Беловежский переворот.
Подписание Соглашения в Беловежской пущи
8 декабря 1991 года высшими руководителями России, Белоруссии и Украины было подписано Соглашение о создании Содружества Независимых Государств (СНГ), вошедшее в историю как "Беловежское соглашение". Начинаем публикацию воспоминаний Виктора Аксючица, свидетеля и участника событий, народного депутата Российской Федерации 1990-1993, на эту тему.
Борясь с коммунистическим режимом, мы - народные депутаты России от Российского христианского демократического движения - с самого начала выступали против расчленения страны. На призывы Ельцина: «Суверенитет РСФСР должен основываться на суверенитете автономий, суверенитете территорий, суверенитете предприятий, суверенитете личности» или «Берите суверенитета столько, сколько сможете взять», - я отвечал в выступлении на Съезде народных депутатов РФ: «В одном государстве не может быть более одного суверенитета. Применительно же к территориям надо говорить о самоуправлении, к предприятиям - о независимости, к личности - о правах и свободах».
После подписания сговора в Беловежье Ельцин прежде всего доложил об этом президенту США:
ДАТА, ВРЕМЯ И МЕСТО: 8 декабря, 1991, 13:08 - 13:36, Овальный кабинет
Президент Буш: Здравствуйте, Борис. Как ваши дела?
Президент Ельцин: Здравствуйте, господин Президент. Очень рад приветствовать вас. Господин Президент, мы с вами договаривались, что в случае событий чрезвычайной важности мы будем информировать друг друга, я - вас, вы - меня. Сегодня в нашей стране произошло очень важное событие, и я хотел бы лично проинформировать вас, прежде чем вы узнаете об этом из прессы.
Президент Буш: Конечно, спасибо.
Президент Ельцин: Мы собрались сегодня, господин Президент, руководители трех республик - Белоруссии, Украины и России. Мы собрались и после многочисленных продолжительных дискуссий, которые длились почти два дня, пришли к мнению, что существующая система и Союзный договор, который нас убеждают подписать, нас не устраивает. Поэтому мы и собрались вместе и буквально несколько минут назад подписали совместное соглашение. Господин Президент, мы, руководители трех республик - Белоруссии, Украины и России, - констатируя, что переговоры о новом [Союзном] договоре зашли в тупик, осознаем объективные причины, по которым создание независимых государств стало реальностью. Кроме того, отмечая, что достаточно недальновидная политика центра привела нас к экономическому и политическому кризису, который затронул все производственные сферы и различные слои населения, мы, сообщество независимых государств Белоруссии, Украины и России, подписали соглашение. Это соглашение, состоящее из 16 статей, по сути, обусловливает создание содружества или группы независимых государств.
Президент Буш: Понимаю.
Президент Ельцин: Члены этого Содружества ставят своей целью укрепление международного мира и безопасности. Они также гарантируют соблюдение всех международных обязательств в рамках соглашений и договоров, подписанных бывшим Союзом, в том числе по внешнему долгу. Мы также выступаем за единый контроль над ядерным оружием и его нераспространением. Это соглашение подписали главы всех государств, участвующих в переговорах, - Белоруссии, Украины и России.
Президент Буш: Хорошо.
Президент Ельцин: В комнате, откуда я звоню, вместе со мной находятся Президент Украины и Председатель Верховного Совета Белоруссии. Я также только что закончил разговор с Президентом Казахстана Назарбаевым. Я зачитал ему полный текст соглашения, включая все 16 статей. Он полностью поддерживает все наши действия и готов подписать соглашение. Он вскоре вылетает в аэропорт Минска для подписания.
Президент Буш: Понимаю.
Президент Ельцин: Это чрезвычайно важно. Эти четыре республики производят 90% всей валовой продукции Советского Союза. Это попытка сохранить содружество, но освободить нас от тотального контроля центра, который более 70 лет раздавал указания. Это очень серьезный шаг, но мы надеемся, мы убеждены, мы уверены, что это единственный выход из критической ситуации, в которой мы оказались.
Президент Буш: Борис, вы…
Президент Ельцин: Господин Президент, должен сказать вам конфиденциально, что Президент Горбачев не знает об этих результатах. Он знал о нашем намерении собраться - собственно, я сам сказал ему о том, что мы собираемся встретиться. Конечно, мы незамедлительно направим ему текст нашего соглашения, так как, безусловно, он должен будет принимать решения на своем уровне. Господин Президент, я был сегодня с вами очень и очень откровенен. Мы, четыре государства, считаем, что существует только один возможный выход из сложившейся критической ситуации. Мы не хотим ничего делать втайне - мы немедленно передадим заявление в прессу. Мы надеемся на ваше понимание.
Президент Буш: Борис, я благодарен за ваш звонок и вашу откровенность. Мы сейчас же посмотрим все 16 пунктов. Как вы думаете, какой будет реакция центра?
Президент Ельцин: Во-первых, я говорил с министром обороны Шапошниковым. Хочу зачитать 6-ю статью соглашения. Шапошников на самом деле полностью согласен и поддерживает нашу позицию. А теперь я зачитываю 6-ю статью: …
Президент Буш: Мы, конечно же, хотим все это внимательно изучить. Мы понимаем, что эти вопросы должны решаться участниками, а не третьими сторонами, такими как Соединенные Штаты.
Президент Ельцин: Это мы гарантируем, господин Президент.
Президент Буш: Ну что ж, удачи, и спасибо за ваш звонок. Будем ждать реакции центра и других республик. Думаю, время покажет.
Президент Ельцин: Я убежден, что все остальные республики нас поймут и очень скоро присоединятся к нам.
Президент Буш: Еще раз спасибо за ваш звонок после такого исторического события.
Президент Ельцин: До свидания.
Президент Буш: До свидания.
В день ратификации «Беловежских соглашений» 12 декабря 1991 года атмосфера в зале заседания Верховного Совета поражала общей исступлённостью: и все как один…, - очень похоже на известные процессы тридцатых годов ХХ века. По всей стране сохраняли трезвую голову немногие. Даже моя жена - единомышленник во всём - не выдержала в этот раз: вечно ты против всех. Для меня с момента обнародования Беловежского сговора было ясно, что это катастрофа, поэтому ответил: это отзовётся кровавой баней для наших детей[1]. В те дни Рижская газета «Атмода» опубликовала моё высказывание: Насильственный развал СССР грозит превратить шестую часть суши в чёрную дыру человечества, на краях которой не отсидятся ни маленькая Прибалтика, ни близкая Европа, ни далёкая Америка.
(Очевидно, за это высказывание - других «преступлений» я не совершал - в 1997 году МИД Латвии, где я жил до двадцати трёх лет, где продолжали жить моя мама и брат, где могила моего отца, запретил мне и моей московской семье въезд в Латвию на девяносто девять лет… Мой рижский друг как-то прокомментировал: «Они страшные оптимисты, - думают, что их государство столько просуществует»).
В зале заседаний я старался делать всё, чтобы воспрепятствовать попыткам узаконить переворот. Чувство, что находишься среди одержимых, не покидало всё время пребывания в большой политике. При ратификации Беловежских соглашений только несколько человек сохраняли здравомыслие и предупреждали о катастрофических последствиях переворота. После доклада Ельцина мне удалось задать вопрос: «Борис Николаевич, средства массовой информации сообщили, что прежде чем ратифицировать Соглашение, Украинский парламент внёс в него изменения, которые были, как опять же было сообщено, согласованы Президентом Украины с Вами. Каковы эти изменения, если они были?»
Хотя содержание этих поправок ещё не было опубликовано в СМИ, но мне они были известны: Верховный Совет Украины согласился ратифицировать беловежские решения только при условиях: 1) Отныне и навеки границы Украины и России остаются неизменными, вне зависимости от того, будет Украина оставаться в СНГ или нет; 2) Все виды вооружённых сил, находящиеся на территории Украины, переводятся под юрисдикцию Украины; после чего Кравчук объявил себя главнокомандующим. Это означает, что статус Крыма и Севастополя, и всех областей Украины с подавляющим русским населением - не обсуждаем. И это значит, что Черноморский флот и ядерные стратегические вооружения на территории Украины отходят к ней. Осознание этих фактов могло помешать ратификации Беловежских соглашений, поэтому президент великой державы солгал:
«В основном это не изменения, а, я бы сказал, замечания, носят редакционный характер, и они даже не включены в текст Соглашения, а просто являются как бы приложением к тексту этого Соглашения. Единственно, о чём они просят, и чтобы мы с вами согласились (наверное, это, действительно, мы в Беларуси не учли), что это Соглашение должно быть ратифицировано Верховными Советами. А раз так, то должна быть статья 15 - о том, что Соглашение вступает в действие после ратификации Верховными Советами этих государств».
Ложь была настолько вопиющей, что министр иностранных дел Козырев в своём выступлении был вынужден смягчить: Были не только редакционные замечания, но и поправки, но не существенные. Я не был готов к тому, что наши вожди будут действовать беспредельно лживо и безнравственно, иначе я огласил бы эти факты в вопросе Ельцину, ибо после вопроса мой микрофон был сразу отключён.
И демократы, и коммунисты - все требовали прекращения прений: хватит болтать… мы предприняли мозговую атаку… президент впервые принял судьбоносное решение… давайте голосовать… надо работать. Здравомыслящие голоса потонули в общем хоре: даёшь единство трёх славянских народов. Чего здесь было больше - глупости конформистов, предательства врагов России или шкурничества карьеристов и расхитителей!?..
Это отражают выдержки из «Бюллетеня N21 совместного заседания Совета Республики и Совета Национальностей, IV сессия Верховного Совета РСФСР, 12 декабря 1991 года):
«И.В. Константинов (депутатская группа "Российский союз"): Предлагаемое соглашение … требует внесения соответствующих изменений в Конституцию РСФСР. И в этой связи у меня вопрос. Правомочен ли Верховный Совет РСФСР ратифицировать данное соглашение и не следует ли по этому вопросу обратиться в Конституционный Суд РСФСР?»
«С.М. Шахрай (автор идеи юридического обоснования Беловежских соглашений, а также соавтор текста соглашений): Несоответствие нормы национального права заключаемому договору не является препятствием для заключения договора … Если государство подписывает договор, оно берёт на себя обязательства затем привести нормы национального права, в том числе конституционные, в соответствие с заключенным договором».
Другими словами, предпринимается попытка легитимации государственного переворота: правящая в стране группа утверждает своё право заключить международный договор, не только нарушающий, но и отменяющий действующую конституцию Российской Федерации (ибо конституция союзной республики совершенно иное, нежели конституция независимого государства), затем привести конституцию в соответствие с навязанным договором.
«В.А. Шуйков (фракция "Смена"): Российская администрация ещё раз доказала свою, в принципе, непредсказуемость… Но я привык подчиняться реальности, которая складывается... А реальности таковы, что Украина и Беларусь денонсировали Договор 1922 года и фактически уже не являются членами Союза ССР. Значит выбор Российской Федерации должен быть сделан, и именно сегодня».
«В.Л. Шейнис (Объединенная фракция Социал-демократической и Республиканской партии): От имени фракции я прошу поддержать принятое решение и ратифицировать соглашение, подписанное в Беловежской пуще».
«В.И. Новиков (фракция "Беспартийные депутаты"): Разрешите мне сразу от имени фракции беспартийных депутатов сообщить, что наша фракция единодушно призывает ратифицировать это Соглашение. К нашему решению присоединились и просили передать такую же поддержку члены фракции "Свободная Россия"».
«В.И. Севастьянов (космонавт, фракция "Отчизна"): Уважаемый Президент Российской Федерации! Уважаемый Председатель! Уважаемые народные депутаты! Тяжёлая обстановка в нашей Российской Федерации и во всей нашей стране, в бывшем, теперь уже всё громко это говорят, Советском Союзе… И вот в этой критической ситуации нам предлагают путь, по которому мы должны пойти, ну если не с сегодняшнего, то с завтрашнего дня. Куда ведёт нас этот путь? … Слабый документ, несомненно. И тем не менее мы должны его, наверное, сегодня принимать (Смех в зале.) Для того чтобы сохранить сегодня движение хотя бы на полшага вперёд, ну я не вижу другого в этой тупиковой ситуации… Вопрос главный - ликвидация Союза. Мы должны потребовать созыва Съезда народных депутатов РСФСР для рассмотрения этого вопроса. На этом я хотел бы рассмотрение этого вопроса и закончить, но есть позитивный момент. Слава Богу, эпоха Горбачёва на этом закончилась. Спасибо за внимание».
«В.И. Морокин: Я считаю, что это только первый шаг этого Содружества. Я думаю, что со временем по многим своим компонентам оно превзойдёт то, что делается в Европе, учитывая, что у нас достаточно высокая интеграция».
«П.В. Волков: Мы, члены фракции "Демократическая Россия", одобряя решительность и последовательность действий Президента РСФСР, направленных на сохранение и развитие тесных экономических связей между государствами, бывшими членами Союза ССР, поддерживаем формулу создания Содружества, заключённую в Соглашении… данное обращение поддержали фракции "Беспартийных депутатов", "Левый центр", "Свободная Россия", "Радикальные демократы" и "Рабочий союз России"».
«С.Н. Бабурин (фракция "Россия"): Сегодняшний день, несомненно, войдёт в историю не только нашей страны. И смысл решения, которое нам предстоит принять, сводится, если отбросить все оговорки, околичности, к одному: чтобы избавиться от недееспособного центра во главе с Горбачевым - предлагается ликвидировать наше государство… Договор 1922 года перестал существовать уже давно. Есть Конституция СССР 1977 года. Нравится нам это, не нравится, но то, что мы сегодня делаем, - это, действительно, антиконституционные действия на уровне Советского Союза».
«П.С. Филлипов ("Радикальные демократы"): Каков же вывод из экономических аспектов достигнутого соглашения? Россия, вне всякого сомнения, получает дополнительные преимущества в проведении радикальной экономической реформы. Именно поэтому фракция "Радикальные демократы", а также "Демократическая Россия" призывают вас сегодня со всей ответственностью подойти к вопросу о ратификации и ратифицировать данное Соглашение».
«Д.А. Волкогонов ("Левый Центр"): Это является историческим компромиссом судьбоносного значения … Я призываю ратифицировать документ и думаю, что если мы ратифицируем его, то откроем новую главу нашей истории, вселяющую большие надежды».
«С.Ф. Засухин: Уважаемые коллеги! Мне кажется, что мы с вами сегодня обсуждаем колесо - круглое оно или нет… Парламент должен перейти к ратификации и дальше работать по повестке дня».
«Н.И. Травкин: Ни Демократическая партия России, ни Травкин как депутат не выступали и не выступают против ратификации и подписания этого Соглашения. Но мы считаем, и я как народный депутат России и Союза считаю, что не должно быть замены: минское Соглашение может быть принято в дополнение к тому Союзному договору, который обсуждался Президентами республик и был внесён на рассмотрение сессий Верховных Советов… Я убеждён, что и Украина дозреет, люди дозреют. Сама экономическая ситуация заставит это понять, и они придут в Союз».
«Р.Г. Абдулатипов (председатель Совета Национальностей): Уважаемый Президент Российской Федерации, уважаемый Председатель, уважаемые коллеги! Центр, который многие из нас поддерживали, видя в нем знак Отечества, знак Согласия, предал нас всех вместе с Отечеством… Сверять свой шаг с Президентом СССР было бы губительно для всех нас… От имени многих членов Совета Национальностей хотел бы с этой трибуны обратиться к народам республик, автономий, краев и областей поддержать Соглашение и быть в этот тяжёлый исторический момент вместе с Президентом, вместе с парламентом».
«М.Л. Захаров: Руслан Имранович, у меня убедительная просьба прекратить прения. Все давно определились. Все давно понимают, что Президент сделал лучший шаг в своей жизни и большинство считает, что они сделают такой же хороший шаг. (Аплодисменты)».
Мне удалось призвать немедленно принять решение о созыве Съезда народных депутатов России, ибо Соглашение об СНГ кардинальным образом меняет государственный статус и строй Российской Федерации, то есть меняют конституцию России, на что Верховный Совет совершенно не правомочен.
«В.В. Аксючиц (лидер группы "Российский союз"): (Поскольку я тянул руку, в зале раздались голоса, чтобы мне голосованием предоставили возможность выступить, я воспользовался Регламентом Съезда). По порядку ведения. Я не хотел, чтобы мне предоставлялись даже голосованием какие-то льготы, но хотел сделать следующее предложение. Мы должны отдавать себе отчёт, что принятие Соглашения затрагивает радикальные изменения конституционно-государственного устройства Российской Федерации гораздо больше, чем принятие Декларации. Предлагаю не спешить, так как никакие - ни мозговые, ни кавалерийские атаки не создадут новую государственность, - поэтому - продлить дискуссии до перерыва… Изменения в конституционный строй может вносить только Съезд депутатов Российской Федерации, поэтому, я прошу обязательно поставить на голосование вопрос о созыве чрезвычайного Съезда народных депутатов России для ратификации этого Соглашения». Эта очевидная истина даже для дилетантов от политики была отвергнута под завесой демагогии.
«Председательствующий (Р.И. Хасбулатов): Уважаемые депутаты! Ставлю на голосование. Проект постановления у вас имеется уточненный. Я прошу соблюдать порядок. (Шум в зале, выкрики) Уважаемые депутаты, ставлю на поименное голосование. (Шум в зале, выкрики) Нет, это будет бесконечно. Всё. Прошу всех присесть. Ставлю на голосование. Прошу голосовать проект постановления. (Шум в зале, выкрики) Уважаемые депутаты, вы свою точку зрения уже высказали. (Шум в зале) Так. Пожалуйста, Комиссия по Регламенту. (Шум в зале) Как нет? Так. Ставлю на голосование. Поименное голосование. Пожалуйста. Прошу голосовать. (Шум в зале, выкрики) В целом, конечно, в целом. (Шум в зале, выкрики) Так. Постановление за основу сперва? (Шум в зале) Хорошо, давайте постановление за основу, прошу голосовать. (Шум в зале) Уважаемые депутаты, прошу голосовать. Поименное голосование. Кто за то, чтобы предложенный проект постановления принять за основу? (Шум в зале) Прошу успокоиться. Вот второй вариант. Здесь несколько ошибок было в первом варианте. Результаты голосования:
за - 185 (74,9%)
против - 5 (2,0%)
воздержалось - 6 (2,4%)
голосовало - 196 (79,4%)
За основу. (Аплодисменты) Так. Пожалуйста, теперь какие-то поправки, предложения к проекту постановления? Так, пожалуйста, первый микрофон».
«В.П. Миронов ("Радикальные демократы"): Уважаемый Руслан Имранович! Уважаемые депутаты! По-моему вся мировая практика свидетельствует об одном: либо мы ратифицируем договор, либо мы его не ратифицируем. Раз мы его ратифицировали, какие, извините, ещё могут быть поправки? (Шум в зале) Вы знаете, за рубежом японцы, американцы, англичане, они работают, а потом обсуждают. А мы обсуждаем, создаём комиссии, согласовываем. Пора работать».
«Председательствующий: Надо так понимать, что Верховный Совет готов одобрить в целом постановление? Ставлю на голосование одобренный проект постановления в целом».
«Из зала: Я подавал письменную поправку, Руслан Имранович, что это такое?»
«Председательствующий: прошу голосовать… Поименное голосование… Ну вы же видели, как вы хотели, я проголосовал за основу… Уважаемые депутаты, я вас прошу и призываю голосовать. Из зала: Это нарушение Регламента, Руслан Имранович! Мы должны проголосовать… Председательствующий: Уважаемые депутаты, я прошу вас не выкрикивать так… Я прошу вас участвовать в голосовании. Поименное голосование…
Результаты голосования
за - 188 (76,1%)
против - 6 (2,4%)
воздержалось - 7 (2,8%)
голосовало - 201 (81,4%)
(Бурные продолжительные аплодисменты. Все встают)».
В этот же день состоялась встреча Президента с лидерами политических партий. От нашей партии «Российское Христианское демократическое движение» присутствовали его сопредседатели - я и Глеб Анищенко, которому удалось записать дискуссию на диктофон, - и сегодня злободневно звучат многие её фрагменты. Удивляло общее благодушие перед лицом исторической катастрофы мирового масштаба («геополитической катастрофы» - по характеристике президента Путина). С этим я и обратился к Ельцину. Знаменательно, что Ельцин не прерывал, - оскорбляли и пытались заставить молчать наши «демократы».
«Борис Николаевич, вам уже говорили много лестных слов, слов поддержки. Я же хочу донести до вас критическую позицию. Хотел бы остановиться на некоторых болевых точках. Прежде всего, необходимо отдавать себе отчёт в том, что сегодняшняя ратификация является грубым нарушением нескольких ключевых положений действующей Российской Конституции. Либо решение Верховного Совета неконституционно, незаконно, либо перестаёт действовать Конституция. Эта ситуация конституционной революции, переворота. По существу, высшей законодательной властью России стимулируется правовой беспредел». (Теперь и бывшим депутатам очевидно, что тогдашней ратификацией Верховный Совет открыл шлюзы такого беззакония, которое смыло и его в 1993 году).
После моего вопроса чинная атмосфера за столом была взорвана.
Священник Глеб Якунин: «Мы пришли сюда задавать вопросы, а не читать лекции».
Виктор Аксючиц: «Ваша точка зрения была сегодня многократно высказана на Верховном Совете, позвольте изложить другую позицию. Думаю, и это будет полезно».
Глеб Якунин: «Аксючиц, мы вопросы задаём, а не лекции читаем президенту».
Тельман Гдлян: «Что вы можете предложить, чтобы мы все вышли из этого опасного состояния, крючкотворство или политически выгодное решение?»
В. Аксючиц: «Я всё-таки прошу меня не перебивать. Я обращаюсь не к вам, а довожу позицию нашей партии до президента».
Т. Гдлян: «Вы уже пробовали выйти со своими лозунгами к народу и видели, какая была реакция. И эту митинговщину вы переносите сейчас сюда».
В. Аксючиц: «На наш взгляд поспешный роспуск Союза чреват колоссальными опасностями. Прежде всего, вы сегодня сказали, что стратегическими войсками будут командовать представители всех республик. Это неизбежно создаст колоссальный очаг нестабильности, так как жёсткий, централизованный организм армии требует чёткого централизованного руководства».
Борис Ельцин: «Единое командование стратегическими силами, оно и будет осуществлять контроль».
В. Аксючиц: «Тогда не следует всё время подчеркивать, что создаются не централизованные органы, а лишь координирующие. Единое командование не является органом координирующим».
Б. Ельцин: «Тут вы правы. Армия - исключение. Здесь речь должна идти не о координирующих, а о командных функциях».
В. Аксючиц: «Союзное государство ликвидировано, а значит, ликвидирована и воинская присяга. Кому будут присягать сейчас призывники?»
Б. Ельцин: «Сегодня было хорошо сказано: народу».
В. Аксючиц: «Но это ведь может быть сказано лишь для красного словца».
Б. Ельцин: «Почему? Народу России, если призывается в России, народу Украины, если призывается на Украине».
В. Аксючиц: «Но никаких законов на этот счёт нет. Что делать армии сейчас? Те танки, которые раньше явочным порядком захватывало грузинское руководство, теперь уже оно может захватывать вполне законно, поскольку нет союзного государства, нет руководства союзной армии. Или другой пример. Кравчук уже объявил себя главнокомандующим. Понятно, что он немедленно подчинит себе те двадцать дивизий, которые дислоцируются на Украине. Отдаёт ли себе отчёт российское руководство, против кого будут направлены эти двадцать дивизий?»
Б. Ельцин: «У нас с Украиной есть договор, в соответствии с которым число военнослужащих в национальной гвардии или армии устанавливается только по обоюдной договоренности. Поэтому о 200-300 тысячах речь не идёт».
В. Аксючиц: «Однако Кравчук объявил себя главнокомандующим без консультаций с вами».
Б. Ельцин: «Как раз он консультировался: он меня уговаривал стать главнокомандующим» (российской армии).
Неужели Ельцин не понимал, что приватизация союзной армии и вооружений неизбежно приведёт к тому, что воинские контингенты страны очень скоро окажутся по разную сторону фронтов!? Впрочем, впоследствии российское руководство вооружало Дудаева буквально из собственных рук. Против кого? Во имя чего? Это неизбежное следствие Беловежской доктрины. Далее была затронута ещё одна тема, кровоточащая ныне.
В. Аксючиц: «Это Соглашение непременно будет стимулировать распад Российской Федерации. Многие автономии уже заявляли, что они согласны входить в Союз, но не в Российскую Федерацию».
Б. Ельцин: «Например? Я могу привести вам много примеров обратных; из тех руководителей автономий, с кем я консультировался, все выступают за Содружество. А вы приведите другие примеры».
В. Аксючиц: «Ну, например, Чечня, Дудаев».
Б. Ельцин: «А кто Дудаева признал законным правителем?»
Михаил Астафьев: «Его даже по Центральному телевидению называют не генерал Дудаев, а президент».
Б. Ельцин: «Опротестовать определённое заявление можно, и мы это делаем, заявляя, что Дудаева руководство России не признавало. Я не загадываю, что будет в будущем. Пусть в Чечне процесс развивается естественным образом. Уже сейчас то там, то здесь возникает оппозиция Дудаеву, протестующая против его политики, направленной на выход из России. И этот процесс нарастает, Дудаев его очень боится. Что касается войск, расположенных в Чечне, то я специально посылал туда первого заместителя министра обороны Грачева, который встречался с Дудаевым, и тот твёрдо обещал не посягать на воинские части и на военное училище. Мы хотим всячески избежать крови. Я признал, что мой Указ был ошибочным (имеется в виду Указ в о введении чрезвычайного положения в Чечне в октябре 1991 года. - Акс.) и признал правильность решения Верховного Совета. Сейчас Россия ведёт в Чечне более аккуратную политику».
Это, так сказать, аккуратная политика и процесс развивается естественным образом - и подготовили будущие войны в Чечне. Поскольку разговор о Дудаеве оттеснил важнейшую тему о целостности России, Глеб Анищенко вернулся к ней.
Г. Анищенко: «Борис Николаевич, и всё-таки вы совсем не опасаетесь, что Соглашение может послужить стремительному распаду РСФСР? Ведь в Содружество по замыслу могут войти образования, так сказать, принципиально разных государственных уровней. Вчера президент Татарии заявил, что он хочет войти на равных правах в СНГ».
Б. Ельцин: «Нет, нет, нет». (Троекратно ударяет кулаком по столу)
Г. Анищенко: «Телевидение вчера передавало это заявление президента Татарии».
Б. Ельцин: «Нет, нет, нет, нет, нет».
Г. Анищенко: «Борис Николаевич, но ведь сама логика подсказывает, что так и должно быть после развала единого государства…»
Б. Ельцин: «Нет, это исключается абсолютно. Войти могут только государства. В этом всё дело».
Увы, многократные заклинания и столотрясения мало повлияли на тех, кто хотел выйти из России. Глеб Анищенко указал на истинные причины беловежского переворота.
Г. Анищенко: «Вы неоднократно повторяли, что главным аргументом за подписание Соглашения являлось то, что ничего другого нельзя было сделать. Мне непонятно, откуда вытекает подобный вывод. Один раз Союзный договор был практически готов, но его подписание совершенно искусственно сорвал путч. Другой раз все республики, кроме, может быть, Украины были согласны подписать договор об ССГ - едином конфедеративном государстве. Но теперь вместо путча появилась другое искусственное обстоятельство - Пуща. Так вот, откуда следует, что были объективные причины, препятствовавшие сохранению единого государства, пусть даже и в форме конфедерации? Ведь никто, по существу, не пытался довести подобные планы до конца».
Б. Ельцин: «Не Пуща виновата, а Пуща - лишь запоздалое следствие того, что договор был взорван Горбачёвым. Поэтому я не могу с вами согласиться, что Пуща искусственно сорвала договор. Может быть, и были какие-то ещё варианты, но мы посчитали, что единственный шанс состоит в том, чтобы каждое государство почувствовало свою независимость и одновременно было связано каким-то содружеством. Типа Британского содружества, ЕЭС и т.д.»
Очевидны подлинные мотивы брестского сговора: убрать конкурента - Горбачёва - можно только развалив СССР, поэтому авторы решились расчленить государство, чтобы захватить власть в отдельных его кусках. Поражает масштабность сделки, ради которой на кон было брошено самое крупное в мире многовековое государство.
Конечно же, «Соглашение об СНГ» - это беспримерное попрание закона, прежде всего Конституций СССР и РФ, всех союзных республик. И всякого права. Вспомним, что договор 1922 года об образовании СССР был фактически отменён с принятием в 1924 году Конституции СССР. Союзный договор в 1922 году провозгласил создание СССР, с 1924 года юридической основой существования государства была Конституция. В частности, поэтому впоследствии вновь входящие (или присоединяемые) союзные республики не подписывали никакого Союзного Договора. Конечно, сведущие люди это понимали. Позднее С.М. Шахрай писал: «Документ под названием “Союзный договор 1922 года” с юридической точки зрения является мифом… Союзный договор 1922 года так и не был никем подписан… Текст Союзного договора был одобрен в основном и возвращён в республики для доработки. После же к нему возвратились только для того, чтобы включить в качестве раздела советской Конституции 1924 года. Следовательно, обращение к политической формуле Союзного договора было просто циничным расчётом, не имеющим под собой ни исторических, ни юридических оснований» («НГ»).
В таком случае возникает вопрос: какое государство распустили беловежско-алма-атинские заговорщики, денонсируя Договор об образовании СССР? Строго говоря, Соглашение об СНГ не распустило СССР, Советский Союз юридически существует и поныне. Юридически должен, но фактически не существует, потому что пока мы живём в ситуации закон что дышло, куда повернёшь, туда и вышло. Повернули известно куда, вопреки волеизъявлению народов о сохранении СССР на референдуме марта 1991, нарушив все существующие законы и поправ все конституции - Союзного государства и союзных республик.
После выступления лидеров РХДД против Беловежского переворота нас стали клеймить: коммуно-фашисты, красно-коричневые.
Весной 1992 года я летел в Брюссель на очередную международную конференцию. В ВИП зале аэропорта Шереметьева подошёл молодой человек: «С вами хочет поговорить министр иностранных дел Беларуси». Молодой ухоженный министр радушно обратился ко мне:
«Виктор Владимирович, мы знаем, что вы этнически чистый белорус, мы внимательно следим за вашей политической деятельностью, может быть ваш опыт понадобиться вашей родине. Вы опытный аналитик, скажите, как будут развиваться отношения наших стран дальше?».
На этнически чистый я ответил то, что думал:
«Мы единый народ. Расчленённый русский народ рано или поздно восстановит своё единство. От нас, политиков, зависит только - раньше или позже, с большими или меньшими жертвами».
Министр оторопело: «Ну нас теперь только танками объединишь».
На что я выдал своё заключение:
«Вас - политиков - может быть и танками, а народ сам воссоединится».