Про роман "Истребитель" Быкова: теперь уже не видео, а текстовый вариант
Тут кто-то кинул предъяву, что, типа, не фиг зафигаривать в ЖЖ ролики с youtube, мы тут читать. А если мы смотреть, то мы сами разыщем youtube. Это довольно логично, хотя отмахнуться от претензии легко: типа, где хочу, там свой ютьюб-канал и рекламирую, и чем больше о нем знает, тем лучше. И пусть я тоже читающий, а не смотрящий (до появления "Губин ON AIR" я не видел ни разу ни одной своей программы целиком), но я признаю в некоторых ситуациях за видео преимущество. Когда я занимаюсь готовкой, то нередко что-то смотрю: скажем, программы Дудя. Вот, недавно посмотрел его интервью с Гордоном. Потому что весь фейсбук и весь ЖЖ - которые не для смотрения, а для чтения - только про то, какой же Гордон оказался редиска, и кричали.
То есть да, отмахнуться можно. Но, увы, по сути все верно: ЖЖ - для чтения. А я все свои видео записываю дико кровавым, поскольку трудозатратным, способом. Сначала я пишу сценарий в виде текста. Иногда этот текст потом дорабатываю для публикации в Republic или Сноб, но часто он остается просто на компе, потому как кто ж сегодня публикует рецензии на книги? А потом я записываю из этого текста кратко тезисы (жирным маркером на листке А4) и вешаю перед камерой. Иногда я в шпаргалку заглядываю, иногда нет. Но изначальный текст часто пропадает.
Так что ж пропадать? Вот текстовый вариант рецензии на Быкова. А кому охота посмотреть, как это звучит на видео, пусть жмет сюда. И, там, ставит лайки-дизлайки, пишет коменты или подписывается.
* * *Читая новый роман «Истребитель» Быкова, я не могу отделаться от ощущения, что он писал его, или, по крайней мере, дописывал, или, по крайней мере, публиковал - уже зная или всерьез подозревая, что Путин согласился с тем, что агенты государственной тайной полиции будут испытывать на Быкове яд. То есть что Путин дал команду его убить. Отравление Быкова, по схеме, один в один совпадающей с убийством Навального, произошло в апреле 2019 года, осуществляли его ровно те же тайные агенты, что и пытались убить Навального, и это доказанный факт. По дням, по билетам, по паспортам, восстановлены все маршруты, какими люди из химлаборатории ФСБ сопровождали Быкова в его поездках по стране.
Я даже близко не представляю, насколько невыносимо это чувство: понимание, что тиран и диктатор принял решение тебя убить. Последний раз с таким ощущением русские писатели могли жить при Сталине. Вот сначала тебя лишают работ, как Быков лишился всех своих эфиров, и ты переходишь на какие-нибудь лекции, как писатели при Сталине переходили на переводы. Вот тебя при этом все больше гнобит государственная пропаганда. Ну, а потом, непонятно что. Может, пронесет. А может, лагерь. А может, 10 лет без права переписки, то есть пуля в подвале, яд в гостинице, агония в самолете.
Я говорю об этом, потому что этот фон, переходящий в чувственное ощущение, фон травли и расправы со всеми потенциально возможными источниками власти, так характерный для Сталина и Путина, - он важнее всех прочих вещей, с каких обычно начинают говорить о романе «Истребитель». То есть это важнее всей скучной фактологии, что «Истребитель» - это третий роман из «И»-трилогии, которую начинали «Икс», про авторство Шолохова в «Тихом Доне», а продолжал «Июнь», роман о том, что война не может не разразиться, когда количество подлости начинает зашкаливать. Что есть еще одна трилогия, «О»-трилогия, «Остромов»-«Орфография»-«Оправдание», частично пересекающаяся по времени с «И»-трилогией. Мне кажется, это все неважно. Это такая уже литературная бухгалтерия, а не литература.
Мне кажется важным главный надлитературный сюжет. Вот перед нами русский писатель XXI века, которого русское государство постепенно уничтожает, унижает и убивает. И этот писатель пишет роман о том, как русское государство веком ранее уничтожало и убивало людей, которые считали его своим. Причем писатель XXI века пытается увидеть за этим истреблением логику мистики.
Если брать фабулу, то роман «Истребитель» - о создателях и испытателях советской авиации 1930-х годов. В этом смысле роман написан классически для Быкова - широко, как будто он рисует картину морского побережья в непогоду, то укрупняя план, то наоборот. Вот прыгает на волках стая дельфинов. Вот непонятно что, вынесенное на берег и снова слизанное волной. Любовь в кустах. Стая птиц. Летчики, конструкторы, зэки, механики, актрисы, следователи, виноделы, сотни фамилий, порой появляющихся на раз-другой из ниоткуда и исчезающих навсегда, а запоминающийся тогда, когда понимаешь, а конструктор Карпов - это, конечно же, Поликарпов. Это такой, условно говоря, лев-толстовский стиль, но ни в коем случае ни достоевский и не алексей-толстовский. Хотя другие романы Быкова, например мои любимые «Орфография» или «Остромов», они, конечно, по стилистике к Алексею Толстому ближе, там коллизия позакрученные, героев меньше, потому что какая может быть в «Войне и мире» коллизия? Это как в океане коллизию искать. Океан сам себе коллизия.
Если исследовать сюжет, то есть внутреннее развитие, внутренний смысл романа, то в «Истребителе» обнаружится тот же сюжет, что и в быковской лекции про Булгакова. Булгаков, по Быкову, видит стоящего за Сталиным дьявола, поскольку Бог давно отвернулся от людей. Но этот дьявол, будучи мастером в своем ремесле, должен тогда ценить мастерство других и спасти хотя бы одного Мастера. У Быкова и раньше в романы перетекали идеи, отработанные в эфирах, в прямой публицистике - ну, а когда прямая дискуссия в России исчезла, стала маргиналией, перетекать стали идеи из лекций. Например, мысленная пара «советский летчик Волчак и американская летчица Амелия» - это вставленный в картину эскиз с Пастернака и Цветаевой из соответствующей лекции: ну, «если тебе уж очень надо, давай это сделаем, просто чтобы общаться потом».
Но по сравнению с лекцией о Булгакове сюжет о Сталине-дьяволе развернут. В Романе «Истребитель» дьявол играется с Россией тем, что дает ей возможность выйти в запредельное - в освоение полюсов, в подъем в стратосферу, в достижение самого продолжительного беспосадочного перелета, в самый долгий затяжной прыжок с парашютом, то есть дать возможность человеку пройти туда, где люди не живут и жить не могут, что может обеспечить лишь Советская страна, Красная империя, - и ничто другое существование СССР и империи не оправдывает, - но проблема в том, что все, что движется туда, где человек жить не может, движется ради одной сверхидеи, непременно погибает.
Истребитель, - это самолет, который истребляет своих создателей и своих испытателей. Такая метафора, но вот чего? - по Быкову получается, СССР и России.
И вот здесь, пожалуй, единственная претензия к роману, хотя по идее, претензий к писателю, который живет в стране, глава который решил его тайно убить, - так вот, при таком повороте претензий не может быть больше.
Но - на этом излете мысли, что русский истребитель убивает своих создателей, - это все-таки публицистика. Литература, проза, по крайней мере, хороша тем, что на высшем изводе легко преодолевает публицистические границы, да еще и ограниченные логикой жизни в одной стране. Интересно было бы почитать у Быкова роман не русский, а внеруский, не только-русский. Как у Улицкой - «Даниэль Штайн» или даже «Зеленая палатка», хотя там почти исключительно материал России. Но, повторяю, это тот редкий случай, когда претензию можно сформулировать, а предъявить ее нельзя.
Писатель, которого государство хотело убить, вместо этого выжил и написал качеством ничуть не ниже, чем его прочие романы, - и это уже замечательный результат. Да хоть в тартарары провались это подлое государство. Если государство подыхает, но остается жить человек - значит, ура.
То есть да, отмахнуться можно. Но, увы, по сути все верно: ЖЖ - для чтения. А я все свои видео записываю дико кровавым, поскольку трудозатратным, способом. Сначала я пишу сценарий в виде текста. Иногда этот текст потом дорабатываю для публикации в Republic или Сноб, но часто он остается просто на компе, потому как кто ж сегодня публикует рецензии на книги? А потом я записываю из этого текста кратко тезисы (жирным маркером на листке А4) и вешаю перед камерой. Иногда я в шпаргалку заглядываю, иногда нет. Но изначальный текст часто пропадает.
Так что ж пропадать? Вот текстовый вариант рецензии на Быкова. А кому охота посмотреть, как это звучит на видео, пусть жмет сюда. И, там, ставит лайки-дизлайки, пишет коменты или подписывается.
* * *Читая новый роман «Истребитель» Быкова, я не могу отделаться от ощущения, что он писал его, или, по крайней мере, дописывал, или, по крайней мере, публиковал - уже зная или всерьез подозревая, что Путин согласился с тем, что агенты государственной тайной полиции будут испытывать на Быкове яд. То есть что Путин дал команду его убить. Отравление Быкова, по схеме, один в один совпадающей с убийством Навального, произошло в апреле 2019 года, осуществляли его ровно те же тайные агенты, что и пытались убить Навального, и это доказанный факт. По дням, по билетам, по паспортам, восстановлены все маршруты, какими люди из химлаборатории ФСБ сопровождали Быкова в его поездках по стране.
Я даже близко не представляю, насколько невыносимо это чувство: понимание, что тиран и диктатор принял решение тебя убить. Последний раз с таким ощущением русские писатели могли жить при Сталине. Вот сначала тебя лишают работ, как Быков лишился всех своих эфиров, и ты переходишь на какие-нибудь лекции, как писатели при Сталине переходили на переводы. Вот тебя при этом все больше гнобит государственная пропаганда. Ну, а потом, непонятно что. Может, пронесет. А может, лагерь. А может, 10 лет без права переписки, то есть пуля в подвале, яд в гостинице, агония в самолете.
Я говорю об этом, потому что этот фон, переходящий в чувственное ощущение, фон травли и расправы со всеми потенциально возможными источниками власти, так характерный для Сталина и Путина, - он важнее всех прочих вещей, с каких обычно начинают говорить о романе «Истребитель». То есть это важнее всей скучной фактологии, что «Истребитель» - это третий роман из «И»-трилогии, которую начинали «Икс», про авторство Шолохова в «Тихом Доне», а продолжал «Июнь», роман о том, что война не может не разразиться, когда количество подлости начинает зашкаливать. Что есть еще одна трилогия, «О»-трилогия, «Остромов»-«Орфография»-«Оправдание», частично пересекающаяся по времени с «И»-трилогией. Мне кажется, это все неважно. Это такая уже литературная бухгалтерия, а не литература.
Мне кажется важным главный надлитературный сюжет. Вот перед нами русский писатель XXI века, которого русское государство постепенно уничтожает, унижает и убивает. И этот писатель пишет роман о том, как русское государство веком ранее уничтожало и убивало людей, которые считали его своим. Причем писатель XXI века пытается увидеть за этим истреблением логику мистики.
Если брать фабулу, то роман «Истребитель» - о создателях и испытателях советской авиации 1930-х годов. В этом смысле роман написан классически для Быкова - широко, как будто он рисует картину морского побережья в непогоду, то укрупняя план, то наоборот. Вот прыгает на волках стая дельфинов. Вот непонятно что, вынесенное на берег и снова слизанное волной. Любовь в кустах. Стая птиц. Летчики, конструкторы, зэки, механики, актрисы, следователи, виноделы, сотни фамилий, порой появляющихся на раз-другой из ниоткуда и исчезающих навсегда, а запоминающийся тогда, когда понимаешь, а конструктор Карпов - это, конечно же, Поликарпов. Это такой, условно говоря, лев-толстовский стиль, но ни в коем случае ни достоевский и не алексей-толстовский. Хотя другие романы Быкова, например мои любимые «Орфография» или «Остромов», они, конечно, по стилистике к Алексею Толстому ближе, там коллизия позакрученные, героев меньше, потому что какая может быть в «Войне и мире» коллизия? Это как в океане коллизию искать. Океан сам себе коллизия.
Если исследовать сюжет, то есть внутреннее развитие, внутренний смысл романа, то в «Истребителе» обнаружится тот же сюжет, что и в быковской лекции про Булгакова. Булгаков, по Быкову, видит стоящего за Сталиным дьявола, поскольку Бог давно отвернулся от людей. Но этот дьявол, будучи мастером в своем ремесле, должен тогда ценить мастерство других и спасти хотя бы одного Мастера. У Быкова и раньше в романы перетекали идеи, отработанные в эфирах, в прямой публицистике - ну, а когда прямая дискуссия в России исчезла, стала маргиналией, перетекать стали идеи из лекций. Например, мысленная пара «советский летчик Волчак и американская летчица Амелия» - это вставленный в картину эскиз с Пастернака и Цветаевой из соответствующей лекции: ну, «если тебе уж очень надо, давай это сделаем, просто чтобы общаться потом».
Но по сравнению с лекцией о Булгакове сюжет о Сталине-дьяволе развернут. В Романе «Истребитель» дьявол играется с Россией тем, что дает ей возможность выйти в запредельное - в освоение полюсов, в подъем в стратосферу, в достижение самого продолжительного беспосадочного перелета, в самый долгий затяжной прыжок с парашютом, то есть дать возможность человеку пройти туда, где люди не живут и жить не могут, что может обеспечить лишь Советская страна, Красная империя, - и ничто другое существование СССР и империи не оправдывает, - но проблема в том, что все, что движется туда, где человек жить не может, движется ради одной сверхидеи, непременно погибает.
Истребитель, - это самолет, который истребляет своих создателей и своих испытателей. Такая метафора, но вот чего? - по Быкову получается, СССР и России.
И вот здесь, пожалуй, единственная претензия к роману, хотя по идее, претензий к писателю, который живет в стране, глава который решил его тайно убить, - так вот, при таком повороте претензий не может быть больше.
Но - на этом излете мысли, что русский истребитель убивает своих создателей, - это все-таки публицистика. Литература, проза, по крайней мере, хороша тем, что на высшем изводе легко преодолевает публицистические границы, да еще и ограниченные логикой жизни в одной стране. Интересно было бы почитать у Быкова роман не русский, а внеруский, не только-русский. Как у Улицкой - «Даниэль Штайн» или даже «Зеленая палатка», хотя там почти исключительно материал России. Но, повторяю, это тот редкий случай, когда претензию можно сформулировать, а предъявить ее нельзя.
Писатель, которого государство хотело убить, вместо этого выжил и написал качеством ничуть не ниже, чем его прочие романы, - и это уже замечательный результат. Да хоть в тартарары провались это подлое государство. Если государство подыхает, но остается жить человек - значит, ура.