О налёте на Тайвань 23 февраля 1938 года
Фёдор Петрович Полынин
75 лет назад китайские бомбардировщики СБ, пилотируемые экипажами из советских добровольцев, совершили дерзкий налёт на Тайвань.
Возглавлял группу Фёдор Петрович Полынин, в то время капитан.
К сожалению, достаточно исчерпывающего описания этой операции я не нашёл. Наиболее заслуживающим доверия источником информации являются мемуары Ф. П. Полынина.
Цель
План-схема Тайхоку (ныне Тайбэй) по данным американской аэрофотосъёмки 1944 года. Аэродром Мацуяма (ныне Суншань) обозначен на схеме. Взято отсюда.
После аннексии Тайваня японцы принялись осваивать новую колонию. Помимо прочего, неподалёку от Тайбэя они заложили деревню, которую назвали в честь японского города Мацуяма/松山.
В 1936 году в районе деревни построили военный аэродром под тем же названием. Тайбэй/台北 (по-японски Тайхоку) к этому времени разросся, и аэродром оказался на его окраине.
Из мемуаров Полынина:
Ко второй половине февраля 1938 года самолетный парк Японии оказался настолько истощен, что правительству пришлось срочно заключать контракты с фирмами Германии и Италии на приобретение новых самолетов. Иностранные суда с боевой техникой не могли разгружаться в шанхайском порту. Японцы не без оснований опасались налета советских бомбардировщиков. Поэтому разгрузка производилась на японских островах, в частности на главной базе ВВС Японии - острове Формоза (Тайвань).
По агентурным данным, китайскому командованию стало известно, что на Формозу прибыл очередной караван с авиационной техникой. Самолеты в разобранном виде, упакованные в контейнеры, доставлены на аэродром. Там же, на стоянках, находится немало машин, уже собранных и подготовленных к перелету в Шанхай. Завезены большие запасы горючего.
Аэродром Мацуяма в 1945 году
Ход операции
Налёт на аэродром Суншань/松山 на Тайване. Рисунок китайского художника Чэнь Инмина/Chen Yingming/陈应明.
Из мемуаров Полынина:
По сигналу ракеты 28 тяжело груженных бомбардировщиков один за другим поднялись в воздух. Набираем высоту 5500 метров. Сердце бьется учащенно, кружится голова, клонит ко сну - первые признаки кислородного голодания. И в борьбе с ним можно было рассчитывать только на собственную физическую выносливость.
Облачность под крылом становилась все реже. Наконец впереди показалась голубая полоска Формозского пролива, а за ней и сам остров. С высоты он казался огромным, с желтыми крапинками, изумрудом, вправленным в безбрежную гладь океана.
Как и намечалось заранее, мы прошли севернее острова, а затем резко повернули к цели и с приглушенными моторами начали снижение. Я осмотрелся и пересчитал машины: ни одна не отстала. Вражеских истребителей в воздухе пока не было. Впереди, по курсу, открывался город, а рядом с ним - аэродром. Хорошо различались и выстроенные в два ряда самолеты, серые, еще не распакованные контейнеры, и белые цистерны рядом с ангарами.
Основная база японских ВВС выглядела внушительно. Никакой маскировки противник не соблюдал. Видимо, он чувствовал себя в полной безопасности.
Цель все ближе. На белых крыльях самолетов уже видны красные круги. Мой штурман приготовился к сбросу смертоносного груза. И вот машину легко тряхнуло: бомбы пошли вниз. Провожаю их взглядом и вскоре вижу, как в центре стоянки один за другим вспухают фонтаны взрывов.
«Попал. Молодец Федорук!» - чуть не кричу от радости и со снижением ухожу в сторону пролива. За мной следуют остальные экипажи моей девятки, а на цель выходят группы бомбардировщиков, возглавляемые Яковом Прокофьевым и Василием Клевцовым. Вражеский аэродром окутывается дымом и пламенем.
В небе появляются шапки разрывов. Это открыли огонь японские зенитчики. Поздно они опомнились.
Мы сбросили на Формозу 280 бомб, и большинство из них точно угодили в цель. Наш удар был настолько внезапным, что ни один из вражеских истребителей не успел взлететь.
И вот остров остался далеко позади. Идем на высоте 2000 метров. Дышится легко. Только сейчас я почувствовал, как устал. Руки и ноги словно налились свинцом. В голове стоит шум.
Впереди все отчетливее стали вырисовываться коричневатые горы. Тяну штурвал на себя. Самолет снова набирает высоту. Теперь, без бомбовой нагрузки, он особенно послушен. Да и горючего осталось мало.
На аэродром дозаправки, вопреки опасениям Жигарева, вышли точно. Он представлял собой узкую полосу, ограниченную с одной стороны горой, с другой - болотом. Но сели благополучно. Торопливо заправляя наши самолеты горючим, авиаспециалисты просят нас немедленно улетать - возможен налет.
Вся группа вернулась на аэродром Ханькоу без потерь. Полынин сообщил китайскому командованию об успехе бомбардировки, и вечером об этом знал уже весь город.
Ниже приведена заметка, появившаяся в гонконгской газете на следующий день.
Статья из газеты The China Mail (Гонконг) за 24 февраля 1938 года
Сенсационный рейд Китая на Формозу
Ханькоу, сегодня
По контрасту с японскими сообщениями о вчерашнем рейде китайских самолётов на Формозу, в Ханькоу заявляют об уничтожении по крайней мере 40 японских самолётов на аэродроме Тайхоку на северной оконечности острова.
Представитель китайских ВВС заявил прошлым вечером журналистам, что самолёты стояли на лётном поле в линию, и атака оказалась столь внезапной, что японцы не смогли убрать их в укрытие.
В китайском сообщении также заявляется об уничтожении трёх ангаров и запаса бензина.
В китайском заявлении не упоминается количество участвовавших в рейде самолётов и место, откуда они взлетали.
Транс-Оушн
Конфуз Винсента Шмидта
Советский Союз, чтобы не обострять и без того напряжённые отношения с Японией, старался не вызывать излишнего внимания прессы к советским лётчикам-добровольцам. Режим секретности соблюдался настолько строго, насколько это вообще можно было обеспечить в условиях Китая.
Соответственно, о национальной принадлежности участников рейда никак не упоминалось. Журналисты строили разнообразные догадки, результатом чего явился забавный казус.
Из мемуаров Полынина:
В одной из газет, выходившей в Ханькоу на английском языке, появилось в те дни любопытное сообщение. В нем говорилось, что группа китайских самолетов, ведомая иностранными летчиками, совершила налет на Формозу и нанесла японской авиации серьезный ущерб. А чуть ниже указывалось, что в налете участвовали американские летчики.
Кое-кто из китайцев, не разобравшись, начал поздравлять Винсента Шмидта. Тот воспринял это как должное и с горделивым видом принимал незаслуженные комплименты. А когда выяснилось, что волонтеры тут ни при чем, вдруг встал в позу обиженного, написал рапорт об отставке и отбыл в Гонконг. Впрочем, он и так должен был бы уехать. Эскадрилью волонтеров, как не оправдавшую своего назначения, вскоре расформировали.
Вполне вероятно, что речь шла вот об этой заметке:
Статья из газеты The Hong Kong Telegraph за 25 февраля 1938 года
Этот человек возглавлял китайский рейд на Формозу
Коммандер Винсент Шмидт
Американский ас во главе международной группы в первом воздушном налёте
Когда китайские бомбардировщики мчались в среду через Китайское море в своём первом дерзком рейде на янонскую землю, их вёл бесстрашный ветеран многих войн коммандер Винсент Шмидт, начальник международной добровольческой эскадрильи. Коммандер Шмидт американец. Вместе с ним в рейде на Тайхоку, в котором были уничтожены 40 японских самолётов на их аэродроме, радиостанция и другое аэродромное оборудование, было неизвестное число иностранных и китайских авиаторов, включая русских.
Полагают, что следующая экспедиция коммандера Шмидта может быть нацелена на собственно Японию.
Сообщение Юнайтед Пресс из Ханькоу гласит, что не подтверждены слухи о вчерашних полётах китайских самолётов над Японией. Однако полагают, что один лёгкий бомбардировщик появился над Токио с целью разведки, что может быть подготовкой к следующему бомбовому удару.
Между тем отчаянный Винсент Шмидт и остальные офицеры международной эскадрильи хранят молчание.
Боец на протяжении 20 лет
Этот коммандер Шмидт интересный персонаж. Он воюет 20 лет.
Своим домом он называет Рузвельт Филд, Минеола, штат Нью-Йорк. И родился он где-то на Лонг-Айленде.
Он был на Мировой войне. Потом сражался у мексиканцев, и когда итальянцы вторглись в Эфиопию, Шмидт тоже был там и сражался против них. В Испании он снова был в бою, уже под эмблемами испанского правительства. В итоге он приземлился в рядах новых воздушных сил Китая и возглавляет их самое эффективное подразделение - международную эскадрилью, или 14-ю эскадрилью ВВС Китая, как она официально называется.
На его лётной униформе можно прочесть по-китайски:
«Этот иностранец прибыл в Китай, чтобы помогать нам воевать с японцами. Все военные и гражданские должны помогать ему и защищать его». Это предосторожность, чтобы оградить его от самих китайцев. Он может быть вынужден приземлиться среди невежественных крестьян, и так как он не говорит по-китайски, его могут по ошибке принять за врага. У всех иностранных пилотов на китайской службе к лётной форме пришиты такие обращения к людям.