О частушках и подружках
Когда мы с братом были маленькие, папа любил нам петь. Не серьёзные песни, а исключительно что-нибудь хулиганское, скажем, куплеты в ритме рок-н-ролла про Сан-Луи -- передовой колхоз и про чемодан наркомана. Нам это ужасно нравилось. Ну и частушки тоже. Среди них была такая:
Я с подружкой Клавою
Вдоль по речке плаваю,
А причалить не могу --
Муж сидит на берегу.
Взрослому человеку сразу понятно, о чём тут речь: поющий -- мужчина, Клава изменяет мужу с ним. Но в детстве мне бы такое даже в голову не пришло, а взрослые, разумеется, не стали объяснять смысл этих гнусных адюльтерных историй. Так что я понимала эту частушку по-своему, как могла.
"Я" -- это, конечно, девочка. Потому что с подружкой. У кого ещё могут быть подружки? Вот я девочка, у меня есть подружки, а у брата друзья мальчики, всё чётко и ясно. Зачем мужчине подружка? Это даже смешно.
Итак, две девушки, "я" и Клава, катаются вместе на лодке. А муж одной из них этим недоволен. Почему-то он запрещает ей кататься на лодке с подружкой. Я даже спросила: чей муж? Папа удивился и ответил -- наверное, Клавин. Но это не так уж важно, "мой" или Клавин, главное, что этот самый муж рассердился и караулит их на берегу, и они боятся его и не могут выйти. Печальная история.
Поэтому муж мне в принципе представлялся существом зловредным, вроде плохого родителя, который по своему произволу может что-то запретить, потом злиться и наказывать за это. От него зависишь. Его надо бояться. Так что идея замужества абсолютно не казалась привлекательной.