Как я стала занудой (окончание)
Хотя, конечно, профессиональные проблемы не были единственной причиной моего ухода из школы. Причин было много, и главная из них - за годы перестройки я потеряла себя.
Тогда это было общим местом. Все мы болели и умирали вместе с монстром под названием СССР, - и революционеры, и защитники, и либералы, и консерваторы. Думаю, никто из взрослых людей, переживших перестройку, не остался прежним. Все оставили в прошлом какую-то часть себя. Некоторые - лучшую часть.
Как их числу относилась и я. Я не вынесла испытания перестройкой. Она меня вывернула наизнанку. До перестройки я была уверена в том, что коммунизм есть причина всех зол в этой части земного шара, что стоит пасть власти коммунистической партии- и тут немедленно начнется какая-то иная, непременно лучшая жизнь. Я, конечно, не задумывалась - откуда она возьмется - иная и непременно лучшая. Я просто верила, что по-другому не может быть.
Я ошиблась. Лучше не стало - стало хуже. Эти годы не хочется вспоминать: политический хаос, экономический коллапс, сумасшедшая инфляция, тотальное мошенничество и грабеж, карточки, нищета. Это была не столько жизнь, сколько финальные сцены из «Титаника», когда корабль, все сильнее кренясь, все быстрее уходит под воду, а люди судорожно цепляются кто за что попало и, не выдержав, катятся вниз и тонут в ледяной, черной воде. Сколько тогда «потонуло» наших соотечественников - никому не известно. Может, когда-нибудь, лет через 50-100, новые поколения историков поднимут архивные документы и установят подлинный масштаб трагедии 90-х. А еще я мечтаю, что когда у меня будет досуг (ну, может, лет через 10-15), я напишу об этом времени книгу, и это будет что-то типа «Унесенных ветром» на российском материале. Мне кажется, что конец 19 века в США и конец 20 в России очень похожи и по форме, и по сути, несмотря на то, что годы перестройки у нас прошли без гражданской войны и явного кровопролития. Во всяком случае, образы миттчеловских аристократов-рабовладельцев живо напоминают мне советских интеллигентов, физиков и лириков, оказавшихся «унесенными ветром» российских «демократических» перемен. А я сама живо напоминаю себе не столько даже Скарлетт ОХару, сколько Мелани Уилкс, изо всех сил притворяющуюся Скарлетт ОХарой. Если бы я была Скарлетт, то, вероятно, я сейчас не писала бы эти строки, а управляла какой-нибудь транснациональной корпорацией. Скарлетт была цельной натурой, ее практичность была непритворной и органичной, что делает ее образ таким привлекательным. Мне же практичность никогда не была свойственна - однако образ Скарлетт подействовал на меня в центре циклона под названием «перестройка» организующим образом.
К середине 90-х от моей прежней жизни и связанных с ней убеждений не осталось камня на камне. Я потеряла все интеллигентское прекраснодушие и «легкость в мыслях необыкновенную». А вместе с ними - и вообще все представления о добре и зле. За эти годы я растеряла всех друзей - кого по бытовым причинам, кого - по идейным. Самым тяжелым ударом для меня был отъезд Марии Каменкович с семьей на постоянное жительство в Германию. Я словно потеряла душу и вообще всякое представление о том, как жить дальше. Следом была потеряна вера, потому что для меня первичное обращение было слишком тесно связано с Марией и нашим личным общением. Когда ее не стало в моей жизни, Церковь показалась мне пустой, а Бог - далеким и равнодушным. Мне не захотелось трудиться, жертвовать своими силами и временем, чтобы так или иначе обрести замену своей потери (безусловно, очень тяжелой). Я предпочла обидеться на Бога. Фактически, это была апостасия - богоотступничество. Следом за этой - самой главной изменой - последовала цепь иных. В частности, расторжение брака и уход из школы. И то и другое было следствием одной и той же причины: везде, на каждом повороте моей жизни меня ждали трудности, испытания и тяжкая, рутинная повседневная работа, которая казалась совершенно безрезультатной и бесперспективной. Однако ни один из моих тогдашних поступков не был фатальным: я могла бы сохранить и веру, и брак, и работу, если бы имела достаточно мужества, терпения и мотивировки, чтобы за это бороться. Но мне показалось, что все это не стоит моих усилий. Мне не захотелось жертвовать собой и нести крест. Голодать, мучиться, унижаться, страдать - ради чего? Ради каких-то выдумок? Идеалов? Литературы, которой забита моя голова? До рождения дочери меня поддерживала врожденное презрение к материальному благополучию - но когда у меня появился ребенок, и когда этого ребенка оказалось в какой-то момент нечем кормить - вот тогда-то во мне в полный рост и проснулась любовь к Скарлетт ОХара.. Вот тогда я и повторила вслед за ней ее знаменитые слова: «Я солгу, украду, убью, но никогда не буду больше голодать». Сперва я сказала это своему мужу, который оказался неспособным нас обеспечить - потом всем окружающим. И это было начало совершенно нового этапа в моей жизни.
Оставив школу и мужа, я пошла работать в рекламно-издательский бизнес. Вместе со всей страной я начала постигать основы новой веры под названием «рыночная экономика». Я много занималась самообразованием, и хотя не имею никакой из современных специальностей, считаю, что теоретическую подготовку в области маркетинга, менеджмента, экономики, рекламы и public relations я приобрела в итоге не менее серьезную, чем дипломированные специалисты, а практику я проходила тут же, на рабочем месте. Конечно, опыт был получен за эти годы обширнейший. Я поработала в it-отрасли, в рекламе и public relations, работала менеджером по системам менеджмента качества и менеджером по VIP-клиентам…За это время мне приходилось работать и в крошечных частных лавочках на 10 человек, и в крупных лидирующих на рынке компаниях. Я многому научилась и приобрела подлинное практическое знание того, чем дышит и как живет отечественный бизнес. Но карьеры я в итоге не сделала нигде (а теперь уже, вероятно, и не сделаю). Почему? А потому что, как я уже сказала выше, я не была Скарлетт ОХара. Я только притворялась ею. Деньги, на самом деле, никогда меня не привлекали, и образ жизни российского «среднего класса» - тоже. Работа в рекламе и PR дала мне полное представление о том, что скрывается за сладкими рекламными грезами - тем более что я сама же их и создавала (о чем до сих пор вспоминаю с неловкостью и раскаянием). Поэтому, когда я научилась зарабатывать пресловутые деньги, я поняла, что ничего существенного я на них купить не могу. Только еду и вещи, которые не делают ни меня, ни моих детей счастливее. И тут уже совсем иной литературный герой, генерал Чернота из «Бега» Булгакова, все чаще начал говорить во мне: «Доцент, я же выиграл столько денег… ну почему же мне так грустно?» Отсутствие подлинной мотивации, какую и дает врожденная практичность, обрекало на неудачу все мои попытки преуспеть в бизнесе. Мне было просто неинтересно, и это не зависело от сферы деятельности - куда бы я не пришла, первое возбуждение от овладения новой, неизвестной до того отраслью знания рано или поздно проходило, и меня опять настигали скука и апатия. Тем более что я быстро научилась видеть «дырки» в управлении бизнесами, а это никак не способствовало желанию гореть на работе, тем более что мое мнение никого не интересовало, а мои попытки что-то исправить всегда вызывали совершенно неадекватную реакцию. «Будь попрочнее старый таз, длиннее был бы мой рассказ» - говорила я, пожимая плечами, и уходила на новое место. В общем, работа в российском бизнесе - это отдельная, захватывающая тема, которую я когда-нибудь, возможно, разовью, но не сегодня.
Итак, с карьерой у меня не заладилось - не удалась и личная жизнь. Оставив мужа, я попыталась вести образ жизни эмансипированной бизнес-леди из американских сериалов, выстроив себе имидж по глянцевым журналам. Что я могу сказать: какое-то время это было даже забавно. Но недолго. Потом уже, просматривая сериал «Секс в большом городе», я могла только невесело усмехаться, встречая картинки, как будто вырванные из моей собственной жизни…Этот период жизни увенчался вторым браком, начавшимся с ослепительного романа и закончившегося оглушительным скандалом и разводом. Мой второй муж, вошедший в мою жизнь как идеальный мужчина, носивший меня на руках и сдувавший с меня пылинки, пока я была беременна, совершенно безжалостно бросил меня с трехмесячным ребенком на руках и старшей пятилетней дочерью, без работы, без дома и без денег. До сих пор не знаю, как я пережила этот разрыв. Помогли, конечно, дети - будь я одна, вполне вероятно, я бы этого не пережила. И еще понимание того, что я, по большому счету, заслужила такую катастрофу - потому что сама аналогичным образом разрушила свой первый брак. Ведь если жене можно без особых причин оставлять своего мужа, то почему же мужу нельзя поступать так со своей женой? Тогда я впервые задумалась об абсолютной ценности брака, о том, какие причины на самом деле стоят за жестоким и безответственным отношением мужчин и женщин друг к другу и к своим детям.
Мне было 30 лет. Я пыталась осмыслить произошедшее - почему все это случилось со мной, и что же делать дальше. Я перечитала кучу психологической литературы, и, конечно же, консультировалась у психотерапевта. Это не дало абсолютного результата, хотя, конечно, было в целом небесполезно. Глубоко познакомившись с этой областью человеческого знания, я убедилась в том, что в решении моих проблем психология бессильна. Если бы моей целью было сделать карьеру, заработать денег, вернуть мужа или найти другого - тогда да. Если бы я хотела просто обмануть себя, притупить тоску и угрызения совести, примириться с собственной неправотой - тогда мне могла бы помочь психотерапия. Ибо ответ Церкви грешнику: «Прощены твои грехи. Иди и больше не греши». Ответ психотерапевта клиенту: «Иди и можешь грешить дальше, только прости себя сам». Но я не могла и не хотела себя прощать. Я хотела вернуть своей душе потерянный покой и радость. Я хотела жить в мире со своей совестью. Я хотела сохранить свою семью и вырастить детей достойными людьми.
Я вернулась в Церковь и принесла покаяние.
И вот тут прошлое настигло меня. Целая Атлантида мыслей, образов, чувств, идеалов, целей и надежд поднялась из черной бездны моей памяти. Я начала возвращаться к себе и потихоньку, мало-помалу выбираться из пропасти, в которую упала. Это было очень больно. Образ жизни, который я вела в предыдущие годы, нанес моей душе раны, несовместимые с жизнью. Еще много лет после катастрофы второго брака моя душа напоминала мне решето - одни сплошные дыры. В дыры задували сквозняки. Жить было нечем. Меня спасало только Причастие и мысль о том, что я сама во всем виновата, и сама должна все исправить - иначе дети повторят мой путь. Я работала, училась, и молила Бога о том, чтобы он выправил мой путь - потому что у меня самой не было сил его изменить, я после пережитых испытаний была наполовину тенью, бессильной и безвольной
И наконец, 4 года назад я познакомилась с одной из питерских общин мирян-католиков, которая совершенно поразила меня своей живой верой и глубоким смыслом своей жизни и деятельности. Среди них было несколько католиков византийского обряда, они-то и открыли мне целую вселенную восточной католической духовности, о существовании которой я даже не подозревала до той поры. Узнав о долгой и славной истории Католической Церкви в России, я смогла наконец решить для себя насущный вопрос - как можно, сохранив свою принадлежность к восточно-христианской традиции, соединиться со Вселенской Церковью, чтобы не участвовать в грехе разделения Церквей. Ответ был получен. Я воссоединилась с Католической Церковью в октябре 2004 года, во время паломничества Розария в город Бучач, Тернопольской области. С тех пор моя жизнь обрела наконец прочный фундамент - камень исповедания Петра. Бедность и нестроения церковной жизни российских греко-католиков не смогли меня отвратить или испугать - а может, я именно для такой вот бедной и неустроенной жизни и создана.
Как бы то ни было, но только с этого момента моя жизнь начала налаживаться. Постепенно община стала моей второй семьей, а входящий в нее kassidi (Павел Парфентьев), по сути, заменил моим детям отца. Я забрала детей из школы, и стала воспитывать их дома, со все большим успехом. Карьерно-денежные дела вовсе перестали меня интересовать, отойдя на должное место и служа одной-единственной цели: обеспечивать моей маленькой семье необходимое для жизни, а вовсе не рекламируемый «уровень жизни», и тем более не «преуспеяние». Теперь, когда я вновь стала самой собой, я наконец могу заниматься тем, чего всегда хотела - педагогикой, будучи полностью свободной от лжи и насилия государственной системы.
Такой вот ценой мне досталось личное, на собственной шкуре, знание добра и зла. Мне кажется, что очень мало областей в человеческой жизни, о которых бы я не имела собственного мнения, основанного на практическом опыте. Однако я могу сказать только одно: я сейчас дорого бы заплатила за то, чтобы в моей жизни вовремя бы оказался человек, который добрым советом или даже силой удержал бы меня от ошибок, совершенных мной по неопытности и безрассудству. Я считаю годы, отданные мной «познанию добра и зла», во многом потерянными для себя. Дело в том, что в выражении «знание добра и зла» скрыт подвох, который становится очевидным слишком поздно: чем больше ты узнаешь зло, тем меньше у тебя остается шансов узнать добро. Зло поглощает и развоплощает - вернуться назад у человека нет собственных сил, помочь ему может только чудо. В моей жизни чудеса случались неоднократно - но, возможно, в силу того, что я верю в чудеса - а точнее, я знаю об их существовании. Вполне вероятно, что неверующий человек на моем месте не справился бы и погиб (я до сих пор порой не могу поверить, что жива и счастлива - это кажется мне совершенно невероятным после всего, что было).
Так я на собственной шкуре убедилась в том, что зло не нужно узнавать вообще, что с детства нужно воспитывать людей в любви к добродетели и стремлении к ней. И родители не только могут - они обязаны быть рядом со своими детьми в трудные минуты его жизни и помогать им делать правильный выбор, даже если для этого им и приходилось бы проявлять власть. Вот так я стала занудой. И не вижу в этом ничего ужасного - если быть счастливым, любить жизнь и людей, заниматься любимым делом и быть в мире со своей совестью - это занудство - то да здравствует занудство! И мне кажется, что если таких зануд станет больше - то мир обязательно изменится. И обязательно к лучшему.