Безмятежность
"Существуют, возможно, два достоверных портрета Аменхотепа IV: один хранится в Лувре и происходит из мастерской скульптора Тутмоса в эль-Амарне; другой находится в Каирском музее. Первый, высотой 64 см, был частью стеатитовой скульптурной группы и представляет собой превосходно выполненное лицо царя, совершенно безмятежное. Второй скульптурный портрет, высеченный из известняка, изображает царя в синей короне. Это восхитительное произведение выполнено в полном соответствии с требованиями классического стиля. Выражение сосредоточенности передано с особой убедительностью. К этим двум свидетельствам, без сомнения, можно добавить и гипсовую маску, которая была обнаружена в мастерской того же Тутмоса".
Не надо бояться Лувра. Музей это, безусловно, большой и состоит аж из целых трех крыльев, и везде напишут и скажут о том, как много в нем страшных экспонатов, и если стоять перед каждым из них, то не хватит там какой-то из жизней, но ведь не надо перед каждым стоять, это же не самоцель. Билет луврский -- на целый день. Приобретаешь его, ходишь "до обеда", выходишь, потребляешь пищу недуховную, возвращаешься, ходишь "после обеда". Распрекрасно. В Лувре великолепные египетские залы. Там несравненные месопотамские залы тоже. Там, словно для того чтобы тебя искусить уже совсем окончательно, на выходе-входе -- огромный книжный магазин. Но там, где можно снимать, велик искус все-таки снять, ибо. Ведь Леонардо не мог видеть ни Эхнатона, ни Нефертити (Нефертити с ее улыбкой в Лувре нет). Но загадка Джокондовой улыбки -- это не ее загадка. Это загадка улыбок египетских царей. Безмятежность и знание, всеобщность и вечность. Что понимаешь там, в Лувре, со всей простотой -- это то, что есть вещи, которые не поддаются не времени, нет. Есть произведения, которые не поддаются тиражированности и опошлению. Почему прекрасна Венера? Там ведь рядом стоит огромное количество великолепных мраморных тел -- с руками или без (они будут в отдельном посте)? Почему непередаваемо прекрасна Ника Самофракийская? (Причем, отмечу, именно без рук: с головой и руками она -- с учетом реконструкции, которая любезно представлена рядом на прорисовке, -- теряет порыв, ветер, полет и победу, -- разом). Потому что в них в равной мере присутствуют всеобщесть и индивидуальность.
Индивидуальность модели или мастера -- мне не ведомо. С одной стороны, они -- сферические кони в вакууме. С другой стороны -- они не сферические кони, а сама красота, вечность, мудрость, знание. За этим уже ничего нет. По крайней мере, так кажется, да. Эхнатон в Лувре почему-то установлен чуть ли не под потолком -- на высокой прямоугольной колонне, и смотрит на всех сверху. Нет, он не смотрит ни на кого, он просто там.
"Фараон, согласно закону Маат, должен быть одновременно ученым и мудрецом". <-- Прекрасная фраза, подразумевающая, что одно неравно другому. А еще он, конечно, мистик и маг.
"Мумия Эхнатона до сих пор не найдена. А следовательно, все эти медицинские суждения базируются лишь на анализе изображений царя, созданных египетскими художниками, которые руководствовались распоряжениями самого фараона".
Под этим бюстом тоже почему-то было написано Эхнатон (или Аменхотеп IV, не помню). Мне казалось, что я его уже видела раньше, и что это вовсе и Тутанхамон, но не знаю.
"Историю Эхнатона и Нефертити писать непросто. Трудно получить хоть какие-то точные данные. Известно, например, что Эхнатон правил семнадцать лет. Но в каком возрасте он взошел на престол? Похоже, самое раннее -- в шестнадцать, самое позднее -- в двадцать четыре".
"Никто не подумал, что песчаниковый бюст Аменхотепа IV, некогда установленный в Карнаке, положил начало тому пути, к которому несколько веков спустя вернулось греко-буддийское искусство".
Нелуврский Эхнатон таков: "Еще более необычны колоссальные статуи фараона (высотой в пять метров), обнаруживающие удивительную деформацию лица и некоторых частей тела. Черты лица -- удлиненные и как бы гротескно увеличенные. Глаза -- раскосые; уши с проколотыми мочками -- огромные; нос -- слишком длинный; подбородок -- тяжелый; губы -- полные. Эти колоссы стояли вплотную к колоннам одного из храмов Атона в Карнаке. На запястьях и не предплечьях каменного Аменхотепа IV мы видим браслеты, украшенные картушами с именем бога; в правой руке он держит флагеллум, в левой -- скипетр Хека. Если эти атрибуты, как и двойная корона, вполне традиционны, то тело царя отличается странными особенностями: груди, бедра и таз имеют такое же строение, как у женщины. Некоторые из этих статуй изображают царя обнаженным и без признаков пола".
Наука из страны Кем, al-kemia в чистом черном виде:
"Как и Осирис, Аменхотеп IV, изображен в позе этого умершего и обожествленного царя [...] Вот почему божество, в его целостности, может воплотиться только одновременно в двух существах -- мужского и женского пола. Разве не является царь, лишенный признаков пола, совершенным символом этого божественного единства? Соединяя в себе мужские и женские признаки, он представляет единое начало, существовавшее до разделения полов".
Ахетатон (нынешняя эль-Амарна):
"Если смотреть на это место сверху, оно напоминает иероглиф, изображающий два холма, из-за которых подымается солнце. Иероглиф читается как ахет, "Страна Света", и образует первое слово в древнеегипетском названии города: Ахетатон, "Страна Света (бога) Атона". Совпадение слишком удачное, чтобы считать его случайным.
Полная титулатура Эхнатона (из текстов на пограничных стелах):
"Хор живой: бык, возлюбленный Атоном.
Обе владычицы: великий царствованием в Ахетатоне.
Хор золота: возвышающий имя Атона.
Царь Верхнего и Нижнего Египта: живущий Маат [Правдой], владыка Обеих Земель, Неферхепрура, единственный для Ра.
Сын Ра: живущий Маат, владыка венцов, Эхнaтон, наделенный великим сроком жизни, которому дана жизнь навечно.
Город построен, вокруг него воздвигнуты стелы с торжественной клятвой не расширять город за их пределы, и фараон не выйдет за них тоже".
Атанор:
"Фивы и Мемфис строились в соответствии с совершенно иными критериями. Карнак, например, был храмом, который непрерывно расширялся, -- и никакие "пределы" не ограничивали его территориальную экспансию. Ахетатон же являл собой своего рода "алхимичекую печь" -- священное горнило, отделенное от окружающего мира ненарушимыми границами, внутри которых единолично властвовал Атон. Пространство, заключенное между стелами, было одновременно земным и небесным, поскольку город простирался от одной до другой горной гряды, от восточного до западного горизонта".
"Амарна -- космический город. Это Страна Света, и все архитектурные памятники в ней спланированы так, чтобы они были максимально открытыми для солнечных лучей".
"Храм Атона разительно отличался от других культовых сооружений XVIII династии. Обычный храм представлял собой анфиладу открытых дворов и залов, которая заканчивалась маленьким темным помещением, наосом, где, собственно, и обитало божество. [...] Храм Атона отвечал иным требованиям. Правда, идея пути к Богу сохранилась -- как, соответственно, и анфилада залов. Однако в храме не было затемненных помещений: ни один зал не имел крыши. Ведь истинный храм Атона -- это все небо. Его проекцией на земле может быть только здание, открытое навстречу огромному небу, с которого без всяких ограничений льется на землю сияющий свет".
" (Солнечный) свет неразрывно связан с вечностью: так можно выразить главную динамическую идею религии атонизма, которая [...] прекрасно вписывается в рамки египетской духовной традиции".
Дозволь мне, -- просит Эйе у царя (которого называет "подобием Атона"), -- всегда насыщаться лицезрением тебя. В культе Атона присутствует аспект такого рода медитации. Созерцать Солнце (сознавая, что видишь внешнюю форму проявления божественной силы) -- это значит совершать сакральный акт. Если мы хотим попытаться понять суть "амарнской авантюры", нам тоже, в определенном смысле, необходимо научиться подобной медитации -- медитации о Свете, который, по ту сторону истории, существует как явление вечного порядка".
-- Кристиан Жак. "Нефертити и Эхнатон. Солнечная чета". М., 2006. Перевод Т. Баскаковой.
Campanella's City of the Sun, об этом я подумаю позже. "...in which Campanella exposes his vision of a unified, peaceful world governed by a theocratic monarchy". Кампанелла, безусловно, тоже не знал об Ахетатоне. Christianopolis - the Human Dimension
Еще немного Египта из Лувра:
Плачущая маска
Гор
Наверное, это Тот
Ну, этого-то все знают. Это неживой человек, как ни странно.
"Помяни мое имя в вечности --
И я никогда не погибну".