(no subject)
Про свою службу в "загранице" папа рассказывает неохотно, по возможности - и вовсе не. А мама иногда вспоминает эпизод, как она туда к нему ехала. Он уже был на месте, получил там жилье и все, что ему полагалось, и вот мама с вещами и младенцем в коляске поехала тоже. Коляску эту помню даже я, она была такая коляска, из слегка усеченного танка, громадная и тяжеленная, еще и брату моему младшему послужила. Мама знала название нужной остановки поезда, но расписания - где-когда эта остановка наступит и сколько будет длиться - не знала. И, теоретически, должна была вообще молчать, потому что ни ее, ни ее мужа там не было и быть не могло. Но ей требовалась помощь, чтобы со всеми вещами вовремя из поезда вывалиться, так что она начала спрашивать людей в поезде, люди коллективно включились в решение проблемы, стали спрашивать окружающих по цепочке, в общем, вскоре весь поезд знал, что вот эта женщина вот тут - жена советского военнослужащего, который служит там-то, и ее надо высадить на такой-то остановке (короткой и среди ночи, как оказалось), чтобы муж ее там встретил. И все это очень секретно.
Высадили.
А папа ехал ее встречать, ему выделили машину с водителем, но, поскольку их там, опять же, не было, машина до самого вокзала не поехала, а остановилась где-то в паре кварталов, так что до вокзала папа добирался спортивным шагом. Пришел, когда мамин поезд уже уехал. И вот, говорит папа, стою я на этом вокзале. Ночь, темнота. Никого. Где моя жена, вышла ли вообще на этой остановке - неизвестно. Может, проехала. Спросить некого. Что делать, непонятно. Стою. Жду. Через некоторое время из темноты по рельсам выезжает мама с танковой коляской - поезд останавливался не на первом пути, а где-то в задах, перехода она оттуда не нашла и пошла напрямки.
Вот где фантастика, конечно.
***
Папа взялся писать мемуары, я прямо жду.
***
Начала читать "Бегущую с волками", отчаянно пытаюсь вспомнить, как она попала в мой список на прочтение. Причем, она туда попала дважды, разными путями, но что это были за пути - теперь никому неизвестно.
В общем, скорее недоумеваю, чем испытываю какие-то еще чувства. Не то, чтобы я была против юнгианского психоанализа народных сказок, но это несколько не то, что мне прямо сейчас в жизни нужно. Хотя, конечно, завораживает, как стиральная машинка кошку.
Авторша, однако, сильно злоупотребляет испанским. Я и из предисловия поняла, что она родилась в семье мексиканцев, совершенно необязательно вставлять испанские словечки через каждые два предложения. Она в предисловии еще пишет, что воспитывалась в венгерской семье, могла бы тогда уж для баланса венгерский тоже повсюду втыкать.
***
Несмотря на то, что компания, где я работаю, изо всех сил пытается осовремениться и перейти от водопадной модели разработки к скраму, некоторые вещи зашиты в рабочие процессы слишком глубоко. Например, релиз продукта у нас происходит два раза в год - в марте и в сентябре. Из недавних нововведений добавились промежуточные релизы, но крупные изменения в них выпускать не дают, потому что там ограниченное тестирование.
Наша команда как раз переписывает значительный кусок продукта и пытается встроиться в этот график. Предварительно намечено, что мы пойдем в марте, с весенним релизом.
Очередное совещание о статусе задач и уточнении приоритетов, наш проектный дизайнер все внимательно выслушивает и заключает: "Если вы хотите идти в релиз весной, так я вам скажу, что, судя по состоянию продукта, март - это еще даже не середина зимы".
***
На работе эпидемия. Болеют почти все - кто-то в легкой форме, продолжая работать из дома, кто-то всерьез, с больничным на несколько дней.
Свежевернувшаяся из отпуска начальница подсчитывает потери, вздыхает. Вот, говорит, я из отпуска вам конфет привезла. А надо было - витаминов.
***
Начальник летной школы тоже, говорит, ездил в отпуск. В первые пару дней его супруга простудилась, пару дней пошмыгала носом. Потом он от нее заразился, тоже пару дней походил с симптомами легкой простуды. После их отъезда заболела хозяйка дома, где они останавливались, протестировалась - коронавирус.
***
Ездила на аэродром с целью подтянуть навыки посадки к досдаче экзамена. В принципе, я знаю, что от меня требуется, и вполне могу все это отрабатывать самостоятельно, но с кем-то еще в кабине, во-первых, выходит больше похоже на экзамен, во-вторых, мобилизует и заставляет критичнее относиться к тому, что я делаю. Посмотрела по расписанию, забронировала себе полтора часа самостоятельной работы и еще полтора часа с инструктором.
А мой инструктор, надо сказать, терпеть не может летать посадочные круги. Ему там скучно, он не знает, куда себя девать, толку в этом не видит, и после пары кругов начинает предлагать полететь куда-нибудь еще и поделать что-нибудь интересное. Мой дорогой супруг, с другой стороны, хотя и не инструктор, но в разы меня опытнее, от собственных инструкторов унаследовал несколько полезных посадочных упражнений, знает много разных способов объяснять, как правильно садиться, и бесконечно это дело обожает. Поэтому план немедленно изменился - первые полтора часа я собиралась летать с мужем, а после - дошлифовать по мелочи с инструктором.
Когда мы приехали на аэродром, выяснилось, что план придется менять еще раз. Потому что как раз к нашему приезду механики решили починить в самолете один прибор, который там уже месяц не работал, и с этой целью разобрали все, до чего дотянулись, в поисках проблемы. И поиски эти все еще были в разгаре.
Муж мой поучаствовал и в этом, поскольку совершенно неслучайно знал от предыдущего механика, что именно поменялось в самолете перед тем, как прибор перестал работать, починка закипела, но ко времени моего вылета самолет готов бы не был.
А полеты мои были запланированы на конец дня, темнота наступала в середине урока с инструктором, причем, мы в темноте, конечно, летать могли, но к цели нас это не приближало. Прикинула, что механикам работы еще, минимум, на час, значит, потом можно либо сразу лететь с инструктором, либо вообще обойтись без него.
Сообщила инструктору, что отменю наш с ним урок (у него там как раз болтался за спиной неприкаянный студент, которого некуда было впихнуть), а полечу вместо этого с мужем. Инструктор сделал трагическое лицо:
- Вот, значит, как! Значит, я тебе больше не нужен?!
- Потому что меньше надо ныть, как ты не любишь посадочные круги, - наставительно сказал мой дорогой супруг.
Механики, правда, провозились до темноты, так что мы и вовсе никуда не полетели, но это уже другая история.
Высадили.
А папа ехал ее встречать, ему выделили машину с водителем, но, поскольку их там, опять же, не было, машина до самого вокзала не поехала, а остановилась где-то в паре кварталов, так что до вокзала папа добирался спортивным шагом. Пришел, когда мамин поезд уже уехал. И вот, говорит папа, стою я на этом вокзале. Ночь, темнота. Никого. Где моя жена, вышла ли вообще на этой остановке - неизвестно. Может, проехала. Спросить некого. Что делать, непонятно. Стою. Жду. Через некоторое время из темноты по рельсам выезжает мама с танковой коляской - поезд останавливался не на первом пути, а где-то в задах, перехода она оттуда не нашла и пошла напрямки.
Вот где фантастика, конечно.
***
Папа взялся писать мемуары, я прямо жду.
***
Начала читать "Бегущую с волками", отчаянно пытаюсь вспомнить, как она попала в мой список на прочтение. Причем, она туда попала дважды, разными путями, но что это были за пути - теперь никому неизвестно.
В общем, скорее недоумеваю, чем испытываю какие-то еще чувства. Не то, чтобы я была против юнгианского психоанализа народных сказок, но это несколько не то, что мне прямо сейчас в жизни нужно. Хотя, конечно, завораживает, как стиральная машинка кошку.
Авторша, однако, сильно злоупотребляет испанским. Я и из предисловия поняла, что она родилась в семье мексиканцев, совершенно необязательно вставлять испанские словечки через каждые два предложения. Она в предисловии еще пишет, что воспитывалась в венгерской семье, могла бы тогда уж для баланса венгерский тоже повсюду втыкать.
***
Несмотря на то, что компания, где я работаю, изо всех сил пытается осовремениться и перейти от водопадной модели разработки к скраму, некоторые вещи зашиты в рабочие процессы слишком глубоко. Например, релиз продукта у нас происходит два раза в год - в марте и в сентябре. Из недавних нововведений добавились промежуточные релизы, но крупные изменения в них выпускать не дают, потому что там ограниченное тестирование.
Наша команда как раз переписывает значительный кусок продукта и пытается встроиться в этот график. Предварительно намечено, что мы пойдем в марте, с весенним релизом.
Очередное совещание о статусе задач и уточнении приоритетов, наш проектный дизайнер все внимательно выслушивает и заключает: "Если вы хотите идти в релиз весной, так я вам скажу, что, судя по состоянию продукта, март - это еще даже не середина зимы".
***
На работе эпидемия. Болеют почти все - кто-то в легкой форме, продолжая работать из дома, кто-то всерьез, с больничным на несколько дней.
Свежевернувшаяся из отпуска начальница подсчитывает потери, вздыхает. Вот, говорит, я из отпуска вам конфет привезла. А надо было - витаминов.
***
Начальник летной школы тоже, говорит, ездил в отпуск. В первые пару дней его супруга простудилась, пару дней пошмыгала носом. Потом он от нее заразился, тоже пару дней походил с симптомами легкой простуды. После их отъезда заболела хозяйка дома, где они останавливались, протестировалась - коронавирус.
***
Ездила на аэродром с целью подтянуть навыки посадки к досдаче экзамена. В принципе, я знаю, что от меня требуется, и вполне могу все это отрабатывать самостоятельно, но с кем-то еще в кабине, во-первых, выходит больше похоже на экзамен, во-вторых, мобилизует и заставляет критичнее относиться к тому, что я делаю. Посмотрела по расписанию, забронировала себе полтора часа самостоятельной работы и еще полтора часа с инструктором.
А мой инструктор, надо сказать, терпеть не может летать посадочные круги. Ему там скучно, он не знает, куда себя девать, толку в этом не видит, и после пары кругов начинает предлагать полететь куда-нибудь еще и поделать что-нибудь интересное. Мой дорогой супруг, с другой стороны, хотя и не инструктор, но в разы меня опытнее, от собственных инструкторов унаследовал несколько полезных посадочных упражнений, знает много разных способов объяснять, как правильно садиться, и бесконечно это дело обожает. Поэтому план немедленно изменился - первые полтора часа я собиралась летать с мужем, а после - дошлифовать по мелочи с инструктором.
Когда мы приехали на аэродром, выяснилось, что план придется менять еще раз. Потому что как раз к нашему приезду механики решили починить в самолете один прибор, который там уже месяц не работал, и с этой целью разобрали все, до чего дотянулись, в поисках проблемы. И поиски эти все еще были в разгаре.
Муж мой поучаствовал и в этом, поскольку совершенно неслучайно знал от предыдущего механика, что именно поменялось в самолете перед тем, как прибор перестал работать, починка закипела, но ко времени моего вылета самолет готов бы не был.
А полеты мои были запланированы на конец дня, темнота наступала в середине урока с инструктором, причем, мы в темноте, конечно, летать могли, но к цели нас это не приближало. Прикинула, что механикам работы еще, минимум, на час, значит, потом можно либо сразу лететь с инструктором, либо вообще обойтись без него.
Сообщила инструктору, что отменю наш с ним урок (у него там как раз болтался за спиной неприкаянный студент, которого некуда было впихнуть), а полечу вместо этого с мужем. Инструктор сделал трагическое лицо:
- Вот, значит, как! Значит, я тебе больше не нужен?!
- Потому что меньше надо ныть, как ты не любишь посадочные круги, - наставительно сказал мой дорогой супруг.
Механики, правда, провозились до темноты, так что мы и вовсе никуда не полетели, но это уже другая история.