(no subject)
Моя личная зима, которая хранится за пазухой и только раз в год торжественно достаётся, потому что я её берегу и не растрачиваю абы как в течении года - так она вкуснее - моя темно-зелёная, колючая и сияющая цветным стеклом зима равна детству.
Моя хорошая зима, вот та, единственная, которая с глазурированными блестящей пылью шариками, зелёнами наиколючайщими (как зимние советские шарфы) лапами ёл и сосен, снегом по шапку и опадающем на языке холодной радостью. Рекой мандаринов, конфетами за каждым углом, нестрашной ангиной, когда о тебе вдвойне заботы и мультфильмы каждый день, о счастье…
Мучительный дефицит куда только отступил, и даже - «по большому блату!» - с Дальнего Востока каким-то добрым лётчиком привезена маленькая баночка чёрной икры, ровно на зуб каждому, но праздник, какой праздник! Что за роскошь! И эту зиму мне удалось сберечь, она мне покорилась и не убежала так, как многие другие детские времена, осталась у меня на сердце, свернулась за воротом тёплой мурлычащей радостью, которую я всегда могу разбудить в какую-то холодную взрослую зиму…
Зима всегда равна любви.
Каждой счастливой зимой влюблённость, а особенно настоящая любовь таинственна и сказочна, как щекотливый первый снег, напоминающий о скором исполнении желаний после 12го удара, после новогодних подарков. В предновогодье эта нежная и поющая птаха манит прислушаться она как насвистывает в такт тихим, звенящим из детства нотам «Золушки» или «Щелкунчика» и с бьющимся сердцем предчувствовать, что всё будет хорошо. Он сказал тебе - приезжай сейчас же.
Едешь в маршрутке, все смеются, пахнут новыми духами и шуршат подарками, «Радио имени Децла» ни с того ни с сего начинает исполнять вступительную увертюру к Щелкунчику… и снежинки за окном частоколом в смеркающемся дне, и, что главнее всего, ты едешь мириться перед Новым годом с самым лучшим человеком на свете, варить ему, заболевшему, суп и понимать, что ничего плохого уже не может случиться. Зима равна любви, которая даже не называется любовью, а просто захватывает тебя вместе с Новым годом, вместе с сиянием улиц и глаз в ранних сумерках, вместе с непроходящей сладостью во рту - везде, везде конфеты, везде, везде радость. И смерти нет, а завтра мы родим чудесных детей и отведём их, смеющихся, в школу, и подарим им такую же зиму, потому что это лучшее, что мы можем им передать.
Моя хорошая зима, вот та, единственная, которая с глазурированными блестящей пылью шариками, зелёнами наиколючайщими (как зимние советские шарфы) лапами ёл и сосен, снегом по шапку и опадающем на языке холодной радостью. Рекой мандаринов, конфетами за каждым углом, нестрашной ангиной, когда о тебе вдвойне заботы и мультфильмы каждый день, о счастье…
Мучительный дефицит куда только отступил, и даже - «по большому блату!» - с Дальнего Востока каким-то добрым лётчиком привезена маленькая баночка чёрной икры, ровно на зуб каждому, но праздник, какой праздник! Что за роскошь! И эту зиму мне удалось сберечь, она мне покорилась и не убежала так, как многие другие детские времена, осталась у меня на сердце, свернулась за воротом тёплой мурлычащей радостью, которую я всегда могу разбудить в какую-то холодную взрослую зиму…
Зима всегда равна любви.
Каждой счастливой зимой влюблённость, а особенно настоящая любовь таинственна и сказочна, как щекотливый первый снег, напоминающий о скором исполнении желаний после 12го удара, после новогодних подарков. В предновогодье эта нежная и поющая птаха манит прислушаться она как насвистывает в такт тихим, звенящим из детства нотам «Золушки» или «Щелкунчика» и с бьющимся сердцем предчувствовать, что всё будет хорошо. Он сказал тебе - приезжай сейчас же.
Едешь в маршрутке, все смеются, пахнут новыми духами и шуршат подарками, «Радио имени Децла» ни с того ни с сего начинает исполнять вступительную увертюру к Щелкунчику… и снежинки за окном частоколом в смеркающемся дне, и, что главнее всего, ты едешь мириться перед Новым годом с самым лучшим человеком на свете, варить ему, заболевшему, суп и понимать, что ничего плохого уже не может случиться. Зима равна любви, которая даже не называется любовью, а просто захватывает тебя вместе с Новым годом, вместе с сиянием улиц и глаз в ранних сумерках, вместе с непроходящей сладостью во рту - везде, везде конфеты, везде, везде радость. И смерти нет, а завтра мы родим чудесных детей и отведём их, смеющихся, в школу, и подарим им такую же зиму, потому что это лучшее, что мы можем им передать.