Катамнез из Вербилово
В 70 км от границы с Латвией расположено Старое Вербилово - деревня, где четыре столетия назад (ну, или чуть позже) был основан униатский монастырь. Сейчас на краю деревни уцелело всего два здания времён обители - вероятно, настоятельский и сестринский корпуса. Во времена советского прошлого их занимал детский дом, после которого - психоневрологическая больница. В наследие от последней заброшенные помещения монастырских корпусов до сих пор хранят "тонны" документов с историями "нервных расстройств" псковчан, проходивших в стенах XIX века лечебно-трудовую терапию.
Утро третьего дня псковского путешествия мы встретили в дороге между Опочкой и Пустошкой, а точнее - на почтовой станции деревни Ночлегово бывшей Витебской губернии. Ещё в 1836 г. между городами Невелем и Опочкой был учреждён почтовый тракт (оконченный строительством в 1848-м). Как правило, почтовые тракты разбивались на "прогоны" по 20-25 вёрст, на границах которых строились почтовые станции. На одной из таких, проекта 1843 г. третьего разряда с фасадом в "готическом стиле", мы и остановились. Как положено, предъявляли там подорожные, оплатили последующие прогоны и поменяли лошадей (могли ещё и переночевать, но не стали).
Датировка этого комплекса, приблизительно, 1850-е. Прибежище для путников занимает весьма приличный участок земли, вдоль лицевой стороны которого располагается "Станционный дом", а симметрично по сторонам - двое ворот в ограде. В доме находились: 4 зала для приезжающих, квартира содержателя гостиницы, комната для записи подорожных и баня. А в здании служебно-хозяйственного назначения, что стоит тут же рядышком, входили: кухня, ретирада для ямщиков, комната станционного смотрителя, амбар и навес для экипажей. Замыкала двор длинная конюшня (на пару десятков лошадей). Посреди двора был устроен колодезь.
Итак, испив на дорожку колодезной водички, навострили мы нашу лошадку в Вербилово, где давным-давно обосновался монастырь.
Вербилово находится в 1.5 км от деревеньки с красивым названием Алоль, расположенной на юге одноимённого озера. Столь необычный топоним имеет явно неславянские корни, однако достоверно трактовать его сложно, ибо здешние земли так и пестрят финскими, литовскими, эстонскими и др.наречиями. Кстати, название д. Ночлегово, где почтовая станция, не имеет ничего общего со значением ночлег, т.к. изначально именовалось Надслеговым, затем - Нацлеговым. Первое упоминание о Вербилово, как о слободе, встречается в "Перемирной грамоте" 1503 года. До XVIII в. эти территории находились в зависимости от Речи Посполитой и Литвы. Точная дата основания самого монастыря неизвестна, хотя все источники, включая и православные сайты, приводят 1600 г., при этом в основатели записывая мстиславского воеводу И. Корсака. Однако, перепроверив информацию, я понял, что вряд ли Иосиф (Юзеф) Корсак в возрасте 10-15 лет мог основать обитель. Вербилово же было одним из его имений, в 1638-м перешедшее по завещанию в собственность монастыря в Березвечье.
Первое же письменное упоминание о вербиловской обители относится к 1796 г. - в год постройки здесь Покровской церкви. Монастырь, кстати основанный при шляхте, являлся униатским (слияние исповеданий православного и католического), в 1842-м преобразованный в православный. А теперь вернёмся из прошлого в наши дни. Перед нами - бывший настоятельский корпус в Вербилово, в немаленькой такой деревне, на краю которой и стоят "церковно-больничные" постройки.
Пообщавшись с местной жительницей и поздоровавшись с мужичком, скрипя дверными петлями и ещё чем только можно, залезаем внутрь. Через вот эту дверцу второго этажа (конечно, на самом деле мы влезли через окно... третьего этажа).
Толстые стены и низкий потолок сразу навевают мысли о немолодом возрасте здания.
И первым документом времён психиатрической клиники, примостившимся на подоконнике, нас встречает журнал "прибытия" больных, 1920-30-х гг. рождения и проживающих в городах почти всей области (Порхов, Невель, Остров и т.д.).
Несмотря на то, что внутри всё опустошено, вид разрушающегося прямо на глазах "интерьера" создаёт по-своему интересную атмосферу. Тем более что находиться одним в таких местах всегда весьма щекотливо. Мурашки возьму да пробегут невольно по телу. На первом этаже из примечательного - встроенный в стену шкаф, на удивление, с сохранившимися дверьми.
На полу 382 шприца. Зачем их фотала Катя - не пойму.
Пока бродим, вернёмся к прошлому. Как сказывают краеведы, к 1880 г. хозяйство монастыря было доведено до плачевного состояния. Причиной тому были разгулявшиеся монахи, которые что и делали - пили да разворовывали церковное имущество. К 1844 г. монастырь лишился государственной поддержки и стал заштатным. А в Святейший Синод была даже подана жалоба на здешние безобразия, после чего часть монахов сослали якобы на Соловки и из мужского монастырь реорганизовали в женский. В 1888 г. в монастыре действовало духовное училище, а к началу ХХ столетия существовала церковно-приходская школа и иконописная мастерская.
Такие вот комнаты за счёт "отшелушивающейся" краски выглядят весьма фактурненько.
Что ж, можно подняться и на второй этаж. Что мы и делаем по пристроенной в советское время боковой лестнице.
В коридоре нас встречает стеллаж с больничными многотомниками.
Катя, как всегда, находилась в страхе, ожидая что вот-вот из-за угла выглянет призрак, а то и сам обитатель больнички, то бишь псих.
Ниши в стенах - явный признак церковного здания (их использовали для хранения книг, утвари и т.п.).
Из донесений полоцкому епископу Смарагду о волнениях крестьян Вербиловского монастыря известно, что настоятель монастыря, Кулик, осенью 1834 г. увеличил и до того большой оброк. На что крестьяне "взбунтовались", после чего около 220 чел. были согнаны в д. Шумиху, куда прибыли стряпчий Себежского земского суда и земский исправник, требовавшие повиновения. По вызову епископа в монастырь прибыла команда из 13-й мушкетной роты Новоингерманландского батальона. А начальник команды ругал нецензурной бранью согнанных непокорных крестьян, схватил за бороду жителя д. Ермолово Павла Лавренева и бил нещадно палкой. В итоге более десятка крестьян отправили в тюрьму, остальные получили по 100 розог. Принимал в этом участие и сам Кулик, а выслушав Тимофея Сидорова из д. Ботаково он отхлестал жалобщика кнутом. Усмирение закончилось грандиозной пирушкой у настоятеля. Пять дней гуляли в монастыре солдаты во главе воинским уездным начальником Бриммером.
Небесного цвета комната и тысяча больничных дел.
Карта Анатолия Ивановича 1924 г. рождения из г.Великих Лук, выбывшего из больнички в 1967-м. Пролежал он здесь почти два года, с диагнозом шизофрения с кататонно-гебефренной картиной - возбуждение с нелепо-дурашливым характером поведения (кривлянье, гримасничанье, грубые и нелепые шутки, внезапные агрессивные и разрушительные поступки). Ох, господи!
А это относительно свежая запись (от 1988 г.), сообщающая, что больной спокоен, упорядочен, занимается трудом и режим трезвости не нарушает. Домой его выписали самостоятельно со справкой на руках, и назначением тетурамома (табл от хрон.алкоголизма).
История из жизни 36-летнего жителя г. Невеля (шесть лет службы в армии, женат, двое детей, водитель-сварщик): "...Впервые выпил в 5 лет 200 гр. самогона. Повторно выпил в 18 лет, начинал с 150 гр.водки. В настоящее время толерантнсть составляет 700 гр. водки. Защитный рвотный рефлекс утрачен. Употребляет суррогаты спиртного: брагу, одеколон..."
Письмо врачу-наркологу в г. Красногородск о самовольном уходе из вербиловской больницы Павла Викторовича 28 лет от роду, в котором зав.отделением просит, учитывая данные больного, сообщить по месту прописки (г. Ленинград) о случившемся. Сейчас бы, мне кажется, плюнули - ушёл и ушёл.
Комнатка, захламлённая десятками пузырьков и коробочек различных калибров.
Spiritus aethylicus (спирт этиловый).
Пока рассматриваем осыпающуюся со стен и потолка краску, вновь вернёмся к истории. Окончательно монастырь был закрыт в конце 1920-х. А в 1931 г. помещения заняла Алольская школа крестьянской молодёжи. К 1935 г. здесь обучалось порядка 300 детей, что вывело её в самую крупную школу района. Для ребят из дальних деревень при школе был организован интернат на 50 мест. Школа просуществовала до Великой Отечественной войны, в период которой в здании находился немецкий штаб. А в деревянной церкви разместился склад боеприпасов. В конце вражеской оккупации все монастырские постройки пришли в руинированный вид. Но уже в 1945 г. корпуса стали восстанавливать для открытия здесь детского дома, где в дальнейшем воспитывалось 150-170 чел.
Далее поднимаемся на третий этаж, надстроенный в советское время (1950-е гг.).
Здесь находятся небольшие помещения с низкими потолками. Комнатка песчанного цвета.
Это тоже она.
А вот рядом с ней...
Какое-то странное кресло.
Выписка из истории болезни Елизаветы Ивановны 1937 г. рождения: "...При поступлении: речь не по существу, напряжена, дурашлива, заявила, что за счёт неё "в космос летают", "концерты ставят". В отделении первое время неадекватно улыбалась, разговаривала сама с собою, режиму подчинялась неохотно. В дальнейшем по мере лечения, стала активной, контактной, сообщила, что испытывает страх, слуховые галлюцинации... Интересовалась выпиской, строила планы. Выписана домой под наблюдение участкового психоневролога на поддерживающей дозе аминазина..". Одним словом, психиатрия в лице фармакологии творит чудеса!
В 1948 г. из брёвен разобранной церкви было построено здание, в котором разместились классы, актовый зал и швейная мастерская. А рядом из брёвен той же церкви возвели мастерскую для мальчиков. На территории детдома был разбит плодово-ягодный сад и огород. Ребята сами выращивали животных. Имелся кормоцех и овощехранилище. В хозяйстве были свои лошади. На заготовку сена старшие воспитанники выезжали за 18 км в местечко Новый Двор, и жили там по 2-3 недели. Для детей были организованы различные кружки по интересам. Детский дом просуществовал до 1963 г., после чего был переведён в посёлок Кунья.
Ну что ж, нагулявшись и начитавшись, спускаемся обратно на первый этаж.
Скрип открывающейся двери...
...и мы снаружи.
С 1 января 1964 г. на базе детского дома была открыта областная психоневрологическая больница № 4, обслуживающая шесть районов Псковской области. Медицинский и обслуживающий персонал насчитывал около 100 человек, многие из которых были из местных жителей. В двухэтажном здании находилось мужское отделение, в одноэтажном - женское. Психбольница просуществовала до 1985 г. Затем на её материально-технической базе был открыт наркологический диспансер, проработавший до 1993-го.
А это мы зашли уже на территорию действующего интерната для инвалидов-ветеранов, находящегося рядом с настоятельским корпусом в здании, сложенном из брёвен церкви, где когда-то были классы и мастерские детдома. Но т.к. в 1986 г. постройку обложили силикатным кирпичом, фотать дом не стали.
Обходим вокруг. С фасада, обращённого в парковую зону, мы видим пристройку советского времени, где та самая боковая лестница.
Погода, однако, менялась на глазах и ко второму, сохранившемуся с XIX века, зданию (сестринский корпус) подходим уже под снегопад.
Долго стучали, но так никто и не открыл. Поэтому залезли сами.
Во времена детдома здесь располагались комнаты младших групп, а во времена психушки - женское отделение.
Думали, что эта деревянная пристройка вход, а оказался - сортир. Вечно на них натыкаемся.
Рядом - вросшие в землю колоритные такие амбарчики.
Забавно, когда мы там гуляли, не могли и подумать, что у этого места такая древняя и богатая история.
На этом наше исследование здешних достопримечательностей подошло к концу. Впереди нас ждали другие открытия.
Предыдущие части этого путешествия:
- Новый Год на Псковщине
- Старина Псковского края
- Из Красных Горок в Княжьи
При создании поста использован материал сл.сайтов:
- Бережник Д.Д. "История Вербиловского монастыря"
- Глубокский историко-этнографический музей
- "Древо"