Перевод. После Парижа Европа уже никогда не сможет снова дышать свободно
Ник Коэн
Сколько еще пройдет времени, прежде чем европейский либерализм развалится? Хорошо делать пророчества по горячим следам, после кровавых терактов. Всплески злобы заставляют политиков и граждан отвечать аналогичной злобой.
Можно утешиться мыслью, что до того вечера в пятницу, ответы Европы терроризму не были экстремальны. Наоборот, несмотря на мрачные предчувствия, европейские демократии не превратились в полицейские государства. Не было мести или погромов мусульман. Страны ЕС, включая Британию, оставались свободным и доброжелательным обществом. Мы можем гордиться нашими странами, и мы должны пройти весь тяжкий путь, несмотря на ошибки и обиды с которыми придется столкнуться.
Получается, что люди, бегущие от реального террора, знают наши страны лучше нас - ведь они бегут в Европу, а не из Европы.
[Читать дальше]
Глядя со стороны сегодня можно сказать, что умеренный ответ терроризму - следствия умеренного насилия. Самой поразительной чертой исламского терроризма в Европе было то, насколько слабым он был после атаки аль-Кайды на Всемирный Торговый Центр и Пентагон в 2001 году. Стоит, конечно, отдать должное полиции и спецслужбам за превентивный арест подозреваемых. Но не забывайте, что наша основная идея - мы воюем с исламистами, а не исламом, и большинство мусульман не хотят ничего иметь общего с тоталитарным учением. Как бы то ни было, на практике оказалось, что никто из власть имущих не почувствовал необходимость разработать что-то вроде закона о военном положении.
Европа только что пережила теракты в Мадриде, нападение 7/7 в Лондоне и убийства или попытки убийств евреев, сатириков и свободомыслящих людей в Париже, Брюсселе, Копенгагене и Марселе. Кроме этого были убийцы "волки одиночки" типа Ли Ригби, убивавших ради помощи бедным.
Не буду делать вид, что Европа осталась какой была. Трусливая самоцензура расползлась в искусстве и журналистике после того, как исламисты санкционировали убийство карикатуристов, высмеивающих Мухаммеда. Она еще более труслива из-за того, что не признается никем. Но ведь радикальный ислам никогда не шел на радикальные преступления в прошлом. Если бы вы могли проехать на машине времени, то увидели бы, что общее между нашим миром и Британией, или Францией, или Данией 20-летней давности гораздо перевешивает отличия.
Я не настроен преуменьшать исламистские преступления, говоря, что Европа была счастлива. Доктрина клерикального фашизма, провоцирующая массовые убийства и появление смертников ввергла в гражданскую войну целый регион от Нигерии до Афганистана. Однако, направляемому насилию не удалось подчинить наш континент. Подозреваемые все так же остаются невиновными, пока не доказана их вина и не развеяны все сомнения. Европейская конвенция по правам человека все так же в силе. С терроризмом все еще борются законами, а не военным положением. Несмотря на все провокации мы - те, кем были всегда.
Похоже, что целью скоординированных терактов боевиков было изменить Европу, при чем изменить к худшему. Страшные страдания людей, которые просто хотели поужинать с друзьями или семьей, посмотреть матч или сходить на концерт берут за душу. Эти убийцы - не "волки одиночки", а солдаты (хотя называть их так - слишком много чести), которые прекрасно спланировали и дьявольски четко совершили преступление против человечности.
Президент Олланд отложил в сторону язык мирной жизни. Он назвал это зверство "военным" нападением, а не гражданским преступлением и объявил чрезвычайное положение. Он пригрозил закрыть границы республики, присоединившись к общему тренду.
Сейчас по всей Европе закрывают границы. Британия с проливом между нами и континентом не понимает, какой испытываешь шок, когда видишь появившийся новый забор между Словенией и Венгрией, или шведов, самых открытых и толерантных людей, устанавливающих КПП на мосту между Копенгагеном и Мальме. Европейский союз задумывался быть открытым. Его лидеры с гордостью говорили, что они развеяли националистические страхи, которые принесли столько разрушений в 20-м веке. Однако, еще до парижских терактов, Европа поняла, что кризис беженцев слишком большой и с ним не справиться.
Респектабельные европейцы могут клеймить националистические партии "правым экстремизмом" за то, что те восстали против иммиграции. Они могут называть абсурдом всеобщие страхи, что среди беженцев, убегающих от Ассада или ИГИЛ, есть террористы. Но их скептицизм только злит собственных граждан. Люди хотят физической безопасности так же, как хотят безопасности экономической. Либералы, называющие любого, кто так говорит "нео-фашистами" или "расистами", на самом деле оскорбляют самых яростных патриотов, с которых нужно брать пример, и этим гарантируют себе поражение.
Чтобы защитить права человека и не допустить волны прихода к власти авторитарных правительств, вы должны признать справедливость некоторых страхов, признать, что это не заговор злобных заговорщиков ради создания "атмосферы паники". Поймите, что уже сейчас мигранты и радикальные исламисты меняют Европу, и если вы что-то хотите сказать про свою страну, то сначала заслужите право быть услышанным, честно признав перемены.
Как далеко зайдут изменения в Европе - вопрос открытый. Как всегда будущее зависит от подсчета мрачной статистики тел погибших и результатов терактов. Нам предсказывали после 9/11, что наш мир гедонизма закончился, что шутки кончились вместе с обрушением Центра Всемирной Торговли. Гримасы и ужимки постмодернизма кончились. В будущем нам предстоит стать серьезными и рассудительными людьми, которые смотрят на наивные девяностые как на праздник из детства.
Ничего подобного не было раньше, потому что ожидаемая волна насилия никогда не приходила. Мы оставались свободными от предрассудков и должны быть благодарны за это.
Может, мы снова будем счастливы. Может, будут редкие теракты или страшные преступления, которые встряхнут наши жизни, но ничего фундаментально не изменят. Возможно, мигранты растворятся в нас, и исчезнут популистские партии. Возможно, все те французы и британцы, которые ушли в ИГИЛ, чтобы убивать, насиловать и порабощать не вернутся, не принесут к нам террор и не вдохновят интернет последователей повторить их преступления. Через двадцать лет, возможно, наши дети смогут, обернувшись назад, сказать с облегчением, что связь с прошлым снова перевесила различия.
Возможно, скоро мы снова будем счастливы. Но сейчас, глядя на фото из Парижа, я вынужден сказать, что похоже наше счастье покинуло нас.
Источник на Гардиан