Свинцовые мерзости итальянской жизни, и куда от них деваться
Очень удивительное место - страна Италия.
Пожалуй, я другой такой страны не знаю, у которой бы до такой степени расходились внешний имидж и реалии на местности.
Далеко за пределами этой страны царит абсолютный культ её обожания, восхищения, преклонения.
Очень подробное исследование того, какое отражение он нашёл в русской поэзии двух последних столетий, даёт Аркадий Ипполитов во вступлении к своей книге про Ломбардию - на примере стихотворения Гёте «Ты знаешь край...», которое так или иначе пересказывали своими словами десятки поэтов, от Жуковского до Пастернака, воспевая итальянскую природу и пейзажи как некий образ земного рая. Много живший тут Гоголь писал: « Кто был в Италии, тот скажи «прощай» другим землям. Кто был на небе, тот не захочет на землю», а никогда сюда не доехавший Пушкин именовал итальянцев «сыны Авзонии счастливой» и страшно завидовал их музыкальности.
Про жителей Италии принято во всём мире думать, что они страшно жизнерадостны, дружелюбны, общительны, семейственны, гостеприимны и набожны. При этом безмерно артистичны, влюблены в своё великое искусство, боготворят поэта Данте, 700 лет назад подарившего соотечественникам их общий язык, благодаря своей гениальной поэме, которую здешние жители знают на память не хуже, чем русские - «Евгения Онегина» и «Горе от ума»... В политической сфере у итальянцев репутация тоже совершенно восхитительная - и Древний Рим, и средневековые республики, и героическое Рисорджименто, и un partigiano come Presidente, и послевоенную их борьбу за социальную справедливость, за общественные блага при капиталистической экономике. В путеводителе Lonely Planet по индийскому штату Керала утверждается, что это единственное место в мире, где коммунисты всегда брали и удерживали власть ненасильственным путём, но на самом-то деле местом таким была как раз Италия: даже в Венеции был когда-то мэр-коммунист, а уж в Эмилии-Романье они удерживали власть десятилетиями. И это были именно что коммунисты про «каждому по потребностям», а не про «Сталин, Берия, ГУЛаг». Они не строили тюрем, а лишь боролись за то, чтобы прибыль от капиталистического труда вкладывалась в школы, университеты, больницы, учреждения культуры и социальные пособия для неимущих... Для тех, кто в танке: я ничего не пытаюсь сказать об их правоте, лишь о методах.
И ведь всё это совершеннейшая правда, если вдуматься. И про природу с пейзажами, и про Древний Рим с его водопроводами, и про Данте, и даже, будете смеяться, про еврокоммунизм, так непохожий тут на марионеточные компартии во всей остальной Европе, которые тупо работали на Москву за бабло, покуда итальянские красные, наследники утопий Кампанеллы, просто искренне верили в свет коммунистической идеи. Почитайте хотя бы военные дневники и завещание прекрасного писателя Малапарте, это совершенно потрясающий сюжет. Военкор итальянской газеты, по крови немец, с «Лейкой» и блокнотом тусуется по оккупированной союзниками-нацистами Ленобласти, и постоянно шлёт в родную газету репортажи с линии фронта, где каждый Божий день рассказывает читателю что враг будет разбит, а победа будет за нами, потому что наше дело - правое. Но только под «мы» он тут понимает не Италию, куда шлёт репортажи, или Германию, к войскам которой прикомандирован, а вовсе даже СССР (весьма далёкий в ту пору от победы: немцы стоят под самым Ленинградом). И выходят эти корреспонденции не в каком-нибудь подпольном партизанском листке, за хранение которого фашисты расстреливают людей, а в самой тиражной газете Милана, Corriere della Sera. А в 1943 году, когда Италию оккупируют немцы, эти репортажи об их неминуемом поражении выходят отдельной книгой «Волга родится в Европе», вслед за которой писатель в 1944 году пишет роман о той же войне с красноречивым названием Kaputt.
То есть Италия действительно потрясающая, и народ её прекрасен, и вообще, как выше уже сказано, - «я другой такой страны не знаю», правы тут был Гоголь с Гёте, у которых потырил этот лозунг Василий Лебедев-Кумач для фильма «Цирк».
Но достаточно в самом базовом объёме владеть фактологией про Италию, или даже скромным собственным опытом жизни здесь, чтобы в считанные минуты, убедительно и доказательно, развенчать абсолютно любое идеализированное представление про «край, где всё обильем дышит», его природу, историю, политику и жителей... И вся эта в высшей степени неприятная фактура - она тут, в Италии, примерно на каждом шагу, это совершенно не какой-нибудь dirty little secret местной масонской ложи, а информация вполне общеизвестная. Мне вовсе не хотелось бы в этот предмет долго углубляться, но не могу не продемонстрировать читателю, до какой степени основательно развенчивается любое традиционно идеализированное представление об итальянской древности и современности, народе, природе, погоде.
С самого элементарного начнём: с пресловутой матери-природы. В Европе, по сути дела, не существует ни одной другой страны, на долю которой выпало бы такое количество тяжких природных катаклизмов. Ну, ОК, в Лондоне - тяжёлые туманы, в Исландии извергся вулкан, в Турции и Греции - землетрясения, в Чехии с Германией - наводнения... Но в счастливой Италии всё это случается не один раз за столетие, а совершенно же non-stop! Вулканы извергаются, землю трясёт, наводнения разрушают тысячи построек, туман и засуха поочерёдно парализуют мегаполисы. И с человеческими жертвами, и с разрушением целых городов, и с прекращением работы любого транспорта, и с полным непониманием, как от этого всего обезопаситься в будущем, хотя каждому из этих погодных катаклизмов тут не первая тысяча лет. Буквально вчера в Венеции не обслуживали клиентов гондольеры (и туристические за 80 евро, и на пассажирских переправах за 70 центов), а в открывшемся прошлой осенью после ремонта Немецком подворьи не пускали посетителей на террасу - по причине maltempio, непогоды (хотя кто видел мои вчерашние репортажи - никакого maltempio мог не заметить, как не заметил и я сам, но даже этого дождика с ветром хватило для перебоев в работе городских служб). И эти лёгкие венецианские неудобства - детские шалости по сравнению с тем, как прошлым летом, из-за сухой погоды, власти Рима и Милана вынуждены были запретить пользование частным автотранспортом на полные 40 дней, чтобы жителям не задохнуться от выхлопов...
Про историю Италии достаточно сказано в моих текстах про Флоренцию времён Высокого Возрождения. Данте, конечно, подарил итальянцам язык, но в родном городе он был приговорен к пожизненному изгнанию, или смертной казни если не уплатит штраф (уплатить который он не мог, потому что всё его имущество уже конфисковали политические противники). Но вот есть и великая Римская Империя, она же до этого Республика, о которой я довольно мало тут пишу, по еврейской привычке не слишком увлекаться делами язычников. Но одну особенность её внутренней политики сейчас упомяну, потому что она довольно симптоматичная. Мы же привыкли думать про Рим, что там, с одной стороны, было всё мегакруто просчитано и организовано в административном плане, для разумного управления целым континентом. А с другой стороны, там было рабовладение, то есть плоды этого разумного управления пожинали только эксплуататорские классы, а рабы, руками которых создавались богатства, были бесправны. Но это мы если не оправдываем, то объясняем спецификой древней эпохи, с её неразвитыми средствами производства.
Однако же придумали там такую замечательную вещь, как децимация. Это когда за некий коллективный проступок (мятеж, дезертирство, поражение части в бою) в провинившейся группе римских воинов убивали каждого десятого, чисто по жребию, без учёта личной вины. Причём убийством занимались девять товарищей вытянувшего несчастливый билет - рубили его мечами и забивали палицами. И вполне могло случиться так, что в палачи жребием определялись истинные преступники, а убивали они как раз своего невиновного соратников по оружию. Также могло случиться, что причиной военной неудачи являлись вообще действия командира - но именно он назначал после боя эту массовую товарищескую казнь. Лично у меня немножко не укладывается в голове, как эта практика могла влиять на боевой дух участвующих в ней воинов (которые, замечу, были ни разу не рабы, а оплот сперва Республики, затем Империи). Запретивший децимацию византийский император Маврикий в конце VI века писал в своём «Стратегиконе», что моральное влияние на дух войска от неё могло быть лишь самым отрицательным. Меж тем, в итальянской армии, воевавшей на стороне Антанты в Первой мировой войне, древнеримская практика децимации была возрождена маршалом и бездарным главкомом Луиджи Кадорна. Когда в каждом итальянском городке или деревне видишь мемориалы павшим в той войне, поневоле задумаешься, какая часть из них была убита своими же соратниками тупо по жребию, по приказу бездарного командира. И что после этого можно сказать о семейственности и солидарности итальянцев?
Как догадывается читатель, свой рассказ об ужасах итальянской природы, истории и современности я мог бы продолжить ещё на шесть экранов, ни разу не упомянув даже про такие общеизвестные беды, как мафия, коррупция, сиеста, лень и раздолбайство, футбольные договорняки и Costa Concordia. Могу рассказать и такие человеческие истории, от которых у читателя встанут волосы дыбом: например, про бедного миланского художника, который попросил в горсобесе пособие на детей, потому что его соседи затеяли капремонт, а у него не было лишних 10.000 евро. В собесе его выслушали с большим участием, после чего детей у художника забрали органы опеки и передали в другие семьи на усыновление, имущество арестовали, квартиру отобрали и продали с молотка, так что на шестом десятке лет мужик стал в родной стране бомжом, а единственный человек в полуторамиллионном Милане, который после этого пустил его жить на свои квадратные метры - мой друг детства, иммигрант из подмосковных Люберец. Готично, нет?
Но закончу я свой рассказ ровно тем, с чего начал: Италия - потрясающая страна, населённая дружелюбнейшими солнечными людьми, край невыносимых красот, божественной природы и бесконечного гостеприимства. Никакие ужасы её истории или современности, природы или общественного устройства, не могут отменить того ощущения счастья, которое она способна доставить путешественнику или приезжему из решительно любой части света.
А вообще весь этот мой рассказ - история про нашу жизнь, в которой с одинаковым успехом можно найти и беспросветно мрачный экзистенциальный ужас, и «златой лимон горит во мгле древес». Будешь ли ты вдохновляться красотами окружающего мира, становясь счастливей, или ужасаться его жестокостям, впадая в отчаяние - свободный выбор каждого, если вдуматься. Так что подытожу я призывом из известной песенки Монти Пайтона: always look on the bright side of life.
Другого способа быть счастливым на этом свете пока не придумано, даже в Италии.
Пожалуй, я другой такой страны не знаю, у которой бы до такой степени расходились внешний имидж и реалии на местности.
Далеко за пределами этой страны царит абсолютный культ её обожания, восхищения, преклонения.
Очень подробное исследование того, какое отражение он нашёл в русской поэзии двух последних столетий, даёт Аркадий Ипполитов во вступлении к своей книге про Ломбардию - на примере стихотворения Гёте «Ты знаешь край...», которое так или иначе пересказывали своими словами десятки поэтов, от Жуковского до Пастернака, воспевая итальянскую природу и пейзажи как некий образ земного рая. Много живший тут Гоголь писал: « Кто был в Италии, тот скажи «прощай» другим землям. Кто был на небе, тот не захочет на землю», а никогда сюда не доехавший Пушкин именовал итальянцев «сыны Авзонии счастливой» и страшно завидовал их музыкальности.
Про жителей Италии принято во всём мире думать, что они страшно жизнерадостны, дружелюбны, общительны, семейственны, гостеприимны и набожны. При этом безмерно артистичны, влюблены в своё великое искусство, боготворят поэта Данте, 700 лет назад подарившего соотечественникам их общий язык, благодаря своей гениальной поэме, которую здешние жители знают на память не хуже, чем русские - «Евгения Онегина» и «Горе от ума»... В политической сфере у итальянцев репутация тоже совершенно восхитительная - и Древний Рим, и средневековые республики, и героическое Рисорджименто, и un partigiano come Presidente, и послевоенную их борьбу за социальную справедливость, за общественные блага при капиталистической экономике. В путеводителе Lonely Planet по индийскому штату Керала утверждается, что это единственное место в мире, где коммунисты всегда брали и удерживали власть ненасильственным путём, но на самом-то деле местом таким была как раз Италия: даже в Венеции был когда-то мэр-коммунист, а уж в Эмилии-Романье они удерживали власть десятилетиями. И это были именно что коммунисты про «каждому по потребностям», а не про «Сталин, Берия, ГУЛаг». Они не строили тюрем, а лишь боролись за то, чтобы прибыль от капиталистического труда вкладывалась в школы, университеты, больницы, учреждения культуры и социальные пособия для неимущих... Для тех, кто в танке: я ничего не пытаюсь сказать об их правоте, лишь о методах.
И ведь всё это совершеннейшая правда, если вдуматься. И про природу с пейзажами, и про Древний Рим с его водопроводами, и про Данте, и даже, будете смеяться, про еврокоммунизм, так непохожий тут на марионеточные компартии во всей остальной Европе, которые тупо работали на Москву за бабло, покуда итальянские красные, наследники утопий Кампанеллы, просто искренне верили в свет коммунистической идеи. Почитайте хотя бы военные дневники и завещание прекрасного писателя Малапарте, это совершенно потрясающий сюжет. Военкор итальянской газеты, по крови немец, с «Лейкой» и блокнотом тусуется по оккупированной союзниками-нацистами Ленобласти, и постоянно шлёт в родную газету репортажи с линии фронта, где каждый Божий день рассказывает читателю что враг будет разбит, а победа будет за нами, потому что наше дело - правое. Но только под «мы» он тут понимает не Италию, куда шлёт репортажи, или Германию, к войскам которой прикомандирован, а вовсе даже СССР (весьма далёкий в ту пору от победы: немцы стоят под самым Ленинградом). И выходят эти корреспонденции не в каком-нибудь подпольном партизанском листке, за хранение которого фашисты расстреливают людей, а в самой тиражной газете Милана, Corriere della Sera. А в 1943 году, когда Италию оккупируют немцы, эти репортажи об их неминуемом поражении выходят отдельной книгой «Волга родится в Европе», вслед за которой писатель в 1944 году пишет роман о той же войне с красноречивым названием Kaputt.
То есть Италия действительно потрясающая, и народ её прекрасен, и вообще, как выше уже сказано, - «я другой такой страны не знаю», правы тут был Гоголь с Гёте, у которых потырил этот лозунг Василий Лебедев-Кумач для фильма «Цирк».
Но достаточно в самом базовом объёме владеть фактологией про Италию, или даже скромным собственным опытом жизни здесь, чтобы в считанные минуты, убедительно и доказательно, развенчать абсолютно любое идеализированное представление про «край, где всё обильем дышит», его природу, историю, политику и жителей... И вся эта в высшей степени неприятная фактура - она тут, в Италии, примерно на каждом шагу, это совершенно не какой-нибудь dirty little secret местной масонской ложи, а информация вполне общеизвестная. Мне вовсе не хотелось бы в этот предмет долго углубляться, но не могу не продемонстрировать читателю, до какой степени основательно развенчивается любое традиционно идеализированное представление об итальянской древности и современности, народе, природе, погоде.
С самого элементарного начнём: с пресловутой матери-природы. В Европе, по сути дела, не существует ни одной другой страны, на долю которой выпало бы такое количество тяжких природных катаклизмов. Ну, ОК, в Лондоне - тяжёлые туманы, в Исландии извергся вулкан, в Турции и Греции - землетрясения, в Чехии с Германией - наводнения... Но в счастливой Италии всё это случается не один раз за столетие, а совершенно же non-stop! Вулканы извергаются, землю трясёт, наводнения разрушают тысячи построек, туман и засуха поочерёдно парализуют мегаполисы. И с человеческими жертвами, и с разрушением целых городов, и с прекращением работы любого транспорта, и с полным непониманием, как от этого всего обезопаситься в будущем, хотя каждому из этих погодных катаклизмов тут не первая тысяча лет. Буквально вчера в Венеции не обслуживали клиентов гондольеры (и туристические за 80 евро, и на пассажирских переправах за 70 центов), а в открывшемся прошлой осенью после ремонта Немецком подворьи не пускали посетителей на террасу - по причине maltempio, непогоды (хотя кто видел мои вчерашние репортажи - никакого maltempio мог не заметить, как не заметил и я сам, но даже этого дождика с ветром хватило для перебоев в работе городских служб). И эти лёгкие венецианские неудобства - детские шалости по сравнению с тем, как прошлым летом, из-за сухой погоды, власти Рима и Милана вынуждены были запретить пользование частным автотранспортом на полные 40 дней, чтобы жителям не задохнуться от выхлопов...
Про историю Италии достаточно сказано в моих текстах про Флоренцию времён Высокого Возрождения. Данте, конечно, подарил итальянцам язык, но в родном городе он был приговорен к пожизненному изгнанию, или смертной казни если не уплатит штраф (уплатить который он не мог, потому что всё его имущество уже конфисковали политические противники). Но вот есть и великая Римская Империя, она же до этого Республика, о которой я довольно мало тут пишу, по еврейской привычке не слишком увлекаться делами язычников. Но одну особенность её внутренней политики сейчас упомяну, потому что она довольно симптоматичная. Мы же привыкли думать про Рим, что там, с одной стороны, было всё мегакруто просчитано и организовано в административном плане, для разумного управления целым континентом. А с другой стороны, там было рабовладение, то есть плоды этого разумного управления пожинали только эксплуататорские классы, а рабы, руками которых создавались богатства, были бесправны. Но это мы если не оправдываем, то объясняем спецификой древней эпохи, с её неразвитыми средствами производства.
Однако же придумали там такую замечательную вещь, как децимация. Это когда за некий коллективный проступок (мятеж, дезертирство, поражение части в бою) в провинившейся группе римских воинов убивали каждого десятого, чисто по жребию, без учёта личной вины. Причём убийством занимались девять товарищей вытянувшего несчастливый билет - рубили его мечами и забивали палицами. И вполне могло случиться так, что в палачи жребием определялись истинные преступники, а убивали они как раз своего невиновного соратников по оружию. Также могло случиться, что причиной военной неудачи являлись вообще действия командира - но именно он назначал после боя эту массовую товарищескую казнь. Лично у меня немножко не укладывается в голове, как эта практика могла влиять на боевой дух участвующих в ней воинов (которые, замечу, были ни разу не рабы, а оплот сперва Республики, затем Империи). Запретивший децимацию византийский император Маврикий в конце VI века писал в своём «Стратегиконе», что моральное влияние на дух войска от неё могло быть лишь самым отрицательным. Меж тем, в итальянской армии, воевавшей на стороне Антанты в Первой мировой войне, древнеримская практика децимации была возрождена маршалом и бездарным главкомом Луиджи Кадорна. Когда в каждом итальянском городке или деревне видишь мемориалы павшим в той войне, поневоле задумаешься, какая часть из них была убита своими же соратниками тупо по жребию, по приказу бездарного командира. И что после этого можно сказать о семейственности и солидарности итальянцев?
Как догадывается читатель, свой рассказ об ужасах итальянской природы, истории и современности я мог бы продолжить ещё на шесть экранов, ни разу не упомянув даже про такие общеизвестные беды, как мафия, коррупция, сиеста, лень и раздолбайство, футбольные договорняки и Costa Concordia. Могу рассказать и такие человеческие истории, от которых у читателя встанут волосы дыбом: например, про бедного миланского художника, который попросил в горсобесе пособие на детей, потому что его соседи затеяли капремонт, а у него не было лишних 10.000 евро. В собесе его выслушали с большим участием, после чего детей у художника забрали органы опеки и передали в другие семьи на усыновление, имущество арестовали, квартиру отобрали и продали с молотка, так что на шестом десятке лет мужик стал в родной стране бомжом, а единственный человек в полуторамиллионном Милане, который после этого пустил его жить на свои квадратные метры - мой друг детства, иммигрант из подмосковных Люберец. Готично, нет?
Но закончу я свой рассказ ровно тем, с чего начал: Италия - потрясающая страна, населённая дружелюбнейшими солнечными людьми, край невыносимых красот, божественной природы и бесконечного гостеприимства. Никакие ужасы её истории или современности, природы или общественного устройства, не могут отменить того ощущения счастья, которое она способна доставить путешественнику или приезжему из решительно любой части света.
А вообще весь этот мой рассказ - история про нашу жизнь, в которой с одинаковым успехом можно найти и беспросветно мрачный экзистенциальный ужас, и «златой лимон горит во мгле древес». Будешь ли ты вдохновляться красотами окружающего мира, становясь счастливей, или ужасаться его жестокостям, впадая в отчаяние - свободный выбор каждого, если вдуматься. Так что подытожу я призывом из известной песенки Монти Пайтона: always look on the bright side of life.
Другого способа быть счастливым на этом свете пока не придумано, даже в Италии.