Лазовский заповедник. Осенний лес.
Кедрово-широколиственный лес на склонах горы Туманной(панорама из 8 кадров).
Нет ничего прекраснее и умиротворённее, чем прогулка тёплым солнечным днём по осеннему лесу, когда лист ещё не совсем осыпался, но уже появилась та прозрачность, которая бывает лишь весной или осенью.
Лес у кордона Тачингоуза, что расположился по северным склонам горы Туманной - особенно фотогеничен. Одно из его отличий от других, не менее интересных мест - отсутствие всякого подроста и кустарников.
Листья граба сердцелистного.
Таковым он стал не сразу. Сначала его хорошенько проредили лесорубы, выпилив богатейшие кедровники. Это случилось в те печально известные времена, когда Лазовский заповедник попал в число ликвидированных. До сих пор ещё попадаются смолистые пни некогда величественных деревьев.
Однако заповедный режим восстановили, и богатая приморская растительность быстро затянула полученные раны, лишь от кедровых сосен остались жалкие остатки. За время заповедного покоя размножились некогда практически истреблённые пятнистые олени. Их стало так много, что они полностью съели весь подлесок. Став похожим на плохо ухоженный парк, лес приобрел нынешний вид. В последующие годы пятнистые олени широко расселились по окрестностям, однако значительная их часть продолжает обитать среди родных сопок.
Корни жёлтой берёзы причудливо расползаются от ствола дерева.
Многоснежные зимы, с регулярностью обрушивающиеся на Приморье последнее время, снова подорвали численность копытных, и лес потихоньку начал восстанавливаться. Гулять по нему одно удовольствие. Рассматривая в бинокль окрестности, можно издали заметить сторожких пятнистых оленей, вспахивающих подстилку кабанов или спешащего куда-то, по своим медвежьим делам, гималайского медведя. А осенью, когда листва окрашивается яркими красками, лес этот становится богат на различные сюжеты. Особенно хороши они получаются в туманную или дождливую погоду, когда цвета приобретают ровные и насыщенные тона.
К сожалению, за то время, что мы были на кордоне, пасмурным выдался лишь один день. Оставалось довольствоваться стандартной солнечной погодой, в которую не столько фотографируешь, сколько просто любуешься игрой света среди разукрашенных деревьев уссурийской «тайги».
Корейские кедровые сосны и пара жёлтых берёз в обрамлении кленовых и грабовых листьев.
Выхожу с рассветом. Иней, мелким бисером рассыпанный по траве, слегка похрустывает под ногами. Около полукилометра иду по долинному лесу. Громадные деревья ореха, бархата и ясеня голыми ветвями подпирают светлеющее небо. Вдалеке попискивают синицы, кричат дятлы да изредка слышится хруст листвы под копытами кабанов. Сами животные показываться не спешат. Затем сворачиваю к склону горы, косогорами спускающемуся к долине. Первые лучи солнца, пробивая поредевший полог, кляксами света расползаются по сухой кленовой листве, обильно усыпавшей землю. Тонкие деревца клёнов, наполовину сбросившие свой яркий наряд, встречаются повсеместно, образуя нижний ярус леса. Их листва начинает светиться жёлтыми, рыжими, алыми фонариками в лучах поднимающегося солнца.
Старые деревья постепенно рушатся и их обломки лежат по всему лесу.
Молоденькие кедровые сосны в широколиственном лесу.
Я держу путь дальше, туда, где ещё имеются остатки некогда могучих кедровых сосен. Под ногами приятно похрустывают опавшие листья. Мощные, в обхват и более, деревья дуба, липы, берёз, диморфантов тянутся ввысь, образуя шатёр леса, уже изрядно прорванный осенними ветрами. Ещё через полкилометра появляются первые большие деревья корейского кедра, а уж их разномастный подрост встречается повсеместно.
В иных места кедровые сосны успешно восстанавливаются.
Неспешно прогуливаюсь, то и дело приникая к окуляру видоискателя. Вот интересное нахламление рухнувших гигантов, вот светящаяся кленовая крона, полыхает среди зелёной хвои. А то вдруг сверкнёт жёлтым огоньком опавший листик.
Лист диморфанта светится под солнечными лучами.
Проходит пара часов, и утренний свет быстро теряется. Осенний день вступает в силу. Можно поворачивать к дому. Поднимается ветер и яркие листья отправляются в свой недолгий полёт. И за каждым таким опавшим листиком стоят незримые, но явно ощущаемые зимние холода и снежные метели, которые скоро обрушатся на землю, теряющую последние крохи тепла.