Выборы в Мосгордуму: итоги и их причины. Доклад-эссе члена УИК с ПРГ: dj

dj_khrust

Выборы в Мосгордуму: итоги и их причины. Доклад-эссе члена УИК с ПРГ

Sep 17, 2014 16:22

Отсутствие интереса к выборам. Возможные причины

Нарушения и их роль. Административный ресурс

Неудачная избирательная система

Неуспех либеральных сил. Амбивалентная роль «Яблока»

Заключение

Первое, что бросается в глаза при подведении итогов:
рекордно низкая явка - 20,86 %.

Возможные причины отсутствия интересов москвичей к выборам следующие.

Региональный уровень выборов. Выборы на уровне субъекта федерации и более низком всегда оценивались россиянами как менее важные, чем выборы в государственные органы власти. Москвичи не стали исключением.

Единый день голосования в середине или в начале сентября после летних отпусков создаёт сразу две проблемы. 1. Люди уезжают за город. Например, половина голосовавших в ТИК района Проспект Вернадского, где я наблюдал за досрочным голосованием (в статусе представителя СМИ), пришли голосовать досрочно именно по этой причине. 2. За пару недель после летних отпусков избиратели не успевают познакомиться со своими кандидатами, кандидаты не успевают провести полноценные избирательные кампании. Многие из тех, кто приходил голосовать досрочно (т. е., казалось бы, сознательные граждане, раз специально решили заранее проголосовать), говорили, что не знают своих кандидатов (впрочем, о степени сознательности ниже).

Неинтересность Мосгордумы как политического органа. Мосгордума толком ничего не сделала за всё время своего существования, являясь, по сути, инструментом мэрии. Мало кто из москвичей вообще имел представление о том, чем занимается этот орган, а многие, похоже, вообще забыли о его существовании. Отношение москвичей к Мосгордуме хорошо видно из опроса Левада-центра двухлетней давности. В этой связи рекламный слоган «Московская городская Дума: 20 лет на службе у москвичей» мог вызвать только недоумение.

Большей части наблюдательского сообщества и членам избирательных комиссий, пожалуй, известно только одно «творение» Мосгордумы - Избирательный кодекс Москвы (закон № 38 от 6.7.2005). И то, закон этот технический, лишь уточняющий в некоторых местах, а в остальном - повторяющий 67-ФЗ от 12.6.2002.

Неудачная избирательная система и условия регистрации кандидатов. Об этом ниже.

Отсутствие доверия к выборам в России в целом. Фальсификации, особенно 2011-2012 годов, а затем - многочисленные «политтехнологии» с обильным использованием административного ресурса на разные лады, законодательные ограничения на участие в выборах кандидатов не от власти, правовой произвол комиссий, судов и прочих инстанций в значительной степени дискредитировали сам институт выборов в глазах российских граждан.

* * *

Понятно, что чем ниже явка, тем больше роль фальсификаций и административного ресурса. В Москве достаточно сильное наблюдательское сообщество, поэтому грубые фальсификации выборной процедуры здесь уже не используются. Немногочисленные отмеченные нарушения вряд ли сильно повлияли на результат выборов. На досрочном голосовании в ТИК Проспект Вернадского и в своём собственном УИК 3743 никаких нарушений я не заметил.

Основные злоупотребления теперь осуществляются за пределами комиссий. Главная проблема этих выборов, которая особенно сильно обнажилась на досрочном голосовании, - прямое или косвенное принуждение к голосованию сотрудников госучреждений: ОЭК, ГУ ИС, департамент строительства, больницы, да и у нас на участке в 20-м психоневрологическом интернате медсестра (и член комиссии), не стесняясь, звонила своим подчинённым и давала указание «проголосовать и отзвониться».

В нашей комиссии даже развернулась дискуссия на эту тему: у нас обнаружились совершенно искренние сторонники принуждения - мол надо же как-то явку повышать. Однако, повышать явку нужно не заставляя «проголосовать и отзвониться», а устраняя причины такой низкой явки, указанные выше. Если же мы считаем, что всех надо заставить посетить избирательные участки, то тогда нужно принять закон, как в Австралии или в Бразилии, обязывающий всех участвовать в выборах. Если же такого закона у нас пока нет, то голосовать или не голосовать - право каждого гражданина, а принуждение к голосованию административными мерами подпадает под статью 286 УК РФ - Превышение должностных полномочий (до четырёх лет лишения свободы, между прочим).

В ситуации, когда одних заставляли голосовать, а других - нет, происходило явное смещение отображения разных социальных групп в сторону «заставляемых». Таким образом, избиратели, пришедшие на выборы, перестают отражать реальную социальную картину Москвы. Именно поэтому данные социальных опросов не сходились с результатами выборов: об этом, кажется, исчерпывающе написал кандидат от «Справедливой России» по 16 избирательному округу Михаил Тимонов.

В ТИК Проспект Вернадского произошёл скандал из-за моего видеоролика, на котором запечатлено, как диспетчер ГУ ИСа рассказывает, что её и её коллег не только обязывают голосовать, но и прямо говорят за кого (а это уже не только 286, а ещё и п. 2б) ст. 141 УК РФ - уже до пяти лет тюрьмы). Интриги добавило то, что кандидат - «фаворит» местного ГУ ИСа (пытавшийся стать самовыдвиженцем, а затем выдвинувшийся от ЛДПР) Михаил Балакин - генеральный директор и основной владелец СУ-155, ранее работавший в мэрии. По слухам, из-за этого ролика была уволена как «героиня» сюжета, так и начальник ГУ ИСа. Теперь диспетчеру надо как-то помочь, возможно, - оказать ей юридическую помощь.

Что же до господина Балакина, то я поздравляю его с успешным «избранием» в Мосгордуму усилиями ГУ ИСа и, вероятно, ряда других предприятий. Поскольку избирательная кампания уже закончилась, позволю себе высказать своё мнение. По сведениям Елены Русаковой, Москомархитектура сообщила следующее: «Если действовать по закону, то в Москве больше ничего построить нельзя.» Это означает, что строительство любого коммерческого жилья в Москве незаконно и нарушает интересы жителей. Поэтому вполне объяснимо, почему представители крупного строительного бизнеса рвутся в московские органы власти - чтобы строить на прибыльных московских земельных участках и нарушать законы. Точно также понятно, что в интересах москвичей - всеми силами не допускать строительные компании в Мосгордуму, муниципальные советы и администрацию всех уровней, а наоборот, выбирать тех, кто борется с ними и с их уплотнительной застройкой.

Неудачная избирательная система

Первое, что необходимо отметить - абсолютно неадекватное число депутатов Мосгордумы. В Москве, по данным Росстата (2014), живёт 12 108 257 человек. Так, на каждого из 45 депутатов приходится ок. 269 тыс. жителей. Таким образом, реальная представительность Мосгордумы крайне низка.

Для сравнения: население всей Австрии - ок. 8,4 млн. человек, Бельгии - ок. 11 млн., Португалии - ок. 10,5 млн.
При этом, парламенты Австрии и Бельгии - двухпалатны (австрийский - 64 и 183 депутата, бельгийский - 71 и 150 депутатов). Кроме этого, эти два государства являются федерациями, субъекты которых имеют свои собственные, региональные парламенты (их не стоит сравнивать с нашими муниципальными собраниями, так как они у них есть отдельно в том или ином виде). Парламент Португалии - однопалатный, но в него избирается аж 230 депутатов. Португалия, хоть и является унитарным государством, имеет ещё два реальных уровня власти - муниципалитеты и общины (над муниципалитетами предполагались ещё и округа, которые так и не были созданы).

Если сравнивать не с отдельными государствами, а с регионами, сравнимыми по численности, то можно привести в пример немецкую федеральную землю Бавария (ок. 12,4 млн. жителей). Баварский ландтаг состоит из ок. 180 депутатов (их число может увеличиваться, вероятно, благодаря персонализированной пропорциональной системе выборов, хотя это лишь моё предположение). Индийский штат Уттаракханд (ок. 10 млн.) имеет парламент в 70 депутатов. Наиболее близкий по численности к Москве американский штат Огайо (11,5 млн.) имеет двухпалатный (как подавляющее большинство американских штатов!) парламент из 33 и 99 депутатов. Столица Германии Берлин, будучи в 3,5 раза меньше Москвы по населению, обладает парламентом из 149 депутатов.

Вторая проблема, сильно ограничивающая реальную представительность москвичей в московском законодательном собрании - необходимость для самовыдвиженцев собирать подписи 3 % избирателей каждого избирательного округа (прим. по 5-6 тыс. подписей). Учитывая, что округа достаточно велики, грамотно собрать столько подписей для хотя бы одного кандидата своими силами фактически невозможно. На этих выборах собрать столько подписей самостоятельно и при этом пройти придирчивую проверку МГИКа удалось только Максиму Кацу, команда которого проделала титаническую работу. Все остальные «самовыдвиженцы» не могли собрать подписи, кроме, как при поддержке мощного административного ресурса - мэрии, префектур, собесов и пр. Это видно хотя бы из того, что все т. наз. самовыдвиженцы - люди с чиновничьей биографией, «свои» для мэрских структур. По сути это означает, что настоящие «люди из народа», включая народных муниципальных депутатов оказались просто не допущенными к выборам. Таким образом, на самом деле кандидаты были выдвинуты или партиями, или - де факто - мэрией или некими структурами администрации. Совершенно ясно, что такой депутат будет нести ответственность не перед изирателями, а перед той организацией, которая на самом деле позволила ему быть депутатом.

Мажоритарная система относительного большинства (FPTP)

«Относительное большинство» означает, что побеждает не тот кандидат, который набрал больше 50 % от общего числа голосов, а тот, кто набрал просто больше, чем другие (именно это означает английское выражение «First Past The Post»). Это наиболее простая избирательная система с точки зрения определения победителя и, возможно, самая древняя, но это не значит, что она лучшая. Наоборот, FPTP обладает наихудшей представительностью по сравнению, возможно, с любой другой системой. Но даже её немногочисленные достоинства оказались в контексте этих выборов абсолютно бесполезными.

1. Достоинства FPTP и их нивелирование в условиях выборов Мосгордумы

Самое «разрекламированное» достоинство этой мажоритарной системы заключается якобы в том, что, голосуя за конкретного человека (а не за список, определяемый партийным руководством), мы заставляем наших избранников нести персональную ответственность перед избирателями. Однако, как мы уже говорили выше, малое число депутатов при огромном населении города, а также упомянутый выше «подписной барьер» делают эту ответственность абсолютно эфемерной. Как может депутат нести персональную ответственность перед 269 тысячами избирателей, которых он якобы представляет? Кроме того, мы уже отмечали выше, что реально появиться в списке кандидатов можно либо от какой-нибудь партии, либо - по факту - от мэрии. То есть, появление кандидата в округе всё равно санкционируется либо партией, либо мэрией, и перед одной из этих организаций кандидат на самом деле и несёт ответственность, а вовсе не перед избирателями.

Единственное, что реально способна отразить мажоритарная система - это территориальную стратификацию избирателей. Однако, в таком большом городе, как Москва, где люди переезжают из одного района в другой, работают в третьем районе, а затем меняют место работы на четвёртый, территориальное деление не настолько важно, как, например, в местах компактного проживания малых народов. Во-вторых, территориальное деление избирательных округов тут могло бы иметь хоть какой-то смысл, если бы оно реально повторяло территориальное деление Москвы на районы.

Тогда карьера депутата в Москве могла бы быть вполне логичной: например, муниципальный депутат, завоевав известность в своём районе, мог бы пойти на повышение - избраться в Мосгордуму. Это он мог бы сделать, избираясь от своего района и опираясь на уже приобретённый в своём районе электорат. Тогда бы сохранялось хоть сколько-нибудь логичное территориальное отображение интересов горожан и даже был бы реальный элемент персональной ответственности перед избирателями. Нынешние же избирательные округа включали в себя по 3-4 района; некоторые районы были поделены между двумя округами. Таким образом, мунициальные депутаты, обладая реальной поддержкой в своём районе, должны были заново завоёвывать избирателя из других районов. А зачем жителю какого-то района голосовать за мундепа из другого района? Какое отношение он к нему имеет? Получается, что на таких выборах мундеп, выдвигаясь в кандидаты, обладает только 1/3-1/4 своего потенциального электората. Именно это мы увидели на примере ярких «народных» муниципальных депутатов, ставших кандидатами на выборах в Мосгордуму - таких, как Кац и Русакова. Победив в своём Гагаринском районе, местная активистка, известный мундеп Елена Русакова проиграла в других районах «старому коммунисту» Губенко (которого, по слухам, поддерживала мэрия). Максим Кац выиграл в своём районе на всех участках, кроме одного, специального, находящегося в ведении Академии министерства обороны с «неожиданно» высокой явкой. Обычные результаты таких участков, к сожалению, нам хорошо известны.

В общем, ясно, что территориальную структуру Москвы эти выборы никак не отражают. Для того, чтобы это произошло, надо увеличить число депутатов хотя бы до 146, по числу муниципалитетов Москвы (роковое число для наших выборов!))). К сожалению, медведевский федеральный закон ограничивает число депутатов субъекта федерации 110 депутатами. В целом, закон в своё время позитивно сказался на численности региональных парламентов, но откуда взялось это ограничение в 110 депутатов и зачем оно нужно, совершенно не понятно. Ясно, что реалии Новой Москвы оно совершенно не отражает. Но можно было сделать число депутатов хотя бы вдвое меньше - 73: по два района в одном избирательном округе. При таком формировании Мосгордумы, она стала бы похожа на верхнюю палату парламента (разные депутаты представляют разное число избирателей, но при этом всегда - некую административно-территориальную единицу). Но в случае мажоритарных выборов это было бы единственным способом добиться хоть какой-то представительности.

2. Недостатки FPTP и их особенности в условиях выборов Мосгордумы

Джерримендеринг - способ манипуляции результатами выборов в системе одномандатных округов с помощью изменения границ округов. На картинке в Википедии очень наглядно показывается, как это происходит. Рис. 1, 2 - честное деление, отражающее реальные интересы граждан, рис. 3, 4 - джерримендеринг. Кстати, обратите внимание, что рис. 3 - это так называемая «лепестковая нарезка», недавно использованная на выборах в Туле. Яркий пример джерримендеринга!

Влияние нарезки округов на результат выборов по мажоритарной системе.
Зелёные и фиолетовые кружочки - условные избиратели двух разных партий в 4-х избирательных округах.
Результат выборов на Рис. 1 - 3:1; Рис. 2 - 2:2, Рис. 3 - 4:0, Рис. 4 - 1:3
Очевидно, что, например, разделение «прогрессивного» Щукина между двумя разными округами и последующее объединение каждой его «половинки» с консервативными районами типа Бескудникова - явный джерримендеринг. Однако, описанную выше ситуацию с территориальным делением можно считать своеобразным «джерримендерингом по определению»: в любом случае голоса «своего района» растворялись в соседних.

Однако самый большой недостаток системы FPTP заключается в том, что мнение абсолютного большинства избирателей оказывается абсолютно не учтённым. Представьте себе «предельную» ситуацию, когда избирается, положим, 5 кандидатов, которые набирают примерно равное число голосов. Победит тот, кто наберёт чуть больше 1/5 части, предположим, 22 %. Остальные 78 % окажутся не представленными в законодательном органе. Конечно, в реальности кандидат-победитель набирает гораздо больше (в данном случае, например, представители Единой России и административные самовыдвиженцы в среднем набрали 45,5 % голосов), значительная доля избирателей - чаще всего, большинство - остаётся лишённой своих представителей в парламенте. Напомним, в пропорциональной системе даже меньшинство получает своих представителей в парламенте (за исключением голосовавших за партии, не перешагнувшие установленный процентный барьер).
Понятно, что такая ситуация выгодна большим партиям, особенно, если это - единственная партия, обладающая мощной административной поддержкой.

3. Альтернативы системе FPTP.

Значит ли всё это, что надо вернуться к пропорциональной системе? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно понимать, что, кроме используемой у нас пропорциональной системы голосования по (закрытым) партийным спискам, существует множество систем, и многие из них гораздо лучше и справедливей избирательных систем используемых в России. Кратко опишем те из них, которые могли бы подойти для использования на выборах Московской городской думы и при этом гораздо лучше отражать мнение избирателей.

Среди пропорционально-списочных систем стоит отметить такие, которые позволяют отмести главную претензию, предъявляемую пропорциональной системе в России - невозможность влиять на персональный состав партийных списков. Во-первых, это пропорциональная система открытых списков. Она позволяет избирателю не только проголосовать за определённую партию, но и, обратившись к списку этой партии, выбрать из него конкретного кандидата (конкретных кандидатов). Кандидаты, набравшие больше голосов в пределах списка, перемещаются в этом списке на более высокие позиции и, соответственно, получают большие шансы быть избранными.

Две другие пропорциональные системы - пропорциональная персонализированная и система добавочных представителей - используют элементы мажоритарной системы; поэтому к ним иногда применяют термин «смешанная связанная система» в том смысле, что они объединяют преимущества пропорциональной и FPTP систем, будучи лишёнными их недостатков. Это достигается за счёт того, что в пропорциональной персонализированной системе и в системе добавочных представителей избиратели голосуют за партийные списки, но одновременно выбирают и конкретных представителей этих партий в своём одномандатном округе. Места в парламенте распределяются пропорционально, согласно голосованию по партийным спискам, но эти места в первую очередь занимают те представители партий, которые победили в одномандатных округах, и лишь недостающие места заполняются «списочными» кандидатами. Разница между этими двумя системами в том, что в персонализированной пропорциональной избиратель получает бюллетень, где с одной стороны - список партий, с другой - список кандидатов; таким образом, он ставит две галочки и может проголосовать за кандидата не из той же партии, за которую он проголосовал. В системе добавочных представителей эта возможность исключена: избиратель получает бюллетень с одним списком, где голосование за кандидата автоматически означает и голосование за партию, которую он представляет. Приятной опцией обеих систем является то, что могут участвовать независимые кандидаты-самовыдвиженцы.

Также достаточно справедливыми являются системы с использованием многомандатных округов, особенно, системы с единственным голосом. В этих системах голосование происходит за конкретного кандидата, но при этом разные социальные группы могут в одном округе получить своих представителей (даже если они составляют меньшинство). Наиболее проста так называемая система единственного непередаваемого голоса (SNTV): избиратель в своём округе отдаёт голос только одному кандидату; избирается определённое для данного округа число кандидатов (например, 5), получивших наибольшее число голосов. Победители всех округов становятся депутатами.

Более сложна система единственного передаваемого голоса (STV), использующая преференциальное голосование. Последнее предполагает, что избиратель не просто ставит галочку в бюллетене, но выстраивает очередь предпочтений кандидатов от самого любимого к самому нелюбимому: напротив наилучшего кандидата ставится цифра 1, напротив, кандидата «чуть похуже» - цифра 2, и так далее до «самого плохого» кандидата (впрочем, можно отмечать не всех). Так избиратель указывает, кому должен быть передан его голос, если его самый любимый кандидат не пройдёт или, наоборот, если он наберёт слишком много голосов, и у него появятся «лишние голоса». Устанавливается нужное для победы кандидата число голосов (квота): например, для пятимандатного округа это может быть 1/5 часть всех голосов (хотя используются и иные квоты). Если кандидат набирает голосов больше квоты, то считается, что он использует полученные голоса не полностью, а на некую долю так, что если все эти доли голосов сложить, то получится ровно столько, сколько нужно. Неиспользованные же доли голосов перераспределяются кандидатам следующей очереди, указанной в бюллетенях. Одновременно выбывает самый слабый кандидат, а его голоса (целиком) также передаются по следующей очереди. Процедура повторяется до тех пор, пока все мандаты не распределены (то есть пока нужное число кандидатов не преодолеет квоту).

Несмотря на сложность подсчёта голосов, система единственного передаваемого голоса обладает рядом огромных преимуществ. При правильном алгоритме подсчёта достигается пропорциональное распределение мест между партиями (несмотря на то, что голосование происходит за конкретных кандидатов), и, кроме того, пропорциональное распределение мест по любым признакам, важным для социальных групп независимо друг от друга. Положим, в округе 30 % демократов и 70 % коммунистов, но при этом 50 % жителей округа считают, что депутат должен быть лысым, а ещё 50 % считают, что он должен быть лохматым. В результате выборов по системе STV в округе будет избрано 30 на 70 демократов/коммунистов, при этом половина из них будут лысыми, а половина - лохматыми. Кроме того, в преференциальном голосовании отсутствует такое явление, как раскол электората; спойлерство является абсолютно бесполезным, так как кандидаты идеологически близких партий получают близкую очерёдность в бюллетенях избирателей, и если представители одной партии не проходят, поданные за них голоса передаются идеологически близкой партии.

Всё многообразие избирательных систем исчерпывающе описано и классифицировано в трудах Аркадия Любарева, например, здесь.

* * *

Вернёмся от теории к практике. Характерной особенностью этих выборов стало поражение либеральных сил во всех округах. Даже коммунисты сумели провести пять своих кандидатов (Клычкова, Губенко, Л. Зюганова, Зубрилина и Шувалову). И это притом, что на прошлогодних мэрских выборах коммунистический кандидат почти втрое проигрывал Навальному (а ещё были три процента Митрохина). Весьма сомнительно, что взгляды москвичей настолько «полевели». Объяснение, как и почти всегда на этих выборах, кроется в политтехнологических причинах, а также в том, что коммунисты проявили единство, в то время, как либеральные силы оказались слишком разобщены и недоговороспособны внутри себя (что является хронической болезнью российского либерализма).

Выше мы уже отмечали, что в мажоритарной системе относительного большинства политические меньшинства (даже если вместе они составляют абсолютное большинство) не получают представительства. В этой ситуации в наибольшей степени сказывается такое явление, как раскол электората и спойлерство (в отличие от прекрасной STV!). В FPTP кандидат или должен пользоваться значительной поддержкой, или он обречён играть роль спойлера, даже если этот кандидат полон самых благих намерений. Именно поэтому в США (где до сих пор используется эта избирательная система) принято проводить праймериз: согласно закону Дюверже, мажоритарная система относительного большинства (при более-менее равномерном распределении электората) приводит к двухпартийной системе. Это значит, что кандидаты, занимающие по рейтингу места №№ 3, 4, 5 и т. д., не имеют никаких шансов, и единственно, чем они на самом деле занимаются - отнимают голоса у реальных кандидатов. Поэтому, скажем, в Великобритании (где тоже First past the post с древнейших времён) либеральные демократы договариваются то с лейбористами, то с консерваторами, а главное - между собой.

Важнейшая для Москвы либеральная партия «Яблоко» повела себя двойственно. С одной стороны, она согласилась выдвинуть от себя несколько независимых кандидатов, что избавило их от необходимости собирать подписи. Наиболее яркий пример, пожалуй - Елена Русакова, муниципальный депутат Гагаринского района, местный активист и борец с застройкой и реконструкцией Ленинского проспекта, избиравшаяся в округе 37. С другой стороны, во многих других округах «Яблоко» выставило или слабых кандидатов, или, даже если они были достаточно интересны, кандидаты очень слабо вели кампанию (пример - Сергей Иваненко в моём родном округе 43). В этих случаях «Яблоко» отказалось предоставить свою платформу сильным и известным независимым кандидатам, которые были готовы бороться и проводить настоящую кампанию (например, Марии Гайдар в 43-м округе), а в некоторых случаях выставляло спойлеров (яркий пример - Елена Морозова, набравшая в 5-м округе почти 11 процентов, которых так не хватало Максиму Кацу для победы; результат - победил единоросс Олег Сорока). Получилось - «ни себе, ни людям». Довольно сложно сказать, какие цели преследовало «Яблоко», применяя такую, мягко говоря, странную тактику. Найти какие-то нравственные причины для такого поведения тоже довольно сложно: вряд ли Максим Кац как-то запятнал себя перед мировой демократией. Такое впечатление, что цель «Яблока» - сохранять некое статус кво, перманентно пребывая в положении некой полуприкормленной политической партии. Результат - ноль мандатов у «Яблока» и по-настоящему независимых кандидатов. Остаётся лишь развести руками.

Заключение. Выборы в Мосгордуму абсолютно не отражают интересов москвичей. Поскольку фальсифицировать саму выборную процедуру в Москве всё сложнее, методы чудовищного искажения воли избирателей теперь находятся в области административного ресурса и политтехнологий, а не в области избиркомов. Однако, от этого они не менее тотальны; просто теперь, чтобы их понять, нужно прочитать вот такую вот статью; а раньше было достаточно посмотреть несколько видеороликов со вбросами.

Николай Хруст,
Член участковой избирательной комиссии № 3743 с правом решающего голоса,
гражданин Москвы и России

Общество, Оппозиция, *, Административный_ресурс, Досрочное_голосование, Наблюдение, Выборы, ПРГ, ТИК, Мосгордума, Избирательные_системы, УИК, Проспект_Вернадского, Москва, Анализ, Яблоко