Онтологический бюллетень, вып.64
В связи с неуклонным угасанием интеллектуальных функций становлюсь весьма привередливым в чтении. Если не считать френд-ленты и бесконечного пролетарского чтения-по-работе, читаю исключительно идиотическую фантастику, труды Фридриха Карловича Ницше и о нем, статейки Лу Саломе и о Рихарде Вагнере, а также психоаналитическую литературку, вроде «История бога», "Ветхий завет" и пр. Работы по высшей математике уже не входят в мозг, а популярные книжонки «С++ для чайников» оставляют в лобных долях привкус скипидара.
По наводке могущественного Френда totaltelecom взял в руки подаренную им же книгу О. Бахтиярова «Активное сознание». Взял и восхитился, ибо книга вполне великолепна. Автор, как водится, открывает книгу введением. Первое же предложение указывает на необходимость дальнейшего чтения: «Человек есть нечто, что дОлжно превзойти». Пожалуй, лучшего эпиграфа для книги о пси-технологии не придумать, не найти.
При этом автор тут же честно предупреждает, что книга не есть учебник. Книга есть оглавление учебника, либо же толковый словарик учебника, либо некое приложение к главному учебнику, которым, по мнению автора, может быть только практика как опыт. Практика, направленная на пробуждение... Пробуждение, пробуждение… - здесь начинаются сложности. Не сложности изложения - стиль изложения до боли прост, даже примитивен, больше всего напоминая руководство пользователя навороченным мультимедийным комбайном, подключенным к Всемирной Сети. Начинаются сложности понимания.
Гражданин, следующий за мыслью автора, с первых же строк понимает, что автор изо всех сил пытается передать прямой опыт, непосредственные переживания, совокупность которых приводит (или, скорее, свидетельствует) о пробуждении - чего? кого? Сознания?
Остаток моего пытливого ума зацепился за термин «смысл». Автор, указывая на невозможность определеня термина «смысл», все же определяет «смысл» как «амодальное (лишенное сенсорных либо как-либо других свойств) переживание», элементарный объект сознания, своего рода «атом» сознания, а само сознание - как совокумность отражений и неких функций преобразования этих отражений. Впрочем, не буду передавать всей сложности представлений О.Бахтиярова о сознании и смыслах, лучше поделюсь своими. Добавлю лишь, что книга достойная, а деятельность, описываемая в ней, совершенным и последовательным образом показана всем ницшеанцам атеистически-научного канона.
Сподвигнутый чтением, в который раз задумался о природе и сущности представлений «смысла». Для простоты взял классификацию мировоззрений О.Бахтиярова (мир-машина, мир-организм, мир-воля) да и рассматрел «смысл» в каждой из этих рамок.
«Смысл» в мире-машине представился мне как сигнал. Если представить себе мозг как автоматическое электронное устройство, разделенное на относительно независимые отделы-детали, то «смысл» есть особый сигнал, компактный пакет информации, набор электронов определенной формы, созданный в одном отделе мозга и способный изменить деятельность другого отдела мозга и, соответственно всей пси-машины. Как сигнал, «смысл» имеет свой источник, как сигнал, «смысл» обладает некой формой, неотделимой от него самого. Как сигнал, «смысл» сложно назвать совершенно амодальным, хотя его модальность сводится к регистрируемому изменению расположения частей организма или мира друг относительно друга. Если звезды зажигаются, значит, их поджигает смысл.
«Смысл» в мире-организме представляется как фактор развития этого организма. Некое особое направление роста, ведущее к важнейшему для организма ресурсу - жизненному пространству, энергии, строительному веществу и пр. Солнце и воткнутый в землю прутик - вот «смыслы» виноградной лозы. Вокруг «смысла» закручивается в тугие фрактальные спирали жизнь на нашей планете. В мире-организме звезды не просто зажигаются смыслом - они горят потому, что в этом есть смысл. Мир-организм разомкнут по оси времени - когда «смысл» исчезает, организм гибнет. Одновременно "смысл" здесь есть своего рода опора, нечто застывшее, сравнительно "мертвое", хотя и подверженное медленным изменениям. "Смысл" здесь есть нечто предзаданное природой самого организма, неизбежное, также обладающее совершенно конкртеной формой, хотя и более подвижной, чем в мире-машине.
Мир-воля, как наименее ясный и одновременно наиболее «осмысленный», упорно ускользает от понимания «смысла» в нем. Пожалуй, в мире-воле смысл наиболее амодален. Некоторым образом смысл есть не-воля, дефицит воли, пустота, которую стремишься заполнить постольку, поскольку ты сам есть воля. Причем смысл скорее не «вакуум воли», а «сингулярность воли», «черная дыра воли», «втягивающая пустота, переполенная волей, которая превратилась в не-волю». Здесь есть горизонт событий, на котором, собственно и разворачивается деятельность, условно называемая «творческой». Воля, со все более невероятной скоростью устремляющаяся к центру сингулярности-«смысла», порождает феномены, которые нам обманчиво кажутся самим «смыслом», а «на самом деле» суть лишь призрачные, нечеткие хаотичные образы, сформированные разогнанным потоком воли на поверхности сферы Шварцшильда истинно-пустотного (потому что переполненного!) «смысла». В мире-воле приведенную метафору можно и обернуть, изобразив «смысл» как результат избыточного давления воли, как форму вырывающегося в мир потока воли, модулированного конкретным организмом. О доступном восприятию «смысле» как о пограничных, мембранных явлениях, о градиенте, о преломлении на границе сред, игре спектра и пр. «Смысл» здесь не столько создается, сколько возникает, не столько обнаруживается, сколько втягивает и затягивает. Пожалуй, наиболее близкой модальностью здесь может быть переживание силы тяжести. Сила тяжести настолько повсеместна и тотальна, что малейшее освобождение от нее само по себе приводит организм в состояние тяжелого стресса. Так и человек в мире-воле постоянно находится под влиянием смыслов, разрывается ими на части и одновременно создается ими. Не уверен, можно ли считать такие «смыслы» неделимыми. Кажется, что в мире-воле нет ничего, неподвластного воле. Здесь звезды и не зажигаются - их горение есть побочный эффект бесконечного равноускоренного движения каждой их малейшей частички в постоянном стремлении к слиянию со "смыслом".
Интересный вопрос - в каком мире был бы счастливее Денис Полтавец…
По наводке могущественного Френда totaltelecom взял в руки подаренную им же книгу О. Бахтиярова «Активное сознание». Взял и восхитился, ибо книга вполне великолепна. Автор, как водится, открывает книгу введением. Первое же предложение указывает на необходимость дальнейшего чтения: «Человек есть нечто, что дОлжно превзойти». Пожалуй, лучшего эпиграфа для книги о пси-технологии не придумать, не найти.
При этом автор тут же честно предупреждает, что книга не есть учебник. Книга есть оглавление учебника, либо же толковый словарик учебника, либо некое приложение к главному учебнику, которым, по мнению автора, может быть только практика как опыт. Практика, направленная на пробуждение... Пробуждение, пробуждение… - здесь начинаются сложности. Не сложности изложения - стиль изложения до боли прост, даже примитивен, больше всего напоминая руководство пользователя навороченным мультимедийным комбайном, подключенным к Всемирной Сети. Начинаются сложности понимания.
Гражданин, следующий за мыслью автора, с первых же строк понимает, что автор изо всех сил пытается передать прямой опыт, непосредственные переживания, совокупность которых приводит (или, скорее, свидетельствует) о пробуждении - чего? кого? Сознания?
Остаток моего пытливого ума зацепился за термин «смысл». Автор, указывая на невозможность определеня термина «смысл», все же определяет «смысл» как «амодальное (лишенное сенсорных либо как-либо других свойств) переживание», элементарный объект сознания, своего рода «атом» сознания, а само сознание - как совокумность отражений и неких функций преобразования этих отражений. Впрочем, не буду передавать всей сложности представлений О.Бахтиярова о сознании и смыслах, лучше поделюсь своими. Добавлю лишь, что книга достойная, а деятельность, описываемая в ней, совершенным и последовательным образом показана всем ницшеанцам атеистически-научного канона.
Сподвигнутый чтением, в который раз задумался о природе и сущности представлений «смысла». Для простоты взял классификацию мировоззрений О.Бахтиярова (мир-машина, мир-организм, мир-воля) да и рассматрел «смысл» в каждой из этих рамок.
«Смысл» в мире-машине представился мне как сигнал. Если представить себе мозг как автоматическое электронное устройство, разделенное на относительно независимые отделы-детали, то «смысл» есть особый сигнал, компактный пакет информации, набор электронов определенной формы, созданный в одном отделе мозга и способный изменить деятельность другого отдела мозга и, соответственно всей пси-машины. Как сигнал, «смысл» имеет свой источник, как сигнал, «смысл» обладает некой формой, неотделимой от него самого. Как сигнал, «смысл» сложно назвать совершенно амодальным, хотя его модальность сводится к регистрируемому изменению расположения частей организма или мира друг относительно друга. Если звезды зажигаются, значит, их поджигает смысл.
«Смысл» в мире-организме представляется как фактор развития этого организма. Некое особое направление роста, ведущее к важнейшему для организма ресурсу - жизненному пространству, энергии, строительному веществу и пр. Солнце и воткнутый в землю прутик - вот «смыслы» виноградной лозы. Вокруг «смысла» закручивается в тугие фрактальные спирали жизнь на нашей планете. В мире-организме звезды не просто зажигаются смыслом - они горят потому, что в этом есть смысл. Мир-организм разомкнут по оси времени - когда «смысл» исчезает, организм гибнет. Одновременно "смысл" здесь есть своего рода опора, нечто застывшее, сравнительно "мертвое", хотя и подверженное медленным изменениям. "Смысл" здесь есть нечто предзаданное природой самого организма, неизбежное, также обладающее совершенно конкртеной формой, хотя и более подвижной, чем в мире-машине.
Мир-воля, как наименее ясный и одновременно наиболее «осмысленный», упорно ускользает от понимания «смысла» в нем. Пожалуй, в мире-воле смысл наиболее амодален. Некоторым образом смысл есть не-воля, дефицит воли, пустота, которую стремишься заполнить постольку, поскольку ты сам есть воля. Причем смысл скорее не «вакуум воли», а «сингулярность воли», «черная дыра воли», «втягивающая пустота, переполенная волей, которая превратилась в не-волю». Здесь есть горизонт событий, на котором, собственно и разворачивается деятельность, условно называемая «творческой». Воля, со все более невероятной скоростью устремляющаяся к центру сингулярности-«смысла», порождает феномены, которые нам обманчиво кажутся самим «смыслом», а «на самом деле» суть лишь призрачные, нечеткие хаотичные образы, сформированные разогнанным потоком воли на поверхности сферы Шварцшильда истинно-пустотного (потому что переполненного!) «смысла». В мире-воле приведенную метафору можно и обернуть, изобразив «смысл» как результат избыточного давления воли, как форму вырывающегося в мир потока воли, модулированного конкретным организмом. О доступном восприятию «смысле» как о пограничных, мембранных явлениях, о градиенте, о преломлении на границе сред, игре спектра и пр. «Смысл» здесь не столько создается, сколько возникает, не столько обнаруживается, сколько втягивает и затягивает. Пожалуй, наиболее близкой модальностью здесь может быть переживание силы тяжести. Сила тяжести настолько повсеместна и тотальна, что малейшее освобождение от нее само по себе приводит организм в состояние тяжелого стресса. Так и человек в мире-воле постоянно находится под влиянием смыслов, разрывается ими на части и одновременно создается ими. Не уверен, можно ли считать такие «смыслы» неделимыми. Кажется, что в мире-воле нет ничего, неподвластного воле. Здесь звезды и не зажигаются - их горение есть побочный эффект бесконечного равноускоренного движения каждой их малейшей частички в постоянном стремлении к слиянию со "смыслом".
Интересный вопрос - в каком мире был бы счастливее Денис Полтавец…