Фотки с Марса
(Текст был написан некоторое время назад, не совсем про Розетту, но про Розетту. И мне кажется, я сглазил гарпуны.)
Знаете, что больше всего раздражает меня в нынешние времена? Люди совершенно разучились удивляться. Это обратная сторона информационного изобилия, благодаря Интернету обрушившегося на наши головы. Сейчас настолько много всего, что даже самые великие достижения человеческого гения вызывают лишь малые движения человеческой души. При этом, вся Интернет-индустрия, тысячи порталов и новостных лент заточены на удивление, из кожи лезут вон, чтобы удивить и шокировать - смотри, смотри, ты не поверишь! И ты вроде бы удивлен, да, но удивление доживает лишь до следующего вялого движения пальца, проматывающего новостную ленту. Все превращается в однообразную кашу, где свежие фото с Марса сменяются очередным глупым селфи, удивление превращается в потребление контента, производя клики и посещения. Удивление сейчас лишь площадка для адресной рекламы, звонкая монета. А ведь были времена, совсем недавно, когда люди удивлялись и удивлялись искренне.
Сходите на новую выставку в Музее Космонавтики, «Шесть лет и вся жизнь», посвященная 100-летию Георгия Николаевича Бабакина, выдающегося советского ученого, инженера, главного конструктора советских автоматических космических станций. Имя не столь широко известное, как имена остальных героев золотого века советской космонавтики, и совершенно незаслуженно - Георгий Николаевич был первопроходцем в создании автоматических космических зондов. Хотите знать, что такое настоящее удивление? В 1967 году Советский Союз запустил автоматический зонд «Венера-4», разработанный в ОКБ им. Лавочкина, под руководством Георгия Бабакина. «Венера-4» должна была впервые сбросить спускаемый аппарат на поверхность Венеры. Что тогда знали люди об атмосфере Венеры? Да практически ничего. Знали, что она есть, открыл ее, кстати, Михайло Ломоносов, еще факт в копилочку ура-патриотов. Знали, что она плотнее, чем на Земле. Предполагали, что атмосферное давление на Венере больше земного раз в 10. Для запаса прочности накинули еще 10. «Венера-4» успешно сбросила спускаемый аппарат, который на высоте 28 км от поверхности зеленой планеты сплющило в лепешку - потому что атмосферное давление на поверхности Венеры превосходит земное не в 10, не в 20, а в целых 100 раз! Вот это - удивление. И теперь мы знаем, какой ад творится на астрологической покровительнице любви - знаем про сернистые облака, проливающиеся дождями серной кислоты, знаем о безумной силы ветрах, по сравнению с которыми ураган Катрина лишь жалкий сквознячок. Невольно завидуешь, тому беспримерно искреннему и чистому удивлению, которое испытывало человечество, в начале космическое эры - словно темная деревенщина из деревни в три дома, впервые попавший в большой город. И во многом это заслуга Георгия Николаевича - из недр его КБ выходили все эти «Луны», «Марсы», «Венеры» которым, как из пулемета, Советский Союз обстреливал ближайшие планеты. На выставке представлены многие модели этих космических пионеров - каждый, словно икона популярного нынче ретрофутуризма. Это были самые продуктивные годы для советской межпланетной беспилотной космонавтики - такой череды впечатляющих достижений у нас, к сожалению, больше не было. Все было впервые и вновь - первая мягкая посадка на Луну, первая доставка лунного грунта на землю, первый в мире телеуправляемый межпланетный робот, знаменитый «Луноход». Первая (и, на сегодняшний момент, для отечественной космонавтики, увы, единственная) мягкая посадка на поверхность Марса…. Все это было при Бабакине, который, к сожалению, слишком рано ушел из жизни.
Георгий Николаевич свято верил, что роботами принадлежит будущее. И он оказался абсолютно прав. В космосе сейчас безраздельно властвуют роботы, человеческое присутствие в великой пустоте ничтожно - на несколько человек в МКС приходится сотни автоматов. Человек не забирался дальше Луны, а уже пять автоматических зондов покинули Солнечную систему и летят в глубоком космосе. Причем, два из них, «Вояджер-1» и «Вояджер-2» до сих пор выходят на связь. Космос не перестает удивлять, поводов более чем достаточно. Сейчас весь научный мир замер в ожидании первой в истории посадки автоматического зонда на комету - 12 ноября европейский охотник на кометы, автоматический зонд «Розетта», попытается посадить свой спускаемый аппарат «Филы» на комету Чурюмова - Герасименко. Для этого он должен всадить в ее ледяные бока два гарпуна - вы только представьте эту картину! И что, как думаете, сколько будет жить эта новость в медийном макрокосме? День? Два? Дело не в космосе, дело в нас. Не вина Георгия Бабакина и других блестящих ученых и конструкторов времен великой космической гонки, что единственное, что сейчас нас удивляет, это очередной сенсорный прямоугольник с цветным экраном. Этот прямоугольник превосходит по производительности ту электронику, что впервые доставила лунный грунт на Землю, в неимоверные тысячи раз. И годен только на запуск птичек из рогатки. Так что, когда вы видите очередную «скучную» фотку с Марса - напоминайте себе, даже через силу, что это самое крутое, что сделало человечество. Нельзя об этом забывать. Как и людей, что сделали это возможным.
Знаете, что больше всего раздражает меня в нынешние времена? Люди совершенно разучились удивляться. Это обратная сторона информационного изобилия, благодаря Интернету обрушившегося на наши головы. Сейчас настолько много всего, что даже самые великие достижения человеческого гения вызывают лишь малые движения человеческой души. При этом, вся Интернет-индустрия, тысячи порталов и новостных лент заточены на удивление, из кожи лезут вон, чтобы удивить и шокировать - смотри, смотри, ты не поверишь! И ты вроде бы удивлен, да, но удивление доживает лишь до следующего вялого движения пальца, проматывающего новостную ленту. Все превращается в однообразную кашу, где свежие фото с Марса сменяются очередным глупым селфи, удивление превращается в потребление контента, производя клики и посещения. Удивление сейчас лишь площадка для адресной рекламы, звонкая монета. А ведь были времена, совсем недавно, когда люди удивлялись и удивлялись искренне.
Сходите на новую выставку в Музее Космонавтики, «Шесть лет и вся жизнь», посвященная 100-летию Георгия Николаевича Бабакина, выдающегося советского ученого, инженера, главного конструктора советских автоматических космических станций. Имя не столь широко известное, как имена остальных героев золотого века советской космонавтики, и совершенно незаслуженно - Георгий Николаевич был первопроходцем в создании автоматических космических зондов. Хотите знать, что такое настоящее удивление? В 1967 году Советский Союз запустил автоматический зонд «Венера-4», разработанный в ОКБ им. Лавочкина, под руководством Георгия Бабакина. «Венера-4» должна была впервые сбросить спускаемый аппарат на поверхность Венеры. Что тогда знали люди об атмосфере Венеры? Да практически ничего. Знали, что она есть, открыл ее, кстати, Михайло Ломоносов, еще факт в копилочку ура-патриотов. Знали, что она плотнее, чем на Земле. Предполагали, что атмосферное давление на Венере больше земного раз в 10. Для запаса прочности накинули еще 10. «Венера-4» успешно сбросила спускаемый аппарат, который на высоте 28 км от поверхности зеленой планеты сплющило в лепешку - потому что атмосферное давление на поверхности Венеры превосходит земное не в 10, не в 20, а в целых 100 раз! Вот это - удивление. И теперь мы знаем, какой ад творится на астрологической покровительнице любви - знаем про сернистые облака, проливающиеся дождями серной кислоты, знаем о безумной силы ветрах, по сравнению с которыми ураган Катрина лишь жалкий сквознячок. Невольно завидуешь, тому беспримерно искреннему и чистому удивлению, которое испытывало человечество, в начале космическое эры - словно темная деревенщина из деревни в три дома, впервые попавший в большой город. И во многом это заслуга Георгия Николаевича - из недр его КБ выходили все эти «Луны», «Марсы», «Венеры» которым, как из пулемета, Советский Союз обстреливал ближайшие планеты. На выставке представлены многие модели этих космических пионеров - каждый, словно икона популярного нынче ретрофутуризма. Это были самые продуктивные годы для советской межпланетной беспилотной космонавтики - такой череды впечатляющих достижений у нас, к сожалению, больше не было. Все было впервые и вновь - первая мягкая посадка на Луну, первая доставка лунного грунта на землю, первый в мире телеуправляемый межпланетный робот, знаменитый «Луноход». Первая (и, на сегодняшний момент, для отечественной космонавтики, увы, единственная) мягкая посадка на поверхность Марса…. Все это было при Бабакине, который, к сожалению, слишком рано ушел из жизни.
Георгий Николаевич свято верил, что роботами принадлежит будущее. И он оказался абсолютно прав. В космосе сейчас безраздельно властвуют роботы, человеческое присутствие в великой пустоте ничтожно - на несколько человек в МКС приходится сотни автоматов. Человек не забирался дальше Луны, а уже пять автоматических зондов покинули Солнечную систему и летят в глубоком космосе. Причем, два из них, «Вояджер-1» и «Вояджер-2» до сих пор выходят на связь. Космос не перестает удивлять, поводов более чем достаточно. Сейчас весь научный мир замер в ожидании первой в истории посадки автоматического зонда на комету - 12 ноября европейский охотник на кометы, автоматический зонд «Розетта», попытается посадить свой спускаемый аппарат «Филы» на комету Чурюмова - Герасименко. Для этого он должен всадить в ее ледяные бока два гарпуна - вы только представьте эту картину! И что, как думаете, сколько будет жить эта новость в медийном макрокосме? День? Два? Дело не в космосе, дело в нас. Не вина Георгия Бабакина и других блестящих ученых и конструкторов времен великой космической гонки, что единственное, что сейчас нас удивляет, это очередной сенсорный прямоугольник с цветным экраном. Этот прямоугольник превосходит по производительности ту электронику, что впервые доставила лунный грунт на Землю, в неимоверные тысячи раз. И годен только на запуск птичек из рогатки. Так что, когда вы видите очередную «скучную» фотку с Марса - напоминайте себе, даже через силу, что это самое крутое, что сделало человечество. Нельзя об этом забывать. Как и людей, что сделали это возможным.