Большая государственная тайна или "Встать"! Суд идет!"
Приехал в Верховный суд, за полчаса до начала заседания. Пока оформил пропуск и, в сопровождении сопровождающего, поднялся на пятый этаж к залу судебных заседаний, часы показывали 10:30.
Как оказалось, на то же самое время, в том же самом зале, назначено слушание еще трех дел…
По прошествии полутора часов, сотрудник суда предложил спуститься на -4 этаж, в подвал, так как там зал, где слушаются "закрытые" дела.
Еще полчаса ожидания и пригласили в зал. Он довольно таки большой, спускающийся амфитеатром, в основании которого расположены места для участников процесса и секретаря суда. Судейские кресла и стол, возвышаются над нам метра на два с половиной - три.
Секретарь суда взяла документы у меня и "заинтересованной стороны" - представителя ФСБ. Затем у нас отобрали подписку о неразглашении государевой тайны, ставшей известной в ходе процесса. Со мной-то понятно, но зачем такая подписка представителю ФСБ, которая по службе допущена к "секретному" письму?
Служитель суда, не знаю его должности, произнес: Встать! Суд идет!
Мы поднялись со своих мест и, там, на верху, из совещательной комнаты, прошествовали трое судей: две особы женского пола и один - мужского, он, как я понял, и являлся Председателем Суда.
Скороговоркой, произнеся ритуальные фразы и назвав фамилии судей (я их, конечно, не расслышал и, поэтому, не запомнил) предоставил слово судье докладчику.
Судья, очень разборчиво и кратко зачитала суть рассматриваемого дела и итоги заседания в Мосгорсуде, допустив одну неточность, сказав, что в то заседание "изучило непосредственно" оспариваемое письмо, хотя в протоколе того судебного заседания приведены только пять фраз из этого многостраничного (35 листов) документа.
Затем, слово для выступления предоставили мне. Признаюсь, я несколько нервничал, зачитывая заготовленную речь:
После моего выступления, суд спросив мнение заинтересованной стороны и, услышав, ожидаемое -"возражаю", немного посовещавшись, отклонили мое ходатайство...
Судьи с "интересом" к ней отнеслись, судя по их вопросам:
- Почему Вас интересует это письмо? - Потому, что я изучаю дела репрессированных сослуживцев своего дедушки по КВЖД.
- Для чего это Вам? - Для того, чтобы знать правду…
- Откуда Вам известно содержание письма? - После того, как я опубликовал в сети результаты суда в первой инстанции, в интернете выложили это письмо, рассекреченное в Украине в 2011 году.
- Чем Вы можете подтвердить, что цитируемое письмо соответствует оспариваемому? Его номером, датой и названием.
- почему Вы решили, что реабилитированные лица, это именно те лица, которые упомянуты в письме? Потому, что в их архивных делах содержится указание, что они "японские шпионы", как это и упомянуто в письме.
Вот и все вопросы. Их, судей, не заинтересовали факты, что были осуждены, по липовым делам невинные люди, что в письме нет никаких ссылок и указаний, что оно хоть как-то относится с советским разведорганам и освещает их деятельность, что его засекречивание противоречит законодательству России…
Выступление представителя заинтересованной стороны (ФСБ) было очень лаконичным. Она не привела никаких возражений на апелляционную жалобу, ни замечаний к моему выступлению, а ограничилась ссылкой на то, что "секретность" письма подтверждена экспертами ФСБ и заключением Межведомственной комиссии.
Предстоящее решение суда мне стало понятно, но я попытался изменить его. Как бы, в прениях, стал говорить о том, что у меня с собой есть копии документов из Государственного архива Российской Федерации, дополнительно подтверждающие, что это письмо - основание для репрессий. А именно: заверенные архивом протоколы допроса следователя НКВД, фабриковавший дела "харбинцев", в которых говориться об необоснованных арест… дальше мне договорить Председатель суда не дал. сказав: "не надо нервничать, Вы все узнаете из решения суда".
А я хотел привести ее показания:
…Касаясь лиц, приехавших из Манчжурии, то в отношении их допускались явно необоснованные аресты. Они, т.е харбинцы, арестовывались даже по спискам независимо были на них какие-либо компрометирующие материалы или нет. Кроме того из центра НКВД на харбинцев поступали ориентировки, в которых указывалось, что они связаны с японскими разведывательными органами. При получении таких ориентировок, лица проходившие по ним арестовывались безоговорочно...
ГАРФ, фонд 10035, оп. 1, дело № П-22295, листы 66 - 67
Еще раз хочу отметить, что о производстве массовых арестов среди т.н. "харбинцев" были ориентировки и директивы НКВД СССР, в которых указывалось о якобы массовых вскрытых террористическо-шпионско-диверсионных организациях, состоящих из харбинцев. В этих же ориентировках указывалось, что все лица, обучавшиеся в Манчьжурии на шоферских курсах, курсах трактористов, на курсах машинописи являлись агентами японской разведки и поэтому подлежат аресту.
ГАРФ, фонд 10035, оп. 1, дело № П-22039, лист 74 и 75
Ведь это так корреспондируется с текстом письма:
Лист 4: Завербованные харбинцы обычно направлялись на особые диверсионно-шпионские курсы (школа шоферов ЯДЛОВСКОГО, т.н. автотракторные курсы "ПРАГА", "ИНТЕРНАЦИОНАЛ", курсы генерала СЫЧЕВА и др.)
Лист 10: Кроме этих организаций, вербовку шпионско-диверсионных кадров ведут созданные японской военной миссией Харбине различные разведывательные курсы, как-то: "Интернационал", "Прага", "Славия", курсы при "Христианском союзе молодых людей". Аналогичную роль играют существующие в Харбине "курсы машинописи", "Фармацевтические курсы", "Курсы стенографии" и т.п., используемые японской разведкой.
Когда ничего этого мне произнести не дали, я стал говорить, что Суд даже не стал оглашать и рассматривать, по существу, само содержание письма…
Меня снова остановил Председатель суда: "не надо нервничать, Вы все узнаете из решения суда".
Суд удалился на совещание и, по прошествии пятнадцать минут вынес свой вердикт: Решение Московского городского суда от 14 июля 2014 года оставить в силе, в удовлетворении апелляционной жалобы отказать…
Так же председатель сказал, что я имею право обжаловать данное решение в Президиум Верховного суда.
Занавес…
P.S. Когда мой дедушка, как и тысячи других "харбинцев", которым "повезло" не быть расстрелянными, а которые получили огромные срока лагерей, подавали жалобы и прошения пересмотреть, внесенный им Военной коллегией Верховного суда СССР приговор или постановление Особого Совещания, или тройки, получали в ответ: ваша жалоба рассмотрена, оснований для пересмотра приговора нет…
По прошествии лет, когда подох властитель, их дела были пересмотрены и прекращены за отсутствием состава преступления. Жаль только, что судьи, выносившие те неправосудные приговоры, не были осуждены…
Время, надеюсь, все расставит по своим местам и, каждому воздаст "по заслугам"…
Как оказалось, на то же самое время, в том же самом зале, назначено слушание еще трех дел…
По прошествии полутора часов, сотрудник суда предложил спуститься на -4 этаж, в подвал, так как там зал, где слушаются "закрытые" дела.
Еще полчаса ожидания и пригласили в зал. Он довольно таки большой, спускающийся амфитеатром, в основании которого расположены места для участников процесса и секретаря суда. Судейские кресла и стол, возвышаются над нам метра на два с половиной - три.
Секретарь суда взяла документы у меня и "заинтересованной стороны" - представителя ФСБ. Затем у нас отобрали подписку о неразглашении государевой тайны, ставшей известной в ходе процесса. Со мной-то понятно, но зачем такая подписка представителю ФСБ, которая по службе допущена к "секретному" письму?
Служитель суда, не знаю его должности, произнес: Встать! Суд идет!
Мы поднялись со своих мест и, там, на верху, из совещательной комнаты, прошествовали трое судей: две особы женского пола и один - мужского, он, как я понял, и являлся Председателем Суда.
Скороговоркой, произнеся ритуальные фразы и назвав фамилии судей (я их, конечно, не расслышал и, поэтому, не запомнил) предоставил слово судье докладчику.
Судья, очень разборчиво и кратко зачитала суть рассматриваемого дела и итоги заседания в Мосгорсуде, допустив одну неточность, сказав, что в то заседание "изучило непосредственно" оспариваемое письмо, хотя в протоколе того судебного заседания приведены только пять фраз из этого многостраничного (35 листов) документа.
Затем, слово для выступления предоставили мне. Признаюсь, я несколько нервничал, зачитывая заготовленную речь:
После моего выступления, суд спросив мнение заинтересованной стороны и, услышав, ожидаемое -"возражаю", немного посовещавшись, отклонили мое ходатайство...
Судьи с "интересом" к ней отнеслись, судя по их вопросам:
- Почему Вас интересует это письмо? - Потому, что я изучаю дела репрессированных сослуживцев своего дедушки по КВЖД.
- Для чего это Вам? - Для того, чтобы знать правду…
- Откуда Вам известно содержание письма? - После того, как я опубликовал в сети результаты суда в первой инстанции, в интернете выложили это письмо, рассекреченное в Украине в 2011 году.
- Чем Вы можете подтвердить, что цитируемое письмо соответствует оспариваемому? Его номером, датой и названием.
- почему Вы решили, что реабилитированные лица, это именно те лица, которые упомянуты в письме? Потому, что в их архивных делах содержится указание, что они "японские шпионы", как это и упомянуто в письме.
Вот и все вопросы. Их, судей, не заинтересовали факты, что были осуждены, по липовым делам невинные люди, что в письме нет никаких ссылок и указаний, что оно хоть как-то относится с советским разведорганам и освещает их деятельность, что его засекречивание противоречит законодательству России…
Выступление представителя заинтересованной стороны (ФСБ) было очень лаконичным. Она не привела никаких возражений на апелляционную жалобу, ни замечаний к моему выступлению, а ограничилась ссылкой на то, что "секретность" письма подтверждена экспертами ФСБ и заключением Межведомственной комиссии.
Предстоящее решение суда мне стало понятно, но я попытался изменить его. Как бы, в прениях, стал говорить о том, что у меня с собой есть копии документов из Государственного архива Российской Федерации, дополнительно подтверждающие, что это письмо - основание для репрессий. А именно: заверенные архивом протоколы допроса следователя НКВД, фабриковавший дела "харбинцев", в которых говориться об необоснованных арест… дальше мне договорить Председатель суда не дал. сказав: "не надо нервничать, Вы все узнаете из решения суда".
А я хотел привести ее показания:
…Касаясь лиц, приехавших из Манчжурии, то в отношении их допускались явно необоснованные аресты. Они, т.е харбинцы, арестовывались даже по спискам независимо были на них какие-либо компрометирующие материалы или нет. Кроме того из центра НКВД на харбинцев поступали ориентировки, в которых указывалось, что они связаны с японскими разведывательными органами. При получении таких ориентировок, лица проходившие по ним арестовывались безоговорочно...
ГАРФ, фонд 10035, оп. 1, дело № П-22295, листы 66 - 67
Еще раз хочу отметить, что о производстве массовых арестов среди т.н. "харбинцев" были ориентировки и директивы НКВД СССР, в которых указывалось о якобы массовых вскрытых террористическо-шпионско-диверсионных организациях, состоящих из харбинцев. В этих же ориентировках указывалось, что все лица, обучавшиеся в Манчьжурии на шоферских курсах, курсах трактористов, на курсах машинописи являлись агентами японской разведки и поэтому подлежат аресту.
ГАРФ, фонд 10035, оп. 1, дело № П-22039, лист 74 и 75
Ведь это так корреспондируется с текстом письма:
Лист 4: Завербованные харбинцы обычно направлялись на особые диверсионно-шпионские курсы (школа шоферов ЯДЛОВСКОГО, т.н. автотракторные курсы "ПРАГА", "ИНТЕРНАЦИОНАЛ", курсы генерала СЫЧЕВА и др.)
Лист 10: Кроме этих организаций, вербовку шпионско-диверсионных кадров ведут созданные японской военной миссией Харбине различные разведывательные курсы, как-то: "Интернационал", "Прага", "Славия", курсы при "Христианском союзе молодых людей". Аналогичную роль играют существующие в Харбине "курсы машинописи", "Фармацевтические курсы", "Курсы стенографии" и т.п., используемые японской разведкой.
Когда ничего этого мне произнести не дали, я стал говорить, что Суд даже не стал оглашать и рассматривать, по существу, само содержание письма…
Меня снова остановил Председатель суда: "не надо нервничать, Вы все узнаете из решения суда".
Суд удалился на совещание и, по прошествии пятнадцать минут вынес свой вердикт: Решение Московского городского суда от 14 июля 2014 года оставить в силе, в удовлетворении апелляционной жалобы отказать…
Так же председатель сказал, что я имею право обжаловать данное решение в Президиум Верховного суда.
Занавес…
P.S. Когда мой дедушка, как и тысячи других "харбинцев", которым "повезло" не быть расстрелянными, а которые получили огромные срока лагерей, подавали жалобы и прошения пересмотреть, внесенный им Военной коллегией Верховного суда СССР приговор или постановление Особого Совещания, или тройки, получали в ответ: ваша жалоба рассмотрена, оснований для пересмотра приговора нет…
По прошествии лет, когда подох властитель, их дела были пересмотрены и прекращены за отсутствием состава преступления. Жаль только, что судьи, выносившие те неправосудные приговоры, не были осуждены…
Время, надеюсь, все расставит по своим местам и, каждому воздаст "по заслугам"…