нечего: пара запасных портянок, запасные обоймы к карабину, заржавевшие шпоры, сборник выступлений товарища Сталина с якобы дарственной надписью - была такая форма поощрения за "успехи в боевой и политической подготовке". Перед строем эскадрона торжественно вручался томик речей вождя, на обратной стороне обложки - эти слова с факсимиле подписи Сталина. Думаю в каком-нибудь музее сохранилось...

А вообще, эта тема может быть важной и интересной.

Ориентируясь на собственные наблюдения, которых было весьма мало, и на рассказы соратников, считаю, что можно рассматривать два варианта действий, проявляющихся одинаково и немцами в отношении русских, и русскими в отношении немцев: когда в плен попадают 1-2 солдата противника, или же сдаются организованно целыми подразделениями или даже войсковыми соединениями, что бывало у нас, как правило, в первые два года войны, у немцев - начиная со Сталинграда.

В первом случае, все зависит от настроения, морально-психического состояния, дисциплинированности осуществляющего акт пленения, боевой обстановки. Очень даже нередки случаи, когда противник, по разным причинам уже не оказывающий сопротивления, просто пристреливается. Да и упомянутая боевая обстановка играет решающую роль: если невозможно или слишком рискованно разоружить его и увести с поля боя?

Особый острый вопрос, даже не требующий ответа: что было делать с теми, кто оказывался в плену у партизан или кавалерийских частей, действовавших в тылу у немецких войск?

Если же противник пленен, то обыскать его, отобрать оружие, документы и ценные вещи не считали для себя зазорным ни немцы, ни наши. У наших ценных вещей, как правило, не было: часов - почти ни у кого, разве что у офицеров. Но немцы зимой нуждались в теплых вещах, которые отбирали не проявляя стеснения. У немцев же отбирались часы и кольца, а также сумки с продуктами, которые являлись предметами их экипировки.

Во втором случае (сдача в плен большой массы людей), вся операция пленения могла выполняться только организованно. Я не знаю, нужно спросить у знатоков воинских уставов, существует ли специально установленный порядок, но без него осуществить организацию охраны, досмотра, необходимого обслуживания, передвижения массы военнопленных осуществлять невозможно.

Никаких расписок или возможностях оставить на хранение я не слышал. Если же кому-либо удавалось припрятать что-нибудь ценного, то сохранить это в дальнейшем пребывании в плену, практически было невозможно. Многократно производились обыски, переодевания при санитарной обработке, когда временно перепрятать не было возможности.

Однако, бывали и исключения. В Зандбостеле санитар нашего барака (имени не помню) в день освобождения пришел с медалью "За отвагу", удалось же сохранить!

...Если медаль не отобрали при пленении (такое вполне могло быть), то проблема оставалась: как ее потом сохранить? Естественно, условия в разных лагерях были различными, но представьте себе ситуацию, когда группу пленных пригнали на санобработку. Все носильные вещи отобрали на "вошебойку", оставшихся голыми - под душ. А куда девать документы? Ведь ни сумок, ни вещмешков нет! Если удастся - завернешь в платок и спрячешь в укромное место. И возвратившись, чаще всего не находишь! Ну, кому-то и удастся сохранить. В офлагах было иначе, режим полегче и порядка больше. Поэтому можно было увидеть старших пленных офицеросов со знаками различия и наградами.

- Несколько слов об обеспечении одеждой и обувью - какой порядок существовал? Носили ли что попало или был определенный "стиль"? Как часто одежда менялась?

- В основном донашивали то, во что были одеты, попав в плен. Если же одежда или обувь приходили в полную негодность, то лагерные полицаи приводили на склад, где предоставлялась возможность рыться в куче "барахла" - одежды и обуви погибших, чтобы подыскать еще пригодное для носки. Никакого "стиля" и периодического переобмундирования не было. Это касалось, естественно, только советских военнопленных.

После "марша смерти" в Зандбостель я попал с такими обносками, что когда меня оттуда англичане вывозили в лазарет, уговорили бросить и не брать с собой. В лазарет в Hemer я прибыл только в лохмотьях нижнего белья. И уже там на складе смог подобрать себе сохранный немецкий френч, Цивильные брюки и ботинки. Вместо шинели - французский плед. В этом виде я оставался вплоть до прибытия в стройбат на Кавказе.

- На каком языке с военнопленными общался немецкий персонал? Были ли в лагерях немецко-русские переводчики? Использовались ли подсобные средства - разговорники и т.п.?

- Немецкие конвоиры часто использовали русские слова, которые усваивали в процесе общения. Но попадались и знавшие русский язык - выходцы из славянских стран. Попадались уникальные "экземпляры". В Торне, в лагере "Форт-17" внутренним порядком управлял унтер-офицер без малейшего акцента говоривший по-русски. А переводчики в лагере были, почти в каждом бараке. Среди русских военнопленных часто встречались жители мест, где до войны распологались немецкие колонии. (На Украине, в Ростовской области, на Кавказе, республика Немцев Поволжья). Выходцы оттуда владели немецким языком и служили переводчиками. Немецко-русские разговорники встречались, но редко.

- Слышали ли Вы об использовании военнопленных на фронте в качестве живого щита? Для разминирования минных полей?

- Мне об этом слышать не приходилось. Возможно, это могло казаться тех, кто был во Фронт-лагах.

- Случалось ли Вам встречать в плену советских солдат из числа так называемых российских немцев? Как к ним относились? Были ли послабления?

- В плену мне с ними встречаться не приходилось. А на фронте приштабе дивизии встречался с двумя украинскими немцами из колонии Люстдорф. Они работали в области контрпропаганды при Особом отделе штаба. А после войны в г. Набережные Челны встречался с бывшим фронтовиком, имевшим немало наград.

- В каких отношениях были пленные между собой? Была ли какая-то поддержка друг друга, ощущение того, что вы вместе, может быть, если не дружба, то более близкие отношения с кем-то из товарищей по несчастью, или наоборот - каждый сам за себя, иначе не выжить?

- В каких отношениях были пленные между собой? Как всегда в большом коллективе огромное разнообразие характеров, взглядов и поступков: бывало всякое. В условиях постоянного голода, некоторых приводящего к потере здравомыслия и выдержки, бывали острые конфликты и недоразумения. В целом, однако, взаимопомощь и поддержка преимуществовали.

- Встречались ли Вы потом с теми, с кем вместе были в плену, сохранились ли с кем-то отношения, переписка?

- К сожалению, нет, после фильтрационного лагеря наши пути разошлись. В середине 60-х я встретил во Владивостоке своего соратника по фильтрационному лагерю и госпиталю: на афише театра увидел фамилию режиссера - Бялодворец. Потом мы много лет, пока он был жив, поддерживали с ним отношения. До войны он работал в Харьковском театре драмы.И еще эпизод. В лагерном лазарете в Зандбостеле на соседней койке оказался бывший артист оркестра Большого театра Анатолий Иванов. Я запомнил его адрес и в 1947 году посетил его, но не застал в живых: умер от туберкулеза. Это меня потрясло, в связи с такой историей. На исследование брали мокроту, чтобы определить наличие туберкулезных бацилл. Если анализ окажется положительным, будет выделено дополнительное питание - две картофелины и стакан снятого молока. Так как у меня рентген зафиксировал "затемнение" легких, Анатолий попросил меня сплюнуть в его пробирку. И мы оба получили право на прибавку к рациону. Но я - жив, а он ....

- Многие ли из них попали потом в советские лагеря - что Вы об этом знаете?

- Кто из моих соседей по фильтрационному лагерю попал затем в советские лагеря, мне не известно. Но историки считают, что такая судьба выпала для 10% бывших военнопленных. Насколько достоверна эта цифра? Не знаю, но склонен верить.

- Прибалты. Оставались ли в плену жители Остланда?

- Мне в немецких лагерях не приходилось встречаться с жителями прибалтийских республик. Но уже после окончания войны в госпитале для военнопленных в г. Торуни (довелось же мне опять попасть в этот город, что значит случай!) были двое латышей, возвратившиеся из плена. Я уже не помню, в каком немецком лагере они побывали.

- Система наказаний. Какие наказания и за что полагались? Был ли "реестр нарушений", была ли вообще предсказуемость возможного наказания? Вела ли себя охрана и руководство непредсказуемо с точки зрения военнопленного? Кто исполнял наказание - немцы или полиция?

- Наказания, конечно, применялись и достаточно часто. Была ли в этом какая-нибудь система, я не смог понять. Как правило все зависело от от воли и желания немецких конвоиров (если - на работах вовне лагеря). Внутри барака всем распоряжался немецкий фельдфебель, и по инициативе старосты он мог отправить в карцер. Правда, немецкий "распорядитель" внутри барака встречался мне лишь в лагере Hohenstein. В других лагерях все зависело от старосты.

В то время, когда мне довелось оказаться в плену, как я уже упоминал, режим в лагерях был существенно смягчен. И это, в числе прочего, выразилось в том, что в качестве старост немцы перестали назначать уголовников. Ранее в бараках формировалась уголовная шайка, захватывавшая власть и подвергавшая узников грабежам и издевательствам. Об этом можно прочитать в воспоминаниях многих бывших пленных. Поэтому, при мне уже староста барака не злоупотреблял властью.

Главные причины наказаний возникали на работах. При явном "отлынивании", порче инструмента или предметов труда, кражах и пр. Но, естественно, наиболее жестоко карались попытки побегов. Георгий Хольный - Президент объединения бывших военнопленных, бежавший несколько раз, подвергался и тюремному заключению, избиениям, направлению на работы в штрафной лагерь в гор. Hemer, где трудился в тяжелейших условиях на каменоломне. Мне пришлось побывать в карцере, о чем в  http://ldb1.narod.ru/simple7.html

Отдельно стоит сказать о конвоирах. Как говорил тот же Георгий Хольный, "встречались немцы и немцы". Некоторые отличались жестокостью и самодурством, а некоторые наоборот проявляли снисходительность и милосердие. Главной задачей пленного, попавшего на работы вне лагеря, это - поиск возможности что-нибудь стащить. Украсть у немцев не только не считалось постыдным, а наоборот, в своей среде рассматривалось как достижение: вынужденные работать на врага не по своей воле, старались таким образом нанести хоть какой-то ущерб, а также пополнить свои скудные средства существования (вообще о мотивации к труду можно было бы говорить специально). Так вот, при обнаружении попытки кражи одни конвоиры применяли побои или отправляли в карцер, другие - отворачивались, делали вид, что ничего не замечают.

- Система поощрений и стимулов. Лагерые деньги, карточки и т.п... Если существовали - как и где их можно было "отоварить"?

- В лагере основная система поощрений - лишний черпак баланды. Лагерные деньги и карточки тоже существовали, но получить их можно было лишь в рабочей команде (и то лишь в некоторых случаях, на заводах или "у бауэра" на ферме). А потратить можно было в "кантине" - лагерном магазине на сигареты, бритвенные лезвия, махорку и куртиельную бумагу). У советских пленных денег не было, кантиной пользовались все наши союзники, получавшие помощь от Красного креста или из дома.

Работая месяц "у бауэра" близ гор. Грауденц, я "заработал" 18 марок, которые сразу же проиграл в карты. Это были немецкие марки, имевшие хождение в Восточной Пруссии. Я, чтобы обратиться в кантину, должен был поменять их на "лагерные деньги" - чеки. Но покупать мне там было нечего: я не курил, не брился по-малолетству. Можно было бы купить эрзац-мыло, но я поддался искушению и их проиграл. Сколько же сигарет или лезвий можно было купить, я уже и не помню.

- Санитария. Встречалось мнение, что тиф в лагерях немцы победили. Благодаря чему? Какие вообще болезни считались самыми страшными среди пленных и среди немцев? Была ли симуляция болезни (наверняка была), какие трюки при этом применяли, какие болезни симулировались? Какие средства и медикаменты немцы использовали? Как обстояло дело с членовредительством?

- Да, инфекционные болезни в лагерях на территории Германии прекратились. Регулярная санобработка позволила истребить вшей, но клопы и блохи терзали основательно. Самые распростаненные болезни - дистрофия и голодный понос, отравление испорченными или непригодными для еды продуктами. Возможно, потребуется дополнительное пояснение. Насчет симуляции - не помню, и не знаю, чем болели немцы. Медицинские средства самые примитивные - слабительные и клизмы. Не встречался и с членовредительством.

- Гигиена. Ваше мнение - в такой критической ситуации какое значение имеет личная гигиена? Без чего человек может обойтись по большому счету? Была ли питьевая вода, вода для гигиенических нужд?

- При чрезмерной скученности и плохой оснащенности бараков личная гигиена имела большое значение. Однако и здесь условия были более чем примитивными. Выгребные уборные, умывальники - жестяные корыта, над которыми установлены желоба с кранами, заливаемые водопроводной водой. Специально для питьевых нужд воды не было.

- Мы пока как-бы сознательно обходили сравнения с положением других иностранных пленных, хотя сравнения невольно проскакивали. В целом в литературе достаточно подробно описаны условия их содержания. Воспоминания коменданта Кольдица чего только стоят. Вопросы такого рода: среди этой группы пленных пользовались ли поляки и югославы всем тем, чем пользовались англичане и американцы с французами? У меня сложилось такое впечатление, что поляки с югославами занимали как-бы промежуточное положение между советскими и остальными плеными. Носили ли поляки какие-то метки на одежде?

- Я предполагаю специально рассказать о положении пленных-союзников. Главное - все они не испытывали голода. А в их положении наблюдались различия. Так, наиболее благоустроены были англичане.

- Встречались ли Вам чернокожие пленные? Судя по трофейным фотографиям, немцы относились к ним скорее с любопытством, чем с расовой неприязнью.

- Нет, с чернокожими военнопленными не встречался.

- Ощущалась ли работа немецких спецслужб? Вычислялись ли среди поенных агенты и осведомители? как с ними поступали?

- В лагерях существовали отделы или уполномоченные гестапо. Иногда, кого-то "выдергивали" на встречу с ними, после чего, как правило, он исчезал бесследно. Осведомителей обычно "вычисляли", это не составляло труда. Но их просто игнорировали. А вот с узнанными бывшими полицаями, зверствовавшими в лагерях 1941-1943 гг., расправлялись беспощадно.

- Попадали ли в лагерь для военнопленных случайные люди, к армии совершенно не относящиеся - партизаны, гражданские лица и пр.? Или их безусловно отделяли от военных?

- Мне с такими встречаться не приходилось.

- Много ли было православных верующих? Носили ли нательные крестики?

- Первое время я был несказанно удивлен тем, как много среди военнопленных оказалось верующих. По-молодости и не от большого ума, я иногда вступал с ними в полемику. И далеко не сразу понял, насколько прочно укоренилась в них вера. На наличие крестиков внимания не обращал. Думаю, что носили немногие. В Красной армии их ношение запрещалось, многим ли удалось их втайне от политруков сохранить?

- Несколько слов о праздниках - было совсем не до них или все-таки праздновали? Как? Что отмечали немцы? Распространялись ли немецкие праздники на общий распорядок - рождество, например... ?

- Никаких праздников в лагерях не отмечали. А что было за рядами колючей проволоки у немцев, не было заметно.

- Прочитал как-то немецкий приказ, запрещающий конвоирам использовать плетки. А как было на практике? Вообще, какие дикости охрана себе позволяла?

- Плеток не наблюдал, а палки, приклады винтовок, просто кулаки или башмаки и видел, и на себе испытывал...
Предыдущие ответы:
Часть 1
Часть 2

Использованная фотография: "Лучшее средство убеждения - палка в руках немецкого солдата"
Из трофейных фотографий, изъятых у пленных и убитых солдат вермахта  
1941 г. Место съемки: не установлено
Автор съемки: не установлен
ГАРФ , Ф.7021. Оп.128. Д.257.