(no subject)
В детстве казалось, будто на ночь животные быстренько снимают свои шкуры, которые у них на самом деле застёгнуты на незаметные под шерстью молнии, и такие себе голышом юрк в постельку.
Собственно звериность в определённом смысле проблематизируется через неспособность зверя снять с себя шкуру; через шкуру как продолжение тела животного, а вовсе не аналог наших искусственных сменных «человеческих» одежд.
Когда я недавно рассказал об этом другу-адвайтисту, тот заметил, что восприятие шкуры как одежды - это иллюстрация пресловутой квантовой механики, когда наблюдатель меняет наблюдаемое уже одним своим, внешне дистантным, дистанцированным, наблюдением. Действительно, шкура - такой же атрибут зверя, как и моей, на зверя направленной «оптики», при помощи которой зверь услужливо является и в сознании, и перед носом. В конце концов, без условного биолога-в-нас и медведя никакого бы не было. Несколько лет назад по телевизору показывали отличную рекламу каких-то, что ли, фотоаппаратов с участием нескольких компьютеризированных панд. Последние, стоило незадачливому фотографу отвернуться, начинали лихо кататься на роликах, выписывать восьмёрки, пируэты, вытворять акробатические номера... Как только разиня оборачивался взглянуть на этих скучных древесных мишек, те мгновенно превращались в блаженных лежебок, так хорошо нам всем, дорогие фотографы-любители, знакомых.
Но вот на днях со мной случилась уже совершенно дикая (я бы даже сказал, если бы носил очки с диоптриями: одиозная) история. Мир сорвался с катушек, его, из деликатных соображений обычно почти не выставляемый наружу конструктивизм, шоутруменность, солипсический скелет приоткрылся до непристойности. Здравый смысл попытался истерически подать в отставку, но был сохранён надёжными специалистами из Департамента метафизических коммуникаций. Тут уже как-то рассказывали о божественных совпадениях, о турах и ангелах, о симметриях и параллелях в жизни и о том, как выключаются фонари на ночной улице, чуть только стоит к ним приблизиться. Я расскажу историю о состязании между двумя Ахиллами и парой черепах. Когда оно случилось, я от волнения успел несколько раз мысленно принять буддизм, прожить по позднегессеанскому сценарию несколько жизней, уронить с моста автомобиль и сделать назидание некоему вайшья. Состязанию есть свидетель -- Т.Ф., подтвердившая правомерность моего изумленья.
Итак.
Дело было на улице Петра Лаврова, нынешней … (это район моего детства и отрочества, и сегодняшние их «исторические» названия, реанимированные Собачком, я постоянно путаю). Перед нами шла пара - пожилая женщина и мужчина, сильно хромающий на обе ноги, - назовём его для конспирации «калекой». Шли они довольно медленно и вежливо пропустили нас вперёд, когда нам, поровнявшимся с ними, потребовалось спуститься в полуподвальное кафе, что возле германского консульства. Пропустив нас, они тронулись дальше в сторону Таврического сада. Не успели мы сделать три шага по маленькой лесенке вниз и открыть дверь, как буфетчица (стоявшая прямо у входной двери) встретила нас известием, что кухня не работает. Не успели мы и рта раскрыть, как она добавила, что в одиннадцать кафе закрывается. Ничего ей не ответив, мы сразу поднялись наружу и обнаружили, что за прошедшие несколько секунд - а произошло, повторяю, то, что произошло, и ничего другого - старуха с калекой отдалились от кафе на расстояние не менее метров ста.
Выглядело это так, будто даже не автомобиль (наша парочка рассаживалась бы в машину и захлопывала бы за собой дверцы дольше, чем если бы мы заказали и выпили пару чашек чая), но некий возникший из ниоткуда бесшумный вертолёт, схватив их за загривки, приподнял и переместил на (в масштабах вертолёта незначительное) означенное расстояние вперед. Мы энергично двинулись за ними, причём нам потребовалось, наверное, минуты две, чтобы нагнать наших, снаружи столь неповоротливых сопрохожих. Эти две бродячие аллегории Старости и Страдания маячили впереди нас, внешне почти не передвигаясь. Надо ли говорить, что походка калеки была размашистой и неторопливой, а женщина всё так же хранила в краешках глаз многочисленные морщинки, а в теле - накопленную за долгие годы усталость? Подозреваю, что стоило нам отвернуться, их бы и след простыл.
Собственно звериность в определённом смысле проблематизируется через неспособность зверя снять с себя шкуру; через шкуру как продолжение тела животного, а вовсе не аналог наших искусственных сменных «человеческих» одежд.
Когда я недавно рассказал об этом другу-адвайтисту, тот заметил, что восприятие шкуры как одежды - это иллюстрация пресловутой квантовой механики, когда наблюдатель меняет наблюдаемое уже одним своим, внешне дистантным, дистанцированным, наблюдением. Действительно, шкура - такой же атрибут зверя, как и моей, на зверя направленной «оптики», при помощи которой зверь услужливо является и в сознании, и перед носом. В конце концов, без условного биолога-в-нас и медведя никакого бы не было. Несколько лет назад по телевизору показывали отличную рекламу каких-то, что ли, фотоаппаратов с участием нескольких компьютеризированных панд. Последние, стоило незадачливому фотографу отвернуться, начинали лихо кататься на роликах, выписывать восьмёрки, пируэты, вытворять акробатические номера... Как только разиня оборачивался взглянуть на этих скучных древесных мишек, те мгновенно превращались в блаженных лежебок, так хорошо нам всем, дорогие фотографы-любители, знакомых.
Но вот на днях со мной случилась уже совершенно дикая (я бы даже сказал, если бы носил очки с диоптриями: одиозная) история. Мир сорвался с катушек, его, из деликатных соображений обычно почти не выставляемый наружу конструктивизм, шоутруменность, солипсический скелет приоткрылся до непристойности. Здравый смысл попытался истерически подать в отставку, но был сохранён надёжными специалистами из Департамента метафизических коммуникаций. Тут уже как-то рассказывали о божественных совпадениях, о турах и ангелах, о симметриях и параллелях в жизни и о том, как выключаются фонари на ночной улице, чуть только стоит к ним приблизиться. Я расскажу историю о состязании между двумя Ахиллами и парой черепах. Когда оно случилось, я от волнения успел несколько раз мысленно принять буддизм, прожить по позднегессеанскому сценарию несколько жизней, уронить с моста автомобиль и сделать назидание некоему вайшья. Состязанию есть свидетель -- Т.Ф., подтвердившая правомерность моего изумленья.
Итак.
Дело было на улице Петра Лаврова, нынешней … (это район моего детства и отрочества, и сегодняшние их «исторические» названия, реанимированные Собачком, я постоянно путаю). Перед нами шла пара - пожилая женщина и мужчина, сильно хромающий на обе ноги, - назовём его для конспирации «калекой». Шли они довольно медленно и вежливо пропустили нас вперёд, когда нам, поровнявшимся с ними, потребовалось спуститься в полуподвальное кафе, что возле германского консульства. Пропустив нас, они тронулись дальше в сторону Таврического сада. Не успели мы сделать три шага по маленькой лесенке вниз и открыть дверь, как буфетчица (стоявшая прямо у входной двери) встретила нас известием, что кухня не работает. Не успели мы и рта раскрыть, как она добавила, что в одиннадцать кафе закрывается. Ничего ей не ответив, мы сразу поднялись наружу и обнаружили, что за прошедшие несколько секунд - а произошло, повторяю, то, что произошло, и ничего другого - старуха с калекой отдалились от кафе на расстояние не менее метров ста.
Выглядело это так, будто даже не автомобиль (наша парочка рассаживалась бы в машину и захлопывала бы за собой дверцы дольше, чем если бы мы заказали и выпили пару чашек чая), но некий возникший из ниоткуда бесшумный вертолёт, схватив их за загривки, приподнял и переместил на (в масштабах вертолёта незначительное) означенное расстояние вперед. Мы энергично двинулись за ними, причём нам потребовалось, наверное, минуты две, чтобы нагнать наших, снаружи столь неповоротливых сопрохожих. Эти две бродячие аллегории Старости и Страдания маячили впереди нас, внешне почти не передвигаясь. Надо ли говорить, что походка калеки была размашистой и неторопливой, а женщина всё так же хранила в краешках глаз многочисленные морщинки, а в теле - накопленную за долгие годы усталость? Подозреваю, что стоило нам отвернуться, их бы и след простыл.