гений Дюрера - наглядность усердия
Итак, я неугомонно продолжаю ПиАрить того, кто в этом, по-хорошему, и не нуждается ;Ъ
С другой стороны, кому-то видимо кажется, что человека озарила Божья искра, и он сразу же начал рисовать шедевры. Эта самая Божья искра его, конечно, озаряла... Равно как и каждого из нас.
Об этом сейчас пишет Джон Кехо. А девятнадцать веков тому написали ( Read more... )
«...Не могу умолчать здесь о том, что произошло между ним и Джованни Беллини. Последний пользовался большой славой как в Венеции, так и во всей Италии.
Когда Альбрехт прибыл туда, он легко сблизился с ним, и, как обычно бывает, они стали показывать друг другу образцы своего искусства. В то время, как Альбрехт от всей души восхищался и превозносил работы Беллини, Беллини также великодушно хвалил различные черты искусства Альбрехта и особенно - тонкость и деликатность, с какою он писал волосы.
Случилось, что они беседовали между собою об искусстве, и когда их беседа закончилась, Беллини сказал:
«Не окажешь ли ты, любезный Альбрехт, небольшую услугу своему другу?»
«Охотно, - отвечал Альбрехт, - если то, о чем ты просишь, в моих силах».
Тогда Беллини сказал:
«Я хотел бы, чтобы ты подарил мне одну из тех кистей, которыми ты пишешь волосы».
Тогда Альбрехт, нимало не мешкая, протянул ему разные кисти, подобные тем, какие употреблял и Беллини, и предложил ему выбрать ту, что ему больше нравится, или если угодно, взять все.
Но Беллини, думая, что его хотят ввести в заблуждение, сказал:
«Нет, я имею в виду не эти, но те, которыми ты обычно одним мазком пишешь много волос; они должны быть довольно широкими и более редкими, чем другие, ведь иначе немыслимо сохранить, особенно на большом протяжении и в поворотах, такую равномерность промежутков».
«Я не пользуюсь никакими, кроме этих, - сказал Альбрехт, - и чтобы убедиться в этом, ты можешь наблюдать за мною».
Затем, схватив одну из этих самых кистей, он нарисовал в самом строгом порядке и хорошей манере длинные волнистые волосы, какие обычно носят женщины.
Беллини следил за нем изумленный и впоследствии признавался многим, что не поверил бы никому на свете, кто рассказал бы ему об этом, если бы он не видел этого своими глазами.»
(Иоаким Камерарий. О Дюрере)
Reply
Leave a comment