Только без резких движений)
Ну и традиционно по мотивам обсуждения кое-какие заметки себе на полях...
Относительно утверждения, что использование новой модели формирования армии (переход от княжеских "дворов" к поместной коннице и далее к поместной коннице + стрельцы; переход от поместного ополчения к полкам "нового строя"; наконец переход к полностью регулярной армии) способно резко увеличить ее численность за счет прогрессивности собственно самой модели.
Что ж, сравним.
Численность вооруженных сил Российского царства на 1651 г. - около 130 тысяч человек, плюс примерно 30 тысяч "боевых слуг" при помещиках, итого - в районе 160 тысяч сабель. Это включая городовых стрельцов и казаков, татар, пушкарей и иностранных наемников.
К 1680 г. - 165 тысяч человек (помещичьи слуги уже включены), из которых что-то около 55% - полки "нового строя". Пушкари, вроде как, не включены, но это величина незначительная. Казаки Гетманщины - еще сравнительно недавний "прибыток", живущий своей жизнью и вообще плохо поддающийся точному учету.
Хм. И где рост? И это еще надо учитывать, что на период между 1651-м и 1680-м гг. приходится Тринадцатилетняя война с Польшей, во время которой правительство впервые прибегло к рекрутским наборам, в общей сложности поставив "под ружье" почти 100 тысяч человек сверх тех 160-и, с которыми вступило в войну.
Возможно, 55% полков "нового строя" недостаточно для того, чтобы прогресс стал заметен? Хорошо, смотрим численность армии после реформ Петра I.
По штату 1711 г. российская армия насчитывала 45 пехотных и 33 драгунских полка, т.е. примерно 55 тысяч пехоты и 33 тысячи кавалерии. Лишь в 1721 г. было создано еще 9 полков в составе 12,5 тысяч штыков. Плюс 53 полка гарнизонной службы (большей частью старые-добрые городовые стрельцы и казаки) - около 70 тысяч человек. Плюс всякая мелочевка, вроде ландмилиции и иррегуляров (донские, слободские и запорожские казаки да калмыки) в совокупности еще что-то около 50 тысяч. Итого даже со всеми мыслимыми "хвостами" - 200 тысяч с копейками. Без - все те же 160. Из них в реальной боеготовности - не более 90 тысяч. К 1721 г. - чуть больше 100. Для сравнения, в кампании 1654 года отец Петра Алексей Михайлович смог развернуть единовременно полевую армию в 80 тысяч человек.
Есть рост? Есть. Но какой-то уж очень маленький. Хотя и в 1680-м по сравнению с 1651-м, и в 1711-м по сравнению с 1680-м годами и население и территория государства были больше, нежели в предыдущий период.
А теперь посмотрим на армию Российского государства образца 1630 года: 92,5 тысячи человек списочного состава, считая со всеми иррегулярами, плюс примерно 20 тысяч "боевых холопов", итого - около 110 тысяч сабель. К 1651 году, т.е. всего за двадцать лет, эти 110 тысяч в процессе подготовки к войне с Польшей превратились в 160. А в течении следующих двадцати лет в службу было "прибрано" еще около 100 тысяч. И... и дальше рост численности вооруженных сил как-то вдруг резко замедлился. Хотя территории прирастали и население исправно росло.
К чему все это?
В обществе всегда есть определенный процент свободных или относительно свободных рук, людей, не занятых в той или иной важной для функционирования общества деятельности, которые могут быть задействованы на нужды армии. Этот ресурс можно использовать в большей или меньшей степени эффективно, и здесь модель формирования армии действительно играет свою определенную роль. Но этот ресурс конечен. И зависит он в первую очередь от численности населения страны, а не от модели вашей армии. И если он исчерпан, то какая бы там ни была у вас модель - людей не будет. Ну не берутся солдаты из воздуха. И из глины их не слепишь. Нет, можно, конечно, прибегнуть к экстраординарным мерам - рекрутчине, и изъять из оборота лишние рабочие руки сверх нормы. Что и было проделано впервые в Тринадцатилетнюю. Но за это потом придется расплачиваться невспаханными полями, пустыми мастерскими и неродившимися детьми. А еще бунтами.
Рост численности полков "нового строя" в период с 1651 по 1680 годы, в значительной мере шел за счет сокращения поместной конницы. Как напрямую - помещиков и дворян просто записывали в солдаты и рейтары. Так и косвенно - туда же попадали и набранные "по прибору" крестьяне, которые при старом порядке, вероятно, вошли бы в штат "послужильцев" тех же помещиков. То есть мобилизационный ресурс перетекал из одной формы организации войска в другую, а вовсе не брался откуда-то из воздуха только потому, что сменилась модель армии. Несомненно, и в XVI веке, когда поместная конница и стрельцы пришли на смену княжеским "дворам", имел место схожий процесс - формирование новой армии шло за счет тех же самых людей, что составляли армию старого образца, княжеских и боярских дружинников и их слуг. Изменился лишь принцип обеспечения их службы. Даже стрельцы, принципиально новый род войск, взялись не из ниоткуда, не из каких-то "лишних" людей, которые, если б не это нововведение, на печи б себе бока отлеживали, а из числа тех, кто так или иначе, но оказался бы в составе войска, только уже не как пехота, а как конница, как "боевые холопы" при дворянах.
То есть само по себе ни одно из новшеств в формировании армии не способствовало появлению из ничего лишнего мобилизационного ресурса, а лишь приводило к перераспределению уже имеющегося. Соответственно, нет никаких оснований полагать и будто бы имели место быть некие резкие скачки численности вооруженных сил Российского государства, связанные исключительно с изменением модели формирования войска, а не с увеличением численности населения страны и производительности экономики. Будь то в XVII веке, будь то в XVI, будь то раньше. Включая и эпоху Дмитрия Донского.
Относительно утверждения, что использование новой модели формирования армии (переход от княжеских "дворов" к поместной коннице и далее к поместной коннице + стрельцы; переход от поместного ополчения к полкам "нового строя"; наконец переход к полностью регулярной армии) способно резко увеличить ее численность за счет прогрессивности собственно самой модели.
Что ж, сравним.
Численность вооруженных сил Российского царства на 1651 г. - около 130 тысяч человек, плюс примерно 30 тысяч "боевых слуг" при помещиках, итого - в районе 160 тысяч сабель. Это включая городовых стрельцов и казаков, татар, пушкарей и иностранных наемников.
К 1680 г. - 165 тысяч человек (помещичьи слуги уже включены), из которых что-то около 55% - полки "нового строя". Пушкари, вроде как, не включены, но это величина незначительная. Казаки Гетманщины - еще сравнительно недавний "прибыток", живущий своей жизнью и вообще плохо поддающийся точному учету.
Хм. И где рост? И это еще надо учитывать, что на период между 1651-м и 1680-м гг. приходится Тринадцатилетняя война с Польшей, во время которой правительство впервые прибегло к рекрутским наборам, в общей сложности поставив "под ружье" почти 100 тысяч человек сверх тех 160-и, с которыми вступило в войну.
Возможно, 55% полков "нового строя" недостаточно для того, чтобы прогресс стал заметен? Хорошо, смотрим численность армии после реформ Петра I.
По штату 1711 г. российская армия насчитывала 45 пехотных и 33 драгунских полка, т.е. примерно 55 тысяч пехоты и 33 тысячи кавалерии. Лишь в 1721 г. было создано еще 9 полков в составе 12,5 тысяч штыков. Плюс 53 полка гарнизонной службы (большей частью старые-добрые городовые стрельцы и казаки) - около 70 тысяч человек. Плюс всякая мелочевка, вроде ландмилиции и иррегуляров (донские, слободские и запорожские казаки да калмыки) в совокупности еще что-то около 50 тысяч. Итого даже со всеми мыслимыми "хвостами" - 200 тысяч с копейками. Без - все те же 160. Из них в реальной боеготовности - не более 90 тысяч. К 1721 г. - чуть больше 100. Для сравнения, в кампании 1654 года отец Петра Алексей Михайлович смог развернуть единовременно полевую армию в 80 тысяч человек.
Есть рост? Есть. Но какой-то уж очень маленький. Хотя и в 1680-м по сравнению с 1651-м, и в 1711-м по сравнению с 1680-м годами и население и территория государства были больше, нежели в предыдущий период.
А теперь посмотрим на армию Российского государства образца 1630 года: 92,5 тысячи человек списочного состава, считая со всеми иррегулярами, плюс примерно 20 тысяч "боевых холопов", итого - около 110 тысяч сабель. К 1651 году, т.е. всего за двадцать лет, эти 110 тысяч в процессе подготовки к войне с Польшей превратились в 160. А в течении следующих двадцати лет в службу было "прибрано" еще около 100 тысяч. И... и дальше рост численности вооруженных сил как-то вдруг резко замедлился. Хотя территории прирастали и население исправно росло.
К чему все это?
В обществе всегда есть определенный процент свободных или относительно свободных рук, людей, не занятых в той или иной важной для функционирования общества деятельности, которые могут быть задействованы на нужды армии. Этот ресурс можно использовать в большей или меньшей степени эффективно, и здесь модель формирования армии действительно играет свою определенную роль. Но этот ресурс конечен. И зависит он в первую очередь от численности населения страны, а не от модели вашей армии. И если он исчерпан, то какая бы там ни была у вас модель - людей не будет. Ну не берутся солдаты из воздуха. И из глины их не слепишь. Нет, можно, конечно, прибегнуть к экстраординарным мерам - рекрутчине, и изъять из оборота лишние рабочие руки сверх нормы. Что и было проделано впервые в Тринадцатилетнюю. Но за это потом придется расплачиваться невспаханными полями, пустыми мастерскими и неродившимися детьми. А еще бунтами.
Рост численности полков "нового строя" в период с 1651 по 1680 годы, в значительной мере шел за счет сокращения поместной конницы. Как напрямую - помещиков и дворян просто записывали в солдаты и рейтары. Так и косвенно - туда же попадали и набранные "по прибору" крестьяне, которые при старом порядке, вероятно, вошли бы в штат "послужильцев" тех же помещиков. То есть мобилизационный ресурс перетекал из одной формы организации войска в другую, а вовсе не брался откуда-то из воздуха только потому, что сменилась модель армии. Несомненно, и в XVI веке, когда поместная конница и стрельцы пришли на смену княжеским "дворам", имел место схожий процесс - формирование новой армии шло за счет тех же самых людей, что составляли армию старого образца, княжеских и боярских дружинников и их слуг. Изменился лишь принцип обеспечения их службы. Даже стрельцы, принципиально новый род войск, взялись не из ниоткуда, не из каких-то "лишних" людей, которые, если б не это нововведение, на печи б себе бока отлеживали, а из числа тех, кто так или иначе, но оказался бы в составе войска, только уже не как пехота, а как конница, как "боевые холопы" при дворянах.
То есть само по себе ни одно из новшеств в формировании армии не способствовало появлению из ничего лишнего мобилизационного ресурса, а лишь приводило к перераспределению уже имеющегося. Соответственно, нет никаких оснований полагать и будто бы имели место быть некие резкие скачки численности вооруженных сил Российского государства, связанные исключительно с изменением модели формирования войска, а не с увеличением численности населения страны и производительности экономики. Будь то в XVII веке, будь то в XVI, будь то раньше. Включая и эпоху Дмитрия Донского.