шёл декабрь
шёл декабрь, очевидно опаздывал на поезд. очевидно опоздал, так как все поезда давно уехали, а вечер начал и продолжал выдаваться очень декабрьским. деревья дружно зашелестели и испуганно замерли, как бестолковый турист в шортах перед слепой змеёй, реагирующей на звук. в окна смотрела ночь. она прижималась лицом к стеклу и осторожно садилась на карнизы. несколько раз она срывалась и даже падала, но оставалась невредима,- что с ней станется? ночь перескакивала с подоконника на подоконник, налегала на окна и выла. есть такие люди, которым наскучил вид из окна, но не хватает духу встать и выйти на улицу. тогда они начинают подробно всё осматривать, уделять внимание деталям и искать скрытый смысл и спрятанную красоту, "не заметную простому глазу". именно они однажды решили что у ночи есть голоса и всё такое прочее. на самом деле ночь способна только выть.
и вот она завыла. поползла по стене вверх, обогнула парапет выше первого этажа, запрыгнула на козырёк внешнего подоконника. ночь сделала ещё несколько прыжков и переползла, плотно прижимаясь животом, с карниза на карниз. так она наконец добралась до желанного окна, заглянула вовнутрь, вдруг перестала выть, отпрянула и чуть снова не сорвалась.
это было последнее окно в доме, в котором ещё горел свет. он, казалось, обводил по контуру сменяющие друг друга силуэты курицы, осла и ветряной мельницы и делал резкие переходы между ними. как если нарисовать человечка, потом ещё раз его нарисовать с поднятой рукой, а потом показывать то первого, то второго так быстро, что будет казаться, будто это один, который то поднимает, то опускает руку.
в комнате стоял ноутбук, к нему прилагалась мышь и мальчик Миша. Миша ожесточённо что-то набирал на клавиатуре, изредка останавливаясь, чтобы сообразить где при нынешней раскладке запятая. он встал и отмерял по комнате несколько шагов. снова сел, держась за бок. долго сомневался принять ли звонок по скайпу. постарался улыбнуться, но улыбка получилась какая-то надтреснутая, будто удалось заставить улыбаться только половину рта, а вторая ни в какую не согласна, не просите. площадкой осадной башни, обнесённой зубьями, врезался в темноту комнаты экран с рядами вкладок. Миша оказался блогером. каждая вкладка вела в чей-то журнал, к чужим мыслям о несовершенности, циклопической трубе и гладиолусах. мальчику сейчас был не до них. где-то внутри Миши снова заболело. опрокинув стул он шатнулся через комнату, упал на край унитаза и попытался вырвать. желудок эспандером сжимался и разжимался,- лучше не становилось. когда немного отпустило, Миша вернулся в комнату и обнаружил там смерть. только он не понял, что она это она. а она сидела на диване позади Мишиной офисной табуретки и листала альбом с фотографиями. наверно это был какой-то волшебный трюк, но Миша совсем не удивился, а только спросил:
- хочешь посмотреть мой последний пост?
- по какому календарю? - не поняла смерть
- при чём тут календарь? - смутился Миша - я тебе говорю я в жж новый пост написал - он открыл одну из вкладок и уступил место. смерть приблизила пустые глазницы к экрану и пробежала "глазами" несколько абзацев
- как тебе? - спосил Миша
- мм... - смерть покачала головой из стороны в сторону, будто взвешивая каждое слово
строго говоря, если ты смерть, то каждое слово должно быть взвешенным и неоспоримым, потому что если с тобой можно будет спорить, то какая же ты тогда смерть? наконец смерть вежливо кашлянула и сообщила вердикт:
- что-то в твоём посту есть
"не поспоришь" - подумал Миша. впрочем, коммент показался ему сухим, поэтому он поспешно взял инициативу в свои руки:
- мне в тексте одно место не нравится, посмотри, вот тут лучше: "он сказал и замолчал" или "он сказал, а потом они оба молчали"? как лучше читается? ато до этого как будто набираешь скорость при чтении, а об это место спотыкаешься...
смерть перечитала. на этот раз она молчала дольше:
- пока ты мне не показал это место, мне всё читалось нормально. теперь так и так спотыкаюсь.
Миша насуплено уставился в экран. бок ныл, пост уже не казался таким точным и красивым, а от гостя помощи ждать не приходилось.
- а у тебя есть жж? - неожиданно спросил Миша
смерть отрицательно покачала головой.
- сделаем? - предложил Миша
смерть не нашла в этом ничего предосудительного и они стали делать. боль притупилась. больше часа они потратили на выбор дизайн, потом Миша пытался втолковать смерти базовые знания html и css, но умаявшись стал просто тыкать пальцем в шрифты и картинки и спрашивать "так нравится?", "сам блок текста от края отодвинуть?" и "подожди, сначала надо дописать архитектуру окна". потом он рассказывал смерти что нужно писать в жж, как отвечать, как показать что тебе нравится чужой пост, как подъехать к автору, чтоб продолжить разговор в асе, как отшивать тупиц и умников и ещё много полезного.
когда часы пробили час, бок опять разболелся. вместе с последним "сохранить" Миша упал на пол. он лежал в позе эмбриона и корчился от боли. смерть встала. всё имеет конец и она потянулась к мальчику. ночь протяжно завыла за окном, смерть одёрнула руку и прислушалась. ночь просочилась сквозь распахнувшееся окно и испуганным щенком бегала в ногах мальчика. бывало всякое: смерти сулили деньги и женщин, предлагали партию в шахматы, пытаясь выдурить ещё пару лет за победу, давили на жалость, но ещё никто не делал что-нибудь для смерти. никто не интересовался её мнением. никто не предлагал писать и рассказывать о себе. просто так, ни за что.
смерть мотнула головой, словно сбрасывая наваждение: аппендицит - это не шутки. и кто виноват что человек не следит за тем, что он ест и какой образ жизни ведёт? в этом виноват кто-угодно, только не она. рассудив так, а ещё напомнив себе что и добрые и плохие - все умирают, смерть вернула былую решительность. переломившись где-то посредине она нагнулась к лицу человека. смерть опустила руку на его лицо, а другой схватила беднягу за бок и сжала, парень вскрикнул и затих. всё.
утро застало человека на полу. его тело неожиданно содрогнулось, воздух словно выгоняемый из надувного матраса, распахнул холодеющие скулы и человек часто задышал. пошатываясь Миша встал и повалился на стул. бок продолжал болеть, правда, уже не изнутри, - теперь там красовался здоровенный синяк. синяки - это ничего страшного.
в браузере была только одна вкладка, дизайн показался смутно знакомым. единственный пост гласил, "журнал ведётся в режиме "френдз онли". за исключением пустяков и пары докладов о работе ничего интересного здесь писаться не будет, но если хотите попасть во френды,- придётся постараться" конец поста венчала бармалейская рожица - вульгарный смайл, Миша такие не любил. в целом это был типичный журнал заносчивого новичка, так что Миша скептически скривился как от оскомы. он открыл информацию пользователя: жж назывался smert.livejournal.com. в френдах у смерть-жж был всего один блог - Мишин.
и вот она завыла. поползла по стене вверх, обогнула парапет выше первого этажа, запрыгнула на козырёк внешнего подоконника. ночь сделала ещё несколько прыжков и переползла, плотно прижимаясь животом, с карниза на карниз. так она наконец добралась до желанного окна, заглянула вовнутрь, вдруг перестала выть, отпрянула и чуть снова не сорвалась.
это было последнее окно в доме, в котором ещё горел свет. он, казалось, обводил по контуру сменяющие друг друга силуэты курицы, осла и ветряной мельницы и делал резкие переходы между ними. как если нарисовать человечка, потом ещё раз его нарисовать с поднятой рукой, а потом показывать то первого, то второго так быстро, что будет казаться, будто это один, который то поднимает, то опускает руку.
в комнате стоял ноутбук, к нему прилагалась мышь и мальчик Миша. Миша ожесточённо что-то набирал на клавиатуре, изредка останавливаясь, чтобы сообразить где при нынешней раскладке запятая. он встал и отмерял по комнате несколько шагов. снова сел, держась за бок. долго сомневался принять ли звонок по скайпу. постарался улыбнуться, но улыбка получилась какая-то надтреснутая, будто удалось заставить улыбаться только половину рта, а вторая ни в какую не согласна, не просите. площадкой осадной башни, обнесённой зубьями, врезался в темноту комнаты экран с рядами вкладок. Миша оказался блогером. каждая вкладка вела в чей-то журнал, к чужим мыслям о несовершенности, циклопической трубе и гладиолусах. мальчику сейчас был не до них. где-то внутри Миши снова заболело. опрокинув стул он шатнулся через комнату, упал на край унитаза и попытался вырвать. желудок эспандером сжимался и разжимался,- лучше не становилось. когда немного отпустило, Миша вернулся в комнату и обнаружил там смерть. только он не понял, что она это она. а она сидела на диване позади Мишиной офисной табуретки и листала альбом с фотографиями. наверно это был какой-то волшебный трюк, но Миша совсем не удивился, а только спросил:
- хочешь посмотреть мой последний пост?
- по какому календарю? - не поняла смерть
- при чём тут календарь? - смутился Миша - я тебе говорю я в жж новый пост написал - он открыл одну из вкладок и уступил место. смерть приблизила пустые глазницы к экрану и пробежала "глазами" несколько абзацев
- как тебе? - спосил Миша
- мм... - смерть покачала головой из стороны в сторону, будто взвешивая каждое слово
строго говоря, если ты смерть, то каждое слово должно быть взвешенным и неоспоримым, потому что если с тобой можно будет спорить, то какая же ты тогда смерть? наконец смерть вежливо кашлянула и сообщила вердикт:
- что-то в твоём посту есть
"не поспоришь" - подумал Миша. впрочем, коммент показался ему сухим, поэтому он поспешно взял инициативу в свои руки:
- мне в тексте одно место не нравится, посмотри, вот тут лучше: "он сказал и замолчал" или "он сказал, а потом они оба молчали"? как лучше читается? ато до этого как будто набираешь скорость при чтении, а об это место спотыкаешься...
смерть перечитала. на этот раз она молчала дольше:
- пока ты мне не показал это место, мне всё читалось нормально. теперь так и так спотыкаюсь.
Миша насуплено уставился в экран. бок ныл, пост уже не казался таким точным и красивым, а от гостя помощи ждать не приходилось.
- а у тебя есть жж? - неожиданно спросил Миша
смерть отрицательно покачала головой.
- сделаем? - предложил Миша
смерть не нашла в этом ничего предосудительного и они стали делать. боль притупилась. больше часа они потратили на выбор дизайн, потом Миша пытался втолковать смерти базовые знания html и css, но умаявшись стал просто тыкать пальцем в шрифты и картинки и спрашивать "так нравится?", "сам блок текста от края отодвинуть?" и "подожди, сначала надо дописать архитектуру окна". потом он рассказывал смерти что нужно писать в жж, как отвечать, как показать что тебе нравится чужой пост, как подъехать к автору, чтоб продолжить разговор в асе, как отшивать тупиц и умников и ещё много полезного.
когда часы пробили час, бок опять разболелся. вместе с последним "сохранить" Миша упал на пол. он лежал в позе эмбриона и корчился от боли. смерть встала. всё имеет конец и она потянулась к мальчику. ночь протяжно завыла за окном, смерть одёрнула руку и прислушалась. ночь просочилась сквозь распахнувшееся окно и испуганным щенком бегала в ногах мальчика. бывало всякое: смерти сулили деньги и женщин, предлагали партию в шахматы, пытаясь выдурить ещё пару лет за победу, давили на жалость, но ещё никто не делал что-нибудь для смерти. никто не интересовался её мнением. никто не предлагал писать и рассказывать о себе. просто так, ни за что.
смерть мотнула головой, словно сбрасывая наваждение: аппендицит - это не шутки. и кто виноват что человек не следит за тем, что он ест и какой образ жизни ведёт? в этом виноват кто-угодно, только не она. рассудив так, а ещё напомнив себе что и добрые и плохие - все умирают, смерть вернула былую решительность. переломившись где-то посредине она нагнулась к лицу человека. смерть опустила руку на его лицо, а другой схватила беднягу за бок и сжала, парень вскрикнул и затих. всё.
утро застало человека на полу. его тело неожиданно содрогнулось, воздух словно выгоняемый из надувного матраса, распахнул холодеющие скулы и человек часто задышал. пошатываясь Миша встал и повалился на стул. бок продолжал болеть, правда, уже не изнутри, - теперь там красовался здоровенный синяк. синяки - это ничего страшного.
в браузере была только одна вкладка, дизайн показался смутно знакомым. единственный пост гласил, "журнал ведётся в режиме "френдз онли". за исключением пустяков и пары докладов о работе ничего интересного здесь писаться не будет, но если хотите попасть во френды,- придётся постараться" конец поста венчала бармалейская рожица - вульгарный смайл, Миша такие не любил. в целом это был типичный журнал заносчивого новичка, так что Миша скептически скривился как от оскомы. он открыл информацию пользователя: жж назывался smert.livejournal.com. в френдах у смерть-жж был всего один блог - Мишин.