Тайное становится явным
Рано или поздно все тайное становится явным. Или почти все. Вряд ли мы когда-нибудь точно узнаем все обстоятельства убийства Кирова, а также, "о чем говорили отец Варлаам с Гришкой-самозванцем на литовской границе", но вот кое-что, касающееся Газобашни и возможных причин того упорства, с которым руководство углеводородного монополиста рвется в небеса, сегодня стало известно.
Как сообщило городское агентство новостей «Пряжка.ру», руководство компании давно и безнадежно страдает гипертонией.
«Пряжка.ру»:
Из источников, близких к достоверным, нам удалось узнать, что все высшее руководство российского газового монополиста поголовно посердечнососудисто страдает гипертоническими болезнями разных степеней. О некоторых особенностях поведения больных нашей молодой и симпатичной корреспондентке любезно рассказал ведущий кардиолог СПб ГУ НИИ Сердечных Дел Мастеров Ш. И. Ишемиев:
К-ка: Шунт Ишемиевич, скажите, ведь сердечнососудистые болезни оказывают влияние на поведение больного?
Ш.И.: Непосредственное. Человек становится раздражительным, неусидчивым, плохо концентрируется…
К-ка: Это ведь сказывается на его трудовой деятельности?
Ш.И.: Непосредственно. Причем, особенно на трудовой деятельности в нефтегазовой сфере.
К-ка: А почему в нефтегазовой?
Ш.И.: Ну, везде, где есть трубопроводы.
К-ка: То есть, вы хотите сказать, что человек начинает путать свои трубы с государственными?
Ш.И.: Происходит определенного рода зацикливание на проходимости сосудов, человеку начинает казаться, что все окружающие сосуды слишком узкие, их недостаточно… Кроме того, раздражительность, неусидчивость, плохая концентрация, о которых я сказал ранее - все это чревато ошибками в принятии управленческих решений, особенно в некомфортных погодных условиях.
К-ка: А какие погодные условия вы считаете некомфортными?
Ш.И.: Обычно особенно тяжело бывает гипертонику при высоком атмосферном давлении.
К-ка: Спасибо.
Ш.И.: Пожалуйста, заходите еще.
К-ка: Нет, уж лучше вы к нам.
Ш.И.: С удовольствием, вы сегодня уже обедали?
…
За разъяснениями в Институт Физики Высоких Атмосферных Давлений имени 760 мм. рт. ст. отправился наш молодой и симпатичный корреспондент. На вопросы согласился ответить ведущий российский физик-теоретик профессор Э.В. Коллайдер:
К.: Электрон Вольтович, когда-то давно, лет пять назад, когда я учился в школе, мне рассказывали, что с увеличением высоты атмосферное давление снижается? Неужели это правда?
Э.В.: Обычно это так.
К.: И что, значительно?
Э.В.: Не слабо.
К.: Не слабо - это сколько?
Э.В.: Ну, если, например, на земле 790 миллиметров ртутного столба…
К.: Ужас какой, ртуть - это же очень вредно для экологии!
Э.В.: Вредно. Так вот, если на земле 790 (такое аномально высокое давление наблюдалось этой зимой в Петербурге), то на высоте 400 метров давление будет даже ниже нормального. Где-то около 740 миллиметров.
К.: Почему?
Э.В.: Ну как Вам сказать, дело в том, что вертикальный барический коэффициент равный двенадцати с половиной гектопаскалям…
К.: Тут без пол-литры не разобраться.
Э.В.: Ну, так в чем же дело. У Вас время есть?
К.: Я сегодня еще не обедал.
…
Сопоставив данные, полученные из источников, близких к достоверным, и ценную информацию, почерпнутую в двух вышеприведенных интервью, присланных нашими корреспондентами по электронной почте (кстати, где они сами?), «Пряжка.ру» пришла к весьма однозначным выводам о том, что высота Газобашни продиктована исключительно заботой о здоровье и комфортных условиях труда сотрудников-гипертоников, что является непосредственным воплощением идеи о повышении эффективности управления в стране, особенно в сфере нашего всего. «Пряжка» усомнилась было в отсутствии другого, менее затратного, способа повышения эффективности (с точки зрения редакции, сменить руководство было бы дешевле), но ее сомнения рассеял ведущий специалист по трудовому праву вице-президент Санкт-Петербургской Сельской Коллегии Адвокатов Юстициан Эмфитевзис, пожелавший остаться неназванным. В интервью главному редактору он рассказал, как сложно уволить в нашей стране человека со связями, а также посетовал на часто еще встречающееся в некоторых негосударственных компаниях негуманное отношение к нездоровым сотрудникам.
У редакции вопросов нет. Кроме одного. Где наши корреспонденты?
Если кто встретит, передайте: пусть пишут по собственному. Если у них, конечно, связей нет и они здоровы. Редакция закрывается на год. Всех тошнит.