Щас я вам про Грозный понарассказываю, раз пошла такая пьянка
У нас в Грозном очень весело. На телевидении много Кадырова и разнообразных мусульман в курчавых папахах. Они сидят на диванах и коврах и гортанными буквами рассказывают про ислам и как вообще правильно жить, если ты настоящий нохч.
На улицах тетки лет за 50 повсеместно метут асфальт, а гордые чеченские мущщины идут с высоко поднятыми головами. Цены совершенно московские и даже повыше будут. Но это мелочи, все равно у нас весело и уютно. По крайней мере - в центре города, где все отстроили и раскрасили «под Москву».
В отличие от Москвы очень сложно купить бухло. Практически невозможно. Я нашла пока только три точки. Там и затариваюсь по мере необходимости.
Летом много саранчи. Много - это недостаточное слово. Много в кубе, в степени.
Она мерзкая и цапучая. Никому не пожелаю проснуться с саранчой на лбу, это добавило седых волос моей юной рыжей голове. Соседи кричали вместе со мной в унисон. А самое жуткое, что я ее убивать не могу; то есть она может цикотать по комнате и прыгать на шторы, целиться мне в глаз, рассиживаться на обоях типа как в гостях, и ей все пох., потому что у меня рука не поднимется на акт возмездия саранчиному роду никогда. Я лузер.
Еще у нас есть новенькая мечеть возле площади ныне покойного Кадырова, ее только строят, но она будет самая большая на Северном Кавказе.
Она действительно огромная, смотришь на неё недостроенную и сразу челюсть вниз падает, а суть этого физиологического феномена наверняка бы научно обосновал только Мусса Ибрагимов.
Про плохое рассказывать не буду. Про плохое вам расскажут в новостях. Я буду только про хорошее.
Позавчера видела бабушку, она бегает по лестнице в два раза шибче меня. Когда она забежала на свой четвертый этаж, я еще была на втором. Крепкая чеченская бабушка-спринтер, которая всю жизнь бегала за дефицитом наперегонки с соседями. Её могут взять в армию при необходимости…
На улице хорошие младшешкольные дети, для которых я иностранка. Они конечно учатся, но дома вряд ли говорят по-русски, и со мной изъяснялись почти на языке жестов.
В грозненских кафешках очень дешевый кофе - 10 руб. хорошая чашка. Подвох том, что это может быть всё, что угодно - от Carte Noire до «кофе Пеле» или еще что-то такое же некофейное. Надо знать места.
Женщины стали работать в бизнесе - в торговле, ну и везде. Они замечательные, только медленно считают и вообще как-то неторопливы. Возможно, мне просто такие постоянно попадались.
Много клумб, цветов, фонтанов, девушек. Ах да! Девушки здесь - самые красивые, это не враки! Это не девушки, а просто гурии какие-то, и не сочтите за юмор или что там вам на ум могло придти. Другое дело, что их потом может жизнь затрепать да роды могут располнить, но если муж заботливый - ничего такого и не будет, будет цвести себе прекрасная темнокая роза у сердца мужа долгие годы.
Иногда у меня немного смещается сознание и я забываю, что здесь не мой дом, а это плохой признак. Нельзя врастать в чужой город, иначе с удивлением можно обнаружить себя плачущим при расставании с тем, о чем плакать и в кошмарах не мыслил, не чаял грустить и мечтал избежать всеми силами.