Седьмое доказательство
Алексей Битов (poziloy) при участии некоего театрального критика
Это - не пародия на рецензию, а компиляция из нескольких текстов. Все они выложены в одном ЖЖ, только «шапки» разные: в одном случае - «Как нельзя писать о театре», в остальных - «Пропустить - нельзя никак». Короче, туда нельзя, сюда нельзя, вот только разницу между «туда» и «сюда» без нанотехнологий не разглядеть. Впрочем, судите сами. На всякий пожарный: ни одного слова от себя я не добавил, даже без связок обошёлся.
Театральная жизнь в очередной раз взорвалась великолепно исполненным шедевром драматургии. В Государственном драматическом театре состоялась премьера спектакля с ярким, провокационным названием.
Это главное событие на молодой сцене: за 2-3 года появился осмысленный, цельный, самобытный и абсолютно ни кого не похожий режиссер с самостоятельным мышлением, подходом к актерской технике и умением раскрывать современный текст через отдельный театральный язык, закрытый, герметичный театральный мир. Режиссер, задающий интересные, сложные вопросы к технологии спектакля, сути театра, смыслу актерской профессии, значению театра, законам восприятия. Обладая жесткой постановочной техникой и унитарным режиссерским мышлением, он не перегружает спектакли концептами, он базирует смыслы и энергию на актере.
Завораживающий текст одного из самых важных современных драматургов, одного из самых точных и глубоких исследователей современной реальности. Это эмоциональное и остроумное высказывание об аномалиях и нормах окружающей действительности, в качестве отстраняющего художественного жеста доверенное для исполнения актеру.
Как известно, живое общение между актёром и зрителем делает и зрителя, и актёра богаче. А если артист исполняет свою роль талантливо и профессионально, то величина духовного богатства, получаемого обоими участниками театрального таинства, возрастает многократно. От начала спектакля до момента, когда опустился занавес, в зале чувствовалась непрерывная положительная эмоциональная связь актёров со зрителем. Зритель от этой связи получил море положительных эмоций, которые сегодня необходимы, как глоток свежего воздуха. По игре актёров чувствовалось, что они получают колоссальное удовольствие, ваяя образы своих героев.
Человек в эпоху массовых коммуникаций и виртуальной реальности потерял волю к жизни и самореализации. Он реализует только свое право и неизбывное желание оставаться анонимом, никем, целлофаном, полным нулем. Человеком, не уловляемым ни в одни социальные сети. Человеком, имитирующим жизнь для того, чтобы его оставили, наконец, в покое. Разобщенность, отсутствие контакта между людьми, живущими каждый в своей отдельной „комнате“, становится главной темой спектакля. Можно найти персонажей, и попытаться с ними идентифицироваться или, наконец, просто уйти, хлопнув дверью и потребовав обратно деньги. Вы свободны, вы абсолютно свободны: "Просто родиться, просто прожить, просто чего-нибудь еще что-нибудь такое".
Фамилия «критика» роли не играет; не в нём дело, а в самой системе нашей псевдо-критики. Причём, что характерно, стоит кому-то заикнуться на тему «Неладно что-то в Датском королевстве» (а в одном из вариантов перевода и вовсе «Нечисто»)... в общем, хоть так скажи, хоть эдак, в ответ немедленно загремит датский краснознамённый хор: «Всё хорошо, прекрасная маркиза!».
Может, некоторые, условно говоря, датчане и понимают, что так нельзя, но ведь, как известно, если нельзя, но очень хочется, то можно.
Что и требовалось доказать.
Это - не пародия на рецензию, а компиляция из нескольких текстов. Все они выложены в одном ЖЖ, только «шапки» разные: в одном случае - «Как нельзя писать о театре», в остальных - «Пропустить - нельзя никак». Короче, туда нельзя, сюда нельзя, вот только разницу между «туда» и «сюда» без нанотехнологий не разглядеть. Впрочем, судите сами. На всякий пожарный: ни одного слова от себя я не добавил, даже без связок обошёлся.
Театральная жизнь в очередной раз взорвалась великолепно исполненным шедевром драматургии. В Государственном драматическом театре состоялась премьера спектакля с ярким, провокационным названием.
Это главное событие на молодой сцене: за 2-3 года появился осмысленный, цельный, самобытный и абсолютно ни кого не похожий режиссер с самостоятельным мышлением, подходом к актерской технике и умением раскрывать современный текст через отдельный театральный язык, закрытый, герметичный театральный мир. Режиссер, задающий интересные, сложные вопросы к технологии спектакля, сути театра, смыслу актерской профессии, значению театра, законам восприятия. Обладая жесткой постановочной техникой и унитарным режиссерским мышлением, он не перегружает спектакли концептами, он базирует смыслы и энергию на актере.
Завораживающий текст одного из самых важных современных драматургов, одного из самых точных и глубоких исследователей современной реальности. Это эмоциональное и остроумное высказывание об аномалиях и нормах окружающей действительности, в качестве отстраняющего художественного жеста доверенное для исполнения актеру.
Как известно, живое общение между актёром и зрителем делает и зрителя, и актёра богаче. А если артист исполняет свою роль талантливо и профессионально, то величина духовного богатства, получаемого обоими участниками театрального таинства, возрастает многократно. От начала спектакля до момента, когда опустился занавес, в зале чувствовалась непрерывная положительная эмоциональная связь актёров со зрителем. Зритель от этой связи получил море положительных эмоций, которые сегодня необходимы, как глоток свежего воздуха. По игре актёров чувствовалось, что они получают колоссальное удовольствие, ваяя образы своих героев.
Человек в эпоху массовых коммуникаций и виртуальной реальности потерял волю к жизни и самореализации. Он реализует только свое право и неизбывное желание оставаться анонимом, никем, целлофаном, полным нулем. Человеком, не уловляемым ни в одни социальные сети. Человеком, имитирующим жизнь для того, чтобы его оставили, наконец, в покое. Разобщенность, отсутствие контакта между людьми, живущими каждый в своей отдельной „комнате“, становится главной темой спектакля. Можно найти персонажей, и попытаться с ними идентифицироваться или, наконец, просто уйти, хлопнув дверью и потребовав обратно деньги. Вы свободны, вы абсолютно свободны: "Просто родиться, просто прожить, просто чего-нибудь еще что-нибудь такое".
Фамилия «критика» роли не играет; не в нём дело, а в самой системе нашей псевдо-критики. Причём, что характерно, стоит кому-то заикнуться на тему «Неладно что-то в Датском королевстве» (а в одном из вариантов перевода и вовсе «Нечисто»)... в общем, хоть так скажи, хоть эдак, в ответ немедленно загремит датский краснознамённый хор: «Всё хорошо, прекрасная маркиза!».
Может, некоторые, условно говоря, датчане и понимают, что так нельзя, но ведь, как известно, если нельзя, но очень хочется, то можно.
Что и требовалось доказать.