Смысл "моно" монотеизма
Продолжение темы, инициированной pretre_philippe. Итожа предыдущее: если придерживаться предложенного употребления термина «догмат» (см. его обоснование в ветви дискуссии с olgaw), то можно сказать, что единобожие в христианстве - не догмат, но додогматический основополагающий традиционный постулат христианства, унаследовано им вместе с Библией и ее образом единого Бога Яхве.
Тем не менее, опять же в рамках предложенного употребления терминов, можно сказать: монотеизм, не будучи догматом, все же является основой христианской догматики (=богословской системы). И если, подобно Антону Тихомирову, стремиться к догматике без догматизма (=навязывания неких не укорененных в опыте принципов), то и еской единобожие хотя и не догмат, то и монотеизма следует придерживаться недогматически. Это значит, что на вопрос «почему монотеизм?» у нас имеется такой ответ или ответы, которые могли бы претендовать на общепонятность, в пределе - быть признанными в качестве разумных всеми, для кого важна эта тема. А не просто по принципу «наше значит правильное».
Действительно, почему же один Бог лучше, чем много богов? На каком основании? Ведь мы в самом деле претендовать на знание того, как устроена та Первореальность, Основание бытия, которое создает, обуславливает, поддерживает нас и все существующее? Сколько там персон, заведующих разными сферами бытия, и есть ли там вообще персоны? Не случайно же разные религиозные традиции представляют это Основание очень по-разному.
В конце концов, единица, то самое «моно» монотеизма - это, на поверхности, просто цифра. А цифра сама по себе не убеждает в том, что она лучше других. Она и есть цифра, она ценностно нейтральна; шкала чисел, числовая ось - это не аксиологическая шкала, от "хуже" к "лучше" и обратно. Значит, если мы претендуем на то, что единица применительно к Первореальности лучше и правильнее множества, то это единица не в количественном, а в каком-то качественном смысле, важном в разговоре об основаниях бытия.
Именно в этом ключе мыслит Пауль Тиллих. "Политеизм - понятие качественное, а не количественное", - утверждает он в «Систематической теологии». К продолжению этой его мысли мы вернемся, но вначале за подсказкой о качественном смысле единицы обратимся к другому мыслителю: замечательному русскому философу конца XX в. Владимиру Бибихину. Понятие "единство", замечает он в одной из своих лекций, изданных под названием «Мир», можно в некотором смысле назвать синонимом бытия (и древнегреческие философы, напоминает Бибихин, его так и называли).
В самом деле, единство - это понятие, могущее служить антонимом дезинтеграции, распада на части, а распад для любой вещи - синоним потери ею бытия, ее уничтожения. Вода, распавшаяся на водород и кислород, уже не бытийствует, не существует как вода. Человек, распавшийся на молекулы - это уже точно не живой человек.
И напротив, вода существующая - это соединение, единство водорода и кислорода..Бытие вещи - это ее целостность, единство элементов, ее составляющих. И это единство - не количественная, но качественная характеристика. Оно находится не в антагонистическом, взаимоисключающем противоречии, но в некоем диалектическом сосуществовании, взаимодополнении с множеством. Элементов вещи много, но они едины, и это единство многого и лежит в основе вещи как имеющей бытие. И понятие «единство» в этом смысле действительно является синонимом бытия и его поддержания.
Но тогда искомое в религии абсолютное, безусловное, неиссякающее бытие, Самобытие, могущее быть источником и поддерживающим началом всего остального, тем самым условного бытия, и может быть названо абсолютным единством. В Боге, как мы называем это таинственное Самобытие, нет никакого распада.
Вот мы и видим, что этому таинственному Самобытию, Основанию, Источнику всего и соответствует Яхве, Единый Бог Библии. В рассматриваемом смысле единства как синонима бытия "Яхве" (Сущий) и "эхад" (единый) - также синонимы. Хотя понятно, что все это соответствие существует не в силу того рефлексивного анализа понятий, который мы здесь пытаемся предпринять, а интуитивно, как это и бывает в мифе. Древнееврейская религиозная традиция, будучи не философской, а мифологической, как-то спонтанно нащупала это соответствие. Образ Единого вырос из жизни почему-то именно этой общины.
На вопрос, почему именно в ней, мы, мне кажется, вряд ли найдем ответ, а вот в другом направлении можно размышлять дальше. Если «богословская единица» - не количественное, а качественное понятие, не противоречащая множеству, но интегрирующее его в то возможно ли в религиозной традиции расхождение фактического, качественного монотеизма и его внешне политеистического оформления?
Принципиально ответ на это стоит дать положительный. Но об этом и дальнейшем - в следующей записи.