42 МИЛЛИОНА ПОГИБШИХ? ЭТО НЕ ЦИФРА, ЭТО ОДИНОЧЕСТВО! Даниил Гранин...
Из интервью фронтовика, писателя и почетного гражданина Петербурга Даниила Александровича Гранина, которому 1 января исполнилось 98 лет. - Меня потрясла эта цифра. История этой цифры - тоже характерная. Мы ее боимся. Боялись, во всяком случае. Мы все время уступали правде: 7 млн, 15 млн, 22 млн, 27 млн, 30 млн… И вот мы подошли к 42 млн, и я не знаю, уперлись мы в эту цифру или нет?
"Эта война отличается тем, что она сопровождалась сознательной ложью. Ложь считалась - как теперь выяснилось - необходимостью от разочарования, огорчения. Почему? Мы чувствовали, что потери войны - гораздо больше. Но, мне кажется, сейчас наступил момент, когда можно говорить достаточно откровенно, не боясь никого огорчить: ни народ, ни начальников.Эта цифра требует другого подхода, другого осмысления. Начался подсчет с 7 млн и дошел до 42-х. Постепенно. Десятилетие за десятилетием. У Сталина - одно, у Хрущева - другое, у Брежнева - третье, у Ельцина - четвертое. Каждый новый правитель то множко, то немножко прибавлял. И вдруг сейчас открылась цифра ужасающая. Но и это - не всё. Мы не считаем инвалидов, вдов, сирот, безотцовщины. Еще нищету, бедность, разруху, которые преодолевались десятилетиями. Это всё от войны. До сих пор что-то остается.
Что такое - 42 млн? Это не цифра. Для тех, кто остался в живых, - это одиночество. Мне годовщину победы встречать не с кем. У меня никого не осталось от моих школьных и студенческих друзей, от моих однополчан. Не только в силу естественной убыли, но и потому, что они погибли на войне. Это погибла часть моей юности, моей жизни, она ушла вместе с ними.
Был факт, который всех нас поразил. Сталин ни разу не произнес (может быть, где-то произнес, в частных разговорах) какого-то тоста - «царствие небесное», «спасибо тем, кто отдал свою жизнь, погиб» - в память о погибших. Ведь он-то знал, что их не 7 миллионов. Может быть, он полной цифры не знал. Но знал, что гораздо больше. И на приеме после победы он не произнес ничего о них. Не помянул. Не выпил. Не было тоста. Это непростительно.
Мы потеряли самую лучшую часть народа. Это она шла в атаку. Она работала в тылу, партизанила. Остальные сидели в конторах. Жили в провинции. Или занимались тем, что шили нам шинели и гимнастерки. Я не упрекаю их. Никто не виноват в этом из тех, кто не воевал. Но и солдаты ни в чем не виноваты. Виноваты те, кто не верили, что мы можем не победить… Мы должны выиграть: «Красная армия всех сильней…» И результат - такие страшные потери.Мы до сих пор имеем испорченный генетический код. Блокада не прошла даром для ленинградцев. Это несчастье до сих пор передается по наследству. Больные люди, блокадный голод, страшные ужасы. Обессиленные женщины….
- Что для вас самое больное сегодня, когда вы думаете о войне? - Победу у нас похитили. У меня был разговор с Гельмутом Шмидтом (пятый канцлер ФРГ - И.М.). Я его спросил: «Почему вы проиграли войну?» Он мне сразу ответил (у него был готов продуманный ответ, он хороший политик, профессиональный историк, сам воевал, все видел, все знает): «Потому что США вступили в войну».А Америка вступила поздно. Черчилль сказал еще в конце 1941 года: «Прилив кончился, начался отлив». Я не мог понять, откуда взялась эта версия. А потом понял: проиграть Америке - гораздо более лестно, чем нищему босому СССР. И американская пропаганда подхватила это. И сейчас это проникло на Западе повсюду, вплоть до школьной истории. А это несправедливо, неприлично. Нам обязано человечество этой победой, разгромом фашизма. Конечно, история восстановится, но гораздо позже. А несколько поколений будут жить и уже живут с такой историей..." (подробнее, novayagazeta.ru)