Инопланетные байки
Товарищ сказал, что мои рассказы про деревню звучат как будто с другой планеты. А я подумал, почему бы их в блоге не выложить. Вообще, надо бы написать, как мы в 90х в деревне жили, но это не быстро.
Жил у нас в деревне дядя Петя Бабченко, ныне уже покойный. В отличие от своего известного однофамильца, это был Бабченко здорового человека. Родом с Украины, воевал, был ранен, если правильно помню, при форсировании Днепра. После ранения его комиссовали, а поскольку его родная Украина была под немцами, направили его к нам в Поволжье. Так он и осел у нас - обзавелся семьей и всю жизнь тут прожил. Когда мне было лет шесть, мы с бабушкой смотрели фотографии. Одна фотография была групповой, видимо, с какой-то свадьбы. Бабушка мне людей на ней показывает и говорит "это такой-то такой-то", а я за ней повторяю. Показывает на дядю Петю, говорит своим окающим деревенским говорком "А это дедушка хохол". А я не расслышал, повторяю "это дедушка Хо-Хо". И давай смеяться, ну и бабушка вместе со мной. Так дядю Петю и прозвали "дедушка Хо-Хо".
История из 70х, отец рассказывал. Дети вечером по деревне гуляли, баловались, в одном доме закрыли ставни на всех окнах. Утром хозяин дома ушел на работу еще затемно. Приходит обедать - обед не приготовлен, скотина орет некормленная и недоенная, жена спит. Она глаза откроет - в комнате темно, ну и дальше спит.
Был у нас пес по имени Кузя. Он очень боялся грома. Когда начиналась гроза, он залезал под крыльцо. А потом вылезти не мог, так что после дождя отец брал лопату и шел Кузю откапывать.
Примерно в 1997 году в стране начали принимать цветмет за деньги. У нас в деревне, как и по всей стране, началось просто сумасшествие - тащили все алюминиевое и медное, что гвоздями не приколочено. А что приколочено - отдирали и тоже тащили. От здоровенных алюминиевых бочек до чуть ли не алюминиевых ковшиков из бани. В школу придешь - только и разговоров: там-то моток проволоки лежит, там электромотор, там еще что-нибудь. И был у нас учитель истории, довольно ехидный мужик. Однажды на уроке он нам объявил, что скоро так же, как цветмет, будут принимать битые кирпичи. За деньги. Мы были уже довольно большие, 14 лет, поняли, что он шутит. А вот какие-то пацаны из младших, по слухам, на шутку повелись и приперли на пункт приема несколько ведер битых кирпичей.
Жил у нас в деревне дядя Петя Бабченко, ныне уже покойный. В отличие от своего известного однофамильца, это был Бабченко здорового человека. Родом с Украины, воевал, был ранен, если правильно помню, при форсировании Днепра. После ранения его комиссовали, а поскольку его родная Украина была под немцами, направили его к нам в Поволжье. Так он и осел у нас - обзавелся семьей и всю жизнь тут прожил. Когда мне было лет шесть, мы с бабушкой смотрели фотографии. Одна фотография была групповой, видимо, с какой-то свадьбы. Бабушка мне людей на ней показывает и говорит "это такой-то такой-то", а я за ней повторяю. Показывает на дядю Петю, говорит своим окающим деревенским говорком "А это дедушка хохол". А я не расслышал, повторяю "это дедушка Хо-Хо". И давай смеяться, ну и бабушка вместе со мной. Так дядю Петю и прозвали "дедушка Хо-Хо".
История из 70х, отец рассказывал. Дети вечером по деревне гуляли, баловались, в одном доме закрыли ставни на всех окнах. Утром хозяин дома ушел на работу еще затемно. Приходит обедать - обед не приготовлен, скотина орет некормленная и недоенная, жена спит. Она глаза откроет - в комнате темно, ну и дальше спит.
Был у нас пес по имени Кузя. Он очень боялся грома. Когда начиналась гроза, он залезал под крыльцо. А потом вылезти не мог, так что после дождя отец брал лопату и шел Кузю откапывать.
Примерно в 1997 году в стране начали принимать цветмет за деньги. У нас в деревне, как и по всей стране, началось просто сумасшествие - тащили все алюминиевое и медное, что гвоздями не приколочено. А что приколочено - отдирали и тоже тащили. От здоровенных алюминиевых бочек до чуть ли не алюминиевых ковшиков из бани. В школу придешь - только и разговоров: там-то моток проволоки лежит, там электромотор, там еще что-нибудь. И был у нас учитель истории, довольно ехидный мужик. Однажды на уроке он нам объявил, что скоро так же, как цветмет, будут принимать битые кирпичи. За деньги. Мы были уже довольно большие, 14 лет, поняли, что он шутит. А вот какие-то пацаны из младших, по слухам, на шутку повелись и приперли на пункт приема несколько ведер битых кирпичей.