Революция в психиатрии ХХ века, часть первая: открытие аминазина
Ну а теперь я расскажу вам о трёх открытиях, которые в корне изменили психиатрию - от правил и распорядка содержания душевнобольных пациентов в сумасшедших домах до клинической картины самих душевных болезней. Что интересно, все три открытия произошли в середине ХХ века (плюс-минус несколько лет, но не будем привередничать).
Пауль Эрлих
А началось всё с синьки. Вернее, с красителя «метиленовый синий», которым на рубеже XIX и XX веков заинтересовался Пауль Эрлих, «доктор Фантаст», заядлый курильщик, ниспровергатель авторитетов - и одновременно очень талантливый доктор. Его интерес к химии и микробиологии сделал своё дело, и Пауль стал знаменит разработкой «препарата 606», или сальварсана, которым и стали пользовать пациентов-сифилитиков.
На этом фоне открытие антимикробного свойства красителя «метиленовый синий» который Эрлих использовал для подкрашивания микробов на предметном стекле (иначе поди-ка разгляди их в микроскоп), было не столь ярким: сифилис в Европе был по тем временам более актуален. Однако, пригодилась и синька: её стали использовать в составе антисептических растворов, она же применялась и при лечении малярии.
Метиленовый синий
Формула метиленового синего
А через несколько лет был открыт предшественник (я бы даже сказал - прекурсор) метиленового синего - фенотиазин. Думали, что он против малярии будет эффективнее, а заодно и красить в депрессивные цвета пациентов перестанет. Но не срослось. Плазмодий на фенотиазин чихать хотел. Зато этим самым фенотиазином оказалось хорошо морить клопов и прочую инсектофауну. А ещё от глистов он неплохо зашёл.
Формула фенотиазина
И оставался бы фенотиазин в своей узкой нише, но химики продолжали химичить, и в декабре 1950 года в лаборатории «Specia» был синтезирован хлорпромазин.
По ряду свойств он интересовал хирургов и анестезиологов, поскольку должен был по ряду причин (и прежде всего как антигистаминное вещество, как и задумывалось) не давать развиться послеоперационному шоку. В ходе первых операций с его применением оказалось, что спектр хлорпромазина ещё шире: он и действие наркоза продлевал, и температуру снижал, и мощно успокаивал, и противорвотное действие обнаруживал, и даже противосудорожное. В итоге в 1952 году появился препарат с торговой маркой «Ларгактил».
Успокаивающим действием хлорпромазина заинтересовались психиатры сразу по обе стороны Атлантики.
Фрэнк Айд
В США пионером эры нейролептиков (а ларгактил, он же аминазин, как раз и стал первым в их линейке) оказался доктор Фрэнк Айд. Его 24-летний буйнопомешанный пациент, которого ранее пользовали опиоидами, барбитуратами и сеансами электросудорожной терапии, после трёх недель приёма ларгактила стал спокойным и вполне себе адекватным, что позволило выписать человека домой - очень редкий случай! Воодушевившись, Фрэнк взял на лечение ларгактилом ещё ряд пациентов - и спустя некоторое время уже осаждал FDA, выбивая разрешение на широкое применение препарата в психиатрии. И ведь выбил: только за 1955 год в Америке фирма SKF, что производила хлорпромазин под фирменным названием «Торазин», сделала на нём выручку в 75 миллионов долларов.
Реклама торазина
Во Франции аминазином заинтересовались чуть раньше, сразу после его открытия, но поначалу не психиатры, а хирурги. И первым среди французов оказался Анри Лабори, в то время ещё работавший военным врачом-анестезиологом в ВМФ.
Анри Лабори
Именно он в подробностях изучил и описал, как действует хлорпромазин в сочетании с наркозом. А чуть позже обратил внимание на его специфический успокаивающий эффект. Тут-то Лабори и предположил, что препарат может заинтересовать психиатров. И посоветовал его коллегам из военного госпиталя.
Жан Деле
Наиболее тесно хлорпромазином занялись Жан Деле и Пьер Деникер. Работали они в клинике Сент Анн, о которой я вам уже рассказывал. Результаты своих наблюдений они опубликовали в 1952 году, почти одновременно с Фрэнком Айдом. Кстати, термин «нейролептик» предложил именно Жан Деле, а вот в США предпочли называть и аминазин, и открытые позже препараты этого ряда «антипсихотиками».
Аминазин стал эталоном оценки антипсихотического действия нейролептиков, и по так называемой хлорпромазиновой шкале активность любого другого нейролептика сравнивают с таковой у 100 миллиграммов хлорпромазина.
И ещё один интересный факт (чуть позже я обобщу значение открытия нейролептиков, антидепрессантов и транквилизаторов): на 1955 год, к моменту отмашки FDA на применение аминазина в психиатрии, в американских сумасшедших домах суммарно пребывало 559 000 психиатрических больных. А к 1975 году их количество сократилось до 200 000. Есть с чем сравнить?
Заброшенная психиатрическая больница в Трентоне
Кто-то возразит, что как раз в эти годы по всему миру прокатилась деинституционализация психиатрии, и койко-места вместе с дурдомами сокращались повсеместно (ну почти повсеместно), открывались дневные стационары, общежития для душевнобольных и «дома на полпути». Но при этом сами-то пациенты никуда не делись, и если бы не прорыв в психофармакологии, такой отток пациентов из стационаров в другие учреждения просто не удалось бы осуществить: всё снова бы вернулось к помещению их обратно в недавно закрытые сумасшедшие дома.
***
P.S. Мой проект « Найди своего психиатра» работает в штатном режиме.
P.P.S. На площадке Sponsr (Тыц) - мною пишется книга о неврозах. И здесь же есть возможность получить автограф на мои книги.