Протокол или прокол?
Выкладываю "со слезами на глазах" фотокопию полученного сегодня в Пресненском суде протокола заседания от 2 декабря 2011 года, судья Печенина (в зале велась разрешённая судом аудиозапись, сличение которой с протоколом ещё предстоит):
Прошу простить за низкое качество снимков (из-за большого объёма фотографируемого материала опасался, что не хватит места в памяти фотоаппарата). Со временем постараюсь этот недостаток исправить.
Театр абсурда: кукловодимые кукловоды. Обратите внимание на то, как судья начала "за здравие", а закончила "за упокой". Третий раз за этот год столкнулся в судах с подобной казуистикой (до пресненской Печениной были ещё мосгорсудовская Магжанова и савёловская Королева). Удивительно, насколько трафаретно ведёт себя вся эта братия. Их что, этому дрессируют в школах повышения мастерства? Или друг от друга гадостей набираются?
Заметил ещё один излюбленный ими приём - "катить бочку" на представителя стороны, которую требуется выбить из равновесия. Для этого применяется довольно примитивный способ, который заставляет этого представителя нервничать, а также терять самообладание и выбранную линию отстаивания в суде своих законных прав и интересов. Достаточно на каждый поворот головы такой жертвы или обыкновенный её вздох громогласно заорать: "Я сейчас вас удалю из зала! Вы мешаете суду работать!". И это при всём том, что когда этим же самым судьёй зачитывается важная информация, судья озвучивает её почти погребальным шёпотом, раздающимся из потустороннего мира.
В этой связи обратите внимание на последнюю строчку стр.1 документа.
Кстати, в протоколе говорится о том, что заседание проводилось в закрытом режиме, а в самом решении - открытом. По Фрейду подобная оговорка не является случайной. Она специфична для определённой категории служащих, и присуща работникам Мосгорсуда или МИДа, где имеют дело с гостайной, а не представителям Пресненского суда, никогда не работавшим с секретными документами в судебном процессе. Поэтому вполне логично допустить, что проекты протоколов и решения изначально написаны в стенах внешнеполитического ведомства.
Пару слов о постановочной части заседания.
Вчитайтесь и вы заметите, как все вопросы судьи, касающиеся рассмотрения другого дела в Мосгорсуде, наигранно отводятся представителем ответчика. Получается, либо Печенина лезет за пределы сферы своей профессиональной компетенции, либо представитель ответчика увиливает от ответов на заданные судьёй прямые вопросы. И то, и другое настораживает, не развод ли лохов происходил, другими словами, не разыгрывался ли в ходе так называемого разбирательства элементарный спектакль, в котором истцу отведилась роль зрителя, неожиданно обливаемого в конце постановки холодной водой из судейского ушата? При этом поведение представительницы ответчика, не ответившей ни на один вопрос по существу дела, не находит должного отражения в документе суда. Не странно ли? Но именно таким этот театрализованный маразм в конце заседания предстал во весь рост.
Кто-нибудь может подсказать, какие меры необходимо предпринять в первую очередь в случае, если представитель ответчика безбожно переврал показания своего же свидетеля, которые тот дал в другом процессе, что подтверждается соответствующей протокольной записью, и эти, мягко говоря, несоответствующие истине слова представителя ответчика нашли своё отражение в рассматриваемом протоколе?
И как такое действие представителя ответчика расценивать: как попытку ввести суд в заблуждение, или мы просто столкнулись с клиническим случаем укороченной человеческой памяти?
Свои соображения по этому поводу или совет можно направить в личку.
Прошу простить за низкое качество снимков (из-за большого объёма фотографируемого материала опасался, что не хватит места в памяти фотоаппарата). Со временем постараюсь этот недостаток исправить.
Театр абсурда: кукловодимые кукловоды. Обратите внимание на то, как судья начала "за здравие", а закончила "за упокой". Третий раз за этот год столкнулся в судах с подобной казуистикой (до пресненской Печениной были ещё мосгорсудовская Магжанова и савёловская Королева). Удивительно, насколько трафаретно ведёт себя вся эта братия. Их что, этому дрессируют в школах повышения мастерства? Или друг от друга гадостей набираются?
Заметил ещё один излюбленный ими приём - "катить бочку" на представителя стороны, которую требуется выбить из равновесия. Для этого применяется довольно примитивный способ, который заставляет этого представителя нервничать, а также терять самообладание и выбранную линию отстаивания в суде своих законных прав и интересов. Достаточно на каждый поворот головы такой жертвы или обыкновенный её вздох громогласно заорать: "Я сейчас вас удалю из зала! Вы мешаете суду работать!". И это при всём том, что когда этим же самым судьёй зачитывается важная информация, судья озвучивает её почти погребальным шёпотом, раздающимся из потустороннего мира.
В этой связи обратите внимание на последнюю строчку стр.1 документа.
Кстати, в протоколе говорится о том, что заседание проводилось в закрытом режиме, а в самом решении - открытом. По Фрейду подобная оговорка не является случайной. Она специфична для определённой категории служащих, и присуща работникам Мосгорсуда или МИДа, где имеют дело с гостайной, а не представителям Пресненского суда, никогда не работавшим с секретными документами в судебном процессе. Поэтому вполне логично допустить, что проекты протоколов и решения изначально написаны в стенах внешнеполитического ведомства.
Пару слов о постановочной части заседания.
Вчитайтесь и вы заметите, как все вопросы судьи, касающиеся рассмотрения другого дела в Мосгорсуде, наигранно отводятся представителем ответчика. Получается, либо Печенина лезет за пределы сферы своей профессиональной компетенции, либо представитель ответчика увиливает от ответов на заданные судьёй прямые вопросы. И то, и другое настораживает, не развод ли лохов происходил, другими словами, не разыгрывался ли в ходе так называемого разбирательства элементарный спектакль, в котором истцу отведилась роль зрителя, неожиданно обливаемого в конце постановки холодной водой из судейского ушата? При этом поведение представительницы ответчика, не ответившей ни на один вопрос по существу дела, не находит должного отражения в документе суда. Не странно ли? Но именно таким этот театрализованный маразм в конце заседания предстал во весь рост.
Кто-нибудь может подсказать, какие меры необходимо предпринять в первую очередь в случае, если представитель ответчика безбожно переврал показания своего же свидетеля, которые тот дал в другом процессе, что подтверждается соответствующей протокольной записью, и эти, мягко говоря, несоответствующие истине слова представителя ответчика нашли своё отражение в рассматриваемом протоколе?
И как такое действие представителя ответчика расценивать: как попытку ввести суд в заблуждение, или мы просто столкнулись с клиническим случаем укороченной человеческой памяти?
Свои соображения по этому поводу или совет можно направить в личку.