Клара Лучко на Дону (11)
Из воспоминаний Клары Лучко «Я - счастливый человек» продолжение)
И снова знакомая дорога от города Шахты к Усть-Донецку. Теперь мне знаком здесь каждый поворот - так породнила меня актерская судьба с донским краем, связала накрепко и неразлучно.
Где то в середине пути дорогу бросает вправо, излучина выносит её на площадку, что раскинулась на высоком речном крутояре, и глазам открывается чудо. Дух захватывает от распахнутого навстречу простора, света какого-то необыкновенного, излучаемого рекой, в которой отражается небо.
Дон… Река как бы охватывает всё пространство окрест, на пологих её берегах в утренней размытой дымке примостились станицы и хутора, петляют просёлки, и островерхие пирамидальные тополя, как казачьи сторожевые вахты, возвышаются над зелёным разливом садов.
Тихий Дон… Веет от него величавым покоем, а в душу вливаются радость и умиротворение.
Впервые чудо открылось моим глазам и сердцу десять лет назад, и не думала, не гадала я в ту августовскую пору, что придется свидеться с этой картиной вновь. Притом не раз, не два… Не думала, не гадала, что дорога эта станет и моей, как дорога к родному дому. И всякий раз, когда останавливалась здесь, сердце замирало от предчувствия красоты.
Тогда, в 1976 году, ехала я по этой дороге в гости к Анатолию Вениаминовичу Калинину. Много гостей собралось в Пухляковке, журнал «Огонёк» проводил творческую конференцию по произведениям писателя, и все мы, её участники, близко прикоснулись к миру его ярких и самобытных героев.
Продолжение следует.
И снова знакомая дорога от города Шахты к Усть-Донецку. Теперь мне знаком здесь каждый поворот - так породнила меня актерская судьба с донским краем, связала накрепко и неразлучно.
Где то в середине пути дорогу бросает вправо, излучина выносит её на площадку, что раскинулась на высоком речном крутояре, и глазам открывается чудо. Дух захватывает от распахнутого навстречу простора, света какого-то необыкновенного, излучаемого рекой, в которой отражается небо.
Дон… Река как бы охватывает всё пространство окрест, на пологих её берегах в утренней размытой дымке примостились станицы и хутора, петляют просёлки, и островерхие пирамидальные тополя, как казачьи сторожевые вахты, возвышаются над зелёным разливом садов.
Тихий Дон… Веет от него величавым покоем, а в душу вливаются радость и умиротворение.
Впервые чудо открылось моим глазам и сердцу десять лет назад, и не думала, не гадала я в ту августовскую пору, что придется свидеться с этой картиной вновь. Притом не раз, не два… Не думала, не гадала, что дорога эта станет и моей, как дорога к родному дому. И всякий раз, когда останавливалась здесь, сердце замирало от предчувствия красоты.
Тогда, в 1976 году, ехала я по этой дороге в гости к Анатолию Вениаминовичу Калинину. Много гостей собралось в Пухляковке, журнал «Огонёк» проводил творческую конференцию по произведениям писателя, и все мы, её участники, близко прикоснулись к миру его ярких и самобытных героев.
Продолжение следует.