Четыре архиерея РПЦ перед войной
Все мы помним трагические первые дни и первые месяцы Великой Отечественной войны. Очевидно, Господь попустил той страшной войне разразиться по причине крайнего упадка веры на Святой Руси, а также ввиду невиданных с Римской эпохи гонений против Царских особ, духовенства, дворянства и прочих высших сословий общества.
Перед войной на свободе оставались только четыре архиерея Русской Православной Церкви. Остановимся на этом факте подробнее, исправив в приведенном сведении сразу несколько ошибок. Как звали этих архиереев?
Во главе Церкви стоял Патриарший Местоблюститель митрополит Московский и Коломенский Сергий (Страгородский), Ленинградскую епархию возглавлял митрополит Алексий (Симанский). На свободе находились также митрополит Николай (Ярушевич) и архиепископ Андрей (Комаров).
Архиереи находились на свободе, а также служили на своих кафедрах. Правда, свобода была ограниченной, проживание в определенных местах отдельным владыкам запрещалось советскими властями. Местоблюститель Патриаршего престола не мог поставить архиереев на те кафедры, где они были нужнее всего, но приходил к компромиссу с властями.
Часто путают время, дату, когда именно четыре архиерея РПЦ в СССР находились на свободе на своих кафедрах. Произошло это не перед началом Великой Отечественной войны, но перед началом Второй мировой войны, в 1939 году!
Как мы помним, гитлеровцы в течение нескольких недель разгромили польскую армию. В соответствии с соглашением между правительствами СССР и Германии советские войска (РККА) вступили в земли Западной Украины и Западной Белоруссии, также армия руководствовалась целью не дать нацистам подойти близко к рубежам Советского Союза.
В Польше действовала неканоническая Польская Православная Церковь. Ещё в 1923 г. она незаконно провозгласила свою автокефалию, а КП в Стамбуле незаконную эту автокефалию утвердил. Поляки проводили репрессии против православных верующих и духовенства, захватывали сотни храмов, однако, эти репрессии не были такими же жестокими, как в СССР, хотя на какой-то период (ок. 1930) польские гонители Церкви даже опережали советских безбожников.
На 1939 год в составе западных областей СССР действовали полтора десятка епархий и тысячи православных священников. Это число значительно превышало показатели оставшегося на свободе духовенства на всей остальной территории СССР (по некоторым данным, в СССР к сентябрю 1939 года действовало ок. 100 храмов).
После присоединения через покаяние в состав РПЦ влились или были вновь рукоположены не менее 10 архиереев и ок. 2000 священнослужителей. Это присоединение не было насильственным. Приведем один пример. Архиепископ Пинский Александр (Иноземцев) посчитал ситуацию канонически неясной и долго медлил с решением о присоединении. В итоге, при фашистской оккупации он вошёл в состав неканонической УАПЦ (архиеп. Поликарпа Сикорского), в которой принимали "в сущем сане" самосвятов "липковцев"! То, что владыке казалось не совсем правильным канонически, обернулось вопиющим попранием канонов.
Таким образом, в 1940 году в РПЦ было уже полтора десятка архиереев, причем впервые с 1936 года были рукоположены новые архипастыри.
Отметим ещё один момент. Несколько архиереев РПЦ находились на свободе, однако кафедр не занимали - числились "на покое". Так, викарий Ростовской епархии епископ Таганрогский Иосиф (Чернов) пребывал в ссылке в Ростове и Таганроге. Официально служить не мог, но тайно служил и даже сумел возвратить в лоно Церкви сектантов иоаннитов.
Уже в 38-39 годах репрессии против Церкви ослабляются. По большому счету, некого было репрессировать. Своих политических задач государство достигло, в качестве политического противника Русскую Церковь не рассматривало.
Да, общий враг - фашизм, - стал объединяющим для Церкви и государства фактором. Но через эти испытания действовал Промысл Божий. Почти из ничего Церковь вдруг воскресла, к служению вернулись архиереи и священники как на подконтрольных СССР территориях, так и в оккупации.
Гитлеровцы пытались использовать возрождение Церкви в своих интересах - через веру привлечь к себе население. Но результат оказался противоположный: большинство верующих и духовенства стояли за единство Русской Церкви. Они же не променяли патриотизма (пусть и в советской форме) на предательство в пользу немецко-фашистских оккупантов.
Перед войной на свободе оставались только четыре архиерея Русской Православной Церкви. Остановимся на этом факте подробнее, исправив в приведенном сведении сразу несколько ошибок. Как звали этих архиереев?
Во главе Церкви стоял Патриарший Местоблюститель митрополит Московский и Коломенский Сергий (Страгородский), Ленинградскую епархию возглавлял митрополит Алексий (Симанский). На свободе находились также митрополит Николай (Ярушевич) и архиепископ Андрей (Комаров).
Архиереи находились на свободе, а также служили на своих кафедрах. Правда, свобода была ограниченной, проживание в определенных местах отдельным владыкам запрещалось советскими властями. Местоблюститель Патриаршего престола не мог поставить архиереев на те кафедры, где они были нужнее всего, но приходил к компромиссу с властями.
Часто путают время, дату, когда именно четыре архиерея РПЦ в СССР находились на свободе на своих кафедрах. Произошло это не перед началом Великой Отечественной войны, но перед началом Второй мировой войны, в 1939 году!
Как мы помним, гитлеровцы в течение нескольких недель разгромили польскую армию. В соответствии с соглашением между правительствами СССР и Германии советские войска (РККА) вступили в земли Западной Украины и Западной Белоруссии, также армия руководствовалась целью не дать нацистам подойти близко к рубежам Советского Союза.
В Польше действовала неканоническая Польская Православная Церковь. Ещё в 1923 г. она незаконно провозгласила свою автокефалию, а КП в Стамбуле незаконную эту автокефалию утвердил. Поляки проводили репрессии против православных верующих и духовенства, захватывали сотни храмов, однако, эти репрессии не были такими же жестокими, как в СССР, хотя на какой-то период (ок. 1930) польские гонители Церкви даже опережали советских безбожников.
На 1939 год в составе западных областей СССР действовали полтора десятка епархий и тысячи православных священников. Это число значительно превышало показатели оставшегося на свободе духовенства на всей остальной территории СССР (по некоторым данным, в СССР к сентябрю 1939 года действовало ок. 100 храмов).
После присоединения через покаяние в состав РПЦ влились или были вновь рукоположены не менее 10 архиереев и ок. 2000 священнослужителей. Это присоединение не было насильственным. Приведем один пример. Архиепископ Пинский Александр (Иноземцев) посчитал ситуацию канонически неясной и долго медлил с решением о присоединении. В итоге, при фашистской оккупации он вошёл в состав неканонической УАПЦ (архиеп. Поликарпа Сикорского), в которой принимали "в сущем сане" самосвятов "липковцев"! То, что владыке казалось не совсем правильным канонически, обернулось вопиющим попранием канонов.
Таким образом, в 1940 году в РПЦ было уже полтора десятка архиереев, причем впервые с 1936 года были рукоположены новые архипастыри.
Отметим ещё один момент. Несколько архиереев РПЦ находились на свободе, однако кафедр не занимали - числились "на покое". Так, викарий Ростовской епархии епископ Таганрогский Иосиф (Чернов) пребывал в ссылке в Ростове и Таганроге. Официально служить не мог, но тайно служил и даже сумел возвратить в лоно Церкви сектантов иоаннитов.
Уже в 38-39 годах репрессии против Церкви ослабляются. По большому счету, некого было репрессировать. Своих политических задач государство достигло, в качестве политического противника Русскую Церковь не рассматривало.
Да, общий враг - фашизм, - стал объединяющим для Церкви и государства фактором. Но через эти испытания действовал Промысл Божий. Почти из ничего Церковь вдруг воскресла, к служению вернулись архиереи и священники как на подконтрольных СССР территориях, так и в оккупации.
Гитлеровцы пытались использовать возрождение Церкви в своих интересах - через веру привлечь к себе население. Но результат оказался противоположный: большинство верующих и духовенства стояли за единство Русской Церкви. Они же не променяли патриотизма (пусть и в советской форме) на предательство в пользу немецко-фашистских оккупантов.