Сегодня, Вчера, Позавчера
Сегодня - моему деду по материнской линии - Василию Ивановичу Алпёрову исполнилось бы сто лет. Вот.
Вчера - исполнилось 25 лет со дня вывода ограниченного контингента 40-й армии из ДРА.
Позавчера - в столовой олимпийского объекта "Русские Горки", во время позднего ужина и параллельном просмотре фильма "Кандагар" у меня невзначай состоялся спор с одним волонтёром - представителем Северо-Кавказской республики, который мне с пенного рта доказывал, что в Афганистане живут арабы. После того, как я назвал ему несколько народов Афганистана, которые в этническом (а некоторые, как хазарейцы, ещё и в рассовом) плане отличаются от арабов как латыши от армян, он мне сказал, что всё это он знает, и что всё равно они все арабы, ибо мусульмане. Я спросил сего товарища, считает ли он себя арабом? И он сказал, что он мусульманин прежде всего, а все арабы мусульмане, и поэтому "мы один народ"... Далее я даже и спорить не стал. Северокавказский гопник, который потенциально поедет потом в Москву (если уже не учится сейчас там в каком-нибудь Московском автодорожном институте), и будет в боско-код рассекать по торговым центрам "Европейский" или "Атриум", хлопая по жопам гламурных папиковых кис, при этом при каждой возможности бить себя пяткой в грудь о принадлежности к умме. Да здравствует путинская национальная политика, а вернее её отсутствие!
Конечно, Афганистан был основной ошибкой военно-политического руководства страны. Старпёры, стоявшие во власти, представить себе не могли, с каким консерватизмом афганского крестьянства им предстоит столкнуться, и что этот религиозный консерватизм окажется сильнее всех коммунистических доктрин, применявшихся в "третьем мире" до этого с более-менее успешно. Главным противником СССР был не афганский национализм (такого, вообще, нет в природе), а именно идеалистический консерватизм дукхан. При этом, если бы СССР отказался от своего доктринального строительства светского атеистического общества, то шансы на то, что американцы называют сейчас "wining hearts and minds" были бы весьма неплохими. Основная проблема -- негибкая, закостенелая система, которая с пакетом советизации не делала исключений и приносила атеизм всем подряд. Где-то это ложилось на благодатную почву, а вот с Афганом не вышло. Главное, что перестроиться по ходу и стать гибкой система уже не могла.
Военного решения тоже не было. Ночные засады на караваны и налёты на укреп. районы оппозиции силами СпН ГРУ давали только оперативно тактический результат. Полностью перекрыть границу с Пакистаном не представлялось возможным, а проведение операций на сопредельных с границей территориях, грозило вылиться в гораздо более масштабный конфликт, где был возможен вариант ва-банка. Несмотря на то, что примерно 90% результатов боестолкновений оставалось за Советской Армией (СА), становилось совершенно очевидно: нести такие потери неприемлемо. Советское общество, к 80-ым, после "брежневской стабильности" не было более ориентировано на какую бы то ни было жертвенность, а героизм солдат и офицеров, поколения воспитанного на книгах и фильмах о войне, постепенно воспринималось как никому не нужное, старое и бессмысленное.
Естественно в Афганистане СА не потерпела поражения и ни одна её часть не была разбита, однако, поражение потерпело советское общество в целом, заявив "мы устали быть великими, и хотим просто колбасы и Макдоналдс на Пушкинской площади тоже". Очень симптоматично, что как только было объявлено, о принципиальном решении вывода войск, сразу всё в округе закрутилось - завертелось. Армяне с Азербайджанцами, поняв куда всё идёт, поспешили решить вопрос о будущем Карабаха между собой в первую очередь. Ну и далее, со всеми остановками - Чехи, Румыны, Немцы, Прибалтика, почувствовав системную слабость "совка", не обеспечивающего им нормального потребления (даже близкому к потреблению Западных обществ, но уж точно не абстрактной свободы!), решили: время пришло -- как только Громов протопал по мосту дружбы через Амударью между Хайратоном и Термезом. По этому мосту прошёл и я, правда в 2006-м, постоял, выкинул с моста 100 грамм гашиша, подаренные хозяином гадюшной гостиницы в Мазар-и-Шарифе, и двинулся в уже другую страну -- Ozbekiston. Но с необычным и редким чувством прикосновения к истории.