Забытый поэт Копыткин - II
(продолжение) Центральной темой стихов о войне звучит тема единения Царя и народа:
«Нет больше маленькой семьи,
А есть одна семья святая.
Ей все сокровища мои
Я отдаю благословляя.
В единый храм семьи несметной,
На золотой Его алтарь
Пришли склонить свой дар заветный:
И мать, и труженик, и Царь».
(«Русская мать»).
«Душа земли, народа, Царства
Ушла держать народный меч;
Смягчать походные мытарства,
Вести как к празднику на сечь»
(«Душа народная»).
«В день грознопамятный, единая, как встарь,
Под звон колоколов, не знающая смерти,
Россия говорит: «Великий Государь!
В победу полную и в дух народный верьте!»».
("Годовщина", 1916).
Поэт приветствует новое имя, данное Императором Николаем II столице России: «Ознаменован дивным словом канун сегодняшнего дня…
С каким восторгом это слово
Русь приняла из Царских рук!
Им сброшен с детища Петрова
Немецкий выцветший сюртук.»
Проникновенно поэт описывает моление о победе русского оружия во время посещения Думы Государем Императором и речь Царя к думцам в стихотворении «Царь в Думе» (1916) :
«Предстали вместе там Источнику молитв
Великий Царь Руси и избранная Дума.
Да будет день тот свят.
Живительным огнем
Блеснула по сердцам Державная беседа.
Отечество и Царь молились об одном:
Победа. Полная победа…».
Особо выразительно поэт воспевает героизм русского солдата и веру в победу. В стихотворении «Герой» (1916) приводится речь раненого воина-авиатора, который шел на костылях за гробом во время солдатских похорон. На груди его «сиял торжественно и гневно» Георгиевский крест.
«С военных птиц ширококрылых
Мы будем молнии метать.
Ведь если я ходить не в силах,
Зато могу еще летать».
Свою лиру поэт посвящает казаку Евстрату Бойко, вырвавшемуся из германского плена и добравшемуся до союзников-французов:
«То шел ползком тропинкой узкой
Под град шрапнелей и гранат
В союзный лагерь, в стан французский
Из плена вырвавшись, Евстрат»;
военному кораблю «Сивуч», сражавшемуся с целой немецкой эскадрой:
«Отправив вниз большое судно,
Рой миноносцев разносил,
Малютка сказочный и чудный,
Вениамин балтийских сил.»
Поэт четко понимает исторические задачи России, стоящие перед ней в этой войне. В стихотворении «День Царевича» (1914; начало войны почти совпало с днем рождения Цесаревича Алексея) есть такие строки:
«Русь говорит, что в утро это
Она на следующий год
К твоим ногам в лучах рассвета
Цветы другие принесет.
Сред роз, в ее земле рожденных,
Вплетем мы, совестью чисты,
Цветы Карпат освобожденных
И верной Сербии цветы.»
А через год поэт писал :
«А в праздник будущего года
Ты жди от нас цветы побед.
И лавры сербского народа,
И закарпатский златоцвет».
Исторические задачи в европейском масштабе видятся поэту как освобождение славянства и расширение границ Империи:
«Там, сняв картонные доспехи
С австрийской мумии долой
Начнут моравы, сербы, чехи
Сев жизни вольно -молодой.
Вздохнет поляк, благословляя
Царя за будущность свою.
А ты, Галиция родная,
Вернешься в русскую семью»
(«Победа», 1914).
В стихотворении «Царьградская легенда» звучит тема исторической миссии России освободить Константинополь; поэт вспоминает о старинном предании, согласно которому при занятии турками храма Св.Софии, священник «отступал к настенным фрескам и в светлом облаке исчез». Преданье гласит, что когда Царьград будет освобожден,
«в тот светлый день в Софийском храме
Под звук воскресных тропарей
В руках с Господними дарами
Предстанет древний иерей,
И он дослужит литургию,
Что битвой прервана была.
Царьград зовет. Зовет Россию.
Царьград звонит в колокола».
Тема солидарности с нашими естественными союзниками Сербией и Черногорией занимает особое место:
«Мы шлем молитвы и объятья
И умиленные хвалы
Вам, героические братья,
Вам, черногорские орлы!»
(«Сербскому народу!»).
«Нам хочется молитсяза тебя…
Через простор земной мы связаны любовью.
И сердце русское сжимается, скорбя
О сердце с родственною кровью…»
(«Сербии-страдалице»).
Оптимизм звучит и в таких строках :
«Отдохнет богатырь и поправится!
А когда позовет его вождь,
С черным вороном швабским расправится
Соколиная сербская мощь».
Тема Божьего заступничества, Божьей помощи русскому народу поднимается в стихотворении «Меджидие», описывающем событие, когда в Великую Субботу турецкий крейсер подошел близко к Одессе, чтобы бомбардировать город в праздник Св.Пасхи, но (судя по описанию) наскочил на минные заграждения, подорвался и затонул.
«Никто не знал, что недруг в море
Стоит, закутанный в туман.
В церквах, в часовне и в соборе
Сбирались толпы христиан.
Никто не знал. Лишь Бог единый
Все знал и видел с небеси .
Он любит нрав наш голубиный.
Бог, сострадающий Руси».
"Русь крепко верует и чувствует сегодня,
Что небо ей пошлет победы благодать.
Тверда и набожна избранница
Господня, во имя правоты привыкшая страдать".
("Всенародное молебствие", 1916).
Второй военный сборник поэта «Струны народные», еще не переиздавался - я нашел его в Румянцевской библиотеке. Отдельные стихотворения, напечатанные в разное время в газетах, еще не систематизированы. Люди только начинают узнавать о нем. Чем ценен для нас сейчас поэт-романтик Копыткин? Его стихи показывают нам, какой способ мышления должен быть у свободного человека, каковым и был русский человек до большевиков, когда у него была другая система ценностей: Бог, Царь, Отечество. Они помогают преодолеть комплекс неполноценности, который десятилетиями вколачивали в нас коммунисты, а ныне их последыши либералы.
Сергей Шарапов, Наша Страна