Ещё одна нерецензия на «Нелюбовь»: не про уродов, а про людей
Очень примечательный разбор «Нелюбви» Звягинцева - снова в топах ЖЖ сегодня с утра пораньше.
Я как обещал неделю назад, что не буду раньше времени рецензировать это кино, так и не собираюсь его рецензировать по-прежнему.
Потому что в диалоге между хорошим новым фильмом и зрителем посредник, на мой вкус, не нужен.
Вот про какого-нибудь «Крёстного отца» или «Кабаре» мне живо интересно почитать сегодня, какая там кухня была закадровая, как продюсеры давили на Копполу, требуя срочно заменить Аль Пачино, куда потом делся Майкл Йорк (об этом очень интересно рассказывает Кончаловский, кастивший его до Вэла Килмера на роль в «Беглом поезде»), почему вторая часть трилогии собрала все Оскары, а первая - никаких, и т.п. Потому что эти фильмы - такая же, в сущности, часть моей культурной Вселенной, как «Война и мир», или Венеция, и малоизвестные факты из их истории я люблю собирать по крупицам.
Когда же речь идёт про новый фильм, только что вышедший на экраны, то самое большое, чего я могу хотеть от рецензента - это предостережения, если он оказался беспонтовым, пафосным, безнадёжно унылым говном, на которое жалко тратить три часа жизни, или, наоборот, рекомендации срочно бежать и смотреть, если получился шедевр. В случае с таким фильмом, как «Дуэлянт», очень кстати пришлась бы подсказка не пропускать ни одного кадра в первом часе, а на 61-й минуте встать и уйти, чтобы не портить впечатления просмотром дальнейшей бессмыслицы... Если это предостережение/побуждение в итоге совпадёт с моим собственным ощущением от фильма, то критик, который правильно советовал, получит плюсик к своей карме в моём персональном рейтинге надёжных рецензентов. А если не совпадёт, то минусую. Отдельно и жирно минусую тех, кто даёт рекомендации о неувиденном фильме, или судит о широкоэкранном блокбастере по палевной тряпке с левой озвучкой кащенита из торрентов. То есть вот всех этих кинокритиков из бумажной прессы, которые не знают английского, не попали на просмотр, но позволили себе давать оценку диалогам в «Железной леди» на основании пиратской переозвучки какого-то стариковского апостола, я давно и прочно заминусовал.
При этом критический разбор, кто из персонажей хороший, а кто - плохой, и из чего это следует в их экранных поступках, для меня в отношении нового фильма - совершенно лишний. Я считаю, что с этим вопросом зритель должен сперва разобраться самостоятельно, без подсказок. И у него сложится такое впечатление от увиденного, какое наиболее отвечает его собственному способу потребления кинопродукции. В широком диапазоне от «заебись кинцо» до многочасовых раздумий о судьбах Человечества. И только после этого, когда собственное мнение уже сформировалось, может возникнуть (или не возникнуть) желание/потребность сравнить его с впечатлениями, которые вынесли из кинозала другие зрители. Ни в коем случае не наоборот. Список фильмов, запоротых для меня рецензиями, читанными до просмотра, мог бы тут занять не один экран. В итоге я составил некий персональный список кинокритиков, которых можно выслушать без риска испортить впечатление от фильма, но и их отзывы стараюсь не читать до того, как сам увижу картину.
Так что «Нелюбовь» Звягинцева я в эти дни советую читателям прежде всего пойти и посмотреть, покуда она идёт на большом экране. А если после этого возникли какие-то сомнения или догадки насчёт авторского замысла, задать эти вопросы Андрею Звягинцеву, благо в эти дни он предсказуемо открыт для таких бесед со зрителем. Гадать, что хотел сказать режиссёр, когда его можно прямо об этом спросить - занятие, на мой вкус, абсолютно контрпродуктивное и нелепое. Всякий волен, посмотрев кино, умозаключить, что режиссёр имел некий замысел, который ему, скажем, не удался - но всё же об этом замысле правильней узнать из первоисточника, чем его выдумывать, приписывать режиссёру, а потом констатировать неудачу затеи, которой не существовало изначально.
Как делают те мудовые рецензенты, которые из фильма в фильм приписывают Звягинцеву намерение обидеть «рашку-говняшку» (выражение министра федеральной культуры Мединского). При том, что первым зрителем картин Звягинцева, предопределяющим их дальнейший прокатный успех, являются разные каннско-венецианские отборщики и фестивальные жюри, куда входят всевозможные торрентины-соррентины, умы турман и прочие альмодовары. Которым в нынешнем тысячелетии с очень высокой колокольни покласть на Россию и её проблемы, в чём можно легко убедиться, изучив их собственные фильмографии и/или интервью. Если об этом помнить, то можно без труда догадаться, что Звягинцев, у которого практически каждый новый фильм монтируется и озвучивается к открытию какого-нибудь европейского фестиваля, из кожи лезет вон, чтобы рассказать историю общечеловеческую, а не сугубо российскую, только по-русски понятную, как, скажем, «Он вам не Димон».
И в точности так же видят свою задачу продюсеры Звягинцева, прежний и нынешний. Которые могут даже попросить, чтобы он убрал из финальной сцены «Изгнания» момент, где девушки в поле запевают песню - потому что она, на вкус каннских отборщиков, вышла «слишком российская», и может создать у жюри впечатление, что фильм чересчур локален, что он зациклен на российских проблемах, далёких от их собственной реальности. Заканчивая фильм на такой ноте, режиссёр ставил под удар свои шансы у иностранного жюри, прощающего этническую клюкву только иранцам и тайцам... А знаете, что ответил Звягинцев, когда его стали об этом просить? Он сообщил, что песня, на самом деле, португальская (как та мелодия, которой вдохновлялась Наоми Шемер в своём иерусалимском хите). А вообще «Изгнание» снималось в Молдавии, Бельгии и Франции, по мотивам повести американского писателя Уильяма Сарояна, а главную роль там играет шведская актриса. То есть об универсальности своих историй, об их непривязанности к России сам Андрей Звягинцев думает много раньше любых продюсеров и критиков его картин. О чём он вам сам охотно расскажет, если вы его об этом спросите. Что же касается мудозвонов, которые при упоминании «Левиафана» или «Елены» начинают нудёж про униженную в сценарии Россию - они описывают не фильмы Звягинцева, а исключительно свой собственный способ восприятия мира, через призму патриотизма/русофобии. Такой подход очень понятен в случае малых народов, например, евреев или армян, среди которых очень популярна конспирология про «весь мир против нас», зловещий антисемитский или турецко-азерский заговор. Когда великий русский народ, населяющий самую большую страну на планете Земля, начинает мыслить категориями мелких местечковых комплексов, и выискивать под каждой кочкой тайных и явных обидчиков, как девушка в остром приступе ПМС, то это выглядит неприлично, глупо, и уж точно не имеет никакого отношения к творчеству Андрея Петровича Звягинцева. Поэтому место всем рассуждениям о «чернухе», которым так любят в эти дни предаваться не посмотревшие «Нелюбовь» комментаторы, - в их собственных замусоренных головах, а не на наших экранах.
Что же касается той рецензии, с которой я начал сегодняшний пост, то её автор совершает ровно ту ошибку, о которой я предупреждал в первом своём посте. Он даёт жесткие моральные оценки героям, в силу которых они перестают выглядеть обычными людьми, а предстают какими-то инфернальными монстрами, выродками, детоубийцами, которых стоило бы просто стерилизовать, ради блага будущих поколений.
Трудно представить себе более нелепый способ просмотра этого фильма. Чтобы посмотреть на уродов в окружающем мире, совершенно не нужно тащиться в кинозал и высиживать два часа в темноте, отключив телефон. Достаточно на минуту включить в прайм-тайм любой из федеральных каналах - будь там последние думские новости, посиделки у Малахова, дебаты у Соловьёва, киселёвская аналитика, или 185-й сезон реалити-шоу для дебилов. План по уродам, их глупым мыслям, отвратительным поступкам и всем видам нелюбви будет выполнен на год вперёд. А фильм Звягинцева ровно тем и интересен зрителю, нашему и зарубежному, что люди, которые в нём показаны, - самые обычные, не злодеи, не подлецы, не уроды, моральные или физические. Плохие вещи, которые с ними случаются - результат ошибок, которые в этой жизни не раз совершали многие из нас, наши близкие знакомые и родственники. И которые мы им, а уж тем более - самим себе, охотно бы простили. Причём - и это, между прочим, адски сложно показать средствами кинофильма, но Звягинцеву и Негину удалось - речь не о каких-то неверных действиях, которых можно было бы избежать (набрали кредитов, поженились по залёту, ругались на кухне при ребёнке за дверью, задержались допоздна у любовника), а об ошибке чисто мировоззренческой, философской, экзистенциальной. Беда не в том, что они совершают инфантильные поступки: у любого человека на свете половой аппарат созревает до взрослого состояния раньше, чем когнитивный (как раз обратная ситуация больше похожа на аномалию - читаем про это у Сэлинджера и Борхеса, двух авторов, которые сами по себе достаточно аномальны). Беда в том, что эти герои (как и подавляющее большинство людей на свете) попутали рамсы в простом, очень важном, но таком неочевидном за мельтешением жизни вопросе, как субъектность. Они не сознают своей собственной роли в любом выборе, который делали, делают и сделают. Они реально ощущают себя заложниками обстоятельств непреодолимой силы, не ими созданных. Выбирая в каждой ситуации путь наименьшего сопротивления, они вообще не рефлексируют, твёрдо вбив себе в голову, что иного выбора у них не существовало.
Вот посмотрите в зеркало, и ответьте не мне, не Звягинцеву, не каннскому жюри, а самим себе: с вами такого никогда не случалось?! Вы никогда не совершали выбор, облегчённый ложной уверенностью в том, что выбора у вас не было? Вам никогда не доводилось повторить за героем «Опасных связей» лукавую отмазку it’s beyond my control? Вы никогда не возмущались постылой, нелюбимой работой, забыв о том, сколько порогов пришлось сначала обить, чтобы самостоятельно и добровольно на неё наняться? Вы никогда не преувеличивали влияние на вашу жизнь форс-мажорных обстоятельств, удельный вес которых, с точки зрения вечности или вашей единственной жизни был, на самом деле, ничтожен? Вы никогда не слышали о людях, которые идут на преступление из-за невозможности погасить кредиты - хотя могли бы всего навсего разрешить банку забрать за долги машину, на обслуживание которой у них всё равно не хватает денег?
Фильм «Нелюбовь» предлагает нам задуматься в первую очередь именно об этом. Не о военных действиях на Украине, не о Дмитрии Киселёве, не о том, какие уроды иногда встречаются на улицах наших городов и не о законодательном запрете конца света в одной отдельно взятой Ленобласти. Даже не о «Лиза Алерт», хотя, конечно же, земной поклон Звягинцеву и Негину за потрясающий рассказ о незаметной, но титанической работе этих подвижников (на встречах со зрителям и в интервью режиссёр иногда рассказывает об их работе больше, чем о своей собственной, раскрывая не вошедшие в фильм существенные детали). Но в сухом остатке после просмотра - вопросы про нашу жизнь, про приоритеты и выбор, который мы совершаем каждый день, по отношению и к окружающим, и, прежде всего, к самим себе. Нелюбовь - она же не с детей начинается, детей ещё надо как-то зачать, выносить и родить. Нелюбовь в жизни каждого человека начинается с самого себя. Лабковский не даст соврать.
Если вы всего этого экзистенциального пласта не заметили в картине Звягинцева, если вам кажется, что проблемы экранных героев связаны с их личной неполноценностью или моральным уродством, или с тем, что их в детстве мама недолюбила, тогда совершенно точно могу сказать, что два часа в кинозале вы проторчали зря.
Впрочем, людям, у которых в жизни вообще нет никаких проблем, о которых я выше написал столько букв, наверное, действительно незачем идти и смотреть этот фильм.
Я как обещал неделю назад, что не буду раньше времени рецензировать это кино, так и не собираюсь его рецензировать по-прежнему.
Потому что в диалоге между хорошим новым фильмом и зрителем посредник, на мой вкус, не нужен.
Вот про какого-нибудь «Крёстного отца» или «Кабаре» мне живо интересно почитать сегодня, какая там кухня была закадровая, как продюсеры давили на Копполу, требуя срочно заменить Аль Пачино, куда потом делся Майкл Йорк (об этом очень интересно рассказывает Кончаловский, кастивший его до Вэла Килмера на роль в «Беглом поезде»), почему вторая часть трилогии собрала все Оскары, а первая - никаких, и т.п. Потому что эти фильмы - такая же, в сущности, часть моей культурной Вселенной, как «Война и мир», или Венеция, и малоизвестные факты из их истории я люблю собирать по крупицам.
Когда же речь идёт про новый фильм, только что вышедший на экраны, то самое большое, чего я могу хотеть от рецензента - это предостережения, если он оказался беспонтовым, пафосным, безнадёжно унылым говном, на которое жалко тратить три часа жизни, или, наоборот, рекомендации срочно бежать и смотреть, если получился шедевр. В случае с таким фильмом, как «Дуэлянт», очень кстати пришлась бы подсказка не пропускать ни одного кадра в первом часе, а на 61-й минуте встать и уйти, чтобы не портить впечатления просмотром дальнейшей бессмыслицы... Если это предостережение/побуждение в итоге совпадёт с моим собственным ощущением от фильма, то критик, который правильно советовал, получит плюсик к своей карме в моём персональном рейтинге надёжных рецензентов. А если не совпадёт, то минусую. Отдельно и жирно минусую тех, кто даёт рекомендации о неувиденном фильме, или судит о широкоэкранном блокбастере по палевной тряпке с левой озвучкой кащенита из торрентов. То есть вот всех этих кинокритиков из бумажной прессы, которые не знают английского, не попали на просмотр, но позволили себе давать оценку диалогам в «Железной леди» на основании пиратской переозвучки какого-то стариковского апостола, я давно и прочно заминусовал.
При этом критический разбор, кто из персонажей хороший, а кто - плохой, и из чего это следует в их экранных поступках, для меня в отношении нового фильма - совершенно лишний. Я считаю, что с этим вопросом зритель должен сперва разобраться самостоятельно, без подсказок. И у него сложится такое впечатление от увиденного, какое наиболее отвечает его собственному способу потребления кинопродукции. В широком диапазоне от «заебись кинцо» до многочасовых раздумий о судьбах Человечества. И только после этого, когда собственное мнение уже сформировалось, может возникнуть (или не возникнуть) желание/потребность сравнить его с впечатлениями, которые вынесли из кинозала другие зрители. Ни в коем случае не наоборот. Список фильмов, запоротых для меня рецензиями, читанными до просмотра, мог бы тут занять не один экран. В итоге я составил некий персональный список кинокритиков, которых можно выслушать без риска испортить впечатление от фильма, но и их отзывы стараюсь не читать до того, как сам увижу картину.
Так что «Нелюбовь» Звягинцева я в эти дни советую читателям прежде всего пойти и посмотреть, покуда она идёт на большом экране. А если после этого возникли какие-то сомнения или догадки насчёт авторского замысла, задать эти вопросы Андрею Звягинцеву, благо в эти дни он предсказуемо открыт для таких бесед со зрителем. Гадать, что хотел сказать режиссёр, когда его можно прямо об этом спросить - занятие, на мой вкус, абсолютно контрпродуктивное и нелепое. Всякий волен, посмотрев кино, умозаключить, что режиссёр имел некий замысел, который ему, скажем, не удался - но всё же об этом замысле правильней узнать из первоисточника, чем его выдумывать, приписывать режиссёру, а потом констатировать неудачу затеи, которой не существовало изначально.
Как делают те мудовые рецензенты, которые из фильма в фильм приписывают Звягинцеву намерение обидеть «рашку-говняшку» (выражение министра федеральной культуры Мединского). При том, что первым зрителем картин Звягинцева, предопределяющим их дальнейший прокатный успех, являются разные каннско-венецианские отборщики и фестивальные жюри, куда входят всевозможные торрентины-соррентины, умы турман и прочие альмодовары. Которым в нынешнем тысячелетии с очень высокой колокольни покласть на Россию и её проблемы, в чём можно легко убедиться, изучив их собственные фильмографии и/или интервью. Если об этом помнить, то можно без труда догадаться, что Звягинцев, у которого практически каждый новый фильм монтируется и озвучивается к открытию какого-нибудь европейского фестиваля, из кожи лезет вон, чтобы рассказать историю общечеловеческую, а не сугубо российскую, только по-русски понятную, как, скажем, «Он вам не Димон».
И в точности так же видят свою задачу продюсеры Звягинцева, прежний и нынешний. Которые могут даже попросить, чтобы он убрал из финальной сцены «Изгнания» момент, где девушки в поле запевают песню - потому что она, на вкус каннских отборщиков, вышла «слишком российская», и может создать у жюри впечатление, что фильм чересчур локален, что он зациклен на российских проблемах, далёких от их собственной реальности. Заканчивая фильм на такой ноте, режиссёр ставил под удар свои шансы у иностранного жюри, прощающего этническую клюкву только иранцам и тайцам... А знаете, что ответил Звягинцев, когда его стали об этом просить? Он сообщил, что песня, на самом деле, португальская (как та мелодия, которой вдохновлялась Наоми Шемер в своём иерусалимском хите). А вообще «Изгнание» снималось в Молдавии, Бельгии и Франции, по мотивам повести американского писателя Уильяма Сарояна, а главную роль там играет шведская актриса. То есть об универсальности своих историй, об их непривязанности к России сам Андрей Звягинцев думает много раньше любых продюсеров и критиков его картин. О чём он вам сам охотно расскажет, если вы его об этом спросите. Что же касается мудозвонов, которые при упоминании «Левиафана» или «Елены» начинают нудёж про униженную в сценарии Россию - они описывают не фильмы Звягинцева, а исключительно свой собственный способ восприятия мира, через призму патриотизма/русофобии. Такой подход очень понятен в случае малых народов, например, евреев или армян, среди которых очень популярна конспирология про «весь мир против нас», зловещий антисемитский или турецко-азерский заговор. Когда великий русский народ, населяющий самую большую страну на планете Земля, начинает мыслить категориями мелких местечковых комплексов, и выискивать под каждой кочкой тайных и явных обидчиков, как девушка в остром приступе ПМС, то это выглядит неприлично, глупо, и уж точно не имеет никакого отношения к творчеству Андрея Петровича Звягинцева. Поэтому место всем рассуждениям о «чернухе», которым так любят в эти дни предаваться не посмотревшие «Нелюбовь» комментаторы, - в их собственных замусоренных головах, а не на наших экранах.
Что же касается той рецензии, с которой я начал сегодняшний пост, то её автор совершает ровно ту ошибку, о которой я предупреждал в первом своём посте. Он даёт жесткие моральные оценки героям, в силу которых они перестают выглядеть обычными людьми, а предстают какими-то инфернальными монстрами, выродками, детоубийцами, которых стоило бы просто стерилизовать, ради блага будущих поколений.
Трудно представить себе более нелепый способ просмотра этого фильма. Чтобы посмотреть на уродов в окружающем мире, совершенно не нужно тащиться в кинозал и высиживать два часа в темноте, отключив телефон. Достаточно на минуту включить в прайм-тайм любой из федеральных каналах - будь там последние думские новости, посиделки у Малахова, дебаты у Соловьёва, киселёвская аналитика, или 185-й сезон реалити-шоу для дебилов. План по уродам, их глупым мыслям, отвратительным поступкам и всем видам нелюбви будет выполнен на год вперёд. А фильм Звягинцева ровно тем и интересен зрителю, нашему и зарубежному, что люди, которые в нём показаны, - самые обычные, не злодеи, не подлецы, не уроды, моральные или физические. Плохие вещи, которые с ними случаются - результат ошибок, которые в этой жизни не раз совершали многие из нас, наши близкие знакомые и родственники. И которые мы им, а уж тем более - самим себе, охотно бы простили. Причём - и это, между прочим, адски сложно показать средствами кинофильма, но Звягинцеву и Негину удалось - речь не о каких-то неверных действиях, которых можно было бы избежать (набрали кредитов, поженились по залёту, ругались на кухне при ребёнке за дверью, задержались допоздна у любовника), а об ошибке чисто мировоззренческой, философской, экзистенциальной. Беда не в том, что они совершают инфантильные поступки: у любого человека на свете половой аппарат созревает до взрослого состояния раньше, чем когнитивный (как раз обратная ситуация больше похожа на аномалию - читаем про это у Сэлинджера и Борхеса, двух авторов, которые сами по себе достаточно аномальны). Беда в том, что эти герои (как и подавляющее большинство людей на свете) попутали рамсы в простом, очень важном, но таком неочевидном за мельтешением жизни вопросе, как субъектность. Они не сознают своей собственной роли в любом выборе, который делали, делают и сделают. Они реально ощущают себя заложниками обстоятельств непреодолимой силы, не ими созданных. Выбирая в каждой ситуации путь наименьшего сопротивления, они вообще не рефлексируют, твёрдо вбив себе в голову, что иного выбора у них не существовало.
Вот посмотрите в зеркало, и ответьте не мне, не Звягинцеву, не каннскому жюри, а самим себе: с вами такого никогда не случалось?! Вы никогда не совершали выбор, облегчённый ложной уверенностью в том, что выбора у вас не было? Вам никогда не доводилось повторить за героем «Опасных связей» лукавую отмазку it’s beyond my control? Вы никогда не возмущались постылой, нелюбимой работой, забыв о том, сколько порогов пришлось сначала обить, чтобы самостоятельно и добровольно на неё наняться? Вы никогда не преувеличивали влияние на вашу жизнь форс-мажорных обстоятельств, удельный вес которых, с точки зрения вечности или вашей единственной жизни был, на самом деле, ничтожен? Вы никогда не слышали о людях, которые идут на преступление из-за невозможности погасить кредиты - хотя могли бы всего навсего разрешить банку забрать за долги машину, на обслуживание которой у них всё равно не хватает денег?
Фильм «Нелюбовь» предлагает нам задуматься в первую очередь именно об этом. Не о военных действиях на Украине, не о Дмитрии Киселёве, не о том, какие уроды иногда встречаются на улицах наших городов и не о законодательном запрете конца света в одной отдельно взятой Ленобласти. Даже не о «Лиза Алерт», хотя, конечно же, земной поклон Звягинцеву и Негину за потрясающий рассказ о незаметной, но титанической работе этих подвижников (на встречах со зрителям и в интервью режиссёр иногда рассказывает об их работе больше, чем о своей собственной, раскрывая не вошедшие в фильм существенные детали). Но в сухом остатке после просмотра - вопросы про нашу жизнь, про приоритеты и выбор, который мы совершаем каждый день, по отношению и к окружающим, и, прежде всего, к самим себе. Нелюбовь - она же не с детей начинается, детей ещё надо как-то зачать, выносить и родить. Нелюбовь в жизни каждого человека начинается с самого себя. Лабковский не даст соврать.
Если вы всего этого экзистенциального пласта не заметили в картине Звягинцева, если вам кажется, что проблемы экранных героев связаны с их личной неполноценностью или моральным уродством, или с тем, что их в детстве мама недолюбила, тогда совершенно точно могу сказать, что два часа в кинозале вы проторчали зря.
Впрочем, людям, у которых в жизни вообще нет никаких проблем, о которых я выше написал столько букв, наверное, действительно незачем идти и смотреть этот фильм.