Литературные раскопы
Выписка из диссертации Т.Давыдовой:
"Таким образом, неясно, насколько далеко заходил Алексей Пешков к северу после возвращения со своей "одиссеи" на Кавказ. Известно, что текст попал к нему на исходе столетия. Тогда как с октября 1897 и до середины января 1898 года он прожил в посёлке Каменка (ныне город Кувшиново Тверской области) на квартире у своего друга Николая Захаровича Васильева, работавшего на Каменской бумагоделательной фабрике и руководившего нелегальным рабочим марксистским кружком. Впоследствии жизненные впечатления этого периода послужили писателю материалом для романа «Жизнь Клима Самгина».
Возможно, именно последующие визиты в Санкт-Петербург дали ему возможность заполучить «Песнь о Вороне-Вестнике». Имя предполагаемого владельца до сих пор неизвестно, равно как и личность краеведа, который зафиксировал текст письменно. Человек этот явно был не чужд тогдашнего высшего образования, и его знакомство с фольклором Олонецкой губернии также примечательно, что ставит его на один постамент с личностью Лённротта и отечественных краеведов, работавших в регионе (см., в частности, труды Ф.Н.Фортунатова, Ф.И.Дозе, К.М.Петрова, П.Т.Виноградова и особенно Н. С. Шайжина)
Идеи, воплощённые в народном сказании настолько поразили Горького, что он попытался опубликовать весь текст в нетронутой редакции в своих «Весенних мелодиях». По-видимому, одновременно с поэмой в прозе «Песня о Соколе» - в качестве контраста.
Спустя год, в 1901-м, в Нижнем Новгороде выходит его знаменитая «Песня о буревестнике»
Логичный вопрос, что сподвигло русского писателя одновременно настолько сильно изменить первоисточник, и в то же время столь многое из него заимствовать? Поистине, Горького сложно назвать плагиатором. И его революционистские настроения того периода не отвечают на вопрос почему он выкинул из оригинала одни фрагменты, но заменил другие, когда вдохновения ему бы хватило сотворить текст с чистого листа..."
Вопросы остаются.
Нам же остаётся опубликовать этот удивительный текст, появившийся в Карелии в XIX веке и претерпевший на пути к нашим школьным учебникам столь разительную метаморфозу!
"Песнь о Вороне-Вестнике"
Синим пламенем пылают стаи туч над бездной моря.
Море ловит стрелы молний и в своей пучине гасит.
Отраженья этих молний вьются в море, исчезая,
Точно огненные змеи, точно Полозовы внучки.
Всё мрачней и ниже тучи опускаются над морем,
И поют, и рвутся волны к высоте навстречу грому.
Вот охватывает ветер стаи волн объятьем крепким
и бросает их с размаху в дикой злобе на утесы.
Разбивает в пыль и брызги изумрудные громады,
Припечатывает метко стрелами змеистых молний.
Над пригнувшейся сосною, над поникшей ржи полями,
Между стрелами летая, реет над холмами ворон.
Тень его плащом накрыла камни спящие кургана,
И то поле у развалин, где бойцы ждут пробужденья.
Старой мельницы останки чутко дремлют за холмами -
не коснулись её стрелы, мимо змеи пролетели.
- Озорной ты, дядька Полоз! Разошёлся не на шутку. -
Говорит в полёте ворон, проносясь ответа ищет:
- Долго ли ещё терпеть нам? Я - за помощью посланец.
Гулко эхо разлетелось, стихли враз раскаты грома.
Из-за сопок показался блеск короны золочёной -
Гордо встал из недр глубинных золотой властитель Полоз
- Отыщи. Кого - ты знаешь. Ведаешь Его приметы.
Без Него - не возвращайся. Твой народ тебе поможет.
Над туманными холмами ветер тучи собирает.
Среди туч кружится ворон, черной молнии подобный.
Ворон ищет государя, ищет Ворона Златого,
Что когда-то человеком скрылся прочь в людских селеньях.
Реет вестник над простором, над коварным буреломом,
Над дорогой в древний город, где хозяйничали крысы,
Реет гордо над мостами - троллей каверзных жилищем,
Над болотом чутко реет, ветехиненов пугая...
Пролетает год за годом - но неутомим посланец,
Что без устали летая, всё взывает к государю -
То крылом касаясь сосен, то стрелой взмывая к тучам,
Он разносит громогласно руны вещие пророчеств.
Силу гнева, пламя страсти вплёл он в вещие заклятья
И пророчит перемены, новые сулит событья.
"Таким образом, неясно, насколько далеко заходил Алексей Пешков к северу после возвращения со своей "одиссеи" на Кавказ. Известно, что текст попал к нему на исходе столетия. Тогда как с октября 1897 и до середины января 1898 года он прожил в посёлке Каменка (ныне город Кувшиново Тверской области) на квартире у своего друга Николая Захаровича Васильева, работавшего на Каменской бумагоделательной фабрике и руководившего нелегальным рабочим марксистским кружком. Впоследствии жизненные впечатления этого периода послужили писателю материалом для романа «Жизнь Клима Самгина».
Возможно, именно последующие визиты в Санкт-Петербург дали ему возможность заполучить «Песнь о Вороне-Вестнике». Имя предполагаемого владельца до сих пор неизвестно, равно как и личность краеведа, который зафиксировал текст письменно. Человек этот явно был не чужд тогдашнего высшего образования, и его знакомство с фольклором Олонецкой губернии также примечательно, что ставит его на один постамент с личностью Лённротта и отечественных краеведов, работавших в регионе (см., в частности, труды Ф.Н.Фортунатова, Ф.И.Дозе, К.М.Петрова, П.Т.Виноградова и особенно Н. С. Шайжина)
Идеи, воплощённые в народном сказании настолько поразили Горького, что он попытался опубликовать весь текст в нетронутой редакции в своих «Весенних мелодиях». По-видимому, одновременно с поэмой в прозе «Песня о Соколе» - в качестве контраста.
Спустя год, в 1901-м, в Нижнем Новгороде выходит его знаменитая «Песня о буревестнике»
Логичный вопрос, что сподвигло русского писателя одновременно настолько сильно изменить первоисточник, и в то же время столь многое из него заимствовать? Поистине, Горького сложно назвать плагиатором. И его революционистские настроения того периода не отвечают на вопрос почему он выкинул из оригинала одни фрагменты, но заменил другие, когда вдохновения ему бы хватило сотворить текст с чистого листа..."
Вопросы остаются.
Нам же остаётся опубликовать этот удивительный текст, появившийся в Карелии в XIX веке и претерпевший на пути к нашим школьным учебникам столь разительную метаморфозу!
"Песнь о Вороне-Вестнике"
Синим пламенем пылают стаи туч над бездной моря.
Море ловит стрелы молний и в своей пучине гасит.
Отраженья этих молний вьются в море, исчезая,
Точно огненные змеи, точно Полозовы внучки.
Всё мрачней и ниже тучи опускаются над морем,
И поют, и рвутся волны к высоте навстречу грому.
Вот охватывает ветер стаи волн объятьем крепким
и бросает их с размаху в дикой злобе на утесы.
Разбивает в пыль и брызги изумрудные громады,
Припечатывает метко стрелами змеистых молний.
Над пригнувшейся сосною, над поникшей ржи полями,
Между стрелами летая, реет над холмами ворон.
Тень его плащом накрыла камни спящие кургана,
И то поле у развалин, где бойцы ждут пробужденья.
Старой мельницы останки чутко дремлют за холмами -
не коснулись её стрелы, мимо змеи пролетели.
- Озорной ты, дядька Полоз! Разошёлся не на шутку. -
Говорит в полёте ворон, проносясь ответа ищет:
- Долго ли ещё терпеть нам? Я - за помощью посланец.
Гулко эхо разлетелось, стихли враз раскаты грома.
Из-за сопок показался блеск короны золочёной -
Гордо встал из недр глубинных золотой властитель Полоз
- Отыщи. Кого - ты знаешь. Ведаешь Его приметы.
Без Него - не возвращайся. Твой народ тебе поможет.
Над туманными холмами ветер тучи собирает.
Среди туч кружится ворон, черной молнии подобный.
Ворон ищет государя, ищет Ворона Златого,
Что когда-то человеком скрылся прочь в людских селеньях.
Реет вестник над простором, над коварным буреломом,
Над дорогой в древний город, где хозяйничали крысы,
Реет гордо над мостами - троллей каверзных жилищем,
Над болотом чутко реет, ветехиненов пугая...
Пролетает год за годом - но неутомим посланец,
Что без устали летая, всё взывает к государю -
То крылом касаясь сосен, то стрелой взмывая к тучам,
Он разносит громогласно руны вещие пророчеств.
Силу гнева, пламя страсти вплёл он в вещие заклятья
И пророчит перемены, новые сулит событья.